Фандом: StarTrek: TOS
Название: Колыбель призраков
Автор: M'Ress
Жанр: приключения, дружба, драма, отчасти ангст
Канон: TOS, TAS, "Эпидемия IDIC"
Время действия: между вторым и третьим сезонами TOS
Дисклеймер: коммерческих целей не преследую, выгоды не извлекаю, все права - Парамаунту, землю - крестьянам, фабрики - рабочим, и проч., и проч., и проч.


КОЛЫБЕЛЬ ПРИЗРАКОВ


Часть 1.

Леонард Г. Маккой, лейтенант-коммандер Звёздного Флота, доктор медицины, главный врач звездолёта "Энтерпрайз", смотрел в ясное фиолетовое небо и мечтал о скафандре.
Откровенно говоря, он терпеть не мог скафандры. Невеликое удовольствие - таскать на себе лишние пятнадцать килограммов металла, гермопластика и сжатого кислорода. Поэтому он не любил планеты, где жарко, как в доменной печи, или так холодно, что под ногами хрустит снег из замёрзшей углекислоты; где воздух пропитан ядовитыми испарениями, или где воздуха нет вовсе, - словом, все планеты, снабжённые ярлыком "непригодна для жизни".
Однако и планеты класса М, то есть безопасные для землян и большинства гуманоидных рас, далеко не всегда напоминали курорты. Взять хотя бы эту, не имеющую пока собственного имени и внесённую в каталоги под стандартным обозначением Гамма Корви II. Планета держалась на почтительном расстоянии от своей звезды - горячего бело-голубого гиганта - и лишь поэтому ей удалось сохранить редкую, но пригодную для дыхания атмосферу, а дневная температура на полюсах не поднималась выше сорока градусов по Цельсию.
Перед высадкой все члены исследовательской группы побывали в лазарете, где получили инъекции триокса и радефенсита, так что кислородное голодание и ультрафиолетовые ожоги им не грозили. Но белое солнце немилосердно жарило людей, горячий сухой воздух резал горло, как толчёное стекло, а от увеличенной силы тяжести ныла спина и подгибались ноги. Словом, за три часа, проведённые здесь, Маккой измучился вконец и теперь склонялся к мысли, что скафандр с теплозащитным покрытием, с прохладной кислородной смесью в баллонах и с компенсатором гравитации - не такая уж плохая штука.
И щиток со светофильтром тоже не помешал бы. От слепящей белизны уже слезились глаза. От горизонта до горизонта - ни пятнышка плодородной земли, ни клочка зелени, только сплошная кварцевая корка цвета сахарной глазури, плоские голые скалы и песок. Крахмально-белые каменные изломы, окаймлённые голубыми тенями, простирались налево, сколько хватало глаз. А справа возвышалось сооружение, ради которого "Энтерпрайз" и прибыл на Гамму Корви II с археологической миссией.
Это было похоже на Стоунхендж, нарисованный пьяным сюрреалистом и раскрашенный кайтианским фелиноидом с монохромным зрением. Два десятка колонн, изваянных из серого полупрозрачного камня, высотой от трёх с половиной до пяти метров - впрочем, колоннами их можно было назвать лишь с большой натяжкой. Кривые, перекошенные в разные стороны, они напоминали скорее оплывшие свечи. Сквозь мутно-серую оболочку в них просвечивали тёмные сердцевины. Две колонны обрушились и лежали разбитыми кусками.
С ума можно сойти от этого солнца...
Едва волоча ноги и проклиная всё на свете, Маккой побрёл к руинам. Вблизи они выглядели ещё менее привлекательными - неровные бока колонн были изборождены глубокими трещинами, выпирали в разные стороны асимметричными буграми и наростами. Кем бы ни были неизвестные зодчие, их понятия о красоте явно отличались от земных. Но сейчас Маккоя мало заботили вопросы эстетики - он всего лишь искал местечко попрохладнее.
Тень колонны коснулась его головы, как ласковая рука, заслоняя от жгучих лучей. Маккой зажмурился от удовольствия и привалился спиной к каменной глыбе. Сразу стало легче, вот только в ушах немного звенело.
Он тряхнул головой, но звон не утихал. Перед глазами замелькали огненные мошки. "Вот тебе и раз," - проскочила недоумённая мысль, - "я же никогда не страдал гипертонией".
Ноги вдруг подкосились. Он попытался ухватиться о колонну, но камень оказался скользким, как подтаявший лёд, и рука не нашла опоры. Горячий песок обжёг колени сквозь ткань брюк, потом нестерпимым жаром обдало плечо, щёку, и Маккой провалился в пылающую темноту.
Высоко в небе вспыхнула призрачная трёхцветная радуга.


***

- Вот это да... - изумлённо проговорил Кирк, любуясь жёлто-изумрудно-лиловым триколором, расчертившим небо над его головой. - Полярное сияние в таком пекле!
- Не вижу причин для удивления, капитан, - Спок приблизился, по обыкновению, бесшумно, ступая по рыхлой песчаной осыпи так легко, словно разницы в гравитации для него не существовало. - Мы ведь находимся на полюсе. К тому же высокий уровень солнечной радиации усиливает ионизацию верхних слоёв атмосферы.
- Как у вас дела? Закончили осмотр?
- Да. Боюсь, результаты вас разочаруют. Я не обнаружил здесь следов разумной деятельности.
- То есть? - не понял Кирк. - А это что такое?
Серые колонны, выстроенные неровной спиралью, выглядели точь-в-точь как развалины древнего храма или капища.
- Природное образование. Самородный металл в кварцевой оболочке, - Спок взглянул на экранчик трикодера. - По данным предварительного сканирования - железно-никелевый расплав, изверженный с большой глубины через тектонические разломы.
Кирк недоверчиво покачал головой.
- Чтобы образовать такие столбы, лава должна была течь вертикально вверх, да ещё и застыть в таком положении... Не похоже на естественный процесс.
- И всё же это так. У нас есть гипотеза, которая могла бы объяснить происхождение этого феномена, но для её проверки...
- Ясно, - вздохнул Кирк. - У вас есть ещё полтора часа. По истечении этого срока ваша группа должна быть на корабле.
- Капитан, я рассчитывал на большее время для исследований.
- Понимаю. Но ваши сотрудники всё-таки люди, а не машины, и я не позволю им испечься заживо во имя науки. Иначе Маккой поколотит меня трёхтомником "Правил охраны труда" и будет в кои-то веки прав... Кстати, куда он запропастился?
Он огляделся. Врача нигде не было видно.
Капитан вытащил коммуникатор, с щелчком откинул крышку.
- Кирк вызывает Маккоя.
Ответа не было. В динамике что-то шуршало - то ли ветер, играющий с песком, то ли статические помехи.
- Маккой, приём! Боунс, ты меня слышишь?
Тишина.
Хмурясь, он переключил канал.
- Кирк - "Энтерпрайзу".
- "Энтерпрайз" на связи, - мгновенно откликнулся женский голос.
- Ухура, мы потеряли связь с Маккоем. Проверьте сигнал его коммуникатора.
- Минуту, сэр... Коммуникатор доктора включён. Он в двухстах тридцати метрах от вас, азимут сто восемнадцать.
- Спасибо, лейтенант. Конец связи, - Кирк захлопнул коммуникатор и сверился с маленьким радиокомпасом. Указанное направление вело почти в центр "развалин". - Зачем его туда понесло?



***

Проклятое солнце... Его свет резал глаза даже сквозь закрытые веки. Маккой зашевелился, пытаясь отвернуться, и обнаружил, что лежит на спине, а чья-то жёсткая, но очень бережная рука поддерживает его голову.
- Боунс? - прозвучал над ним знакомый голос. - Тьфу, дьявол, ну и напугал же ты нас!
- Протестую, - пробормотал Маккой. - Я врач, а не дьявол.
- Липовый ты врач... Лежи тихо, сейчас лекарство подействует.
- Что?
Маккой привстал - и оцепенел при виде неслыханного святотатства: рядом сидел Спок, держа на коленях раскрытую медицинскую сумку, и бесцеремонно копался в ней!
- Ты что делаешь?! - ахнул доктор.
- То, что вы должны были сделать сами, - невозмутимо ответил научный офицер, выщёлкивая из инъектора пустую ампулу - из-под триокса, судя по тройной синей маркировке - и заряжая стимулятор с оранжевой меткой. Не дав Маккою опомниться, он крепко ухватил его за руку повыше локтя и ткнул шприцем в плечо. - Вам следовало бы помнить, что люди вашего возраста более чувствительны к низкому содержанию кислорода в атмосфере.
Доктор сердито засопел. Из уст долгожителя-вулканца, разменявшего всего десятую часть своего трёхсотлетнего века, намёк на маккоевы сорок с хвостиком звучал особенно обидно.
- Возраст здесь ни при чём, - буркнул он. - Это всё чёртова сила тяжести...
- Всего лишь на сорок процентов выше земной.
- ...да ещё жара, как в преисподней.
- Температура окружающей среды приемлема для гуманоидных рас.
- Тебе легко говорить, с-с... саламандра остроухая!
Спок едва слышно вздохнул.
- Доктор, как человек с медико-биологическим образованием, вы должны знать, что саламандры, равно как и прочие земные амфибии, не имеют наружного уха, поэтому ваше сравнение...
- Уберите его от меня! - простонал Маккой, закрывая глаза. - Сил моих нет... он и здорового в гроб вгонит!
- Гроб тебе в ближайшем будущем не грозит, - усмехнулся Джим. - Как самочувствие?
- Терпимо, - нехотя признал врач.
- Тогда вставай, хватит изображать умирающего лебедя. Мистер Спок, собирайте группу для подъёма.
- Капитан, я мог бы...
- Нет, - твёрдо сказал Кирк. - Знаю, вы можете ещё долго работать в таких условиях, но одного вас я здесь не оставлю. Хватит с нас несчастных случаев. Продолжим завтра.



***

Бортовой журнал, звездная дата 4135.1. Археологическая миссия "Энтерпрайза" в системе Гамма Корви прервана срочным сообщением из штаба Звёздного Флота. Наблюдательные посты Федерации докладывают об усилении активности ромуланских кораблей-разведчиков в районе восьмого сектора Нейтральной зоны. "Энтерпрайз" направлен в этот район для оказания поддержки патрульной группе в случае нарушения границы. Расчётное время прибытия - сорок шесть часов.

Кирк нажал кнопку на подлокотнике, отмечая конец записи.
В последнее время беспрестанные конфликты между Федерацией и Ромуланской Империей утратили остроту и стали напоминать соседскую перебранку через забор. Ромуланцы больше не стремились к открытой конфронтации, предпочитая трепать противнику нервы то неожиданными перебросками сил вдоль границы, то учениями, проводимыми чуть ли не под носом у федеральных патрулей. Кирк не сомневался, что скопление вражеских разведчиков вблизи восьмого сектора - отнюдь не подготовка к вероломному нападению, а очередная мелкая провокация. Но Звёздный Флот не может проявить слабость, оставив этот выпад без внимания; а значит, лучшему исследовательскому кораблю Федерации предстоит пару недель, если не больше, болтаться возле Нейтральной зоны в качестве пугала для ромуланских птичек...
Невесёлый вздох капитана прозвучал в унисон с шипением открывающихся дверей турболифта.
- Мистер Спок? - Как всегда, Кирк приветствовал старшего помощника сердечной улыбкой; как всегда, тот ограничился вежливым кивком в ответ. - Чем порадуете?
- Я закончил отчёт по первому этапу геологических исследований, - Спок подал ему электронный планшет. - И если приобщение к новым знаниям доставляет вам радость, то вы, несомненно, испытаете эту эмоцию. Наши предположения подтвердились: астероидный пояс и те необычные геологические формы на Гамме Корви II образовались в результате одного и того же катаклизма. Причиной послужило ещё одно небесное тело, расположенное некогда на орбите между второй и третьей планетами и уничтоженное противодействующими силами их притяжения.
- Как Фаэтон в Солнечной системе был уничтожен одновременным притяжением Марса и Юпитера, - задумчиво проговорил капитан.
- Именно. Но в ходе этого процесса Гамма Корви II сама подверглась интенсивному гравитационному воздействию, которое вызвало потерю большей части атмосферы и практически всей водной оболочки, многочисленные разрывы планетарной коры и гибель всех живых существ.
Спок протянул Кирку маленький вакуумный контейнер для образцов. В коробке из прозрачного пластика был заключён кусочек белой мелкопористой породы наподобие пемзы. На поверхности плоского слома чётко проступал отпечаток какой-то веточки.
- Растение?
- Нет, капитан, коралл. Весь обследованный нами район когда-то находился под водой. Во время катаклизма вода испарилась и улетучилась - предполагаю, что в астероидном поясе мы нашли бы немало тел, состоящих целиком из водяного льда. Под действием гравитационных возмущений металлическое вещество ядра изверглось в толщу осадочных пород на морском дне. Затем эрозия и метеоритные дожди постепенно разрушили более мягкие слои, обнажив те странные кварцево-металлические образования, что были ошибочно приняты за произведения инопланетной архитектуры.
- И никаких следов разумной жизни?
- Нет. Судя по найденным окаменелостям, к моменту катаклизма наиболее развитой формой жизни на планете были морские черви.
- Выходит, всё было напрасно, - разочарованно подытожил Кирк. - Ни тебе инопланетной цивилизации, ни разрушенных храмов, ни загадок. А жаль...
- Не могу с вами согласиться. Археологические следы погибших культур - явление достаточно заурядное и малоинтересное по сравнению с уникальной геологией этой планеты. С сожалением вынужден признать, что наши возможности слишком ограничены для изучения всех её особенностей. Разумно было бы установить там орбитальную научную станцию для проведения полномасштабных исследований.
- Вряд ли это случится в ближайшем будущем, мистер Спок. Слишком неспокойный район. Одно дело - посылать сюда быстрый и хорошо вооружённый звездолёт, но оставлять горстку беззащитных учёных в двух шагах от Нейтральной зоны... Словом, не стоит дразнить гусей.
Спок чуть повернулся в его сторону. Правая бровь взметнулась, как сигнальный флажок: "извините, не понимаю".
- Это была идиома, - усмехнулся Кирк. - Одно из множества нелогичных... Спок?
Вулканец не отозвался. Он так и замер на месте, вполоборота к капитану, будто схваченный невидимым силовым полем. Тёмные глаза уставились куда-то в пустоту.
Кирк насторожился. Однажды он уже видел нечто подобное - такая же замороженная поза, напряжённая спина, отсутствующий взгляд. В тот раз Спок принял последний сигнал "Интрепида". Вспышка боли в момент гибели четырёхсот соплеменников достигла его сознания на расстоянии многих световых лет.
Но сейчас на лице Спока не было ни тени боли - только выражение предельной сосредоточенности, как у человека, который пытается расслышать чей-то шёпот в зале, где гремит симфонический оркестр. Это длилось несколько секунд, не больше. Потом Спок моргнул, и его взгляд прояснился. На мостике всё шло своим чередом, никто не заметил короткой заминки в разговоре.
- Контакт? - негромко спросил Кирк.
Вулканец кивнул.
- Очень слабый, - так же вполголоса ответил он. - И... односторонний. Я ощутил чужое присутствие, но обратной связи не было.
- То есть ты видел, но тебя не видели?
- Скорее - не сочли заслуживающим внимания. Было субъективное, но очень чёткое ощущение взгляда сверху вниз. Непересекающиеся плоскости в едином измерении... - Спок замолчал, не в силах описать сложные структуры мысленных образов в примитивных словесных терминах.
- Кто это был?
- Неизвестно. Могу лишь предположить, что это не гуманоидная форма жизни.
- Источник сигнала?
- Не могу точно указать место, но... где-то близко. В пределах корабля.
- Что?!
Младшие офицеры удивлённо обернулись на возглас капитана. Но прежде чем кто-то из них успел открыть рот, под рукой Кирка замигала сигнальная лампочка на панели интеркома.
- Лазарет вызывает мостик, - Голос из динамика не принадлежал Маккою; то был его заместитель, доктор М'Бенга.
- Кирк на связи. В чём дело?
- Капитан, доктор Маккой болен. Только что он потерял сознание.



***

- Нечего со мной носиться, как с сопливым младенцем, - повторил Маккой уже в четвёртый раз. - Я в полном порядке.
М'Бенга нахмурился.
- Я не сказал бы этого четверть часа назад, когда вы растянулись на полу без всякого предупреждения.
- У меня просто закружилась голова. В конце концов, мне уже не двадцать лет. Чёрт возьми, Джеффри, я не знал, что ты такой перестраховщик!
Молодой врач вздохнул.
- Возможно, я зря побеспокоил вас, - признался он, обращаясь к капитану. - Пока я ходил в приёмную к интеркому, доктор Маккой уже пришёл в себя. Потеря сознания длилась меньше минуты.
Кирк покосился на Спока и поймал в ответ такой же быстрый понимающий взгляд.
- Боунс, - осторожно начал Джим. - У тебя, случайно, не было... галлюцинаций?
- То есть?
- Во время обморока ты что-нибудь видел?
- Темноту и цветные огоньки, если тебе это так интересно, - буркнул Маккой. В его глазах вдруг блеснуло подозрение. - На что это вы намекаете, капитан? Думаете, я злоупотребил каким-нибудь препаратом, а?
- Нет, что ты... Просто, когда ты потерял сознание, Спок на мостике поймал телепатический сигнал. Источник находился где-то на корабле.
Доктор нахмурился.
- Ты что, думаешь... Ты думаешь, что источник сигнала - я?
Растерянно моргая, Маккой переводил взгляд с капитана на старшего помощника и обратно. Их молчание было красноречивее любого ответа.
- Что за бред... - жалобно сказал он. - Джим, у меня же самый низкий результат по ЭСВ среди всего экипажа! Я врач, а не телепат!
Спок покачал головой.
- Не совсем так, доктор. До недавнего времени, - эти слова он произнёс с нажимом, - вы действительно не проявляли телепатических способностей.
- Точнее, до высадки на Гамму Корви II, - закончил Кирк. - Ты всё ещё уверен, что это был тепловой удар?
К Маккою мгновенно вернулась прежняя ершистость.
- Валяй, поучи меня диагнозы ставить! Джим, неужели ты всерьёз веришь в эту ерунду? Из-за того, что нашему чудо-ушастику что-то не вовремя примерещилось?
- Именно, что вовремя, Боунс. Минута в минуту, как раз перед тем, как М'Бенга забил тревогу. Таких совпадений не бывает.
- Вероятность такого совпадения, - педантично поправил Спок, - всего четыре целых тридцать пять сотых на десять в минус пятой степени.
- Да неужели? Ну, тогда скажи мне, калькулятор двуногий, - какова вероятность того, что нормальный человек мог превратиться в телепата, повалявшись пять минут возле той каменюки?
Вулканец заколебался.
- Точная оценка не представляется возможной, - осторожно сказал он. - Мы не знаем, ни характера, ни интенсивности воздействия, если таковое вообще имело место. Но если у вас действительно развился телепатический дар, я мог бы это проверить.
- Слияние разумов, - догадался Кирк.
- Да.
- Нет! - Маккой вскочил с кровати. - Чёрта с два! Никаких слияний и прочих вулканских фокусов!
Кирк ошеломлённо смотрел на него, не понимая причины столь бурного протеста.
- Боунс, послушай, - попытался он урезонить друга. - Это необходимо, чтобы знать наверняка. Разве ты сам не хочешь понять, что с тобой творится?
Маккой попятился от него.
- Я сказал - нет!
- Доктор Маккой, - Спок говорил негромко, но настойчиво. - Ваше предубеждение против ментальных экспериментов объяснимо. Я уважаю право на неприкосновенность личности, но взгляните в лицо фактам. Вы побывали на чужой планете, в зоне с неизученными физическими свойствами. Вы пережили воздействие неизвестной природы и стали носителем неизвестного феномена. Велика вероятность, что этот феномен угрожает вашему душевному здоровью. Неконтролируемый телепатический дар опасен - в первую очередь, для владельца. В этой ситуации логика требует, чтобы вы пошли на компромисс, хотя бы ради собственной безопасности.
- Не знаю, как ваша логика, Спок, а моя говорит мне, что я чувствую себя прекрасно. И почувствую ещё лучше, когда увижу вашу кислую физиономию по ту сторону двери.
- Боунс...
- Чёрт возьми, Джим! Я не хочу, чтобы какой-то остроухий шаман шарил у меня в голове! И не позволю! И ты меня не заставишь, будь ты сто раз капитан!
- Спок?..
Вулканец сцепил руки за спиной.
- Исключено, сэр. Я не могу проводить слияние разумов против воли реципиента. Доктор должен сам дать согласие.
- Не дождёшься, - огрызнулся Маккой с непонятной злостью.
Кирк с трудом подавил нарастающий внутри гнев. Строптивый врач был прав. Есть предел, за которым не властны ни приказ капитана, ни просьба друга. Сейчас Маккой подошёл к этому пределу вплотную.
- Ладно, - зловеще проговорил Джим. - Считай, ты сам напросился. Доктор М'Бенга!
- Капитан?
- Приказываю вам провести полное медицинское обследование доктора Маккоя.
- Что? - в ужасе переспросил Маккой.
- Полное медицинское обследование, - с удовольствием повторил Кирк. - О любом отклонении от нормы немедленно докладывайте мне.
- Джим, ты... ты просто садист!
- Кто бы говорил! В следующий раз дважды подумаешь, прежде чем назначать мне осмотры каждый месяц. Доктор М'Бенга, я ожидаю результатов не позднее завтрашнего утра.
Маккой смотрел на него, как осуждённый - на главу расстрельной команды.
- Ну, берегись! - прошипел он в спину уходящему капитану. - Я тебе устрою десяток медосмотров вне очереди! Я тебя на берег спишу, пока не отгуляешь все пропущенные отпуска, не будь я Маккой из рода Маккоев! Я...
Закрытая дверь оборвала неиссякаемый поток его угроз.


- Чёртов упрямец! - бормотал Кирк, шагая к турболифту. - Какая муха его укусила?
- Вы предполагаете опасность инсектидного заражения? - с убийственной серьёзностью спросил Спок.
- Что? Нет, конечно, это образное выражение. Я имею в виду - странно, что Маккой так боится слияния разумов.
- Действительно, странно, - согласился вулканец. - Прежде я не замечал у него такой резкой негативной реакции. Например, в ходе известных вам событий в исправительной колонии Тантала доктор сам настаивал на том, чтобы я провёл телепатический сеанс с ван Гельдером. По-моему, это даже заинтересовало его - с научной точки зрения, конечно.
Кирк скривился. Тантал оставил ему исключительно неприятные воспоминания.
- Как бы то ни было, - констатировал он, - Боунс упёрся, и переубедить его сейчас мы не сможем. Дождёмся результатов обследования, а дальше... дальше видно будет.


***

- Аксональная реакция - в норме, относительный уровень синаптической активности - в норме, тест Кольбера-Хохлова - в норме, - Мальчишка-санитар белозубо улыбнулся. - Поздравляю, доктор, вы совершенно здоровы.
- А то я не знал, - проворчал Маккой. - Запиши-ка все результаты, Фарид, пусть наш подозрительный мистер Спок полюбуется. Неконтролируемый телепатический дар, надо же...
Он встал с кушетки, потянулся, прошёлся по палате туда-сюда. Фарид тихо стучал по клавишам, добавляя отчёт по проведённому обследованию в медицинскую карту Маккоя.
- Доктор...
- А? Что-то не так?
- Нет-нет, всё в порядке. Я просто подумал...
- Редкий случай, - фыркнул Маккой.
Смуглые щёки паренька вспыхнули.
- Я подумал, - упрямо повторил он, - если по всем параметрам вы здоровы, то в чём же причина того обморока?
Маккой раздражённо обернулся к нему.
- Заруби себе на носу, - резко сказал он, - обмороки бывают только у истеричных девчонок. А что касается потери сознания, так это всего лишь...
Он осёкся на середине фразы.
- Доктор? - Фарид испуганно глянул на него поверх монитора. - Вы что-то побледнели...
- Ничего, - Маккой поморщился. - В ушах немного звенит.
- Как... чувствуете? - Голос Фарида с трудом пробивался сквозь нарастающий гул. - ...лова... кружится?
Он видел, как шевелятся губы юноши, но слышал только мерный железный рокот, словно по внутренней поверхности черепа ехала танковая колонна. Сравнение показалось ему забавным, и это была последняя отчётливая мысль, прежде чем сознание померкло и сжалось в точку - а мир, наоборот, распахнулся, меняя очертания, преображаясь...

...Пространство вокруг него было заполнено материей. В многослойных твёрдых оболочках клубился газ. В паутине разветвлённых металлических волокон пульсировали потоки электронов.
Ещё здесь были огоньки. Они двигались, перемещались, мерцали незнакомыми цветами...
- Доктор Маккой! Вы меня слышите? Доктор!
Огонёк. Бледно-лиловое мерцание, светлая коронка, сияющее зёрнышко внутри...
Пища?
Огонёк щекотно трепыхается. Истекает вкусным, сытным теплом.
- Фари-и-ид!
Крик. Женский, надрывный.
Огонёк дрожит. Остывает. Гаснет.
- Назад! Не подходите к нему!
Кто это кричит? Почему все бегут к дверям?
Почему никто не хочет мне помочь?!
Огоньки мельтешат вокруг. Их много. Хватит надолго. Можно не спешить.
Вон там один - самый яркий, переливчато-золотой, полный энергии.
Пища. Моё.
Хочу!

***

- Вот, посмотри сюда, - Из-за своего акцента Чехов звонко раскатывал букву «р»; со стороны казалось, что юный навигатор прямо-таки мурлычет от удовольствия. – Меняем две вторичные точки сопряжения курса, чуток понижаем коэффициенты в матрице ускорения… скажем, процентов на пятнадцать… и вот! Время перелёта сокращается почти на четыре часа – заметь, при той же мощности.
- Красиво, - признал Сулу. – Сам придумал или…
Чехов надулся.
- Стал бы я тебе показывать, если бы не сам! Ты на кривую потребления посмотри – видишь, какой показатель отдачи?..
Кирк неторопливо расхаживал по мостику, краем уха слушая оживлённый разговор пилота и навигатора. Самое время намекнуть, что такие разговоры уместнее в тактическом классе, а не на дежурстве, но… ладно, не будем слишком придирчивы. Опять же обстановка спокойная, корабль идёт сквозь обжитое и безопасное пространство Федерации, никаких сюрпризов не предвидится...
Он шагнул назад к своему креслу, и тут ледяной обруч стиснул виски, горло перехватило. Рубка качнулась и поехала куда-то вбок, мелькнул потолок, край приборной доски, испуганное лицо Ухуры... "Что это со мной?" - успел удивиться он, и всё погасло.


Темнота. Бесконечное чёрное море без верха и низа. Кромешный мрак обволакивает, окутывает глухим покрывалом, давит...
Дышать!
Но здесь нет воздуха - только тьма, холодная и вязкая, как нефтяная жижа.
Он рванулся, что было сил, но тела тоже не было - или он его не чувствовал. Зато чувствовал боль, жгучие тугие кольца, сжимающиеся вокруг... чего? Разума? Души?
И ещё - чьё-то присутствие рядом.
"Отпусти!" - молча, без голоса крикнул он.
"Пища", - чавкнул безымянный мрак. - "Хочу..."
Это всего лишь иллюзия, приказал он себе. Внушение, бред помрачённого разума. Борись, чёрт бы тебя побрал. Сопротивляйся. Ты капитан или тряпка?
Но сейчас он чувствовал себя именно что тряпкой - скрученной и отжимаемой досуха. Тьма стиснула его со всех сторон, как могильная земля, гася сознание, парализуя волю. Силы стремительно утекали в никуда; миг - и пустая скорлупка треснет в кулаке, рассыплется невесомым прахом...
Нет.
Трещина в сплошном чёрном панцире - тонкий, острый белый луч. Едва уловимое дыхание тепла: словно дружеское плечо, подставленное под общую - неподъёмную! - ношу.
Мысль к мысли. Разум к разуму. Ты не один.
Сияющая полоска расширилась, и в бездну хлынул поток расплавленного серебра. Свет заструился вокруг, сплетаясь в защитный кокон, отгораживая от жадной хватки темноты. На краткий миг наступило облегчение.
Мрак всколыхнулся, выбрасывая липкие осьминожьи щупальца. Серебряная преграда дрогнула, но устояла. Чужое присутствие ощущалось теперь как резкий диссонансный аккорд - смесь голода, испуга, слепой звериной злобы, желания рвать и душить...
"Приготовься", - прорезался сквозь какофонию чёткий мысленный сигнал. - "Сейчас будет трудно..."
Неимоверная тяжесть рухнула на них с безжалостной мощью океанского цунами, раздавливая, стирая в порошок. Серебряный кокон потускнел и лопнул, как мыльный пузырь. Мир вывернулся наизнанку; бурлящая чёрная волна подхватила Кирка и вынесла на поверхность.


...Свет показался нестерпимо ярким. Кирк прищурил слезящиеся глаза.
- Капитан! - Круглое лицо Скотти выплыло из радужного тумана. - Вы в порядке, сэр?
- Да, - сипло сказал он и тут же понял, что это не так. Голова болела, словно её зажали в тиски и закрутили винт до отказа. Тело было вялым, непослушным, каждая мышца ныла. И ещё он страшно замёрз - аж челюсти сводило от озноба.
Сцепив зубы, Кирк приподнялся с пола. Скотти тут же подхватил его под мышки, усадил. Кирк привалился плечом к капитанскому креслу. Опустил голову - на рубашку капнуло красным. Кровь из носа. Плевать.
Рядом послышалась какая-то возня. Он обернулся на звук и похолодел: возле навигационной консоли лежал Спок. Глаза вулканца были закрыты, вокруг ноздрей и на губах засыхали тёмно-зелёные пятна. Ухура, присев рядом, подкладывала ему под голову какой-то жёлтый свёрток.
- Он жив, - быстро сказала девушка. - Мы проверяли пульс.
- Врач...
- Уже вызвали, сэр.
Жив. Кирк на секунду закрыл глаза, потом встряхнулся, огляделся по сторонам. С облегчением он увидел, что странное происшествие не выбило экипаж из колеи - кроме Ухуры и Скотти, все остались на постах. За пультом навигатора сидел ДеСаль, а Чехов занял место Спока у панели сенсорного наблюдения. Он был без формы, в одной безрукавке - теперь капитан сообразил, чья туника послужила Споку подушкой.
- Что случилось?
Скотти пожал плечами.
- Мы и сами толком не поняли, кэп. Вы подошли к своему креслу...
- Помню. Дальше?
- Как только вы упали, мистер Спок подскочил к вам и схватил руками за голову. Ну, вы знаете, как он умеет, - Скотти для наглядности растопырил пальцы. - Мы, признаться, чуток растерялись... Ухура вызвала лазарет, а там никто не отвечает. И тут нас всех накрыло... даже не знаю, как сказать. Вроде как током шибануло, но не насмерть, а слегка. И в глазах потемнело. Только проморгались - а мистер Спок лежит на полу рядом с вами и тоже не шевелится. Тут как раз доктор М'Бенга вышел на связь. Что-то у них в лазарете стряслось...
- Что именно?
Скотти виновато потупился.
- Кажется, доктор Маккой что-то там натворил. Я не разобрал, сэр... то есть не дослушал. Мы за вас очень испугались. Я велел М'Бенге скорее бежать сюда, а вы сами взяли и очнулись. Вот и всё.
- Сколько прошло времени?
- По хронометру не засекали, а так - минуты две, наверное.
- Всего? - пробормотал Кирк.
- Что, сэр? - не расслышал Скотти.
Кирк покачал головой - ничего, мол, не обращай внимания. От движения заломило виски, из носа снова закапало. Он прижал к лицу рукав.
Ты ошибся, Джим. Ты принял хвост дьявола за самого дьявола. Ведь Спок сказал: негуманоидная форма жизни - почему ты не дал себе труда задуматься об этом? Почему вспомнил Дельта Вегу, но забыл об Аргелиусе?
...Липкая темнота, удушье, отчаяние на грани паники... и ощущение чего-то отталкивающего, чужеродного... Что бы это ни было, у него не больше общего с человеком, чем у гусеницы. Ни проблеска мысли - только неумолимая, равнодушная сила, слепая жажда насыщения... потом бессловесный взрыв страха, боли и ярости. Оно отступило - то ли испугалось, повстречав неожиданное сопротивление, то ли решило накопить силы для следующей атаки. Они получили передышку... знать бы ещё, какой ценой?
Спок, Спок, в который раз ты встаёшь между мной и смертью...
- Доктор М'Бенга будет здесь с минуты на минуту, - тихо сказала Ухура, перехватив тревожный взгляд капитана.
Он благодарно кивнул ей.
- Вернитесь на пост, лейтенант. Общая тревога, жёлтый уровень.
В этот момент двери лифта распахнулись, и на мостик ввалился М'Бенга - растрёпанный, задыхающийся, с круглыми от ужаса глазами.


***

Сознание вернулось вместе со слабостью и мучительной тошнотой. Сердце бешено колотилось, голова горела. Маккой перевернулся на живот и прижался лбом к холодному полу.
Что это было?
Память обрушилась на него каскадом ледяной воды.

Корабль, его коридоры, отсеки, переборки - одним взглядом, насквозь... и всё это мерцающее, прозрачное, со странно искажённой перспективой, словно он смотрел с нескольких сторон одновременно.
Текучие узоры электромагнитных полей. Яркий золотой огонёк в разноцветной путанице силовых линий. Пища.
...Откуда оно здесь - это белое, колючее, с ядовитыми стрекалами?
Золотой огонёк притягивает. Белый огонёк не пускает.
Жжётся! Больно!
Убить!

Маккой отчаянно затряс головой, прогоняя жуткое наваждение.
Цепляясь за кровать, он поднялся на ноги. Новая волна головокружения догнала его на полпути к выходу, но теперь он знал, что надо делать. Шатаясь и натыкаясь на койки, он побрел прочь из палаты.
Дверь. Нет, другая. Здесь. Шкаф с лекарствами. Он ударил по замку, дверца распахнулась. Маккой неверной рукой вытащил коробку - и уронил её; по полу раскатились ампулы с бесцветным раствором. Опустившись на колени, врач торопливо зашарил вокруг себя. В голове раскачивался и гудел невидимый набат.
Кажется, прошла вечность, прежде чем одеревеневшие пальцы ухватили маленький пластиковый цилиндрик, помеченный двойной серебристой полосой: нейролептик сильного действия. Рядом, как подарок небес, валялся брошенный кем-то инъектор. Маккой вставил ампулу в держатель и прижал инъектор к руке.
Под кожей растёкся приятный холодок. Гул в ушах затих, и блаженная, бездумная серая пелена заволокла сознание, глуша все мысли, кроме одной:
"Боже правый, что же я наделал!"


***

Дрожь в руках унялась, как по волшебству, едва М'Бенга наклонился над Споком. После инцидента в лазарете у врача остался только трикодер, чудом не потерянный во время бегства. К счастью, на мостике держали мини-аптечку - на самый крайний случай, когда выживание корабля зависит от того, как долго продержатся в сознании пилот и навигатор. В маленьком кейсе не было ничего лишнего, только спрей-бинт для быстрой остановки крови, анальгетики и заряженные шприцы со стимулятором.
Пришлось ввести две дозы, прежде чем дыхание Спока выровнялось, а частота пульса достигла нижней границы нормы. М'Бенга ещё раз провёл сканером над головой и грудью вулканца и лишь тогда перешёл к следующему пациенту.
- Что у вас случилось? - настойчиво спросил капитан, подставляя руку для инъекции. - Где Маккой?
М'Бенга сглотнул.
- Он... Мы обследовали его согласно вашему приказу. Всё было в порядке... никаких аномалий. Фарид как раз закончил последнюю серию тестов и переписывал результаты... Я услышал шум в палате и вошёл. Фарид лежал на полу, а Маккой стоял возле кровати. Я сначала не понял, что с ним... Он смотрел прямо на меня, но глаза были совершенно стеклянные, и лицо... как у манекена...
Он перевёл дыхание, крутя в руках пустой инъектор.
- Глупо звучит, но... в нём было что-то неправильное. Нечеловеческое. Я просто оцепенел на несколько секунд. Тут вбежала сестра Чепэл... увидела его, закричала, и я опомнился. Мы выскочили из палаты и вытащили Фарида. Я проверил его - пульса нет... нейронная активность на нуле... - Голос врача надломился. - Я никогда не видел, чтобы люди умирали так быстро...
Кирк молча сжал его плечо. Фарид был самым младшим из персонала лазарета, М'Бенга сам рекомендовал его на "Энтерпрайз" для прохождения обязательной стажировки. Талантливый мальчик. После окончания Медицинской Академии он собирался вернуться сюда - уже полноправным членом экипажа.
- Я вызвал мостик. Мне ответил мистер Скотт, - М'Бенга криво усмехнулся. - Он приказал мне заткнуться и бежать на мостик... пока он не поставил мне такую клизму из антиматерии, чтобы хватило на дорогу отсюда до самого Ромула.
Главный инженер закашлялся и побагровел, почти сравнявшись цветом со своей туникой. В обычное время Кирк посмеялся бы от души, но сейчас его мысли шли совсем в другом направлении.
Что с тобой, Боунс? Или, вернее, - кто с тобой?
- Маккой остался в лазарете?
- Да, наверное. Я запер двери снаружи...
- Двери ему не помеха.
Лекарство начинало действовать - туман в голове рассеивался, боль понемногу отступила. Кирк выпрямился.
- Ухура, - приказал он. - Перекличка по всем палубам. На корабле могут быть ещё пострадавшие. Двоих охранников к дверям лазарета. Фазеры на оглушение.
- Думаете, фазеры остановят... это ? - глухо спросил М'Бенга.
- Понятия не имею. Если кто и знает, так это Спок. Что с ним?
- Что-то вроде неврологического шока. Плюс истощение энергетических запасов организма. Как следствие - угнетение сердечной деятельности, падение давления, гипотермия. У вас то же самое, но в гораздо меньшей степени.
- Ясно. Можете привести его в сознание?
- Я... в сознании, - прозвучал в ответ низкий хрипловатый голос.
Спок приподнялся, опираясь на локоть, - пепельно-бледный, осунувшийся, как после долгой изнурительной работы, но вполне живой. Его напряжённый взгляд обежал мостик и остановился на капитане.
- Я в порядке, - ответил Кирк на безмолвный вопрос. - Лежи, ради бога.
Вулканец с видимым облегчением вытянулся на полу.
- Я приношу извинения... за вмешательство... в ваш разум, - Он говорил тихо и неразборчиво, словно каждое движение губ давалось ему с трудом. - Альтернативы... не было. Для противодействия ментальной атаке... нужны особые навыки.
- Ты меня спас, - просто сказал Кирк. И, не удержавшись, передразнил: - В извинениях нет логики.
Спок устало прикрыл веки.
- Я должен... отдохнуть. Это существо... слишком сильное. Не человек. Вообще не гуманоидный вид. Нечто... совершенно чуждое.
- Ты его слышишь? - спросил Кирк. - В смысле, чувствуешь?
Спок прижал ладонь к виску, потом, морщась, покачал головой.
- Ответ отрицательный. Оно снова затаилось.
- Капитан, - Ухура обернулась от своего терминала, - перекличка завершена. Пострадавших нет, но на первой палубе люди чувствовали то же, что и мы, - слабый удар и потерю ориентации. Охрана прибыла к лазарету.
- Пусть ждут снаружи, - распорядился Кирк. Опираясь на плечо Скотти, он встал и опустился в кресло. И тут же на подлокотнике мигнул огонёк вызова.
- Кирк на связи, - машинально ответил он, включая канал.
- Джим... - прохрипел интерком голосом Маккоя. - Ребята... вы живы?



Часть 2.

Кофе был горячим и крепким. И сладким до отвращения. Кирк предпочёл бы чёрный, без сахара, но тут уж М'Бенга настоял: после такой встряски организму нужна глюкоза.
Врач и так поглядывал на капитана неодобрительно. Будь его воля, Кирк сейчас поправлял бы здоровье в лазарете, под бдительным присмотром медицинской техники, в крайнем случае - отсыпался бы у себя в каюте. Но Джим не собирался отдыхать, пока не выяснит, что за чертовщина творится на его корабле. А для того, чтобы принудительно загнать командира на лечение, молодому врачу не хватало авторитета и напористости Маккоя.
Кирк залпом проглотил остаток приторного напитка и скомкал бумажный стаканчик.
- Докладывайте, доктор.
- Маккой в изоляторе, на полном карантине. Продолжаем использовать нейролептические средства. Состояние пациента удовлетворительное, признаков чужеродной психической активности нет.
Они собрались в зале совещаний вчетвером: Кирк, М'Бенга, временно принявший на себя обязанности главного врача, молчаливый против обыкновения Скотти и Спок. Одетый в тёплый чёрный свитер - последствия гипотермии ещё давали о себе знать - вулканец был похож на усталого нахохленного ворона. Он наотрез отказался отправляться в лазарет или принимать лекарства, заявив, что сам позаботится о своём здоровье. На этот раз доктор не стал спорить. Подобное лечат подобным; М'Бенга, прошедший стажировку в центральном госпитале Ши'кара, хорошо понимал, что вулканские приёмы ментального контроля справятся с последствиями телепатического удара лучше, чем любая земная терапия.
- Итак, - Кирк откинулся на спинку стула. - На борту находится некое... существо. Оно способно на удалённое телепатическое воздействие. Оно агрессивно. Оно каким-то образом связано с Маккоем. Оно - предположительно - попало на корабль с Гаммы Корви II. Это всё, что мы о нём знаем.
- Поправка, капитан, - подал голос Спок. - Мы также знаем, что полное медицинское обследование не выявило никаких отклонений в физическом состоянии Маккоя. Следовательно, это создание не имеет материального воплощения и существует лишь в виде организованной энергии.
- Поправка принята, - кивнул капитан. - Но с такими существами мы уже встречались, помните?
Скотти угрюмо засопел.
- Ещё бы, - буркнул он. - Тот кровопийца с Аргелиуса... Если это и не он, то его близкий родственник.
- Сходство несомненно, - согласился Спок. - Живое электромагнитное поле, которое способно вселяться в человеческое тело, подавляя волю носителя. Однако аргелианский "красный Джек" паразитировал на человеческих эмоциях - в первую очередь, на страхе - а наш пришелец поглощает полностью всю энергию организма.
- Фарид погиб от мгновенной остановки всех жизненных процессов, - тихо добавил М'Бенга. - Дыхание, сердцебиение, синаптическая активность мозга... Наше счастье, что это создание так же подвержено действию медикаментов, как и его предшественник. Если бы доктор Маккой не догадался ввести себе коэрцитин, оно могло бы убить нас всех.
- Как долго мы можем блокировать его с помощью лекарств? - спросил Кирк.
Спок сдвинул брови.
- Недостаточно данных для прогноза. Мы слишком мало знаем о свойствах этого существа.
- Зато мы достаточно знаем о свойствах человеческого организма, - проговорил М'Бенга, устало подпирая кулаком щёку. - Срок применения сильнодействующих психотропных препаратов ограничен. Через некоторое время нервная система адаптируется к лекарству, и блокировка ослабнет.
- А если увеличить дозу?
Врач помотал головой.
- Побочные эффекты слишком сильны. Большая доза может убить Маккоя или необратимо повредить его рассудок.
- Понятно. Сколько времени осталось?
- Около семидесяти часов.
- Значит, мы должны избавиться от этой твари за трое суток, - Капитан оглядел сидящих за столом офицеров. - Джентльмены, у кого есть идеи? Как можно прогнать нашего визитёра, не повредив Боунсу?
- Не знаю, капитан, - мрачно отозвался Скотти. - Могу сказать одно: способ, использованный на Аргелиусе, здесь явно не годится.
Кирк невольно поёжился. В тот раз они поместили существо, называвшее себя "красным Джеком", на платформу транспортатора и отправили его в открытый космос. Луч, посланный на большое расстояние с максимальным рассеиванием, равномерно распределил молекулы пришельца по сотне кубических мегаметров пустоты.
- М'Бенга?
Доктор беспомощно пожал плечами.
- Будь эта тварь орионской почечной двуусткой или деневианской нейроамёбой, я удалил бы её с закрытыми глазами. Но я понятия не имею, как бороться с бестелесными паразитами. С точки зрения обычной медицины Маккой абсолютно здоров.
- Спок?
Вулканец оперся локтями о стол, соединил пальцы в жесте размышления - указательные и средние вытянуты, остальные переплетены.
- Будем рассуждать логически. Чтобы выяснить, как выселить существо из человека, надо определить, как оно в него вселилось.
- Ближе к делу, - поторопил Кирк.
- Как я уже говорил, Гамма Корви II - уникальная планета. Я провёл геологическую реконструкцию "руин" по записям трикодеров. Эти колонноподобные формы из металла и кварца имеют крайне необычную конфигурацию. Их слоистая кремниево-никелевая структура работает как естественный конденсатор. Расчёты на модели показывают, что заряд, циркулирующий в металлических слоях, может образовывать стабильные электромагнитные поля так же, как в древних океанах образовывались стабильные белковые цепочки, ставшие основой для возникновения жизни.
- Значит, это существо зародилось в "руинах" самостоятельно, как первобытные водоросли зародились в солёной воде?
- Говоря упрощённо - да.
- Откуда оно брало энергию для питания? - удивился М'Бенга. - Ведь там нет живых существ.
- Сильнейший поток излучения от Гаммы Корви создаёт в разреженной атмосфере зоны постоянной ионизации. Полагаю, что атмосферного электричества должно было хватить для пополнения заряда в природных конденсаторах.
- Всё равно непонятно, - пробормотал главный инженер. - Если эта штука жрёт молнии, то зачем она прицепилась к доктору Маккою?
Капитан покачал головой.
- Неправильный вопрос, Скотти. Не "зачем", а "почему". За время работы в "руинах" побывали два десятка человек, включая нас всех, но только Маккой подвергся нападению. Почему?
- Я вижу только два возможных объяснения, - ответил вместо инженера Спок. - Либо это случайное совпадение, либо имел место некий дополнительный фактор.
Кирк потёр лоб, пытаясь сосредоточиться.
- Дополнительный фактор... Что-то такое... что произошло, когда Маккой забрёл в "руины"... и не повторялось на следующий день, когда там была научная группа... Спок! Полярное сияние - помнишь?
Вулканец заломил бровь.
- Вполне вероятно. Полярное сияние - внешний признак возмущения планетарных магнитных полей. Если возмущение было достаточно сильным, то оно могло вызвать эффект "приливной волны", перенеся часть электромагнитной структуры существа из конденсатора в человеческое тело.
- Тогда дело в шляпе! - Скотти возбуждённо хлопнул ладонью по столу, глаза у него загорелись. - Надо вернуться туда, посадить доктора Маккоя на то же место и послать магнитную волну с обратным знаком. Генератор я мигом смастерю.
- Так просто? - не поверил Кирк.
- Это же физика, капитан! Плюс на минус - и эту пакость вытянет из доктора, как дым из каминной трубы.
- Лишь в теории, - поправил Спок. - Но напряжённость магнитного поля планеты меняется случайным образом. Мы не знаем, какая именно волновая комбинация инициировала перенос.
Скотти задумался.
- Ну... Можно использовать модулятор и пробовать все варианты, пока не найдём правильный.
- Слишком долго, - нахмурился Кирк. - Обратный путь, даже на максимальной скорости, займёт не меньше сорока часов из семидесяти. Хватит ли нам оставшегося времени, чтобы отыскать эту нужную комбинацию?
- Вероятность успешного подбора наугад составляет семь целых восемнадцать сотых процента, - отрешённо сообщил Спок.
За столом воцарилась угрюмая тишина. Семь шансов из ста - неплохо для игры в рулетку, но чертовски мало, когда дело касается жизни и смерти.
- Как насчёт другого пути? - осторожно предположил М'Бенга. - Если это существо разумно и способно к телепатии, возможно, мы сумеем договориться с ним? В конце концов, это наша задача - налаживать контакты с новыми формами жизни.
Все взгляды как-то сами собой обратились на Спока. Телепатический дар вулканца не раз помогал им достичь взаимопонимания с другими разумными видами в тех случаях, когда обычное общение было невозможно. Так было, например, с хортами - кремнийорганическими созданиями с Януса VI. Или с фелиноидными обитателями Дельты Аквили IV.
Но на этот раз Спок долго молчал, погрузившись то ли в размышления, то ли в воспоминания.
- Боюсь, что нет, - проговорил он наконец, и Кирк не смог сдержать разочарованного вздоха. - Во время ментальной атаки я пытался установить с ним контакт, но не получил ответа. Его мыслительные процессы совершенно отличны от наших. Оно просто не замечает нас.
- Вы хотите сказать, что мы слишком примитивны, чтобы понять его?
- Напротив, капитан. Это его мышление слишком примитивно для нашего понимания. Я даже не уверен, можно ли назвать его разумным. Им руководят простейшие побуждения - голод, страх, агрессия.
Кирк задумчиво кивнул. Всё это совпадало с его собственными предположениями.
- Итак, мы имеем дело с "животным"? - уточнил он.
- Этот термин едва ли применим к неорганическому существу, но близок по смыслу. Думаю, мы столкнулись с реликтом, эволюционным предком "красного Джека" и других энергетических форм жизни. Хотя надо отметить, что оно удивительно быстро прогрессирует. Попав в другую среду, существо за двое суток адаптировалось и нашло способ питаться, поглощая биологическую энергию, которую его новое тело в состоянии усвоить. Когда-нибудь оно, несомненно, достигнет той стадии развития, которая позволит причислить его к разумным видам, но сейчас... - Спок покачал головой. - В любом случае, для попытки общения с "визитёром" нам придётся снять медикаментозную блокаду и предоставить ему свободу действий, а это...
- ...так же безопасно, как стучать кувалдой по фотонной торпеде со снятыми предохранителями, - подхватил Скотти. - Не пойдёт, мистер Спок. Оно слопает половину экипажа, прежде чем вы успеете сказать ему "Привет".
- Проблема в том, - вздохнул М'Бенга, - что оно всё равно слопает половину экипажа, если мы не успеем переселить его обратно в родные пенаты.
- Этого я не допущу, - твёрдо сказал Кирк. - Должен быть какой-то способ уничтожить эту тварь.
Спок поднял голову.
- Такой способ существует, - сказал он бесцветным тоном. - Если наше предположение относительно условий переноса верно, то "визитёр" неспособен переселяться из тела в тело самостоятельно. С вероятностью девяносто шесть целых три десятых процента отсюда следует, что существо погибнет вместе с носителем.
Ответом ему было тяжёлое, как грозовая туча, молчание. Главный инженер первым обрёл дар речи.
- Вот как, мистер Спок? - голос Скотти задрожал от возмущения. - Пристрелите доктора Маккоя, и дело с концом? Да как у вас только язык повернулся!
- Разумеется, это крайняя мера, - Спок смотрел поверх голов, словно разговаривал сам с собой. - Но капитан должен знать все альтернативы, даже... спорные с точки зрения этики.
- Да провалитесь вы со своей этикой! - взорвался инженер. - Вам что, совсем наплевать?
- Скотти, - резко сказал Кирк. - Спок прав. В любом случае... мы должны знать.
У Скотта вытянулось лицо.
- Капитан... - он поперхнулся и сбился на шёпот. - Ведь это же... ведь это же Маккой! Как можно?..
Кирк сжал зубы. Он знал - как можно; и память об этом "как" горела в мозгу, словно клеймо. И оттого ещё труднее было выдержать этот растерянный, полный непонимания взгляд.
- Время ещё есть, - отрывисто сказал он. - Будем действовать по порядку. М'Бенга, следите за состоянием Маккоя. Поддерживайте строгий карантин, ограничьте все контакты. Скотти, ты соберёшь генератор. У Спока есть данные по магнитному полю планеты, он тебе поможет.
- Сам справлюсь, - процедил инженер, неприязненно покосившись на вулканца.
- Мистер Скотт, вы слышали приказ.
Главный инженер понуро опустил голову. Он хорошо знал, когда с капитаном можно спорить, а когда не стоит.
Кирк повернул к себе экран настольного терминала связи:
- Кирк - мостику.
- Мостик, Сулу на связи, - На экране появилось скуластое лицо рулевого.
- Сулу, снижайте скорость до варп-1 и готовьтесь к развороту. Чехов, рассчитайте курс к Гамма Корви. Ухура...
- Да, сэр, - с готовностью откликнулась связистка. - Послать в штаб запрос на изменение курса?
Запрос... наверняка отказ... повторный запрос, уточнение обстоятельств... Самоуправство может стоить ему капитанских нашивок, но семьдесят часов - слишком мало, чтобы тратить время на споры с командованием.
- Отставить. Запишите сообщение для штаба. Ответа ждать не будем.
- Но, сэр...
- Под мою ответственность.
Через десять минут "Энтерпрайз" лёг на обратный курс, а по закрытому каналу подпространственной связи в штаб Звёздного Флота полетела короткая радиограмма:
"Чрезвычайная ситуация. На борту неизвестная жизненная форма четвёртого класса опасности. Мирный контакт не представляется возможным. Для нейтрализации субъекта возвращаюсь в систему Гамма Корви. Прошу разрешения действовать по обстановке. Кирк."



***

Шелест открывающейся двери заставил Маккоя приподнять голову с подушки. Он поморгал. На белом фоне дверного проёма маячило неясное чёрно-синее пятно. Коэрцитин вытворял странные штуки со зрением - предметы вокруг то становились болезненно яркими, будто светящимися изнутри, то мутнели и расплывались, как в тумане.
Синий цвет - научный или медицинский отдел. Учёных сюда не пускают, стало быть, кто-то из коллег. Маккой напряжённо сощурился, но лицо посетителя оставалось нечётким. Светлая кожа - значит, не М'Бенга. Чёрные волосы - значит, не Чепэл.
- Кто здесь? Эсмер, вы?
- Нет, доктор. Это я.
- Спок? Какого чё... то есть, как вы сюда попали? Я думал, ко мне пускают только врачей.
- Для меня сделали исключение. Но если вы против...
- Нет, - Маккой приподнялся на локте. - Не уходите. Проклятье, если бы мне кто-нибудь сказал, что я буду рад вашему обществу... Впрочем, неважно. Я согласен даже на общество Вельзевула, если бы он соблаговолил составить нам компанию.
Синее пятно приблизилось. В изоляторе не было стульев, и Спок опустился на край кровати. Маккой подтянул ноги и сел, подоткнув подушку за спину.
- Вы выбрали удачное время для посещения. Скоро мне сделают очередную инъекцию, и я на несколько часов превращусь в овощ. Буду лежать и таращиться в потолок, не в состоянии вспомнить собственное имя.
- Это временные симптомы, доктор. Они прекратятся вместе с приёмом коэрцитина.
- Я и сам знаю, - огрызнулся Маккой.
- Тогда ваше беспокойство лишено логического основания.
Маккой вздохнул. Сегодня у него не было желания язвить и поддразнивать Спока. На душе лежал камень размером с изрядную гору.
- Они ничего мне не говорят, - сказал он изменившимся голосом. - Джеффри, Кристина, Джамаль... чёрт бы их побрал со всей их деликатностью. Фарид... он ведь умер?
Секундное молчание.
- Да.
- Я знал, - Маккой стиснул голову ладонями, словно хотел раздавить её. - Это... из-за меня.
- Не вините себя, - в голосе вулканца прозвучала несвойственная ему мягкость. - Вы не можете нести ответственность за действия "визитёра".
- Нет, - вырвалось у Маккоя. - Ты просто не знаешь. Ты не мог знать, тебя с нами не было... Это случилось во время миссии на Халкане.
- Вы имеете в виду контакт с параллельной Вселенной?
- Да. Там, в "зеркальном мире", был и твой двойник.
Он не думал, что когда-нибудь сможет говорить об этом вслух. Тем более - со Споком. Но после лошадиной дозы нейролептика он пребывал в странном полудремотном состоянии, и туманная пелена по-прежнему заволакивала зрение, смазывая окружающий мир. Легче быть откровенным, когда не видишь лица собеседника... старый приём, известный всем, от священников в закрытых исповедальнях до психоаналитиков с их затемнёнными кабинетами...
- Он был... порядочной сволочью, этот анти-Спок. Но умной сволочью. Во всяком случае, он первым заподозрил неладное и попытался нас остановить. Была свалка, мы кое-как оглушили его... но удар повредил кохлеарный отросток затылочного нерва, развилась рефлекторная аритмия сердца...
Маккой запнулся, обнаружив, что углубляется в медицинские подробности, - профессиональная привычка брала своё.
- Глупо, да? Я-то знал, что он - не ты, но... у него было твоё лицо. И он мог умереть. Джим разрешил мне задержаться и помочь ему - там всего-то и нужна была одна доза нейростимулятора, минутное дело. Я только не ожидал, что он так быстро очнётся. А его не волновали все эти условия насчёт добровольного согласия. Он просто хотел разобраться, что происходит и кто мы такие на самом деле. И он знал, как... как сделать это быстро.
Маккой закрыл глаза. Не для того, чтобы пробудить воспоминания - он и так слишком хорошо помнил, как это было. Боль, словно от ожога, и леденящий холод, ужас и обморочная пустота внутри... но хуже всего было ощущение потери себя. Само понятие "я" утратило смысл - остался лишь объект вскрытия, безымянный труп на оцинкованном столе в прозекторской; и острый ланцет чужой беспощадной воли проникал внутрь черепа, рассекал ткани, вторгался в мозг, ища ответы на незаданные вопросы. Ни жалости, ни злобы, ни насмешки над его беспомощностью - только пытливый интерес исследователя. И чуть-чуть, на грани восприятия - лёгкая брезгливость: ну до чего же примитивный интеллект...
Нет, об этом он всё равно не мог говорить. Даже сейчас, даже одурманенный лекарствами - не мог. Но его собеседником был вулканец, и этому вулканцу не требовалось дополнительных объяснений.
- Я должен был догадаться, - тихо сказал Спок, - что за вашим неприятием телепатических связей кроется нечто большее, чем простая фобия. Капитан знает?
- Нет. Я никому не говорил. Он, наверное, решил, что твой двойник сам обо всём догадался - куда идти, где искать остальных...
Вулканец покачал головой.
- Вам следовало посоветоваться со мной. Принудительное слияние могло вызвать тяжёлые осложнения.
- Обошлось. Пару дней снились кошмары, но я сам себе прописал успокоительное. Я думал, это уже в прошлом. Но когда ты предложил сканирование... Меня просто переклинило от страха. Прости.
- Вам не за что просить прощения. Вы - пострадавшая сторона.
- Нет. Не в этом дело. Если бы я не струсил... вовремя согласился на проверку...
- То жертв было бы ещё больше. Глубокий телепатический контакт с этим существом, скорее всего, закончился бы для меня смертью или потерей рассудка. И в том, и в другом случае я не смог бы защитить капитана и предотвратить нападение на остальных людей. Вы ни в чём не виноваты, доктор. Вы и так сделали, что могли: выиграли для нас время. Сейчас это важнее всего.
Маккою очень хотелось, чтобы это было правдой. Во всяком случае, слова Спока звучали чертовски убедительно. А Спок был не из тех, кто говорит что попало, лишь бы утешить. Вулканская честность мешала ему научиться человеческой тактичности.
- Оно питается нашей энергией, - через силу пробормотал доктор. - Чем больше энергии, тем ему вкуснее. Разборчивая гадина. А Джим... он же полыхает, как костёр. В нём силы и света - через край. Вот оно и потянулось... на тепло, как змея. Знаешь, когда оно полезло наружу, я отключился, но не до конца. В какой-то момент я как будто слышал его мысли. Я и сейчас слышу, едва-едва... как через закрытую дверь. Его голод. И страх. Но голод - сильнее.
- Доктор...
- Молчи. Я знаю, сколько действует коэрцитин. Через сутки с небольшим оно снова выйдет на охоту. Оно пойдёт за капитаном. Если я... если он погибнет из-за меня... - Маккой сглотнул. - Ты ведь... понимаешь.
Муть перед глазами рассеялась - теперь он видел лицо Спока так чётко, словно каждую линию обвели контрастным карандашом. Тонкая складка между бровей, едва заметная тень под стиснутыми губами. Да, вулканцу не надо было объяснять, каково это - знать, что ты виноват в смерти друга.
- Я понимаю, - Спок машинально сцепил пальцы. - Пока опасность существует, я буду рядом с капитаном. Всё время. Если ментальная атака повторится...
- Нет, - Маккой вяло помотал головой. - Откуда нам знать, насколько оно сильно? И сможешь ли ты остановить его снова? Лучше будь рядом со мной. И если эта тварь вырвется из-под блока... просто убей её.
Спок вскинул голову. Впился острым взглядом в лицо Маккоя, будто спрашивая - правильно ли он понял?..
- Да, - глухо сказал врач. - Да, Джим рассказывал мне про "Вэлиант" и Дельта-Вегу. Если ты ему друг - не ставь его снова перед таким выбором.
- Доктор...
- Обещай. Обещай мне, что сделаешь это сам.
Лицо Спока оставалось непроницаемым, но переплетённые пальцы напряглись, белея костяшками, словно пытались - и не могли вырваться из мёртвого замка. Маккой смотрел на него в упор. Тяжесть решения, которое он волей-неволей перекладывал на чужие плечи, ужасала его самого. Но ради Джима, ради корабля он должен был заставить Спока принять это решение.
- Я понимаю, это... почти невозможно. Я не стал бы просить ради себя. Но... - Маккой прерывисто вздохнул. - На кого же мне ещё положиться?
Что-то дрогнуло в немигающих чёрных глазах. Закаменевшие губы разомкнулись.
- Если ситуация станет критической, - медленно проговорил Спок, роняя каждое слово, как свинцовую гирю. - Если не будет другой возможности предотвратить гибель капитана или другого члена экипажа. Я сделаю это. Обещаю.
Маккой догадывался, чего стоили вулканцу эти несколько слов. Он чувствовал, что должен что-то сказать в ответ, но не мог. Любая благодарность сейчас прозвучала бы как самая жестокая издёвка; не зная, как быть, он молча кивнул.
В этот момент за дверью приглушённо взвыла сирена боевой тревоги.


***


- Наблюдаю неопознанные корабли, - отрапортовал Чехов, уступая Споку место за компьютерным пультом. - Дюжину, если не больше. Судя по конструкции, это ромуланские суда.
Спок склонился над окуляром системы сенсорного наблюдения, пробежался пальцами по клавишам настройки.
- Подтверждаю, - спокойно сказал он. - Четыре крейсера класса "хищная птица". Не меньше шести перехватчиков класса "кинжал". Три тяжёлых транспортных корабля.
- Они нас видят? - спросил Кирк.
- Ответ отрицательный. Мы находимся вне радиуса действия их сенсоров. Это косвенно подтверждается тем, что они до сих пор не включили маскировку.
Капитан повернулся в другую сторону:
- Положение, мистер Сулу?
- Проходим над астероидным поясом, курс двести семьдесят шесть.
- Поворот на сто шестьдесят и назад до внешней границы пояса, а потом вниз, в плоскость эклиптики. Спрячемся от них.
- Есть, сэр, - Рулевой защелкал кнопками управления.
Кирк оставил кресло и принялся нетерпеливо вышагивать взад-вперёд по мостику.
- Я должен был догадаться, что вся эта шумиха в Нейтральной зоне поднята для отвода глаз, - бросил он на ходу. - Они отвлекали наше внимание в одном месте, чтобы тайно перейти границу в другом.
- Что они собираются делать в этом медвежьем углу? - Чехов по привычке взъерошил отросшую русую чёлку. - Здесь даже грабить некого.
- Ромуланцы не опускаются до грабежа, - тихо заметил Сулу. - Они солдаты, а не мародёры.
Навигатор сердито тряхнул головой.
- Тем более! Что им здесь нужно? Ни заводов, ни дилитиевых рудников - вообще никаких стратегических объектов...
Капитан остановился. Действительно, поведение нарушителей не походило на обычную ромуланскую тактику. Подкрасться к пограничной военной станции, нанести удар и исчезнуть - это да. Но собрать такое количество кораблей для прорыва в самый необжитый и бесполезный уголок Федерации? Да ещё тащить с собой неповоротливые и уязвимые транспортники?
Скотти хмыкнул.
- Может, я и ошибаюсь, но ежели они заявились в гости с тремя такими чемоданами, - он ткнул пальцем в экран, - стало быть, собираются обосноваться надолго.
- Похоже на то, - согласился Кирк. - Если бы я искал место для постройки тайной военной базы, я бы выбрал именно такую планету - подальше от населённых секторов, чтобы не попасться на глаза Звёздному Флоту, и поближе к Нейтральной зоне, чтобы быстро подвозить оружие и дилитий.
- Планету с приемлемыми климатическими условиями, - добавил Спок, - и незаселённую. Установив на такой планете стационарное маскирующее поле, можно спрятать на территории Федерации целый военный комплекс.
- Вот это наглость! - пробормотал Сулу.
Чехов недоверчиво присвистнул.
План ромуланцев и впрямь казался безумным, но лишь на первый взгляд. Астрономическая карта Федерации - как и любого другого галактического государства - являла собой россыпь отдельных звёздных систем, связанных редкой паутинкой проторенных космических маршрутов. Там, где не было планет, пригодных для колонизации или населённых дружественными расами, зияли сплошные чёрные пятна. Звёздный Флот прилагал все усилия к тому, чтобы сократить число этих пятен, но вдали от хорошо обжитого центра, вдоль границ, по-прежнему пролегало кольцо неосвоенных территорий, где федеральные суда появлялись в лучшем случае раз в несколько лет, да и то пролётом. Так что дерзкая выходка Империи вполне могла увенчаться успехом. Если бы один из звездолётов не ослушался приказа, созвавшего все свободные корабли Федерации на патрулирование другого участка границы. Если бы сенсорные системы этого звездолёта, доведённые до совершенства лучшим научным офицером Звёздного Флота, не были в полтора раза чувствительнее стандартных...
В другой ситуации можно было бы только порадоваться, что счастливый случай привёл сюда "Энтерпрайз" как раз в нужный момент, чтобы расстроить вражеские планы. Но сейчас... о, проклятье, как же не вовремя!
Нечего было и думать о том, чтобы приблизиться к планете незамеченными. Можно не принимать в расчёт лёгкие корабли-перехватчики, но четыре "хищные птицы" - это слишком много даже для "Энтерпрайза". Если успеют зажать в клещи... нет, не вырваться.
Он до последнего надеялся, что ему не придётся делать этот выбор. Но сейчас, когда все пути к отступлению оказались отрезанными, он вдруг понял, что решение уже принято. "Энтерпрайз" не пойдёт к планете, под прицел ромуланских орудий. Ни при каких обстоятельствах.
Словно почувствовав его взгляд, Спок обернулся от своего пульта. В холодном отсвете мониторов его лицо казалось маской, высеченной из серого камня, и, как всегда, невозможно было понять, о чём он думает.
Что же ты молчишь, мудрец и судья, строгий голос моего рассудка? Почему не напомнишь мне о том, что долг капитана превыше долга дружбы и долга милосердия? И о том, что случилось однажды, когда я отступил от этого правила?
Спасибо, дружище, я всё помню. Я больше не рискну безопасностью корабля ради единственного члена экипажа. Не оценю одну жизнь выше других, даже если это - цена жизни лучшего друга.
Вы слышите, Келсо, Деннер?
Я усвоил урок.
Привет, Боунс, у меня для тебя две новости. Сначала плохая: над планетой кружится стая ромуланцев, поэтому лечение отменяется. Нейроблокада слабеет, выпускать твоего паразита на свободу нельзя, так что, сам понимаешь... А вот и хорошая: добрый доктор М'Бенга приготовил для тебя замечательное снадобье. Всего один укол - тихо, мирно и ни капельки не больно... мы же не звери, правда?
Правда, Спок?
Вулканец быстро отвёл глаза, но Кирк мог бы поклясться, что видел в них мгновенный отблеск той же мольбы, что читалась в обращённых на него взглядах Сулу и Чехова, Ухуры и Скотти.
Вы же капитан, говорили эти взгляды. Придумайте что-нибудь. Найдите другое, спасительное решение. Ну, пожалуйста... мы знаем, у вас получится...
Кирк медленно вдохнул и выдохнул, успокаивая разогнавшийся пульс. Может быть, ещё не всё потеряно. Может быть...
- Сохранять текущее положение, - приказал он подчёркнуто обыденным тоном. - Следить за всеми перемещениями противника, слушать переговоры. Если дёрнутся в нашу сторону или включат маскировку - немедленно докладывать мне.
И, уже подходя к дверям лифта, добавил:
- После вахты - общий сбор в зале совещаний.


***

- Как видите, выбор у нас невелик. Мы можем покинуть систему и вернуться за подкреплением, но путь к точке рандеву и назад отнимет не менее четырёх дней. Для Маккоя это равносильно приговору. Мы можем рискнуть и попытаться незаметно высадиться на планету. Шансов на успех немного, а опасность велика. Ромуланцы, как вам известно, редко берут пленных.
На этот раз зал совещаний был полон. Кроме старших офицеров здесь присутствовали Сулу, Чехов, Ухура, ДеСаль - вся смена "альфа" с мостика; Фишер и Д'Амато из научного отдела; М'Бенга и Чепэл из медицинского...
Кирк обвёл взглядом знакомые лица. Два года эти ребята мотались с ним по всей Галактике, разделяя труды и опасности, щемящую боль потерь, сладкий вкус побед, радость невероятных открытий. Он ценил их как преданных офицеров. Он уважал их как хороших, честных, смелых людей. В каждом из них он был уверен, как в самом себе.
- Все мы знаем и любим доктора Маккоя. Многие из нас обязаны ему жизнью. Я не намерен отступать, пока остаётся хотя бы призрачная возможность спасти его, и рассчитываю на ваше понимание.
Кто-то шумно вздохнул, кто-то скрипнул стулом, но возражений не последовало.
- Мистер Спок, дайте нам картинку.
Научный офицер включил проектор. На демонстрационном экране высветилось схематичное изображение системы Гаммы Корви: яркий белый кружок - звезда, три эллипса вокруг неё - орбиты планет. Между второй и третьей орбитами пролегало широкое размытое кольцо - астероидный пояс.
У внешнего края пояса мигала белая точка, обозначая местонахождение "Энтерпрайза". Вокруг второй планеты угрожающе роились красные точки.
- Астероидный пояс обеспечит нам прикрытие. Каменные глыбы отразят сканирующие лучи, а газо-пылевые облака спрячут корабль не хуже маскировочного экрана. Так мы сможем продвинуться вглубь системы.
Белая точка пересекла наискосок туманную полосу и остановилась у внутреннего края, на минимальном расстоянии от второй планеты.
- "Энтерпрайз" останется здесь, не покидая пределов пояса. Дальше мы с доктором Маккоем отправимся на шаттле.
Изящная параболическая дуга соединила точку-звездолёт с полюсом планеты.
- Ромуланцы, конечно, держат ухо востро...
По залу прокатилась волна смешков.
- ...однако их сенсоры сейчас настроены на поиск крупных боевых кораблей. Вряд ли они смогут засечь крошечный челнок, идущий на малой тяге. Фишер, Д'Амато, у вас есть данные геодезического сканирования. Подыщите мне площадку поровнее и поближе к "руинам". Координаты - в программу нашего тренажёра и в бортовой компьютер "Кеплера".
- Есть, - хором откликнулись геологи.
- Капитан, - Лицо Сулу было почти спокойным, но голос звенел. - Я прошу разрешения пилотировать шаттл.
- Почему, лейтенант?
- Потому что вы... - Сулу осёкся и скомкал фразу. - Я хотел сказать, посадка будет сложной. А у меня опыт полётов на малых аппаратах больше... при всём уважении, сэр.
- Я знаю. Из нас двоих вы лучший пилот, мистер Сулу. Именно поэтому я доверяю вам нечто более важное, чем шаттл с двумя пассажирами. Если ромуланцы обнаружат нас, то ваша задача - увести "Энтерпрайз" невредимым. Я полагаюсь на ваше мастерство.
Сулу слегка порозовел - то ли от похвалы, то ли от огорчения. Он открыл было рот, собираясь сказать что-то ещё, но Кирк строго взглянул на него и припечатал:
- Это приказ.
- Есть, - сумрачно ответил рулевой.
- Я говорил о двух пассажирах. Кроме Маккоя, со мной полетит коммандер Спок. Его кандидатура также не обсуждается: он единственный, кто способен противостоять ментальной атаке. На время полёта он станет нашим навигатором и связистом. Мы доставим Маккоя на планету, освободим его от паразита и вернёмся назад.
Они верят, думал он, глядя на обращённые к нему лица. Всей душой болея за Маккоя, они верят, что мы его спасём. Вопреки беспристрастной вероятности и даже вопреки здравому смыслу. Иначе и не может быть, раз за дело берутся капитан Джеймс Т. Кирк, не знающий поражений, и мистер Спок, которому-сам-чёрт-не-брат.
Если бы я сам мог так же легко убедить себя, что всё будет хорошо... Забыть, на какой тонкой, почти безнадёжной ниточке подвешена жизнь Боунса... а теперь, кстати, и жизнь Спока. И моя.
От бодрой улыбки свело скулы.
- У нас всего несколько часов на подготовку, так что не будем терять времени. Все свободны.
Заскрипели отодвигаемые стулья, зазвенели шаги по металлическому полу, и разноцветная толпа людей вылилась в открытые двери. Старший помощник задержался у стола, выключая проектор.
- Спок, - окликнул его Кирк.
- Да, капитан?
- Кажется, я без спросу записал тебя в добровольцы.
Спок недоумённо поднял бровь.
- Не вижу причин для сомнений, сэр. Как вы верно заметили, моё участие в операции не только логично, но и необходимо.
"Хитрый вулканец, - подумал Кирк, - ну что тебе стоит признать, что ты, как и я, готов лезть к чёрту в зубы за нашего друга? За нашего общего друга, сколько бы вы с ним ни цапались по любому поводу..."
- Спорю на своё кресло, что ты уже посчитал, какие у нас шансы на успех, - сказал он вслух.
- Как обычно, капитан, - Спок по-кошачьи прищурился: в его скупой мимике это был самый близкий эквивалент человеческой улыбки. - Исчезающе малые.


***

"Кеплер" был самым маленьким из десяти шаттлов, размещённых на ангарной палубе "Энтерпрайза". В отличие от многоместных "Галилео" и "Коперника", он мог нести лишь четверых, в крайнем случае - шестерых человек. Предназначенный для орбитальных и атмосферных полётов, он имел низкоэнергетическую силовую установку и ограниченный запас топлива. В этом был плюс: слабое излучение двигателя делало его почти невидимым среди мощных потоков солнечного ветра, исходящих от белой звезды. Был и минус: перелёт от астероидного поля к планете и назад лежал на пределе его дальности, учитывая расход энергии на посадку и подъём из гравитационного колодца.
Шесть часов "Энтерпрайз" совершал сложные манёвры, подбираясь к той единственной оптимальной точке, откуда шаттл мог бы долететь до планеты по самой экономной траектории. Шесть часов Кирк провёл за экраном тренажёра, отрабатывая посадку на малой тяге, при неудобном заходе на точку - с полюса. И с каждым разом задача, которую он поставил перед собой, казалась всё менее и менее выполнимой.
Если их не засекут ромуланские перехватчики. Если посадка пройдёт успешно. Если магнитный генератор, собранный Споком и Скотти, сработает как надо. Если им удастся после всего этого взлететь, и дотянуть на остатках топлива до корабля, и в конце концов уйти незамеченными... вот это уже действительно будет чудо.
Можно изучить ситуацию со всех сторон и просчитать все варианты её развития. Проиграть сотню разных сценариев и выдумать сотню хитроумных планов. Но однажды наступает момент, когда приходится сказать самому себе: "будь, что будет" - и положиться на свою счастливую звезду.
Орёл или решка. Чёт или нечет. Пан... или пропал.



Часть 3.

Белые камни, белый песок. И небо - фиалковое, индиговое, яркое до рези в глазах. На Земле такое небо можно увидеть разве что высоко в горах.
Красота... будь она неладна.
До сих пор удача была на их стороне. Трудная посадка прошла как по нотам, и "Кеплер" без помех опустился на плоскую кварцевую плиту в намеченном месте. До "руин" оставалось чуть больше километра на своих двоих.
Маккой посмотрел на Спока с завистью. Вот уж кому повезло: на этой каменной сковородке, в сухой удушливой жаре вулканец, должно быть, чувствовал себя как дома и шёл размеренным неутомимым шагом, равнодушный и к зною, и к слепящему свету. Сорокакилограммовый магнитный генератор он тащил без всякого напряжения, словно пустую коробку. Аккуратно причёсанная чёрная макушка старпома блестела на солнце, будто зеркальная. Эволюция славно позаботилась об обитателях системы Эридана-40, снабдив их, кроме всего прочего, густыми и гладкими волосами - естественным отражателем, защищающим мозг от избыточной радиации их родной звезды.
А вот капитан косился на злое светило, как на личного врага, и поминутно вытирал рукавом лоб. Жест был чисто символическим: горячий воздух мгновенно высушивал пот. Мёртвая безводная планета понемногу высасывала влагу из живых, дерзнувших нарушить её тысячелетнее уединение.
...Узнав, что Джим собирается сам вести шаттл, Маккой пришёл в отчаяние и стал просить его остаться на корабле. Он раз пять повторил, что "визитёр" охотится за капитаном, и только за ним; что при первой же возможности существо снова нападёт, и неизвестно, сумеет ли Спок защитить его на этот раз. Он кричал, что это даже не риск, а чистой воды самоубийство; помянул и безответственность, и манию героизма, и обыкновенную мальчишескую дурь...
Джим дал ему выговориться до конца. Молчал, щурил жёлтые тигриные глаза и лишь потом, когда Маккой выдохся и охрип, - сказал:
- Я лечу на Гамму Корви II. Ты летишь со мной. Хочешь - добровольно, хочешь - в смирительной рубашке и под охраной. Так или иначе, но через двадцать минут ты будешь в шаттле.
Капитан вышел из изолятора, и в дверях встали Денби и Короленко. Два самых крепких парня из числа его санитаров. Лица у обоих были виноватые, но Маккой не сомневался, что при необходимости эти ребятки спеленают его, как младенца, и доставят в ангар на руках.
Он покорился.
...Задумавшись, Маккой налетел на торчащий каменный гребень. Пошатнулся, едва удержался на ногах. Джим мгновенно замедлил шаг, оглянулся через плечо.
"Как ты, старина? Держишься?"
Маккой выдавил неубедительную улыбку. Ничего, мол. Держусь.
Ему было муторно. Коэрцитиновый дурман понемногу выветривался, оставляя после себя сосущую пустоту в желудке и ватную слабость во всём теле. От изнуряющей жары - а пуще того, от обилия простора и света после трёх дней взаперти, - то и дело подступало зыбкое головокружение, и каждый раз Маккоя захлёстывал панический страх: опять? началось?
Он чувствовал себя ходячей бомбой, готовой взорваться в любую минуту. Чего бы он только не отдал, лишь бы Джим оказался сейчас на "Энтерпрайзе", где угодно, но подальше от него...
- Выше нос, Боунс, - весело сказал капитан. - Мы уже пришли.
Маккой оторвал взгляд от земли. Врезанные в сияющую твердь неба, над ними вставали длинные серые тени - будто менгиры, что ставили древние кельты на могилах своих вождей...
...Нет, не могила. Колыбель, где тысячи веков дремало первобытное зло, безымянное и безвредное до поры, как зарытый в землю наконечник отравленной стрелы. Кто, распахивая поле, зацепил плугом смертоносную железку и вытащил её на свет? кто, не ведая беды, наступил босой ногой? - не всё ли равно теперь? Джинна не загнать в бутылку, и призраков Пандоры не посадить обратно в волшебный ящик...
Стоп. Спокойно. Это просто побочный эффект нейролептика - тревога, депрессия, навязчивые мысли. Ты же врач, ты знаешь...
Он закрыл глаза и медленно сосчитал до пяти.
- Боунс, - Рука Джима легла ему на плечо, возвращая чувство реальности. - Соберись. Ещё чуть-чуть.
Спок уже распаковал генератор и возился с ним. Творение вдохновенной фантазии Монтгомери Скотта выглядело устрашающе. Контейнер, послуживший корпусом прибора, оказался слишком мал, чтобы вместить необходимое количество электронной начинки, и всё, что не влезло, Скотти прикрепил снаружи - две дополнительные магнитные катушки, громоздкий преобразователь поля, плату-модулятор под прозрачным щитком, целый ворох разноцветных проводов и ещё несколько наспех пристыкованных деталей, назначение которых оставалось загадкой. Венчала всё это стандартная панель управления с цветными кнопками, индикаторами и дисплеем, прикрученная двумя огромными болтами.
Кирк и Маккой разглядывали шедевр инженерной мысли с одинаковым сомнением в глазах.
- Ну и ну, - протянул доктор. - А эта штука точно работает?
- У нас есть только один способ проверки, - ответил вулканец, включая питание.
Дисплей засветился, лампочки индикаторов мигнули и генератор загудел, как разбуженный шмель.
- Отлично, - с облегчением сказал Кирк. - Спок, какой у него радиус действия?
- Достаточный, чтобы покрыть с этой точки всю площадь между колоннами.
- Начинай с самого низкого уровня и постепенно увеличивай мощность. Боунс, ты помнишь, где...
Он не заметил, в какой момент к жужжанию генератора примешался другой звук - такой же металлический и вибрирующий, но более высокого тона. А когда понял, что означает этот звук - было уже поздно: воздух перед ними зарябил золотыми искрами, и два, три... шесть мерцающих силуэтов соткались из пустоты, преграждая дорогу к "руинам".
Кирк отшатнулся - инстинктивное, бесполезное движение. Здесь, на открытой равнине, бегство не имело никакого смысла. Да и некуда было бежать: вторая группа с фазерами наизготовку уже материализовалась позади, отрезая путь к отступлению.
Всё произошло в считанные секунды. Солдаты в стальных шлемах и серых чешуйчатых куртках сомкнули кольцо вокруг маленького отряда. Один, с непокрытой головой, шагнул из строя. Синий шарф через плечо указывал на его ранг - центурион.
- Не сопротивляться, - сказал он на стандарте, почти без акцента. - Сдать оружие и коммуникаторы.
Никто не двинулся с места. Маккой при всём желании не мог бы выполнить требование: он был безоружен, если не считать медицинской сумки. Спок замер над генератором, не сводя глаз с капитана, готовый по первому его знаку броситься на оцепление - или подчиниться и сдать фазер. Лишь за одним человеком он признавал право отдавать приказы.
Кирк ограничился тем, что развёл руки в стороны, показывая, что не собирается сию минуту хвататься за оружие. Это нарочито медленное движение выглядело скорее как вызов, чем как жест сдачи.
- Вы незаконно пересекли Нейтральную зону и вторглись на территорию Федерации, - отчеканил он. – Как представители Звёздного Флота мы требуем...
- Никаких требований, - оборвал его ромуланец. - Ваш корабль обнаружен и окружён. Сложите оружие и приготовьтесь к транспортировке.
Темнея лицом, Кирк снял с пояса фазер и швырнул его под ноги противнику. Через мгновение рядом упал фазер Спока.
- В сторону, - приказал центурион, носком сапога отбрасывая оружие подальше. - Ты тоже, thaessu .
Кирк и Спок отступили в сторону. Маккой дёрнулся было следом, но ромуланец взмахом фазера остановил его. Видимо, из-за синей униформы он принял врача за учёного.
- Что это такое? - требовательно спросил он, указывая на генератор.
Прибор продолжал гудеть, весело подмигивая индикаторной лампой.
- Это... - начал Маккой - и запнулся в ужасе, чувствуя, как в голове нарастает знакомый железный звон.
Твёрдая земля зашаталась под ногами. Зрение раздвоилось: он видел белую каменную равнину и сквозь неё - белые огоньки.
Много-много белых огоньков.
Это они. Те, что кусаются и жалят. Те, что делают больно.
Пусть их не будет!
Беззвучный удар ощутили все. Словно гигантская тяжёлая лапа прихлопнула разом весь круг - и пленников, и конвоиров. Циркульный строй ромуланцев сломался. Кто-то с воплем отпрянул назад, кто-то согнулся, хватаясь за голову. Высокий солдат рядом с центурионом молча повалился на спину, как подрубленное дерево.
Белые огоньки гаснут.
Много пищи. Вкусно.
Золотой огонёк - близко. Самый яркий. Самый вкусный. Но белых ещё много. А надо, чтобы - ни одного.
Стой! Нельзя! Не...
Он понимал, что происходит, но сделать ничего не мог. Чужая неукротимая сила несла его, словно бешеная лошадь - неумелого всадника; как в тот раз на ферме у дяди, когда он, тринадцатилетний мальчишка, сдуру забрался на Герцогиню - каштановую трёхлетку, строптивую и нервную. И как в тот раз, он чувствовал себя совершенно беспомощным, и оставалось только одно: во что бы то ни стало удержаться в седле - удержаться в сознании...
- Спок!
Нет времени объяснять. Только бы он понял! Только бы не стал колебаться...
Но Спок уже оседает на подгибающихся ногах - расширенные глаза смотрят в никуда, побелевшие пальцы сжимают виски.
Белый огонёк. Злой, кусачий белый огонёк. Задавить.
...что ты делаешь, тварь, что ты делаешь!
Какое-то движение рядом - Джим бросается на поредевшую шеренгу ромуланцев. Сбивает плечом полуоглушённого солдата, перехватывает у него оружие. Ромуланец валится на песок, капитан вскидывает фазер...
Одной секунды ему не хватило. Или, может, половины секунды...
- Нет! - крик обжигает пересохшее горло. Красный луч шипит в разрежённом воздухе, Джим спотыкается на середине шага и падает вниз лицом.
Много пищи. Очень много.
Слишком много!
Центурион, единственный из отряда, ещё держится на ногах. Пьяно пошатываясь, поднимает фазер для второго выстрела. Их разделяет шагов десять, не больше. Промахнуться невозможно.
Время замирает. Солнечный свет течёт расплавленным свинцом. Надсадно воет генератор.
Почему мне не страшно?
Угловатое лицо ромуланца коверкает судорога. Он странно выгибается всем телом, словно кукла на тростях; рука с оружием дёргается. Луч уходит в сторону, пляшет, полосуя без разбора небо, камни и скорчившиеся тела...
И наискось перечеркивает генератор, высекая фонтан искр и длинный язык пламени.
Вспышка.
Темнота.



***

- Мой коммандер! - Связист плотнее прижал серебряную пластинку гарнитуры к остроконечному уху. - Мы потеряли контакт с десантной группой.
Коммандер С'Тагор повернулся в кресле.
- Повторите сигнал на резервной частоте.
Связист быстро отщёлкал кодовую последовательность и покачал головой.
- Ответа нет.
С'Тагор недовольно сжал губы. Что там у них случилось? Ионная буря забила помехами все частоты или какая-нибудь магнитная аномалия повредила коммуникаторы? Скорее всего. Не могли же четверо или пятеро хлипких землян (а больше не поместилось бы в тот шаттл) справиться с целой декадой вооружённых имперских солдат...
В любом случае, с планеты им бежать некуда. А попадут ли они в камеру допросов часом раньше или часом позже - не так уж важно.
- Продолжайте на резервной, - приказал он связисту и отвернулся к обзорному экрану.
Там, в кольце ромуланских кораблей, безнадёжно огрызаясь короткими слепыми залпами, разворачивался его главный враг. Федеральный звездолёт класса "Конституция", чьё неожиданное появление в системе Гамма Корви ставило под угрозу не только тщательно спланированную операцию, но и его, С'Тагора, собственную карьеру.



***

Когда Маккой пришёл в себя, его встретила тишина. Полная, мёртвая тишина, нарушаемая лишь змеиным шорохом песка, текущего по камню.
Потребовалось собрать все остатки воли, чтобы принудить себя открыть глаза.
Он оперся на руки и встал, и гравитация проклятой планеты навалилась на него всей тяжестью. На секунду всё потемнело, потом зрение прояснилось. Хотя сейчас он предпочёл бы ослепнуть - лишь бы не видеть того, что творилось вокруг.
В Акакдемии, на одной из лекций по истории военно-полевой хирургии, им показывали старую документальную фотографию: взрыв осколочного снаряда в группе солдат. Эта чёрно-белая, плохого качества картинка долго стояла у него перед глазами. Теперь он видел то же самое наяву - мёртвые тела, бесформенными кляксами разбросанные по кругу от эпицентра, как лепестки чудовищного цветка.
А эпицентром был - он сам.
Ужас и отвращение приковали его к месту. Оцепенев, он стоял посреди мёртвого круга, бесцельно поворачивая голову из стороны в сторону, как заведённый, пока блуждающий взгляд не зацепился за что-то знакомое. Яркий синий мазок на выбеленном песчаном холсте.
По-стариковски волоча непослушные ноги, Маккой подошёл ближе. Вулканец лежал на спине - безучастное лицо обращено к солнцу, полуоткрытые глаза затянуты белой плёнкой, как у мёртвой птицы.
Господи, ну почему? Почему он, а не я?
Что-то стиснуло грудь и стало трудно дышать - может быть, от запаха гари, потому что рядом дымился разбитый генератор. Последний выстрел центуриона разворотил корпус и сжёг панель управления. Потрескивая, искрил оборванный кабель, растаявший пластик вытекал на песок и застывал вязкими тёмными лужицами.
Поодаль - ещё одно тело. Солнечный блик на гладкой пластине шлема. Губы искривлены, лицо страшное, чёрно-зелёное, налитое кровью. Ромуланец.
Маккой взглянул в другую сторону и замер, не в силах смотреть и не в силах отвернуться.
Жёлтая рубашка. Светловолосый затылок.
...нет. Пожалуйста, нет...
...Упал, как бежал - ничком, уткнувшись лицом в землю, и безвольно откинутая рука ещё сжимает фазер. И белая кварцевая пыль блестит в растрёпанных волосах - будто ранняя седина.
Кажется, совсем недавно они сидели в капитанской каюте, празднуя окончательное выздоровление после вспышки геронтогенной радиации, поразившей их на Гамме Гидры IV. И Джим, непривычно задумчивый в тот вечер, сказал: "Знаешь, Боунс, я надеюсь, что не доживу до такой старости. В последний полёт надо уходить на полной скорости, а не тащиться дряхлым, выжившим из ума калекой".
Вот и сбылось...
Словно тупой нож провернулся внутри - Маккой захлебнулся сухим редким воздухом и опустился на землю, давясь то ли кашлем, то ли рыданиями.
Если бы можно было отменить, зачеркнуть, переписать набело... Вернуться назад, в тот день и час, когда "Энтерпрайз" вошёл в систему Гамма Корви - чтобы близко не подходить к руинам, вообще не ступать на эту чёртову планету. Или хотя бы туда, в лазарет, когда он сидел на полу с инъектором в руке, с ампулами, рассыпанными вокруг, как леденцы из пакета, и ещё не поздно было ввести тройную дозу, чтобы всё кончилось раз и навсегда...
Джим. Спок. Фарид.
Три жизни - вот цена твоей трусости.
Маккой чуть не закричал - такой нестерпимой болью опалила едкая смесь горя, отчаяния и вины. Он схватился за ворот рубашки, бездумно рванул прочную ксенолиновую ткань, словно мог руками выдрать, выцарапать из себя инопланетную пакость... вот только бесплотное существо не удалить хирургическим путём.
Он в отчаянии огляделся по сторонам. Генератор превратился в кучу бесполезных железок. Впрочем, это уже не имело значения - Маккой всё равно не смог бы заставить прибор работать. Но оставался ещё один способ.
- Прости, - шёпотом сказал он капитану. - Так надо.
И взялся за фазер. Податливые, не успевшие закоченеть пальцы без сопротивления выпустили оружие. Металл нагрелся на солнце и почти обжигал; регулятор мощности стоял на отметке "оглушение". Маккой перевёл его вперёд - до упора.
Так надо, повторил он про себя. Чтобы уничтожить эту гадину наверняка; чтобы нигде и никогда не повторилась сегодняшняя дикая и бессмысленная бойня. И не всё ли равно - сейчас или немного позже? Ромуланцы не оставят его в живых, а если и оставят... лучше уж так, быстро и почти без боли, чем гнить в какой-нибудь секретной лаборатории под надзором остроухих вивисекторов...
А Джоанна? Как же она будет - без меня? Детка моя...
При мысли о дочери что-то опасно дрогнуло внутри, и он скомкал эту мысль и затолкал в самый дальний уголок сознания. Он чувствовал, что если задумается о ней хоть на минуту дольше, - ему уже не хватит решимости.
Ну?
Он повернул фазер к себе. Прямо в лицо уставился круглый стеклянный зрачок фокусирующей линзы; Маккой содрогнулся, словно заглянул в глаза змеи. Глухая тоскливая жуть подкатила к сердцу, он не выдержал и зажмурился, борясь с желанием отбросить оружие. Пересилил. Снова поднял фазер и прижал дулом к шее. Не так страшно, если представить, что делаешь себе инъекцию...
Хватит тянуть. Раз, два...
Глухо ахнуло над головой, словно врезали колотушкой по дырявому барабану, и в небе вспыхнул огонь - такой яркий, что слёзы навернулись на глаза; такой горячий, что рубашка, кажется, задымилась на спине и плечах. Что-то жуткое творилось там, наверху, но взглянуть было невозможно: свет до боли обжигал зрачки. Забыв о фазере, Маккой со стоном зажмурился - мир окрасился в рубиновые тона, и он увидел на просвет волосяную сеточку капилляров в собственных веках.
В ту же секунду что-то сильно сдавило ему локоть, отводя руку с оружием вниз и в сторону. Палец на спусковой кнопке непроизвольно дёрнулся, алый луч стригнул по песку, выплавляя дымящуюся борозду. Живая тяжесть опрокинула Маккоя и придавила к земле, и сквозь плывущие в глазах цветные круги проступило бледное от ярости лицо с расцарапанной щекой, с прилипшей ко лбу светлой прядью.
Капитан удерживал его борцовским захватом, блокируя обе руки, не давая обратить оружие на себя. От изумления Маккой чуть не выпустил фазер, потом опомнился и стиснул рукоятку изо всех сил. Джим что-то кричал ему, но слова доносились как через толстый слой ваты.
- Нет... - выдохнул он, отчаянно цепляясь за оружие. - Не надо... оставь...
Вместо ответа Джим так выкрутил ему кисть, что запястье чуть не хрустнуло в суставе. Маккой охнул от боли, фазер выскользнул из онемевших пальцев. Звонко щёлкнул предохранитель.
- Вставай! - прохрипел Кирк, свободной рукой вздёргивая врача за шиворот. - Вставай, чтоб тебя...
И добавил ещё пару слов, каких Маккой никогда раньше от него не слышал.
Спотыкаясь и поскальзываясь на камнях, прикрывая глаза руками от безжалостных потоков света, они бежали к серой колоннаде, а над ними разгоралось второе солнце - косматый клубок белого огня, прошитый лиловыми сполохами. Кто хоть раз видел облако аннигиляционного взрыва, тот не забудет его до конца своих дней.
- Джим, - Маккой задыхался на бегу, - это был... корабль?..
- Да!
- Наш... корабль?..
- Не знаю! - Кирк схватил его за плечо и подтолкнул вперёд, в проход между колоннами.
В пронзительном синеватом свете "менгиры" казались сделанными из жидкого стекла. Их чёрные зубчатые тени протянулись по земле, как треугольные разломы. Внутри колонн вспыхивали, скользили и гасли подвижные искры - словно то были термитники, населённые полчищами светляков. Витиеватые трещины на кварце пылали фосфорическими письменами.
Преодолевая дрожь, Маккой сделал несколько шагов. Со всех сторон доносился зуд, скрежет, сухое статическое потрескивание, как в трансформаторной будке. Звук тупым сверлом ввинчивался в голову, мелкой вибрацией отдавался в зубах. Тягучая боль сдавила затылок, в висках застучало. По коже забегали колючие мурашки, вздыбливая волоски на руках и на шее. Огненная метель закружилась перед глазами.
Цепляясь за скользкий камень, обжигая ладони ледяным электрическим огнём, он привалился к подножию колонны, но на этот раз не потерял сознания. Только померкло зрение, и невидимая лапа сильнее сжала голову; боль взметнулась до непереносимой высоты, почти до остановки пульса - и лопнула, как перетянутая пружина.
И наступило молчание. Боль ещё бродила в теле - короткими спазмами, всплесками, отголосками, но в мыслях воцарилась спокойная пустота. Присутствие чужака, которое он ощущал все эти дни, как застрявшую в мозгу занозу, - это присутствие исчезло.
Всё. Кончено.
Он почувствовал, как его приподнимают и тащат, услышал сбивчивое, свистящее дыхание Джима, но не мог даже пошевелить ногами, чтобы помочь ему. Просто не осталось сил - ни первых, ни последних. Тело казалось пустым и лёгким, как сброшенная змеиная шкурка.
Капитан выволок его на открытое место, перетащил через каменную гряду и опустил на землю. Потом отошёл немного вбок, и Маккой услышал знакомое жужжание фазерного луча.
Кирк стрелял по каменным столбам. Фазер, включённый на полную мощность, резал кварцевую скорлупу, как алмаз режет стекло; металлические прожилки плавились и текли кипящей багровой смолой. Одна из колонн вдруг надломилась у основания и медленно повалилась набок, в падении зацепила другую, уже подрубленную лучом, та - третью... Кирк отступил на шаг - острые обломки кварца высекли искры у его ног. Грохот бьющихся камней рвал барабанные перепонки. Маккой прижал ладони к ушам, беззвучно разевая рот.
Должно быть, потеря нескольких конденсаторов нарушила равновесие системы, и вся энергия, накопленная в "руинах" в течение многих веков, потекла вспять. По спёкшейся песчаной корке метнулись голубые плети молний, сквозь едкие силикатные испарения пробился резкий запах озона. Отшвырнув фазер с опустевшей батареей, Кирк бросился на землю, рядом с Маккоем, и вовремя - на остриях уцелевших колонн вспыхнул искристо-белый, сказочной красоты коронный разряд.
Земля вздрогнула, кажется, до самого основания, и чудовищный удар раздробил тысячелетний кварцевый щит. Колонны рушились одна за другой, воздух звенел от переизбытка электричества, и людям оставалось только сильнее вжиматься в расщелину между двух каменных гребней да прикрывать головы от града жалящих осколков.
Это длилось недолго. Подземные толчки прекратились, поднятая в воздух пыль осела, засыпав развалины алмазным крошевом. Последние отголоски эха угасли, и в тишине раздался слабый, совершенно неуместный звук.
Маккой смеялся, сидя на земле. Смеялся взахлёб, счастливо, как ребёнок... или как безумец.
- Боунс, - Кирк взял его за плечи и слегка встряхнул. - Боунс, ты что?
Врач улыбнулся, размазывая по лицу слёзы пополам с песком.
- Джим... О господи, какой я идиот! Третье веко... это ведь реакция на свет, всё равно что зрачковый рефлекс! Я же подумал... я даже пульс у него не проверил!
Кирк зажмурился, чувствуя, как тает застывший в груди ледяной ком.
- Скорее! - Маккой вскочил, чуть покачнулся от слабости, но сам выпрямился. - Может быть, ещё не поздно!
Кирк тоже поднялся - медленно, с трудом ловя равновесие. Только теперь Маккой заметил, что капитан двигается скованно, заметно подволакивая ногу.
- Ты сам-то как? - спохватился он. - Не ранен?
Кирк скривился.
- Словил заряд, по касательной. Ничего страшного, только оглушило, - Он ожесточённо потряс головой. - Нас собирались взять живыми.
Прихрамывая, он обогнал доктора и заковылял в ту сторону, где они оставили Спока. Маккой замешкался, глядя на место побоища. Снова подступил комок к горлу при виде этих тел в серой чешуе, темнеющих на песке, словно рыбы, выброшенные на берег приливом...
Кирк, не тратя времени, перешагнул через мёртвого ромуланца и опустился на колени рядом со Споком.
- Боунс! - позвал он. - Скорее!
Присев рядом, врач уверенной рукой нашёл точку пульса на шее вулканца и облегчённо вздохнул.
- Чёрт живучий! - с восхищением сказал он. - Скоро меня инфаркт хватит от его фокусов. Джим, поищи-ка мою сумку...
- Некогда, - отрезал капитан. - Ромуланцы в любой момент могут прислать ещё один отряд. Надо убираться отсюда, и поскорее.
Он приподнял старшего помощника, перекинул его руку через плечо и крякнул, выпрямляясь.
- Откуда в нём... столько веса? - пожаловался он, едва переводя дыхание. - А с виду тощий... как доска...
- У вулканцев кости... твёрже, - просипел Маккой, поддерживая Спока с другой стороны. - И мышцы... плотнее... Думаешь, почему они... такие силачи?
Он сам еле передвигал ноги. Честно говоря, масса одного не слишком упитанного вулканца, распределённая на плечах двоих взрослых мужчин, была вполне подъёмной... но жара, и гравитация... и эта треклятая слабость, от которой дрожат коленки...
Маккою казалось, что они тащатся со скоростью улитки, ползущей в гору. Или вовсе топчутся на месте. Когда из белого марева наконец вынырнул плоский бок "Кеплера", врач едва поверил своим глазам.
- Добрались, - выдохнул он из последних сил, вползая за капитаном в открытый люк. - Что дальше, Джим?
Кирк опустил Спока на сиденье и пристегнул, надёжно затянув ремни.
- Для начала полетим на юг. Там есть крупная горная цепь. Спрячем шаттл где-нибудь в ущелье и дождёмся помощи.
- "Энтерпрайз"? - Маккой откинул соседнее кресло и полез за аптечкой из аварийного набора.
- Если им удалось отбиться, то они уже далеко. Если нет... - Джим тряхнул головой. - Но я думаю, что удалось. Сулу - отличный пилот.
- Ты хочешь сказать, - буркнул Маккой, заряжая шприц дозой стимулятора, - что мы здесь застряли? На необитаемой планете, рядом с целой армией разъярённых ромуланцев? Ну, знаешь ли...
- Ромуланцам здесь больше нечего делать. Тайным планам конец; всё, что им осталось, - исчезнуть раньше, чем в системе появятся корабли Звёздного Флота. А нам надо только продержаться пару дней, пока "Энтерпрайз" не вернётся с подкреплением.
- Никогда не любил "Робинзона Крузо", - вздохнул Маккой. - Джим, а ты уверен, что...
Снаружи что-то полыхнуло, заливая кабину "Кеплера" дрожащим голубым светом. Сияющий луч отвесно протянулся из зенита и вонзился в землю где-то возле горизонта. Ударная волна встряхнула шаттл, как погремушку, под опорами заскрежетали камни.
Короткая вспышка - и пауза.
Длинная вспышка, короткая вспышка. Пауза.
Длинная вспышка.
E... N... T...



***

- Они засекли шаттл и по обратному курсу вычислили нас, - рассказывал Сулу, размахивая руками от возбуждения. - Первый подошёл вплотную и выстрелил плазменной торпедой наугад. В нас не попал, зато разнёс в клочья несколько ближайших астероидов, и мы получили приличный залп из сотни тонн битого камня. Мощность щитов упала почти на четверть. Маневрировать там невозможно, пришлось выходить на открытое место. Тут на нас и насели остальные.
- И, главное, непонятно, сколько их - может, пятеро, а может, и весь десяток, - вклинился Чехов. - Сенсоры показывают пустое место. Такие хитрые гады - энергию берегут, чтобы маскировку не отключать, и лупят маломощными лучами прямо из-под экрана. Измором решили взять.
- Мы отстреливались вслепую, - продолжал Сулу, - но было понятно, что щиты долго не выдержат. Они начали оттеснять нас к планете. Мы зашли на низкую орбиту, и тут один из них ошибся - нырнул под нами, чтобы обстрелять нижние щиты...
- ...и как только вошёл в экзосферу, так и засветился в рентгеновском диапазоне, как новогодняя ёлка! Ну, тут уж мы не оплошали...
- Двумя выстрелами разбили ему двигатель, и он свалился. Варп-установка взорвалась в верхних слоях атмосферы...
- ...и пошла такая магнитная волна по всему спектру, что у нас вырубились дальние сенсоры. А ромуланцы, зуб даю, ослепли напрочь!
- В общем, они потеряли нас из виду. Под прикрытием магнитных помех мы совершили разворот с обратным ходом и выскользнули из окружения. На половине импульсной долетели до астероидного поля и сбросили там две фотонные торпеды. Потом вырубили все системы, заглушили двигатели и двинулись обратно по инерционной траектории...
- ...и пока они шастали среди астероидов, разбирались, что это там так красиво рвануло, и искали наши обломки, мы втихую прокрались к планете, чтобы забрать вас.
- Связь заглохла из-за магнитного фона, транспортаторы тоже, так что оставалась только визуальная сигнализация...
- ...а Ухура сказала, что вы знаете старый радиокод. Вот и мы начали семафорить главным фазером...
- ...и это сработало! - закончил Сулу.
Он не удержался от самодовольной улыбки, вспоминая их последний манёвр. И правда, было чем гордиться: провести корабль по касательной траектории, чуть-чуть не задев кипящую от ионных разрядов атмосферу, и на огромной скорости подхватить взлетающий шаттл буксирным лучом - всё равно что муху на лету заарканить. И сразу - двигатели на максимум, и ходу оттуда, потому что ромуланцы уже поняли свою ошибку и мчались к планете, горя неправедным гневом. Но "хищные птицы" не могли догнать "Энтерпрайз", идущий на полном варпе, а легковооружённые перехватчики не рискнули преследовать федеральный крейсер, да ещё на чужой территории...
Но капитан почему-то не спешил хвалить младших офицеров. Восторженный рассказ он выслушал молча, крутя в пальцах стило от электронного блокнота. А когда он наконец заговорил, его тон не предвещал ничего хорошего.
- Мистер Сулу, вы помните приказ, который я отдал вам, покидая корабль?
Улыбка исчезла с лица пилота.
- Да, капитан.
- Повторите.
- Сохранять позицию в пределах астероидного пояса и ждать возвращения шаттла. В случае обнаружения, - Сулу слегка запнулся, - послать экстренный сигнал командованию и покинуть систему. Сохранить корабль любой ценой.
- Я приказывал вам возвращаться за нами?
- Нет, но ведь...
- Болтаться вокруг планеты, под носом у ромуланской армады? Рисковать кораблём ради нас троих?
- Никак нет, сэр.
- Вам удалось отвлечь их внимание и оторваться от погони. Отличный трюк с торпедами... кстати, чья это была идея - ваша, энсин? Поздравляю. Но после этого вы должны были улетать - как можно тише и как можно быстрее. А не затевать чёртову игру в прятки, подвергая опасности весь экипаж из-за трёх человек.
- Сэр! - Рулевой упрямо вскинул подбородок. - В числе этих трёх человек были капитан и старший помощник!
- Которые к тому времени могли быть уже мертвы или взяты в плен. Вам это не приходило в голову?
Сулу молчал. Чехов сердито сопел. Он очень хотел сказать что-нибудь в защиту друга, но как младшему по званию ему приходилось помалкивать. Исполняющим обязанности капитана был назначен Сулу, и никто, кроме него, не мог принять на себя ответственность за действия корабля в последние несколько часов.
- Вы чертовски хороший пилот, мистер Сулу, и вы чертовски хороший офицер. Я не хочу портить ваш послужной список отметкой о дисциплинарном взыскании. Но если вы и впредь будете так вольно толковать мои приказы, мне придётся это сделать. Ясно?
- Да, сэр, - тускло ответил Сулу.
Кирк вздохнул.
- Я обязан вам спасением "Энтерпрайза". Я это понимаю. Но поймите и вы: капитан должен быть уверен в действиях каждого из своих людей - иначе у него связаны руки. Когда у вас будет собственный корабль, - при этих словах Сулу чуть встрепенулся, - вы сами в этом убедитесь.
- Да, сэр, - повторил рулевой. Плечи его расслабились, обида в глазах погасла.
- Вы свободны, - Кирк внимательнее взглянул на обоих и добавил, уже не по уставу: - Отдохните, ребята.
"Ребята" попрощались и вышли из кабинета плечом к плечу. Сработались, подумал Кирк, глядя им вслед. Пожалуй, Чехова не стоит пока переводить в научный. Пусть остаётся в "альфе". Спок переживёт, у него и так достаточно персонала.
На стене запиликал интерком:
- Маккой вызывает капитана.
- Кирк на связи. Как там у вас дела?
- Лучше не бывает. Пациент только что покинул лазарет, ему прописан отдых в тёплой каюте, медитация и горячий чай. И ещё...
- Да?
- Спок... проверил меня. На всякий случай.
- И?..
На том конце раздался короткий вздох.
- Ничего, Джим. Ничего страшного.



***

- Сенат недоволен вами, коммандер.
Казалось, экран видеопередатчика вот-вот засеребрится инеем - таким беспощадным холодом веяло от слов великого претора. С'Тагор не выдержал, опустил голову.
Он хорошо понимал всю тяжесть своей вины. Федеральный звездолёт оказался там, где ему не следовало быть, - это ещё можно списать на пагубное стечение обстоятельств и недосмотр внешней разведки. Но вот то, что С'Тагор, имея четыре тяжёлых корабля против одного, не смог задержать и уничтожить нежелательного свидетеля...
Позор. Неизгладимый позор для командира боевого крыла.
- Федерация, без сомнения, уже подняла по тревоге половину флота. Ваша миссия прекращена. Возвращайтесь на исходные позиции и ждите дальнейших приказов.
- Мой претор! - С отчаянием утопающего С'Тагор ухватился за последнюю соломинку, которая могла удержать его над бездной окончательного поражения. - Мы потеряли один корабль, но зато получили бесценную информацию о новом оружии Федерации и захватили опытный образец!
Одутловатое лицо претора оживилось слабым интересом.
- Новое оружие? Образец действующий? Вы видели, как оно работает?
- Я видел результат. Десять трупов, все - без единой раны, и наши медики до сих пор не могут определить причину смерти. Инженеры исследуют образец, но... к сожалению, он сильно повреждён.
- Это всё, что у вас есть? - голос претора сочился презрением. - Вопросы без ответов и куча металлолома?
- У нас есть очевидец. Центурион Кален, возглавлявший группу захвата. Он в тяжёлом состоянии, но мой врач клянётся, что он выживет, - С'Тагор стиснул кулаки. - Дайте мне несколько дней, и я узнаю об этом оружии всё, что нужно.
Претор молчал. Передатчик потрескивал, по экрану метались белые искры помех.
- Доставьте образец, тела погибших и этого... Калена на ч'Риган, - сухо сказал претор. - Если ваша информация окажется полезной, сенат, возможно, проявит снисхождение к вашим... неудачам.
Чувствуя себя заново родившимся, С'Тагор прижал кулак к левому плечу:
- Повинуюсь, мой претор!



***

- И всё-таки ты слишком сурово обошёлся с парнем, - ворчал Маккой, откупоривая заветную бутылку центаврийского виски. - По-моему, Сулу заслужил медаль, а не выговор. Ты не можешь отрицать, что, выполни он твой приказ буквально, корабль мог бы не досчитаться трёх старших офицеров.
- Я не отрицаю. Но и не собираюсь поощрять нарушение дисциплины.
- Дисциплина! - фыркнул Маккой. - Пару дней назад один самоуверенный капитан ослушался прямого приказа командования и в результате спас Федерацию от вражеского вторжения. И что ему за это было?
Кирк усмехнулся.
- Как обычно. В личной беседе с уважаемым адмиралом Ногурой - двухчасовая ругань и обещание поставить носом в угол. В официальном рапорте - благодарность за ценные сведения о ромуланской вылазке.
- Вот! - Маккой многозначительно поднял палец. - Даже такой сухарь и буквоед, как Ногура, понимает, что победителей не судят. Сколько благодарностей ты получил за нарушенные приказы? А сам глушишь в молодых офицерах самостоятельность.
- Сулу получил выговор не за то, что проявил самостоятельность.
- А за что же?
- За то, что забыл, сколько стоит его ошибка.
Кирк пригубил свою порцию. Жгучий напиток отдавал дымом и чуть-чуть корицей.
- Ты бы видел, как у него горели глаза, когда он рассказывал мне про бой... Это ведь так... заманчиво. Рискнуть и выиграть. Дёрнуть смерть за хвост и ускользнуть. Почувствовать, что ты можешь - действительно можешь! - переломить хребет судьбе. Раз, другой - вкус победы окрыляет, тянет дерзать ещё и ещё... а ставки растут. Своя жизнь. Жизнь напарника. Жизни десантной группы. Жизни экипажа. Но ты уже слишком полагаешься на свою удачу. И забываешь о тех, кому придётся оплачивать твой проигрыш.
Его рука, лежавшая на столе, сжалась в кулак.
- Я свой урок выучил, когда привёл "Фаррагут" на Третью базу... с половиной экипажа в трюме, в глубокой заморозке. Я не хочу, чтобы Сулу пришлось пройти через такое.
- Ты не виноват в том, что случилось на "Фаррагуте", - тихо сказал Маккой.
- Как и ты - в том, что случилось с Фаридом. Просто мы с тобой всегда помним о другой стороне монеты. И взвешиваем цену ставки перед тем, как вступить в игру. Человеческие жизни - тяжёлая валюта. Когда Сулу поймёт это, я сам рекомендую его на командную должность. Но не раньше.
Маккой натянуто улыбнулся.
- Звучит очень похоже на нашего старого профессора из Медакадемии. Он говорил то же самое, прежде чем подпустить желторотых интернов к операционному столу. Ещё по капельке?
Джим кивнул, и врач плеснул немного себе и ему. Отставил бутылку и с хрустом потянулся.
- Устал я, - пожаловался он. - На Центавр хочу, дочку навестить... слов нет, как соскучился. Отпустишь в увольнительную?
- Отпущу. Только, Боунс...
- Что?
- Смотри там... без глупостей, ладно?
- Ты о чём это?
- Сам знаешь.
С полминуты они сверлили друг друга взглядами. Маккой опустил глаза первым.
- Не считается, - буркнул он. - Если хочешь знать, я был невменяем. Чего ещё можно ждать после трёх дней на мозголомных препаратах? И вообще...
Он неопределённо махнул рукой и взял стакан.
- Я старый, умудрённый жизнью циник, Джим. Рыдать, биться головой об стену и лелеять свой комплекс вины - это не для меня. Я лучше напьюсь.
Кирк поднял свой стакан, и они выпили молча.
Тягостную тишину прервал дверной звонок.
- Войдите! - крикнул Маккой. Дверь открылась, и знакомая худощавая фигура замаячила на пороге.
- Я не нашёл вас в каюте, капитан, и предположил, что вы находитесь здесь, - Спок обвёл взглядом стол с его содержимым и сделал маленький шаг назад. - Я хотел задать один вопрос, но это может подождать до завтра. Ничего срочного.
- Нет-нет, - возразил Кирк; он был рад отвлечься от невесёлых размышлений. - Присоединяйтесь, мистер Спок. Я тоже хотел задать вам один вопрос.
Маккой с готовностью схватил бутылку и чистый стакан.
- Кстати, у нас есть отличное пойло. Хотите глоточек?
- Нет, благодарю.
Врач картинно всплеснул руками.
- Джим, ты только полюбуйся на него! Смотрит на меня с таким видом, словно я предлагаю ему купорос, а не лучшее виски по эту сторону Великого Барьера. Хотя, учитывая состав его крови, его вполне можно поить и купоросом.
- Доктор, - в голосе Спока звучало бесконечное терпение, - вулканцы не могут усваивать медь из минеральных соединений, как вы не можете усваивать железо из руды.
- Чего нет, того нет, - легко признал Маккой. - Зато по части усвоения этанола мы дадим сто очков вперёд всей остальной Галактике.
- Ещё вчера вы сокрушались по поводу утраты ясности мышления, - Спок укоризненно покачал головой. - Теперь, когда опасность миновала, вы сами стремитесь помрачить свой рассудок с помощью одурманивающих средств. Совершенно нелогично.
- Всё дело в том, мой остроухий друг, - проговорил Маккой с загадочной улыбкой, - заставляют ли тебя красить забор.
Кирк рассмеялся, глядя, как правая бровь научного офицера недоумённо ползёт вверх и вдогонку ей устремляется левая. Спок хорошо разбирался в земной литературе, но с творчеством Марка Твена, как видно, не был знаком.
- Рискну предположить, что это была ещё одна так называемая идиома, - задумчиво сказал вулканец, глядя на веселящихся землян. - Надеюсь, ваша эмоциональная реакция вызвана естественными причинами, а не действием усвоенного вами этанола.
- Ну, что вы! - Маккой потряс едва початой бутылкой. - Мы только начали.
- Вы хотели о чём-то спросить, - напомнил Кирк, совладав со смехом.
- Да, капитан. Мне хотелось бы знать, как вам удалось переместить "визитёра" обратно, не имея магнитного генератора.
- У меня было кое-что получше генератора, - ухмыльнулся Кирк. - Примерно полтысячи кубометров антиматерии, взорванной в верхних слоях атмосферы. Вместо одной магнитной волны Сулу обеспечил нам целую бурю. Полярное сияние по сравнению с ней - детская хлопушка.
Маккой хмыкнул, потирая затылок.
- Да уж... У меня чуть голова не лопнула, пока я там стоял. Хорошо, что ты не пошёл в хирурги, Джим. Ты бы делал операции исключительно топором и кувалдой.
- Очаровательно, - Спок склонил голову набок, разглядывая капитана, как неизвестную науке диковину. - Должен признать, что ваша способность обращать случайное стечение обстоятельств в свою пользу иногда кажется необъяснимой.
- Иначе говоря, мне бессовестно везёт, - улыбнулся Кирк. - Пусть так. Но моё везение не объясняет другого: почему "визитёр" не сожрал меня вместе с ромуланцами? Ведь по твоим словам, Боунс, я был его главной целью.
- Полагаю, у меня есть ответ, - Спок придвинул стул и сел; ноздри его чуть дрогнули, уловив едкий запах спирта, но больше он ничем не выразил отвращения. - В момент атаки я воспринял сильный телепатический сигнал - страх, гнев, агрессия - и этот сигнал был направлен на меня. Очевидно, после нашего прошлого столкновения у "визитёра" произошла смена приоритетов. Он счёл меня опасным, и инстинкт выживания пересилил тягу к лакомой добыче.
- Сначала драться, потом обедать, - перефразировал Кирк.
- Именно так. Энергетический профиль ромуланцев и вулканцев практически идентичен. Но я, имея телепатические способности, мог защищаться, а наши противники - нет.
- Вот оно что! - Маккой покачал головой. - Выходит, не только у меня аллергия на острые уши и зелёную кровь.
- Я бы назвал это "отрицательным условным рефлексом". Существо приняло ромуланцев за врагов и расправилось с ними в первую очередь. Однако человеческое тело - это аккумулятор ограниченной ёмкости. Уничтожив ромуланских солдат, "визитёр" получил столько энергии, сколько мог усвоить, находясь в вашем теле. Поглотить больше он был уже не в состоянии; это и спасло капитана.
- Вы хотите сказать, - удивился Маккой, - что эта штука объелась?
- Примитивная, но верная по сути аналогия, доктор. Накопив лишнюю энергию, существо должно было поступить так же, как поступает амёба, когда её размеры превышают норму - то есть разделиться.
Кирк поперхнулся последним глотком виски.
- Разделиться? - просипел он, откашливаясь. - Так их стало двое?
- Стало бы, - поправил его Спок, - если бы паразит мог самостоятельно переходить в тело другого носителя. Но, к сожалению...
- К сожалению? - переспросил Маккой. - Побойтесь бога, Спок! Вы что, жалеете эту тварь? После всего, что она сделала?
- Моя жалость не имеет личной направленности, доктор, - сдержанно ответил вулканец. - Я сожалею о гибели уникальной жизненной формы, изучение которой могло привести нас к поразительным открытиям. Если "визитёр" действительно обладал способностью к размножению, то, возможно, в его лице мы уничтожили целый класс реликтовых энергетических существ.
Маккой сморщился, будто в его стакане вместо виски оказался уксус.
- Увольте нас от таких открытий. А вдруг эти зверюшки решили бы, что паразитировать на людях удобнее, чем обитать в рудных жилах и питаться молниями? Вы можете себе представить ораву таких созданий, которые вселяются в наши тела, жрут всех направо и налево и размножаются со скоростью трибблов? - Он мрачно покачал головой. - Считайте меня ксенофобом, если угодно, но я рад, что этого чуда природы больше не существует.



***

Кален разлепил тяжёлые веки. Вместо яростного лилового неба он увидел тонущий в уютном полумраке потолок.
"Я дома, - подумал он. - Я на своем корабле".
Кто-то склонился над ним. Смутно, как во сне, Кален увидел смуглое лицо, тёмные усталые глаза, чёрные волосы с проседью. Он узнал врача, но не мог вспомнить его имя.
- Он поправится, - сказал врач. - Думаю, через несколько часов он уже сможет говорить.
- Я не могу больше ждать, - резко ответил другой голос; он тоже казался знакомым, но память отказывалась работать. - Дайте ему стимулятор или что-нибудь в этом роде.
- Но, мой коммандер...
- Выполняйте!
Звякнуло стекло. Кален почувствовал холодное прикосновение к плечу и мгновенную боль.
- Две минуты, - произнёс голос врача. - Инъекция скоро...
Кален снова услышал звон - тонкий, металлический, он становился всё громче и громче...
- ...подействует...
Кален закрыл глаза...
- Центурион, вы меня слышите? Отвечайте!
...и увидел.

Огоньки...

Copyright © TsPok & SilverWind

2014