Долгая ночь
Автор: TsPok
Фандом: ТОС.
Рейтинг: G

МакКой стоял на берегу широкой горной речки и любовался открывающимся пейзажем. Речка через несколько метров падала с высокого обрыва бурлящим водопадом и уже внизу, в долине, продолжала свой бег. Стоять рядом с горной рекой было прохладно. Вода с тающих ледников пробегала большую часть своего пути до водопада через систему пещер, скрываясь от лучей солнца, и водяная пыль, поднимающаяся снизу, создавала необычное ощущение. Кирк со старшим помощником недавно зашли в одну из этих пещер, вход в которую начинался всего в паре метрах от реки. «Что их так заинтересовали пещеры, когда внизу, в долине, намного интереснее? На этой планете нет крупных хищников, не зарегистрирована разумная жизнь, климат приятно теплый. Идеальное место для отдыха», думал МакКой, вдыхая свежий прохладный воздух.
Вдруг сзади раздался странный шум, похожий на шелест листьев в тропическом лесу при сильном ветре. Или, скорее даже, на множество хлопающих крыльев. МакКой обернулся. На него из пещеры летело множество небольших крылатых созданий, похожих на летучих мышей. Спугнутые со своих мест и ослепленные дневным солнцем, они тучей неслись прочь, не замечая, что или кто находится на их пути. Пытаясь увернуться от них, доктор сделал шаг назад. Нога поскользнулась на мокром камне, и МакКой рухнул в воду. Ледяной поток легко подхватил его и за несколько секунд унес в водопад. Испуганные животные, сделав круг недалеко от пещеры, начали потихоньку возвращаться назад. Несколько минут спустя ничего не напоминало о произошедшей трагедии.
Ужасно холодно, ломит все тело, голова раскалывается от тупой боли. МакКой сосредоточился на своих ощущениях. Боль есть, значит, живой. Что же произошло? Летучие мыши, река, водопад… Удар об воду с двенадцатиметровой высоты выбил воздух из легких. Должно быть, тело сейчас представляет один большой синяк с множественными переломами. Так, потом что было? Ледяная вода сковала холодом мышцы, течение понесло его дальше, ударяя об камни. Потом провал в памяти, видимо, сознание все же отключилось. Так, надо проверить, насколько все плохо. МакКой открыл глаза. Ничего не изменилось – вокруг как было темно, так и осталось, только осознание того, что глаза открыты, делало темноту совсем непроглядной. Доктор несколько раз моргнул. Боли, рези или других неприятных ощущений не было. Темнота не изменилась. МакКой осторожно сел и ощупал себя. Результат одновременно и утешил и разочаровал его. Ему очень повезло - переломов и серьезных ушибов, несмотря на падение с водопада, не было, но все его снаряжение сорвал бурлящий поток. МакКой оказался один без средства связи и медицинской помощи на незнакомой планете. 
Доктор посмотрел вверх, в небо. Даже если сейчас ночь (что означало, что он пробыл в воде более двенадцати часов), то в небе должны быть звезды и минимум один из восьми спутников планеты. Но небо ничем не отличалось от окружающей доктора темноты. МакКой раздраженно стукнул кулаком по мягкому песку, на котором сидел. Эта темнота могла означать только одно – он ослеп. Видимо, удар о воду при падении с водопада и дальнейшее пребывание в ледяной воде вызвало поражение либо зрительного нерва, либо участка мозга, отвечающего за зрение. МакКой мысленно поставил себе диагноз, мысленно назначил лечение, представил, что будет необходимо для этого и какие возможны последствия и результаты. Выводы были мало утешительны – слишком велика вероятность неудачного исхода и чем больше времени проходит с момента травмы до начала лечения, тем эта вероятность становилась все больше. 
«Спок бы вычислил эту вероятность с точностью до сотых», подумал доктор. «Меня, наверно, уже ищут. Странно, что до сих пор не нашли – выделить один биосигнал человека на планете, где нет людей, для сенсоров Энтерпрайза не должно было составить проблему. Значит, с ними что-то случилось. Джим сейчас мечется и винит себя за мое исчезновение, Спок его успокаивает, приводя свои логично нелогичные доводы, что это неразумно и что он в этом не виноват. Скотти в поте лица возится со сканерами, калибруя, ремонтируя, перенастраивая. Сулу с Чеховым, да и, скорее всего с Джимом, прочесывают русло реки в поисках меня. А я тут сижу один, голодный, мокрый и слепой».
МакКой вздохнул и прислушался к своим ощущениям. Странно, что он не заметил этого раньше - кроме шума реки были слышны только свист и щелчки, раздававшиеся со спины. Воздух был влажный, тяжелый, наполненный запахами сероводорода, вулканической серы и гнилостными разложениями, как в тропическом лесу. Удивительно, но песок, несмотря на ночь, был теплый. МакКой пошарил руками вокруг себя – вдруг коммуникатор не унесен водой, а валяется где-то поблизости. Обследовав достаточно большое пространство вдоль реки, он убедился в тщетности этого. Опершись спиной о большой валун, МакКой стал ждать команды спасения.
Доктор не заметил, как задремал. Проснулся он оттого, что свист и пощелкивание стали намного громче и доносились со всех сторон. И очень близко. Чуть дальше вытянутой руки. МакКою стало страшно. Испуганно вглядываясь в непроглядную тьму, окружающую его, он пытался разглядеть источники этих звуков, чувствуя, что их несколько. Звуки казались не простым набором щелчком и свиста, а сложной речью, как будто шло обсуждение. И объектом этого обсуждения был он.
МакКой отмахнулся от чего-то острого, ткнувшего его в бок. Но это что-то, напоминающее копье, было весьма настойчивым и ткнуло его снова. Раздраженно, доктор опять оттолкнул копье и встал.
- Ну, чего вам надо-то? Я доктор, а не подушка для иголок. – МакКой спросил темноту, откуда его тыкали. 
Темнота вокруг опять наполнилась свистом и щелканьем, после чего копье укололо его снова. Несколько уколов с другой стороны вынудили доктора подчиниться и двигаться в неизвестном направлении, куда его гнали его похитители. Он пытался объяснить им, что его будут искать, что ему нельзя уходить с этого места, но единственным ответом был свистящий приказ и укол копьем.
Ругаясь про себя, МакКой медленно продвигался вперед, изредка стимулируемый копьями. Абсолютная темнота очень мешала и тормозила движение. Через какое-то время, показавшееся вечностью, МакКой почувствовал, что они вышли к поселению. Звуков чужих разговоров стало намного больше, ощущалось присутствие множества направленных на него взглядов. Доктора завели в какое-то здание и оставили одного. По крайней мере, так ему показалось – воцарилась непривычная тишина, лишенная постоянных посвистов и пощелкиваний. Удивительно, до чего болтливый народ, подумал МакКой, усаживаясь на пол. Ноги гудели от долгой ходьбы и побаливали от частого спотыкания о камни, корни и прочие невидимые ему препятствия. Незаметно для себя доктор уснул. 

Проснулся он заботливо укрытый тонким шерстяным одеялом. Темнота вокруг даже не думала рассеиваться. МакКой сел, преодолевая сопротивление усталого тела. Каждая мышца выражала свой протест по поводу жестокого к ней обращения – доктор был не в той физической форме, чтобы без последствий перенести всё то, что выпало на его долю за последнее время. Он спал, должно быть, около суток. Доктор поднял руку и потер подбородок. Щетина подтвердила его предположение – прошло не меньше двух суток с момента его последнего бритья. Почти столько же времени прошло после его последнего обеда. С этой мыслью к ощущению общей усталости и разбитости прибавилось острое чувство голода и жажды. Доктор откинул одеяло и пошарил руками вокруг себя в надежде, что те, кто привел его сюда, оставили что-нибудь съедобное неподалеку. Почти сразу же до него донесся тихий мелодичный свист, перемежающийся пощелкиванием. МакКой замер, прислушиваясь и пытаясь определить, откуда этот свист доносится. Через пару секунд свист повторился совсем близко. Маленькая ладонь взяла доктора за руку. Короткий мягкий свист и в руку было вложено что-то, по форме напоминающее кружку. Легкое, но настойчивое давление его руки к лицу, сопровождаемое все тем же свистом. МакКой осторожно понюхал ее содержимое. Приятный аромат, слегка напоминающий цитрусовый вызвал еще большую жажду. Свист повторился, теперь он звучал немного настойчивей, но все также мягко. Доктор еще раз понюхал содержимое кружки и, решившись, слегка отпил. На вкус жидкость оказалась не менее приятной, чем на запах. Выпив всю кружку, доктор поставил ее около себя и протянул руку туда, где, как ему казалось, находился его посетитель. Рука наткнулась на что-то, покрытое короткой, но не жесткой шерстью. Послышался звук, очень похожий на смех. Это что-то отодвинулось от его руки, но чужая ладонь сразу же заняла его место.
МакКой, осторожно удерживая эту ладонь в своей, второй рукой ощупал ее. Маленькая ладошка, размером, как у десятилетнего ребенка, с тыльной стороны была покрыта шерстью. МакКой продолжал ощупывать руку, продвигаясь от ладони вверх. Существо не делало попыток вырваться и не высказывало никакого слышимого или ощущаемого протеста, позволяя доктору продолжить свое обследование. Существо оказалось небольшого роста, почти полностью, за исключением ладоней и лица, покрытое короткой, плотно прилегающей шерстью. Круглая голова с большими подвижными ушами и слабо развитыми глазницами. Четырехпалая ладонь с выраженным большим пальцем. Оно носило что-то вроде штанов и куртки. Точнее МакКой не смог определить – иногда его руку придерживали, не давая ощупать те или иные места. 
Когда доктор закончил свое исследование, существо взяло его руку и положило себе на грудь, просвистев что-то вроде «шишшшаа». Затем перенесло его руку на грудь доктора и произнесло короткий звук, меняющий высоту от низкого к высокому. Подождав несколько секунд, оно опять положило руку к себе на грудь и опять просвистело «шишшшаа». После чего вернуло руку на грудь МакКоя, но на этот раз оно сделало это молча. Снова подождав несколько секунд, оно повторило цикл. Мысленно выругавшись на свою несообразительность, доктор протянул руку к существу, слегка направляемый его рукой и попробовал повторить свист
- Шиша.
Затем перенес руку к себе на грудь и представился
- МакКой.
Существо почти сразу же попробовало повторить его имя серией щелчков и свистов
- М`Ак`койисс
- МакКой, - медленно и как можно четко, повторил доктор
- М`ак`Кй, – повторило за ним существо на своем щелкающе-свистящем языке
- Да, именно так, МакКой, - подтвердил доктор.
Существо еще раз произнесло «МакКой», на этот раз практически чисто, затем перенесло его руку к себе на грудь и просвистело 
- Шишшаа.
«Вот тебе и первый контакт. Черт возьми, я доктор, а не специалист по контактам», - подумал доктор и старательно повторил
- Шишаа.
Существо удовлетворенно муркнуло и еще раз повторило свое имя, указывая доктору на особенности его просвистывания. 
Через несколько минут обучения фигурному свисту, как про себя назвал этот язык доктор, МакКой почувствовал, что устал. Недавний стресс давал о себе знать. Шишаа тоже заметил это и мягко уложил доктора обратно на шкуры, представляющие его постель. МакКой успел подумать, стоит ли закрывать глаза, раз все равно ничего не видно, но усталость взяла свое, и он закрыл глаза и заснул.

Доктор проснулся от мягкого и нежного прикосновения мохнатых лап. Они ловко и умело накладывали повязку с компрессом из терпко пахнущих трав на плечо и правый бок, которые болели сильнее всего. На попытки заговорить, владелец этих лап отвечал одним коротким, повелительным свистом. Закончив работу, он произнес серию щелкающих звуков и ушел, опять оставив доктора одного. Запах трав подействовал успокаивающе, компрессы сняли боль, и МакКой снова заснул.
Следующий день и еще два МакКой провел в компании своего «плюшевого медвежонка», как про себя он называл Шишу. Обучение языку достаточно быстро продвигалось вперед, несмотря на то, что доктор никогда не был силен в лингвистике. Один раз опять приходил местный лекарь, как понял из его действий и пояснений Шишаа МакКой. Лекарь осмотрел доктора, сменил на ушибленном плече и боку повязки, и ушел, не сказав ни слова, только иногда посвистывая на грани слышимости.
Всё это время МакКой пытался узнать у Шишаа, ищут ли его, встречались ли этим медвежатам такие же существа, как он сам, но неизменно получал ответ – «МакКой один. Таких же нет. Охотники ищут. МакКой один».
На четвертый день нахождения МакКоя в лагере медвежат, с него сняли повязки, и Шишаа впервые вывел его из дома на улицу. Выходя из дома, доктор чуть не ударился головой о притолоку двери – Шишаа был ростом доктору чуть-чуть выше груди. Приходивший лекарь и того меньше. МакКой вспомнил свой конвой, который привел его в лагерь. Судя по ощущениям, они тоже были не высокого роста. На мгновение задержавшись, чтобы потереть голову, МакКой замер на месте. Вместо непроглядной темноты он смог увидеть смутные очертания дома на другой стороне улицы, темные, слегка размытые силуэты других «медвежат», отличить чуть более светлое небо от более темной земли. Никаких деталей, никаких цветов, просто теперь его окружала не абсолютная чернота, а темные контуры на фоне темно-серого окружения. От радостного шока, что зрение начинает к нему возвращаться, МакКоя вывело настойчивое дерганье за рукав. Шишаа просил доктора не задерживаться. Поддерживая МакКоя за руку, Шишаа провел его по поселку в дом старших. Пока они шли, МакКой ощущал на себе множество любопытных взглядов, но никаких признаков того, что его боятся, не было. Население явно оказалось настроенным благодушно.
Внутри помещения МакКой опять перестал что-либо видеть. Ни смутных контуров, ни каких-либо границ между черным и совсем черным. Видимо, внутреннего освещения не хватало для того, чтобы поврежденный нерв смог хоть как-то работать. Когда они вошли внутрь, их поприветствовали три коротких свиста разной высоты. Шишаа ответил таким же высоким свистом и усадил МакКоя на небольшую подушку, лежащую на земле. Наступила тишина, нарушаемая только смехом и вездесущим свистом играющих снаружи детей. Паузу нарушил голос одного из «медвежат», находящихся напротив доктора.
- МакКой? – по интонации казалось, что он не был уверен в том, что доктор его поймет или сможет ответить.
- Да, - подтвердил доктор и кивнул головой. Он уже знал, что этот жест у «медвежат» означает тоже, что и у людей – согласие.
- МакКой один? Потерялся? – спросил тот же голос.
- Да, - опять кивнул МакКой и добавил, - большая вода, падать, нести.
В ответ послышался пересвист-обсуждение, после которого голос опять обратился к нему:
- Расскажи. 
МакКой на несколько секунд задумался, соображая, как бы по понятней объяснить им, что с ним произошло. Мог бы он видеть, нарисовал бы, а так пришлось импровизировать на пальцах и скудном запасе выученных слов.
Подняв левую руку сантиметров на двадцать над полом, он на второй руке сложил указательный и средний пальцы в перевернутую букву V и, показывая эту фигуру, произнес «МакКой». Затем «прошелся» пальцами по левой руке, и, дойдя до края руки, произнес «падать», одновременно пальцами изображая падение. Опустив правую руку с «МакКоем» вниз, он левой начал изображать волнообразные движения, сопровождая комментарием «большая вода». После чего положил правую руку в виде «МакКоя» на левую, изображающую «большую воду» и, продолжая волнообразные движения левой рукой, пояснил «нести». Затем сбросил «МакКоя» с «реки» и прокомментировал изображение словами «потерялся» и «один», завершив показ словами «охотники», «вести», «здесь».
По окончанию его представления, опять начался пересвист между «медвежатами». После чего второй голос произнес длинную фразу, из которой доктор понял только несколько слов «падать, охотники, искать, МакКой, нет».
- Что? Повтори, - попросил МакКой, поняв, что он ничего не понял из этой фразы.
Голос опять произвел набор свистов и щелчков, но теперь более медленно и МакКой смог понять, что ему сообщают, что охотники искали вверх по реке до водопада, но не нашли никого, похожего на него.
- Но меня не могли так просто оставить! – воскликнул МакКой на английском, - Джим бы меня не бросил, не попытавшись найти!
По его интонации собеседники поняли смысл сказанного, но опять повторили фразу, что доктор единственный из своего рода, которого местные жители когда-либо видели.
Потом начался утомительный для доктора пересвист между «медвежатами». От высоких звуков разболелась голова и МакКой начал потирать виски, чтобы успокоить ее. Хозяева заметили это, и Шишаа отвел доктора обратно в его домик отдыхать.
Оставшись один, МакКой попытался проанализировать ситуацию. Один. На чужой планете. Без коммуникатора, без медикаментов. Не зная языка, да еще и слепой. Единственным утешением было то, что слепота оказалась не совсем полной, значит, когда он вернется на Энтерпрайз, возможно, можно будет вылечить ее. Да и местные жители оказались весьма милыми. С этими мыслями доктор уснул.


МакКой сидел на крыльце своей хижины и любовался играющими на улице детьми. Он мог видеть только их силуэты, но слушать их радостные крики и веселый визг было приятно. Без постоянного гула взрослых разговоров у него перестала болеть голова. Взрослые ушли из поселка на большую охоту, оставив присматривать за детьми стариков и инвалидов вроде него. Пробыв с кавеносами (так называли себя эти забавные и добродушные существа) больше месяца, МакКой выучил их «детский» язык. Язык взрослых оказался ему не по силам – там уже использовались слишком высокие тона на уровне ультразвука. За это время доктор начал свыкаться с мыслей, что он больше никогда не увидит родной экипаж Энтерпрайза, не будет подтрунивать над невозмутимым первым помощником, кто-то другой латает капитана, попавшего в очередную дипломатическую неприятность. За месяц не только не найти единственного человека на планете, но и даже не послать поисковые отряды, это значит только одно – либо его признали погибшим, либо Энтерпрайз угодил в такую переделку, что капитану не до пропавшего друга и врача.
Среди кавеносов МакКой уже начал пользоваться некоторым уважением. Местный лекарь, узнав, что МакКой тоже врачеватель, с радостью принял его помощь и рассказал многое о методах местной медицины, научив распознавать лечебные травы и коренья на запах и вкус. Дети тоже любили его общество за интересные истории и за отношение к ним как к равным, а не как к малым детям. Одним словом, они были довольны обществом друг друга.
Все взрослые, включая и женщин, ушли на охоту три дня назад. Еще десять дней, как в поселке будут оставаться лишь дети и старики. Как понял из объяснений МакКой, эта охота была скорее данью традиции, когда она обеспечивала поселок едой на следующие полгода. Сейчас еды хватало и без этого, однако кавеносы тщательно соблюдали традиции и обряды, оставшиеся им от их предков, какими бы странными или устарелыми они не были. Вроде того, что дом обязательно должен иметь расположенные под землей комнаты и быть обложенным толстым слоем местного камня. Постройка занимала огромное количество времени и сил, но не несла никакого смысла – мягкий теплый климат, отсутствие сильных дождей и ветра предполагает более легкие домики. Но предки строили именно так и завещали так строить.
МакКой провел рукой по стене дома. Этот шершавый, пористый, но тяжелый камень также являлся основной причиной строжайшего запрета на огонь. Шишаа объяснил, что этот камень очень легко воспламеняется и его почти невозможно потушить из-за пористой структуры. А так как все дома в поселке сделаны из этого камня, да и окружающие скалы также состоят из него, то малейшее возгорание может привести к катастрофическим последствиям.
Раздумья доктора прервало настойчивое подергивание за штанину и взволнованный детский голос, по которому он узнал Сия – одного из старших детей, оставшихся в поселке. Он, в компании еще пары товарищей не участвовали в общих детских играх, проводя большую часть времени где-то в зарослях.
- МакКой, МакКой, помоги, пожалуйста, только взрослым не рассказывай, ладно? – Сия говорил быстро, взволнованно, но тихо, так, что слышал его только доктор.
- А что случилось? Что вы натворили такого? – МакКой еле успел задать вопрос, как Сия продолжил сбивчиво рассказывать:
- Мы играли у скал, Фес упал и теперь не может идти, Ося осталась с ним, а я побежал к тебе, ты же лекарь, а наш лекарь ушел на Охоту, но все равно ему нельзя говорить, но мы не виноваты, хотя виноваты, да, нельзя там, но все-таки, не говори взрослым. Помоги, Ося там одна с Фесом, а вдруг бетулы придут? Пойдем, помоги, ну, пожалуйста.
МакКой вздохнул. Из этого рассказа он понял только, что дети втроем зашли куда-то, куда им не разрешают ходить, причем один из них как-то поранился. Вспомнив свое детство, доктор вздохнул еще раз. Дети они везде дети, независимо от вида или культуры. Успокоив Сия, он быстро собрал небольшую аптечку первой помощи из хранившихся в доме трав, корней и прочих препаратов. Потом, прихватив большую палку ощупывать дорогу, пошел вслед за мальчиком. По поселку он ориентировался неплохо, а вот чтобы идти по лесной тропе, ему пришлось замедлить шаг. По дороге МакКой обдумывал варианты того, что могло произойти, и молил бога, чтобы это оказалось только растяжение. Примерно через полчаса Сия привел его на место происшествия.
Обследовав пациента, МакКой с облегчением диагностировал простой ушиб, однако некоторое время мальчику все равно придется походить с перевязанной ногой, желательно не нагружая ее. Заканчивая накладывать временную повязку, МакКой вдруг услышал низкий тревожный гул, шедший прямо на них. Дети тоже почувствовали его приближение и напряженно замерли. Доктор не видел их лиц, но чувствовал, что они испугались. Гул нарастал и одновременно с этим начала слегка покачиваться почва под ногами. Где-то вдалеке, со стороны приближающегося гула, донесся треск падающего дерева.
Ося испуганно вскрикнула и прижалась к ноге МакКоя. Сия схватил доктора за руку.
- Это бетулы! Нам надо уйти от их стада, затопчут. Пошли скорей, пока есть время!
МакКой внутренне содрогнулся, вспомнив, на что похожи эти бетулы. Крупные, тяжелые свинообразные, передвигаются стадами до пятидесяти голов. Действительно, такие затопчут и не заметят. Быстро перекинув свою медицинскую сумку через плечо, доктор взял на руки покалеченного Феса, пусть даже не видя дорогу, передвигаться с ребенком на руках будет быстрее, чем если Фес будет пытаться идти самостоятельно. Сия потянул МакКоя за штанину:
- Там дальше в скалах есть пещера, бетулы туда не пойдут, мы можем переждать их там, пойдем скорее, они уже близко!
Спотыкаясь о корни и камни, и постоянно получая ветками по лицу, МакКой, с мальчиком на руках, следовал за неясным силуэтом юного проводника. Гул приближающегося стада становился все ближе, уже можно было расслышать топот отдельных ног и яростное похрюкивание. Сия резко свернул в сторону, буквально на глазах пропав среди кустов. МакКой по инерции пробежал немного дальше, развернулся и остановился, не зная, куда идти. Ося, бежавшая сразу после него, уже успела свернуть, и доктор остался на тропе один, с мальчиком на руках перед приближающимся стадом. МакКой неуверенно сделал несколько шагов, пытаясь определить, куда свернули его маленькие проводники. Топот бегущих бетул раздавался уже совсем близко. Слышно было, как они продираются сквозь кусты, не замечая препятствия. Еще одно дерево упало, не выдержав столкновения с тяжелыми тушами.
- МакКой, быстро, сюда. Пригнись! – маленькая рука дернула его за штанину. Ося, обнаружив, что доктор отстал, вернулась за ним.
МакКоя не надо было долго упрашивать. Нагнувшись, он протиснулся между стволиками поросли, одной рукой держа Феса, другой ощупывая пространство перед собой. Через несколько шагов ему пришлось поставить мальчика на землю и встать на четвереньки – проход в пещеру был слишком низким, чтобы можно было пройти в него нормальным путем. Он еле успел отползти от входа, как снаружи раздался звериный рев и топот. Множество копыт протопали совсем рядом, слышно было, как ломаются кусты и трещат деревья от ударов мощных клыков пробегающих зверей. Долгую минуту, показавшуюся целой вечностью, бетулы проходили мимо их укрытия, не заинтересовавшись небольшой дырой в скале. Шум стада почти исчез, когда одно дерево, не выдержав нанесенного ущерба, с шумом упало на скалу над пещерой, выбив несколько камней. Они покатились вниз, увлекая за собой еще несколько некрепко державшихся валунов, образовав небольшую каменную лавину и нарушив равновесие камней над ними. Те медленно, как бы нехотя начали сползать со своих мест, лишая своей поддержки часть склона. Еще первая волна камнепада не достигла земли, как новая, более сильная волна обрушилась вниз, заваливая вход в пещеру тоннами камней и земли. МакКой и три его маленьких спутника оказались погребенными в скале. И никто не знал, что с ними случилось и где их искать.


Пыль камнепада быстро осела. МакКой стряхнул мелкие камушки со штанов, по привычке огляделся в непроглядной темноте и спросил в эту темноту:
- Все целы?
Снизу донеслось жалобное хлюпанье носом, маленькие ручки Оси обняли ногу
- Мы здесь умрем? – еще один хлюп носом.
«Хорошо, что еще не ревет в голос», подумал доктор, - «только этого тут не хватает».
- Молчи, женщина. – грубовато ответил Сия. – Никто умирать не собирается. Фес, ты как?
- Я в порядке, только нога болит. Я на нее опять упал. – Отозвался мальчик. – Вход завалило, нам самим его не расчистить, - вздохнул он спустя пару секунд. – Это ты во всем виноват! Знал же, что здесь нельзя находиться, так нет, «никто не узнает, никто не узнает, взрослых нет», - Фес зло накинулся на Сия.
- Ну и сидел бы дома с малышней в песочнице! – не остался в долгу Сия. – Зачем тогда пошел, раз такой трус?
- Сам ты трус!
- Хватит! – Вмешался МакКой в начавшуюся ссору. – Никто не виноват, что бетулы решили погнать именно сейчас. Ваш спор может подождать, сейчас главная задача выбраться отсюда. – МакКой вдруг почувствовал себя Кирком, прекращающим бесконечные споры между ним и Споком. – Здесь есть второй выход?
Мальчики замялись. МакКой представил, как они переглядываются между собой, решая, продолжить ссору или все-таки прекратить ее и заняться собственным спасением. Наконец, они решились.
- Мы никогда не заходили далеко. Там дальше настоящий лабиринт и легко заблудиться. – ответил Фес.
- Мы всегда были в пределах видимости выхода, - добавил Сия. – Но выход должен быть, взрослые говорили, что многие пещеры связаны между собой.
- Но с этой стороны скал они просто слишком близко к запретной зоне, - продолжил Фес, - так что здесь нет указательных знаков.
- Запретная зона? – Переспросил МакКой.
- Да, запретная зона. Там небо соединяется с землей, а дальше смертельная земля. – пояснил Фес.- Если близко подойти к небу, то боги могут проклясть и наслать неизлечимую болезнь.
- Сначала выпадает шерсть, потом облазит кожа и открываются незаживающие раны. После чего умираешь в боли и мучении. Проклятых нельзя хоронить в поселке, с ними нельзя общаться, иначе боги тоже проклянут. – добавил Сия.
Ося еще плотнее прижалась к ноге МакКоя. Она уже передумала плакать и только тихонько всхлипывала. МакКой успокаивающе погладил ее по голове и подумал, стоит ли рассказывать о том, что земля на самом деле круглая и небо ну никак не может соединяться с землей. В конце концов, первая директива победила.
- Не бойся, мы постараемся не подходить близко к небу. – Пообещал девочке доктор и обратился к мальчикам, - найдите какие-нибудь палки, или большие корни, вроде у входа были. Попробуем найти отсюда выход. И надо придумать, чем дорогу помечать, чтобы по кругу не ходить.
Через минуту ему в руку вложили его трость, вытащив ее откуда-то из-под завала. Ося тоже приняла участие в поисках, оторвавшись от ноги МакКоя, и вскоре повеселевшим голосом заявила, что она нашла большой кусок белого камня, которым хорошо рисовать на стенах.
- Но как мы увидим наши значки в пещере? Ведь у нас нет никакого освещения? – удивился МакКой.
- МакКой, это ты не видишь, а мы уже почти взрослые, - пояснил Сия. – Конечно, мы еще видим не так далеко и не совсем четко, но здесь достаточно светло от мха, чтобы разглядеть метки.
«Ну да, точно. Они же по строению больше похожи на ночных жителей. Большие глаза, большие уши. Правильно, что они и видят в темноте и при слабом свете флуоресцентного мха. Черт побери, месяц с ними жил, а только сейчас это понял».
- Ну ладно, ребята, тогда пойдем. Не стоит терять времени.
Отдав Фесу свою трость, чтобы тот опирался на нее, не нагружая больную ногу, МакКой последовал за детьми, направляемый где их указаниями, где держась за чье-нибудь плечо или руку. Ходы в пещере действительно оказались весьма запутанными. Постоянно сворачивали под неожиданными углами, то поднимались вверх, то опускались вниз. Часто МакКою приходилось идти на четвереньках или вообще ползти, в то время, как дети спокойно шли, может быть слегка нагнувшись. Несколько раз доктор даже завидовал их малому росту, особенно тогда, когда протискивался через особо узкий проход, оставив кусок куртки на каменном выступе.
Они сделали привал у небольшого ручья. Вода пробивалась из-под камня и с журчанием убегала в узкую расселину. За ручьем лаз продолжался. Это все рассказала МакКою Ося, прижавшись мохнатым боком к его ноге. По ощущениям доктора, они шли уже более шести часов, а пещера все не кончалась. Дети в три голоса уверяли, что они не ходят по кругу и старательно и регулярно отмечают дорогу знаками на стенах.
От ручья тянуло прохладой. После теплой, даже жаркой долины, ощущение холода было весьма необычным чувством, а для детей еще и абсолютно новым – все источники у поселка были термальными и горячими. Сия и Фес плескались у воды, смеясь и повизгивая. Ося забралась к МакКою на колени и уютно устроилась. Девочка была самой младшей и устала сильнее остальных. Пригревшись на руках у доктора, она вскоре задремала. МакКой некоторое время прислушивался к ее дыханию и незаметно для себя заснул. Несколько раз он просыпался и задумчиво глядел в темноту за журчащим ручьем. Мальчики, уставшие беситься, пристроились рядом. МакКою было тепло и уютно, окруженному со всех сторон меховыми шариками. Гудели отвыкшие от долгой ходьбы ноги. Еще хорошо, что он их не стер в этих многочисленных каменных тоннелях. Юркие маленькие кавеносы пролезали там без проблем, а вот доктор несколько раз уже думал, что все, он застрял окончательно, и останется и придется ему жить в узком лазе, стиснутым каменными стенами, до скончания века.
МакКой осторожно ощупал поврежденную ногу Феса. Опухоль полностью спала и мальчик явно сможет обходиться без палки очень скоро, возможно даже к вечеру. «К вечеру… интересно, сейчас день или ночь?» - задумался доктор. Еще в поселке он сбился со счета дней, прошедших с момента его пропажи, а теперь в добавок он потерял и счет времени. Доктор не мог сказать, находятся они в пещере четыре часа, день или уже больше суток. Здесь не было дневных колебаний температуры и освещенности и это отсутствие ориентиров сбывало. «Интересно, Спок и здесь смог бы сказать точное время или его таймер также ориентируется по окружающим признакам?» - подумал, было, МакКой и сам оборвал эту мысль. Он запретил себе даже думать о той, другой жизни, которая осталась на Энтерпрайзе.
Ося сонно заворочалась и, устраиваясь поудобнее на МакКое, случайно ударила его локтем в солнечное сплетение. Доктор от неожиданности дернулся и выругался. Сразу же проснулся Сия и начал будить остальных. Ося вскочила и с писком побежала умываться ледяной водой. Фес на мягкие толчки ответил невнятным бурчанием и перевернулся на другой бок, спиной к МакКою. Доктору без его маленьких пушистых грелок сразу стало прохладно, но зато он смог, наконец, размять ноги, затекшие во время сна. Он потянулся и присоединился к Осе у ручья, смывая остатки сна, стараясь не намочить отросшую бороду. У кавеносов не было бритвенных принадлежностей и парикмахеров и все, что они могли предложить, это регулярно обрезать слишком длинные волосы и бороду острым ножом.
В тоже время Сия не оставил попыток разбудить товарища. От мягких толчков он перешел к более жестким мерам – схватил Феса за плечи и грубо потряс, свистя «Подъем!» в самое ухо. Фес на это отреагировал ударом наотмашь. Так как бил он еще не до конца проснувшись и даже не открыв глаза, то попал Сие по уху. Обидевшись на такое обращение Сия дернул Феса за шерсть на спине. Фес не остался в долгу и укусил его за руку. Спустя секунду по полу пещеры катался свистящий, пищащий и вскрикивающий от боли меховой клубок. Ося, как истинная девчонка, бросила все свои дела и бегала вокруг драчунов и что-то верещала.
МакКой, ничего не видящий в темной пещере и не понимающий, что кричит Ося, замер, склонившись над ручьем. Напряженно вслушиваясь в шум, он пытался определить, что случилось и как можно вмешаться, когда Сия и Фес, вцепившиеся друг в друга, свалились в ручей. Ледяная вода мгновенно охладила их воинствующий пыл и примирила драчунов. Помогая друг другу, они вылезли на берег с другой стороны ручья и принялись отжимать воду из намокшей шерсти. Ося также быстро успокоилась и объяснила ситуацию успевшему напугаться МакКою. Поворчав для приличия на детей, и посадив девочку на плечо, он перебрался через ручей к мальчикам и по привычке огляделся. Увиденное заставило доктора радостно вскрикнуть – вместо непроглядной темноты вдалеке светилось тусклое пятно. Привлеченные эти вскриком, кавеносы бросили свои дела и, оставляя на полу пещеры мокрые следы, подошли поближе. Несколько мгновений спустя пещеру огласили радостные вопли.
- Выход! Выход! Наконец-то мы вышли! – дети бросились вперед к этому пятну, радостно крича и позабыв про все на свете. МакКой, оставленный в одиночестве, осторожно последовал за ними держась рукой за стену.
Выход из пещеры оказался ближе, чем он ожидал и вскоре доктор присоединился к трем мохнатым шарикам, замершим в проходе. Здесь было уже достаточно светло, чтобы МакКой смог разглядеть их лица. Первой мыслью было «А здесь светлее, чем в долине, раз я вижу их так четко», а вторая осталась несформулированной – на всех трех шерстяных мордашках было выражение ужаса. Шесть круглых глаз неестественно расширенными зрачками смотрели в одну сторону. МакКой проследил за их взглядами и замер, пораженный представшим его глазам зрелищем – метрах в двухстах от них с земли стеной поднималась голубоватое сияние, равномерно освещая пространство перед собой. Эта стена простиралась в ширину от горизонта до горизонта, изредка по ней проскакивали более яркие голубые искры. МакКой попытался проследить глазами верхний край этой стены, но с удивлением обнаружил, что она где-то там, наверху, загибается куполом. И их компания находилась внутри этого купола.
МакКой едва успел осмотреться, как снизу раздался громкий плач.
- Ааааа…. Мы все умрем…. Боги нас проклянут и мы умреееем…. – Ося ревела во весь голос, сидя на земле и прижав колени к подбородку.

«Так вот какова она, граница мира», - подумал МакКой, присев рядом с Осей и мягко поглаживая ее по мохнатой голове. Мальчики тоже забыли свои проблемы и прижались приятно пахнущими мокрой шерстью боками к доктору. Несмотря на то, что они оба старались держаться, дети мелко дрожали от испуга. МакКой вспомнил описание симптомов проклятия, насылаемое богами на кавеносов, отважившихся подойти к небесному своду. «Выпадает шерсть… незаживающие язвы… мучительная смерть и передача проклятие окружающим – это признаки сильнейшего радиационного облучения», - МакКой еще раз взглянул в сторону светящейся стены и невольно вздрогнул. «Надо уйти обратно в пещеру, там хоть дети успокоятся». Доктор встал и аккуратно начал загонять детей в лаз в скале, откуда они только что с такой радостью выскочили. Медвежатки даже и не думали сопротивляться, подавленные осознанием того, что боги должны сейчас их проклясть.
Оказавшись опять в темноте пещеры, закрытые от голубого свечения границы мира толстым слоем скальных пород, дети действительно начали постепенно приходить в себя, хотя всё равно оставались весьма подавлены. МакКой не знал, что делать. С одной стороны, надо было как можно скорее убираться от источника настолько сильного радиационного облучения, с другой – если верить легендам кавеносов, за ту минуту, что они вчетвером стояли под сияющим сводом, они уже успели получить смертельную дозу облучения. У стены испугано плакала Ося. Мальчики, перепуганные не меньше её, боялись молча. Все трое плотно прижались друг к другу, как будто если они будут держаться вместе, проклятие их не настигнет. Наступила тишина, нарушаемая лишь отдаленным журчанием ручья и тихими всхлипываниями девочки.
- Это правда стена неба? – тишину нарушил неестественно бодрый голос Феса.
- Я не знаю, – тихо ответил МакКой. – Расскажите мне про неё.
Технических познаний доктора хватило на то, чтобы признать в светящейся стене энергетическое силовое поле. Стоило бы узнать про него побольше, и единственным источником были легенды кавеносов, которые, как и все легенды, где преувеличивали, где искажали действительность, а то и вообще оказывались выдумкой. МакКою оставалось только надеяться, что он сможет понять через хитросплетения рассказа, где правда, а где вымысел. Да и дети, занятые рассказами, должны успокоиться.
Несколько часов прошли незаметно, кавеносы действительно, как и все дети, долго не могли бояться, и наперебой выкладывали доктору все им известные легенды и сказания. Согласно им, кавеносы представляли мир, как плоский диск, сверху накрытый полусферой неба. Там, где небо соприкасалось с землей, находились Запретные земли. Дальше, за стеной неба простирались бесконечные Мертвые земли. Там никто, ни животное, ни растение не могли выжить и боги наказывали всех, кто пытался пересечь стену неба и попасть в Мертвые земли. Боги проклинали даже подошедших слишком близко к краю мира и видевших небо. Последняя попытка подойти к небу был более тридцати поколений назад, с тех пор ни один кавенос не осмеливался нарушить волю богов и войти в Запретные земли, хотя многие уже не верили легендам. Продолжив расспросы и выуживая крохи относительно имеющей смысл информации из легенд, МакКой узнал, что давно, очень давно, земля была большой и светлой, всё небо было как будто покрыто толстым покрывалом светящегося мха так, что предметы даже отбрасывали тень. Но что-то произошло, кавеносы захотели стать равными богам и одолжили у них силу, но не смогли с ней справиться, в результате чего мир начал погибать. Боги любили кавеносов и спасли их от гибели, но мир после этого стал маленьким, а остальная часть превратилась в Мертвые земли.
Доктор задумался. Делать серьезные выводы из такой скудной информации он никогда не любил, но тут всё казалось достаточно ясным – кавеносы раньше жили на поверхности с другой, превосходящей их расой, началась война, скорее всего атомная, они укрылись в пещерах и закрылись силовым полем, но почему-то утратили знания, вернувшись к почти первобытному обществу, а вторая раса куда-то подевалась. Сейчас же, судя по поверхности планеты, послевоенная радиация уже рассеялась.
«Раз есть силовое поле, значит, есть генераторы этого поля. И управляющие элементы» - подумал МакКой. – «А раз они есть, значит, их можно отключить».
- Вы посидите пока тут, а я схожу, разузнаю, что там. – Доктор направился к выходу из пещеры.
- Не надо, не ходи! Боги накажут тебя! – запротестовали дети на три голоса.
Доктор опять заколебался, нарушить Первую директиву и рассказать о том, что понял из легенд или всё же соблюсти правила. Офицер Звездного Флота победил и на этот раз, потому МакКой просто улыбнулся детям и произнеся «Боги всё равно должны уже проклясть нас, так что второе проклятие ничего хуже уже не сделает. Подождите меня, я скоро вернусь», вышел наружу.

На этот раз он смог более внимательно оглядеться. Довольно густая растительность занимала почти всё пространство от скал до силового поля. Что было дальше, МакКой не мог разглядеть из-за свечения. Поле простиралось вдоль скал насколько хватало взгляда. Доктор прошел некоторое время параллельно стене, пытаясь определить источник силового поля, но ничего на его взгляд не походило на искомые предметы. Грустно вздохнув, он начал продираться через кусты, подбираясь вплотную к полю.
Густая растительность скрывала особенности рельефа, так что МакКой, почти добравшись до светящейся стены, вдруг почувствовал пустоту под ногами и покатился вниз по довольно крутому склону прямо в голубое сияние. Обдирая руки, он тщетно пытался удержаться за кусты и траву, в попытке хоть как-то задержать падение. Уже «подлетая» вплотную к силовому полю, МакКой зажмурился, и внутренне собрался, ожидая неприятного разряда при соприкосновении. Однако всё, что он почувствовал, был удар спиной о ствол дерева. Схватившись рукой за отбитый бок, доктор встал и с удивлением обнаружил себя по другую сторону барьера. Он пересек его даже ничего не почувствовав.
- Черт побери, неужели, иллюзия? – тихо выругался МакКой и осторожно просунул руку в поле. На этот раз он ощутил легкое покалывание и очень слабое сопротивление, как будто это силовое поле выло очень и очень ослаблено. Несколько раз перейдя с одной стороны стены на другую, доктор вспомнил об оставленных в пещере детях. Прикинув, что он отсутствует уже больше часу, МакКой поторопился вернуться назад, чтобы не дать медвежатам впасть в панику от его долгого невозвращения.


Капитан Кирк нервно расхаживал по мостику. Прошло почти два месяца с тех пор, как пропал Боунз, и всё, что смогли обнаружить – медицинскую сумку и трикодер, выброшенные горной рекой на берег после водопада. Никаких следов доктора, ни его тела обнаружить не удалось. Сканеры Энтерпрайза также оказались бессильными – множественное, самое тщательное сканирование поверхности не выявило никаких крупных существ, не говоря уж о человеке. Неделю поисковые группы круглосуточно прочесывали местность. Сначала возле скалы, где Кирк и Спок оставили доктора перед уходом в пещеру, затем вдоль реки, где нашли сумку с трикодером, и, под конец – во всей долине.
МакКой словно сквозь землю провалился. Ну, или телепортировался на какой-нибудь пролетающий корабль. Эту версию также пришлось исключить, так как никаких следов других кораблей, кроме Энтерпрайза, на орбите планеты, а также в пределах системы, не нашли.
Через десять дней после происшествия, из штаба пришло сообщение с приказом срочно доставить чрезвычайно важный груз с одной колонии на другую. Кирк хотел, по своему обыкновению, саботировать этот приказ, сославшись на проблемы со связью и чрезвычайную ситуацию и продолжить поиски, поддерживаемый всем экипажем, однако старший помощник предложил более разумный способ действия. После недолгих колебаний, этот план был всецело одобрен и воплощен в жизнь. Сорок человек из экипажа, возглавляемые Споком, отправились в отпуск, горя желанием провести его именно на этой планете, именно в это время. А Энтерпрайз с остальным экипажем улетел выполнять курьерскую миссию. Сейчас звездолёт возвращался на планету, официально - забрать отпускников.
Не успел Энтерпрайз выйти на орбиту, как Кирк телепортировался в поисковый лагерь. Несмотря на ранний час, в лагере вовсю кипела жизнь. Усталые люди из ночной поисковой смены возвращались в палатки, уступая очередь дневной смене. По усталым, измотанным лицам и общей атмосфере, капитан понял, что поиски были напрасными и безуспешными.
Кирк зашел в центральную, командную палатку, зная, что там его ждет Спок. Всё это время у них не было связи из-за особенности атмосферы планеты, позволяющей связь только в непосредственной близости. Обычно зеленоватое лицо первого помощника сейчас приобрело земельный оттенок. Темные круги под глазами свидетельствовали о том, что он использовал вулканскую технику не спать несколько недель.
Спок молчал, подпирая подбородок сцепленными руками, оперевшись локтями на подлокотники. Он, не мигая, смотрел на экран сенсора, работающего круглосуточно в поисках биосигнала человека. Не отрываясь от созерцания, он жестом предложил капитану присесть рядом. Кирк пододвинул табуретку поближе и молча сел. Минуту тягостную тишину нарушал лишь негромкий гул работающих приборов.
- Капитан, мы не смогли ничего обнаружить. – Голос Спока был по обыкновению лишен эмоциональной окраски и выражение его лица не изменилось, но Кирк, хорошо зная своего вулканца, почувствовал, что тот очень расстроен.
- Мы исследовали почти весь континент, - всё также, не глядя на капитана, продолжил Спок, - закартировали пещеры в этом горном массиве. На планете нет других человеческих существ, кроме поисковой группы.
- Значит, Боунз находится вне пределов досягаемости наших приборов, либо его убили на режиме распыления, – тихо продолжил Кирк.
- Капитан, мы также не нашли никаких следов использования энегретического оружия или транспортёра. Стоит официально признать доктора МакКоя пропавшим без вести. Дальнейшие поиски с вероятностью девяносто девять процентов будут такими же безрезультатными.
Кирк ничего не ответил. Он вскочил с табурета и начал нервно расхаживать взад-вперёд по палатке, активно жестикулируя, ведя внутренний диалог сам с собой. Через несколько минут он принял решение. Остановившись, капитан раздражённо стукнул кулаком по столбу, поддерживающему крышу и, глядя себе под ноги, отдал распоряжение сворачивать лагерь и возвращаться на Энтерпрайз.
Несколько часов спустя поляна опустела. Последняя партия людей и оборудования исчезла в сиянии телепортера, оставив на планете только примятую траву и протоптанные тропинки.
Капитан сидел в своем кресле посередине мостика и оттягивал до последнего момент отлёта. Все вокруг старательно занимались своими делами, даже Чехов с Сулу сосредоточенно прокладывали курс, не обмениваясь шутками. На главном экране зеленела оставляемая планета, забравшая себе главврача и друга.
- Чехов, проложите курс на Звездную базу восемь. – Приказал Кирк.
- Курс проложен, сэр, - незамедлительно отозвался навигатор.
- Скорость четверть импульса.
- Есть, сэр.
Энтерпрайз медленно развернулся и начал отдаляться от планеты. Спок привычно склонился над своими научными приборами, оставив отдых на потом, когда они окончательно покинут систему.
- Переходим в ворп. – Отдал распоряжение капитан, когда планета стала выглядеть небольшим мячиком.
- Капитан! – вдруг воскликнул Спок, резко прильнув к экрану сенсоров.
Сулу занёс руку над панелью управления, но внезапный оклик Спока заставил его замереть и оглянуться на капитана, в ожидании подтверждения или отмены приказа.
Кирк отреагировал на это похожим образом. Он весь подобрался и напряжённо смотрел на спину старшего помощника.
- Капитан, на планете появился биосигнал человека. Координаты…. Полтора километра под землей.
Спок обернулся и с надеждой в глазах смотрел на Кирка. Тот отреагировал в доли секунды.
- Чехов, возвращаемся на орбиту, Спок, со мной в транспортаторную.

МакКой дремал, опершись спиной о каменную стену скального тоннеля. Рядом спали два меховых шарика. Третий устроился тяжёлой ношей на груди. Впервые за несколько дней они наелись фруктами и орехами, растущими на кустах возле силового поля. Основательно покопавшись в своей памяти, кавеносы вспомнили одно предание, касающееся стены мира. Там было сказано, что пройдёт время, и боги снова сделают мир большим и поднимут небесный свод. Так что, дети решили, что этот день настал, и боги не накажут их за нахождение возле границы мира.
Яркий свет со стороны выхода из пещеры разбудил заблудившихся путешественников. Он был настолько невыносимо ярок, что отвыкшие от света глаза заболели. Кавеносы испуганно заверещали и вцепились в ноги вскочившего доктора. Осю он продолжал держать на руках, одной рукой прижимая к груди, другой закрывая глаза от света. Прошло несколько долгих секунд и вопли детей перекрыл радостный крик знакомым голосом «Боунз!». Кавеносы, услышав этот крик, замолчали, продолжая прижиматься к доктору. Сердце МакКоя радостно заколотилось, дрожащими руками, он оторвал Осю от себя и поставил на землю.
- Боунз, ты жив! Мы уже почти отчаялись тебя найти! – продолжал радоваться Кирк. Луч света плясал на стенах, полу, постоянно возвращаясь и продолжая слепить доктора.
- Капитан, я рекомендую выключить фонари, так глаза доктора явно отвыкли от яркого света. Вы же не хотите лишить его зрения? – услышал МакКой ещё один родной голос принадлежащий остроухому вулканцу. Несмотря на то, что он казался спокойным, доктор чувствовал, что эта зеленокровная бестия взволнована.
Отцепив от себя детей, МакКой сделал несколько шагов в сторону источника голосов, и оказался в крепких объятиях капитана.
Кавеносы, также ослепленные яркими фонарями, сбились в кучу. Испуг не помешал им понять, что свет исходил от соплеменников МакКоя, и что они явились с другой стороны стены неба. Значит, легенды и предания не врут – наступило время, когда мир опять станет большим.


Энтерпрайз снова направил гондолы своих ускорителей вперед, где ещё никто не бывал. Кирк шёл к доктору сообщить последние новости. Он знал, что Боунз его ждет, поэтому вошёл в каюту, не дождавшись ответа, и сразу же вышел. Недоумённо оглядел коридор, посмотрел на номер каюты. Всё верно – это должна быть каюта доктора Леонарда МакКоя. Кирк зашел снова, но уже медленней. Ничего из того, что так поразило бравого капитана, не исчезло. Он готов был поклясться, что это – каюта Спока. Ну, или любого другого вулканца, поддерживающего оптимальные для себя параметры жизнеобеспечения. Тепло и полумрак встретили его на пороге. Дверь с шипением закрылась и из полумрака раздался насмешливый голос доктора:
- Не ошибся дверью, и я с ума не сошел, не надейся. Акклиматизацию прохожу, отвык от яркого света.
- Сойдёшь тут с ума с вами… скорее, поседеешь раньше времени. Отчет для штаба написал?
- Я доктор, а не летописец, - в голосе доктора послышались знакомые ворчливые нотки. – Ну, написал, написал, - сразу же поторопился успокоить капитана МакКой.
- Это хорошо. Спок сейчас придумывает достоянное объяснение нарушению Первой директивы. У него это чертовски хорошо и логично получается.
- Джим, а что там реально произошло в прошлом?
- Мы смогли найти старый центр управлением силовым полем, между прочим, именно оно не давало засечь твой биосигнал. Слишком слабое, чтобы быть обнаруженным и слишком сильное, чтобы экранировать сканирование. Так вот, там обнаружилась почти полная история населения.
- Кавеносов. – подсказал МакКой.
- Да, именно их. – Согласился Кирк и присел на кровать. – Так вот, не было у них никакой войны, просто на расцвете атомной эры произошла авария на одной из станций, пошла цепная реакция по всей планете и только часть населения смогла укрыться в пещерах за силовым полем. Его должны были отключить, когда уровень радиации станет неопасным, и можно будет нормально жить на поверхности. Но времени прошло слишком много и они просто утеряли знания о поле. Тысяч так пятнадцать лет они жили под землёй, ограничивая рождаемость. Сейчас, с нашим появлением, они смогут развиваться более естественно.
- А дети, их приняли в посёлке? Не изгнали из-за нарушения границ Запретных земель?
- Хотели, но в конце-концов решили, что время расширения мира настало и ваш поход был первым сигналом к этому. Так что ты у нас теперь – легендарная личность, а мы – боги, снявшие проклятие с целой планеты. Давай, отдыхай и возвращайся в строй – нас ждёт вселенная!

Copyright © TsPok & SilverWind

2014