Спроси у жизни строгой, какой идти дорогой...
Автор: kate1521 
Фандом: Star Trek
Вселенная: TOS
Категория: джен
Размер: примерно 19 500 слов
Рейтинг: PG
Дисклеймер: никаких прав не имею

Дневник капитана. Звездная дата 4711.4
«Энтерпрайз» прибыла на орбиту Коразиды для подписания договора о поставке мераниума. Все детали были согласованы по подпространственной связи еще до нашего прибытия сюда, поэтому сам акт подписания фактически лишь формальность. Но коразидианцы придают этой формальности большое значение, поэтому «Энтерпрайз» как самый близко находившийся к Коразиде звездолет Федерации получила приказ сделать небольшой крюк, чтобы уважить традиции аборигенов.

Закончив запись, Кирк отпустил кнопку диктофона и откинулся на спинку кресла. Такие формальные дипломатические миссии тоже были частью их работы, а потому злиться на необходимость их выполнения было нелогично. Наверняка Спок сказал бы именно так. Кирк с улыбкой глянул в сторону научной станции на обтянутую синей туникой спину склонившегося над оборудованием главы научного отдела.
- Капитан, Коразида на связи, - раздался сзади мелодичный голос Ухуры, и Кирк повернулся к ней.
- Давайте на экран, мисс Ухура, - с этими словами он поднялся и одернул тунику, готовясь к официальному приветствию.
На обзорном экране появилось синее лицо коразидианца, который церемонно кивнул Кирку, и капитан произнес:
- От лица Объединенной Федерации планет приветствую вас. Я капитан звездолета «Энтерпрайз» Джеймс Т. Кирк.
- Я Марен, - ответил коразидианец, явно не имея намерения добавлять к имени свою должность или регалии. – Я рад, что Федерация удовлетворила нашу просьбу о личном подписании документа. Мы готовы провести церемонию подписания немедленно.
Кирк не ожидал от коразидианцев такой прыти и почувствовал прилив воодушевления от того, что миссия обещала быстро завершиться. И он явно был не одинок в своих чувствах – люди за пультами начали с довольным видом переглядываться и обмениваться улыбками. Один только Спок сохранял непроницаемое выражение лица, но капитан знал, что и он обрадован перспективой поскорее вернуться к исследованию квазара Кю-3.
- Отлично. Наша делегация будет готова к спуску в течение получаса.
- Делегация? – на лице Марена появилось такое искреннее изумление, что Кирк на несколько секунд как-то даже растерялся. – О, я понял. Вы хотите лично сопровождать главу ваших медиков. Я понимаю вас. Разумеется, это возможно.
Ошарашенный Кирк коротко глянул на своего старпома, но тот ответил ему таким же непонимающим взглядом.
- Эммм, - капитан снова посмотрел на своего синелицего собеседника, осторожно подбирая слова. – Мы получили приказ прибыть на орбиту Коразиды, чтобы от лица Федерации подписать договор о поставке мераниума.
- Конечно, - с готовностью согласился Марен, но больше ничего не пояснил. Так что Кирку пришлось спросить самому.
- У вас на планете какие-то медицинские проблемы?
- Разумеется нет, - Марен казался не столько удивленным, сколько искренне испуганным таким предположением.
- Хорошо, - свернул Кирк прения, краем глаза видя, что Спок уже склонился над компьютером и делает информационный запрос.
- Дело в том, что наша цивилизация не признает насилия, - Марен, видимо, сам понял, что ситуация требует разъяснений. – Именно по этой причине мы попросили прислать для подписания договора исследовательский, а не военный корабль. И мы полагаем, что именно врачи более всего отвечают нашим пожеланиям в отношении посла дружбы между Коразидой и Федерацией.
- Понятно, - Кирк постарался произнести это максимально невозмутимо и бесстрастно. – В таком случае передавайте координаты спуска в нашу телепортационную. Мы включим нашего доктора в состав делегации.
- Капитан Кирк, в традициях Коразиды подтверждать чистоту своих помыслов отсутствием оружия и охраны, - спокойно, но очень твердо сказал Марен.
Кирк с трудом удержал недовольную гримасу, но не стал спорить. В традициях, так в традициях, ничего не попишешь.
- Хорошо, тогда мы не будем брать офицеров службы безопасности. Надеюсь, вы не станете возражать, если нашего главного врача буду сопровождать лично я как командир корабля и старший офицер научного отдела в качестве его первого помощника?
Даже не глядя на Спока, Кирк так и представил себе, как взлетели вверх одновременно обе вулканские брови, и мысленно усмехнулся этой картине. Но объявить Спока помощником начмеда было самым простым способом обеспечить Боунса их компанией.
- Разве главный врач не является также главой научного отдела? – удивленно спросил Марен. Кирк бросил строгий взгляд на спины сидящих за навигаторским пультом Чехова и Сулу, которые тихо захрюкали в ответ на такое предположение.
- Задачи научного отдела шире и включают, например, астрофизику, - коротко ответил он.
- Как интересно, - задумчиво заметил Марен и, словно опомнившись, резюмировал. – Разумеется, у меня нет возражений. Мы ждем вас через полчаса, капитан Кирк.
Обзорный экран погас. Кирк задумчиво потер большим пальцем ладонь другой, а потом резко повернулся в сторону научной станции, встречаясь взглядом с наблюдающим за ним вулканцем. Тот, не дожидаясь вопроса, начал рапорт.
- Капитан, в наших базах данных нет никаких сведений, которые позволили бы предположить такой странный подход коразидианцев к дипломатическим процедурам.
Кирк озабоченно нахмурился. Он и сам помнил, что цивилизация этой планеты была высокоразвитой и давно освоившей варп-технологии, но в состав Объединенной Федерации планет Коразида пока не вступала. Знал он и то, что дипломаты Федерации надеялись, что торговые отношения, начало которым должен был положить сегодняшний контракт, разовьются сперва в сотрудничество, а потом, глядишь, и закончатся членством в Федерации. Поэтому беспокойство беспокойством, а дело должно было быть сделанным.
- Ну что, мистер Спок, тогда пойдемте пополнять наши базы данных, так сказать, экспериментальным путем, - Кирк бодро улыбнулся старпому и сделал короткий приглашающий жест в сторону турболифта.

* * * * *
- И почему было не сказать им, что я доктор, а не исполнитель дипломатических полонезов? – риторически вопросил Боунс, поправляя воротник парадного кителя и поднимаясь на платформу транспортатора.
- А я думал, вам польстит роль главы десанта, - весело заметил Кирк, занимая соседний круг на платформе.
Боунс наградил его угрюмым взглядом, а расположившийся за плечом капитана Спок с самым бесстрастным видом ровно заметил:
- Я полагаю, капитан, доктора огорчает тот факт, что в действительности ни вы, ни я не рассматриваем его в этом качестве, и он по факту исполняет роль подставной фигуры для сохранения статуса-кво, - в безэмоциональный тон в идеальной гомеопатической дозе были добавлены нотки иронии и воспитанного превосходства.
И, разумеется, Боунс тотчас же заглотил наживку с ретивостью неофита.
- При следующем медосмотре я обязательно покажу вам, кто тут подставная фигура, а кто – основная, - заверил он вулканца и с кровожадным видом потер руки. Старпом невозмутимо приподнял бровь.
- Ваше намерение злоупотребить служебным положением лишь подтверждает мое мнение о прискорбной склонности некоторых землян приносить долг в жертву своему эмоциональному удовлетворению.
Смеющийся Кирк по очереди посмотрел на двух своих друзей умиленным взглядом: на невозмутимого Спока, замершего с заведенными за спину руками в позиции готовности к телепортации, и на пылающего праведным гневом Боунса, чьи голубые глаза так и метали молнии, - и кивнул смущенному технику транспортатора:
- Активируйте, мистер Редкис.

Материализовался десант посреди открытой площадки, на которой их встречала целая делегация коразидианцев. Площадка напоминала скорее городскую площадь, хотя стилизована она была под естественную поляну – никакого искусственного покрытия, вместо него под ногами была короткая, но густая желто-зеленая трава, через прорехи плотного ковра которой местами проглядывала красноватая земля. Кирк кинул вокруг быстрый взгляд, убеждаясь, что местом встречи был назначен все-таки коразидианский город, а не некий лесопарк. Короткий обзор подтвердил его мысль: площадь окружали светлые здания, похожие друг на друга и как будто перетекающие одно в другое. Сами встречающие энтерпрайзовцев коразидианцы стояли полукругом по периферии площади.
Кирк надел на лицо стандартную «дипломатическую» улыбку, испытывая некоторую неловкость от того, что облаченные в длинные широкие одеяния совершенно лысые синекожие аборигены казались ему выглядящими на одно лицо. К счастью, коразидианцы сами разрешили его проблемы. Один из встречающих шагнул вперед, приложил руку куда-то к области желудка («возможно, там у них находится сердце?» - успел коротко подумать Кирк) и произнес:
- Капитан Кирк, прошу представить меня послу Объединенной Федерации планет.
Капитан облегченно повернулся к Боунсу.
- Доктор Леонард МакКой, начальник медицинской службы «Энтерпрайз». Господин Марен.
Боунс, в лучших традициях галантного Юга, элегантно поклонился. Марен в ответ снова приложил руку к верхней части живота, после чего сказал:
- Господин доктор, от лица моего народа приветствую вас на Коразиде. Я – глава совета представителей, и я надеюсь, что сегодняшний договор, который мы намереваемся подписать, послужит началом долгого и плодотворного сотрудничества, - Боунс, как и полагается послу, принял солидный вид, но с невесть откуда взявшейся ловкостью умудрился при этом послать Споку взгляд, в котором в тонкой пропорции смешались ирония и самодовольство. Еще бы, ведь именно доктору Марен представился по всей форме, а вот с вулканцем не подумал даже и поздороваться или хотя бы просто отметить факт его присутствия. К капитану Кирку он, по-видимому, относился как к неизбежному обременению, но размениваться еще и на начальника научного отдела явно не считал нужным. - Я предлагаю приступить сразу к делу, - меж тем продолжил Марен, шагая ближе к Боунсу и делая взмах рукой в сторону некоего строения в полусотне метров от них, подозрительно напоминающего пещеру в естественной скале. Скала с пещерой посреди города – это было странно, конечно, но за годы путешествия между звездами энтерпрайзовцы привыкли не удивляться подобным странностям.
Кирк обменялся со Споком коротким взглядом – оперативность товарищей коразидианцев была просто невероятная, и капитана это уже начинало напрягать.
- Разумеется, - с достоинством кивнул Боунс. – Не будем терять время.
Марен повел доктора к пещере, Кирк и Спок, еще раз переглянувшись, пошагали следом. Заметивший этот маневр Марен чуть притормозил и, не удостоив их полноценного поворота головы, предложил:
- Сопровождающие могут подождать здесь, - вот только его «могут» совершенно ясно прозвучало как «должны». «Ну уж нет, ребята, мы так не договаривались», - мысленно возразил Кирк, не менее твердо настроенный присутствовать при процедуре подписания. Не то чтобы он всерьез боялся, что с Боунсом в процессе может произойти какая-то неприятность, или не доверял способности доктора подписать некую бумажку, но вообще-то за все дипломатические заморочки отвечал именно он, а вовсе не его начмед. Так что традиции традициями, но всему есть предел.
- Прошу прощения, - и он, не обращая внимания на поднявшийся за спиной ропот зрителей, в два шага решительно нагнал Боунса и Марена. – Господин Марен, мы с уважением отнеслись к традициям вашего народа. А теперь просим с таким же уважением отнестись к нашим традициям. При подписании договора должна присутствовать вся делегация.
Марен выглядел очень недовольным требованием капитана, однако он все-таки развернулся к собеседнику всем корпусом и несколько раздраженно произнес:
- В ваших словах есть резон. Но по освященной веками традиции все важные решения принимаются в Пещере Мудрости. А туда может войти лишь тот, кто познал самого себя и не боится открыть свой разум и свою душу ближним. Только это является гарантией чистоты помыслов. Именно поэтому мы позвали в Пещеру доктора – чистота его помыслов не может вызывать сомнений.
Кирк увидел, как щеки Боунса при этих словах едва заметно зарумянились, а сам он дополнительно приосанился. Кирку пришлось почесать верхнюю губу, чтобы спрятать улыбку, которая сейчас была совершенно неуместна и к тому же могла быть неверно истолкована Мареном.
- Хорошо, - пожал он плечами, - а мы с мистером Споком как-то можем доказать чистоту наших помыслов? Возможно, достаточно будет поручительства уважаемого доктора? – и он сделал почтительный жест рукой в сторону Боунса, который теперь смотрел на своего капитана с откровенно насмешливым выражением – Кирк даже со своего места видел радостных чертей, прыгающих и кривляющихся в голубых глазах. Пока капитан не мог гарантировать, чем закончится их миссия, но в чем он был уверен точно, так это в том, что поминать эту историю Боунс будет ему еще ох как долго.
- Недостаточно, - раздражение Марена теперь было практически нескрываемым, и Кирк прищурился, настороженно ожидая последствий. Однако Марен глубоко вздохнул и продолжил уже спокойнее. – Но наша цивилизация с пониманием относится к тому, что другие миры отличаются от нашего. Сейчас я переговорю с членами Совета, и мы найдем способ, как удовлетворить ваши пожелания, не осквернив наших святынь.
С этими словами Марен быстрым шагом отправился к правому флангу синелицей дуги аборигенов.
- Джим, - полушепотом обратился МакКой к капитану. – А стоит ли овчинка выделки? Схожу я в эту их пещеру один, подпишу все, что надо, не съедят же они меня там, в конце то концов.
Вместо Кирка Боунсу ответил Спок.
- Доктор, это дипломатическая процедура, и капитан несет ответственность за то, чтобы она была выполнена так, как следует. Едва ли вы одобрите выполнение вместо вас капитаном нескольких инъекций, хотя технически они не представляют собой ни малейшей сложности.
- Джентльмены, - Кирк быстрым движением положил руку на предплечье готового не просто вспыхнуть, а полноценно взорваться доктора. – Сейчас не время и не место. К тому же, они уже закончили.
И в самом деле, совещание оказалось очень коротким, ибо Марен уже возвращался к ним.
- Капитан Кирк, - Марен остановился напротив капитана. – Совет решил, что к доктору МакКою можете присоединиться вы и ваш спутник.
- Коммандер Спок, - присвоенная Споку категория «+1» страшно раздражала Джима, и слова вырвались практически неконтролируемо, но он не сожалел о них. А вот Спок, судя по тому, как он внимательно посмотрел на своего капитана, придерживался на этот счет другого мнения. Кирк на секунду встретился с ним взглядом, глазами и чуть приподнятыми уголками губ безмолвно говоря ему, что вполне держит себя в руках, но неуважительного обращения со своим экипажем не потерпит.
Марен же оставил без внимания как обмен взглядами, так и реплику капитана и, как ни в чем не бывало, продолжил:
- Для нас, жителей Коразиды, ритуал получения разрешения на вход в пещеру очень длительный, он включает долгую и глубокую процедуру духовного очищения и самопознания, но для вашего десанта столь длительное таинство невозможно, и мы понимаем это. Мы решили, что достаточно будет Взгляда в Чашу познания. В ней вы увидите то, чего вы более всего на свете страшитесь потерять и что наиболее трепетно и самоотреченно оберегаете. Обычно это первая ступень в нашем ритуале – что или кто окажется этим объектом, иногда становится откровением для самого испытуемого. Если же такого объекта не обнаруживается, то это тоже является крайне показательным. Вы готовы пройти через это таинство?
- Если того требуют ваши традиции, - пожал плечами Кирк, который не увидел каких-то проблем в предстоящей затее.
- Хорошо, - удовлетворенно кивнул Марен. – Далее вы должны будете сообщить вашим спутникам о том, что именно вы увидели в Чаше - это покажет вашу готовность открыть свою душу ближним. После этого вы сможете войти в Пещеру.
Кирк резким движением потеребил ухо и кивнул. Его не прельщал предстоящий душевный стриптиз, но он понимал, что аборигены и без того пошли на большие уступки, так что требовать от них большего было бы недальновидно.
Марен жестом пригласил капитана к невысокому округлому валуну, имеющему в диаметре около метра и стоящему почти у самого входа в пещеру. Подойдя ближе, Кирк обнаружил, что в его центре имеется чашеобразное углубление, заполненное голубоватой жидкостью. Не желая оттягивать неизбежное, он подошел к валуну вплотную.
- Поставьте руки на края чаши, - проинструктировал его Марен. Кирк вздохнул, ощутив неожиданный необъяснимый трепет, оперся руками о край чаши и присмотрелся к гладкой, чуть матовой поверхности. И испытал одновременно умиление и облегчение, моментально узнав едва начавшие проступать изящные обводы, серебристо поблескивающие на фоне голубой жидкости. Из-за цвета фона казалось, что он видит свой корабль летящим по безоблачному земному небу.
Кирк с улыбкой отстранился от валуна, пожал плечами и почти весело бросил внимательно смотрящему на него Боунсу.
- «Энтерпрайз». Ожидаемо.
Доктор скривился.
- Даже скучно, - и кивнул старпому, не желая упустить возможности побыть «руководителем десанта», - теперь ваша очередь, мистер Спок.
И уже совсем тихо проворчал себе под нос:
- Впрочем, тут уже точно не предвидится ничего интересного. Разве что любопытно, как их каменюка изобразит мадам Логику, но этого-то нам все равно не расскажут.
- Боунс, - посмеивающийся капитан едва заметно качнул головой, прерывая докторское ворчание, и обернулся к вулканцу.
- Капитан, - Спок с непроницаемым лицом выпрямился и заложил руки за спину. – Мне представляется нелогичным мое присутствие на процедуре подписания контракта. Высока вероятность того, что пещера экранирована от сенсоров, и полная потеря контакта с десантом может вызвать нежелательные действия со стороны мистера Скотта. Я считаю целесообразным оставить меня снаружи для обеспечения поддержания связи с кораблем.
Краем глаза видя, как меняется выражение лица их доктора, Кирк тепло улыбнулся вулканцу и кивнул.
- Разумеется, мистер Спок. Я тоже считаю ваше решение весьма логичным.
И, прежде чем доктор успел вставить хоть слово – а, судя по блестящим азартом глазам, именно это и намеревался сделать МакКой – Кирк крепко стиснул его предплечье.
- Пойдемте, доктор, нас ждет договор.
- Ну да, а связаться со Скотти и предупредить его, вам обоим, видимо, религия не позволяет, - тем не менее вставил упрямый начмед, поочередно посмотрев на капитана и на старпома насмешливым взглядом, и вложив в него все то, что не имел сейчас возможности высказать словами.
Кирк не удостоил Боунса ответом, а повернулся к стоящему чуть в стороне Марену.
- Мистер Марен, мы готовы. Мистер Спок подождет нас здесь, а мы с доктором пройдем в пещеру.
Боунс мрачно глянул на обламывающего весь кайф капитана, но потом приободрился, решив, что уж на борту ему никто будет не указ, а до тех пор можно и потерпеть.

* * * * *

Увы, ждать доктору пришлось гораздо дольше, чем он предполагал.
Как только десант материализовался на платформе телепортационной «Энтерпрайз», старпом и капитан в трогательной синхронности стремительно снялись с места и практически в ногу увеялись на мостик докладывать о деталях успешно проведенной миссии.
- Как ураганом их сдуло, - ни к кому не обращаясь, вздохнул бесцеремонно брошенный на произвол судьбы «посол Федерации».
Когда доктор присоединился к ним на мостике, по пути зайдя в лазарет и убедившись, что в его вотчине все тихо и без происшествий, корабль уже уходил с орбиты Коразиды.
Капитан деловито отдавал распоряжения Сулу, и Боунс спустился на нижний уровень мостика, остановившись рядом с капитанским креслом.
Закончив процедуру ухода с орбиты, Кирк с улыбкой оглянулся на начмеда.
- Сейчас захватим с четвертой планеты этой системы вулканскую экспедицию и пойдем на Звездную базу-21. Экипаж давно не был в увольнительных.
- Вулканскую экспедицию? – МакКой бросил заинтересованный взгляд на синюю спину Спока, который стоял, склонившись над сканером пространства.
- Ага, - капитан свободно откинулся ни спинку кресла. – Так что готовьтесь к приему гостей.
- А мне-то что к ним готовиться? – фыркнул МакКой. – Это вон пусть Спок полирует лычки и тренирует перед зеркалом еще более каменное лицо.
- Боунс, - одернул друга капитан, резко выпрямляясь и строго глядя на него.
- Ну а что «Боунс»? – ворчливо пожал плечами доктор. Вообще-то пока что именно для него все встречи с вулканцами оборачивались профессиональным экстримом: то рискованным передозом миорелаксантов в атмосфере с пониженным содержанием кислорода, то не менее рискованной кардиохирургической операцией посередь космического боя. Так что, если посмотреть объективно, именно он сейчас больше некоторых прочих нуждался в ободрении и разрядке атмосферы. Но, разумеется, у капитана на этот счет было иное мнение.
Впрочем … Боунс перевел взгляд с капитанских строгих очей на сутулую вулканскую спину и подумал, что пусть
забава на тему того, чего именно Спок боялся увидеть в этой «Чаше правды», немного откладывалась, но зато намечалось увлекательное наблюдение общения их вулканца с соотечественниками. Причем, похоже, понаблюдать будет интересно не только за самим господином гоблином, но и за кое-кем еще. И Боунс снова встретился взглядом с капитаном.
- Ладно, пойду готовиться к осмотру и допуску на борт логичной экспедиции. Через сколько там у нас рандеву?
- Ориентировочно через пятьдесят четыре минуты и двадцать секунд, - ответил за капитана обернувшийся от своего сканера Спок, который, разумеется, отлично расслышал весь их негромкий разговор. Гоблин остроухий.
- И что бы я делал без этих двадцати секунд, - не пожелал остаться внакладе доктор, направляясь к турболифту под негромкий аккомпанемент капитанского смеха.

* * * * *
Исследовательская группа в составе трех вулканцев – а точнее, двух вулканцев и одной вулканки: Сорна, Тонека и Т`Сан – была благополучно поднята на борт. Капитан и Спок лично присутствовали в телепортационной, чтобы сразу познакомиться с гостями. МакКой, не пожелав отказать себе в удовольствие полюбоваться на встречу Спока с соотечественниками, тоже пришел в телепортационную.
Вот только любоваться было не на что. Вулканцы обошлись подчеркнутым официозом, а капитан после короткого умеренно-радушного приветствия, не желая вновь наступить на один раз уже освоенные грабли, в качестве провожатого для короткой экскурсии по кораблю сразу же предложил кандидатуру Скотти.
Гости в сопровождении главного инженера отбыли, Спок с Кирком, пребывающие в своем обычном модусе недавно разделенных сиамских близнецов, которые еще не привыкли к самой мысли о возможности пойти куда-либо без своей половинки, непринужденно «помахали ручкой» доктору и отправились на мостик, а самому Боунсу не оставалось ничего другого, кроме как вернуться обратно в лазарет.

Спустившись в столовую на ужин, он обнаружил их вулканских гостей трапезничающими за одним столом – доктор аж залюбовался их прямыми спинами и коротко задался вопросом, а не привязывают ли вулканцы своих детишек полотенцами к спинкам стульев за обедом, как это было принято среди дворянства на Земле в средние века.
Получив свой заказ в репликаторе, доктор взял поднос, отыскал взглядом капитана и старпома и направился к их столику. Обычно чуть сутулая спина их вулканца сегодня была безукоризненно прямой, и МакКой подумал, что если визит соотечественников вылечит старпома от начальных проявлений остеохондроза и исправит его осанку, то это будет неплохой результат этого свалившегося на их голову незапланированного воссоединения с историческими корнями.
- Боунс, - поприветствовал его Кирк, когда он подошел ближе. – Присаживайтесь.
Ставя поднос на стол и усаживаясь, МакКой отметил про себя, что Спок вообще никак не отреагировал на его появление, даже взгляда от тарелки не поднял. Глянув на Джима, Боунс отметил также, что на первый взгляд привычно теплая улыбка капитана сегодня не такая умиротворенная, какой она обычно бывает за ужином, а скорее напряженная, как перед какой-нибудь ответственной миссией с непредсказуемым исходом.
- Спасибо, - ответил он капитану и снова посмотрел на Спока. – А что, - беря с подноса вилку, поинтересовался он с самым невинным видом, - у идеальных вулканцев не принято приветствовать сотрапезников? По-моему, это несколько нелогично, нет? – капитан легонько пнул ногу доктора под столом, но МакКой предпочел сделать вид, что не заметил этого.
Спок поднял на начмеда пустой взгляд, неторопливо проглотил и произнес:
- Доктор, - после этого исчерпывающего заявления он промокнул губы салфеткой, собрал свою посуду на поднос, по очереди кивнул Кирку и МакКою. – Приятного аппетита, - и, забрав поднос, встал из-за стола и быстрым размеренным шагом направился к выходу из столовой.
Доктор проводил взглядом его прямую спину и посмотрел на Кирка, который тоже наблюдал за тем, как его старпом покидал столовую.
- Однако, - хмыкнул МакКой. Нет, он ожидал от Спока небольшого внесения остроты в однообразие корабельных будней, но специи в таком количестве были явным перебором. – Так понимаю, шахмат сегодня не будет. Или он намеревается составить партию с кем-то из тех теплых и дружелюбных товарищей? – и доктор мотнул головой в сторону остроухой компании через стол от них.
Кирк поморщился, словно от зубной боли, и укоризненно посмотрел на начмеда. Уже приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но потом посмотрел на трио вулканцев, которые сидели недостаточно далеко, чтобы рассчитывать, что фоновый шум столовой гарантированно обеспечит защиту их разговора от того, чтобы быть услышанным чуткими вулканскими ушами, и качнул головой.
- Давайте поговорим после ужина, Боунс.
Доктор тоже оглянулся на вулканцев, вздохнул и наконец-то принялся за еду.

Однако поговорить после ужина им не удалось. Боунса сдернули на экстренную операцию, и освободился он уже заполночь.
Но, умываясь после операции, он твердо решил завтра утречком после обхода непременно наведаться на мостик и посмотреть, как у них там идут дела в новой обстановке.

* * * * *
Новая обстановка поражала своей новизной.
Во-первых – и в-главных – на мостике было сразу два вулканца. Ну, если уж быть точным, то полтора, - мысленно усмехнулся МакКой, спускаясь на нижний уровень мостика и направляясь к непринужденно развалившемуся в своем кресле Джиму.
- Доброе утро, Боунс, - подмигнул ему капитан, осветив мостик своей солнечной улыбкой.
- Похоже, все-таки доброе, а я-то сперва испугался, что у меня в глазах двоится, - с усмешкой отозвался начмед, опираясь о подлокотник капитанского кресла и дергая подбородком в сторону научной станции, у мониторов которой сегодня можно было наблюдать сразу два идеально подстриженных и причесанных черноволосых затылка.
В ответ на эту шутку Ухура заулыбалась, Чехов с Сулу тихонько хрюкнули и переглянулись, а капитан ответил:
- Мистер Тонек заинтересовался нашим оборудованием и параметрами калибровки сенсоров. Я дал добро.
- Ну да, новый взгляд никогда не помешает, - хмыкнул МакКой. – Опять же, рыбак рыбака видит издалека.
Произнося это, Боунс смотрел в сторону научной станции, уже почти видя, как разворачивается кресло и взлетает вверх острая черная бровь, и почти слыша, как невозмутимый голос произносит контраргумент.
Однако ни один из вулканцев на его реплику вообще никак не отреагировал. МакКой раздосадованно дернул плечом и тут же заметил, что традиционную реакцию и не менее традиционную пикировку ожидал не он один. Ухура и Чехов едва заметно вздохнули и снова сконцентрировались на своих пультах.
- Понятно, в этой избушке сегодня другие погремушки, - надеясь растопить вулканский айсберг, попытался еще раз МакКой, но с тем же успехом. Играть в эту игру в одного не имело ни малейшего смысла, так что Боунс разочарованно вздохнул и опустил взгляд на капитана. Тот многозначительно посмотрел на начмеда и едва заметно качнул головой.
А то я без тебя не понял, что наш вулканец замуровался в три брони, и его теперь не выковырять оттуда даже лазерным резаком, - язвительно заметил он, но на этот раз мысленно. – Но я-то остался без спарринг-партнера, а вот ты - без шахмат и собеседника. Смотри, как бы не началась ломка.
Но злорадства по этому поводу Боунс совершенно не испытывал. Впрочем, особого сочувствия тоже. В конце концов, Джим уже большой мальчик, и небольшой спуск с небес на землю будет ему даже на пользу. А его любимый гоблин починится, никуда не денется, не навечно же тут эти вулканцы, всего-то до Звездной базы.
- Ладно, смотрите не усните тут от скуки, - посоветовал он немного насмешливым тоном. – Или не замерзнете насмерть.
- Если вы думаете, Боунс, что от одного вашего визита на мостик до другого мы все тут дрыхнем, то это не так, - весело парировал Кирк, дипломатично пропустив мимо ушей вторую часть фразы МакКоя. – И, кстати, - вмиг посерьезневшие ореховые глаза встретились с голубыми глазами доктора, - я зайду к вам после вахты.
- Хорошо, - согласился МакКой, кивнул капитану и направился к турболифту. Ему было непривычно так скоро заканчивать свои визиты «в гости» на мостик, но сегодня тут было решительно нечего делать.
Да к черту все! – подумал Боунс уже у самых дверей турболифта, позволяя природному упрямству взять верх над субординацией, которую он и в обычное время не слишком-то баловал своим вниманием.
- Мистер Спок! – окликнул он вулканца, старательно не замечая направленного на него предупреждающего взгляда капитана.
- Да, доктор, - старпом как-то особенно размеренно повернулся в его сторону вместе со своим креслом и посмотрел на него с прямо-таки нарочито каменным выражением лица. И Боунс подумал, что при виде этой бесстрастной рожи индейские вожди продали бы последние вигвамы и на коленях умоляли бы взять их в ученики.
- О, так вы слышите! – наигранно обрадовался МакКой. – Знаете, я уж испугался – вдруг вы внезапно оглохли или еще чего.
- С моим слухом все в полном порядке, доктор, ваше беспокойство необоснованно, - в обезличенном тоне вулканца не было даже холода. И бровь, мать ее, не поднялась ни на миллиметр! Ладно, айсберг ты остроухий, мы еще посмотрим, кто кого!
- Это хорошо. А то я подумал, что либо это, либо у нас на мостике образовалась локальная черная дыра, в которую втягивает все, что отличается температурой от абсолютного нуля, вот вы и мимикрируете под вакуум, так сказать, с целью самосохранения.
Ухура за своим пультом как-то уж очень резко наклонилась к одному из экранов – и доктор готов был поставить последний гипошприц на то, что она сделала это, чтобы скрыть смех. А вот гоблин, так его разэтак, снова и бровью не повел и с молчаливым достоинством невозмутимо выжидал, какую еще хрень сморозит нелогичный доктор. Да пошел бы ты! – уже совершенно всерьез обиделся Боунс, уязвленный тем, что в итоге он выглядел кривляющимся исполнителем бенефиса, который никто не заказывал, развернулся на каблуках и быстрым шагом удалился со сцены в лифт.
Спок, увидев, что выступление доктора МакКоя пришло к своему логическому завершению, повернулся обратно к научной станции, вахта за его спиной многозначительно и немного грустно переглянулась, а капитан, задумчиво уставившись в поблескивающий далекими звездами обзорный экран, подпер подбородок кулаком.
На самом деле, сперва он не особенно волновался по поводу свалившихся на них нежданных гостей. Разумеется, он сочувствовал другу, внезапно очутившемуся в довольно напряженных обстоятельствах. Джим прекрасно понимал, что присутствие вулканцев на борту будет дискомфортно для Спока. Оно будет нервировать его и создавать внутреннее напряжение, которого и без того у Спока было с лихвой. Кирк понимал, что теперь его друг с еще большим усердием будет стараться соответствовать образу идеального вулканца и не позволять своему гибридному происхождению и копошащейся где-то внутри его сущности человеческой половине бросать хотя бы малейшую тень на этот самый образ. Потому что теперь у него под носом будут торчать живые напоминания о «необходимости соответствовать» и «не уронить оказанного доверия при причислении полукровки к вулканскому роду» (и, если уж быть честным, у Кирка каждый раз чесались руки дать хорошую зуботычину тому придурку, который вдолбил маленькому Споку вот эту вот идиотскую аксиому о «необходимости соответствия»).
А еще Кирк понимал, что Спок, ощущая дискомфорт, будет с еще большим упрямством отказывать себе в праве на него, и в результате запутается, потерявшись в замкнутом круге.
Короче говоря, картинка рисовалась мрачная, и Джим соболезновал другу, но надеялся, что положение бедняги Спока облегчит краткосрочность визита вулканцев. Им нужно было перетерпеть каких-то семьдесят девять с половиной часов (да-да, он начал измерять время до прибытия на Звездную базу-21 в часах и минутах, а все потому, что 79 часов и 30 минут – это уже не трое суток, но, слава всем богам, еще и не четверо и даже не трое с половиной!). И еще капитан надеялся, что пересекаться со своими соотечественниками Спок будет как максимум в столовой (и то не в каждый прием пищи – должно же сыграть хоть какое-то везение?). Но тут Кирка ждал облом – один из ученых, Тонек, оказался крутым специалистом по каким-то то там волновым сенсорам чего-то там, и жаждал (ах, простите, конечно же, не жаждал – находил логичным) познакомиться с их работой в условиях корабля класса «Конституция». Проклятье, Кирк изо всех сил искал повод отказать ему в возможности заниматься этим делом на протяжении всей вахты альфа – пусть даже самый паршивенький и притянутый за оба уха повод - но его, этого повода, просто не было. Поэтому Джиму пришлось растянуть губы в улыбке и выдать свое капитанское благословление.
Так что в действительности обстоятельства оказались куда более жесткими, чем это предполагалось изначально. А тут еще Боунс лил масла в огонь и с упорством, достойным лучшего применения, тыкал Спока палочкой, причем выбрал для этого чертовски неподходящий момент! Хотя, положа руку на сердце, следовало признать, что подходящих моментов в эти гребаные семьдесят девять с половиной часов вообще не предвиделось.
И, понимая, что никак не может повлиять на ситуацию – во всяком случае, в той ее части, которая касалась вулканцев – Джим теперь всерьез опасался, как бы все происходящее не выбило Спока из той точки равновесия, которую он с таким трудом нашел, балансируя между требованиями двух своих половинок. Капитан отлично помнил ту эмоциональную ремарку Спока насчет постоянного поля боя у него внутри. Несмотря на то, что сам Джим в тот момент находился в дерьмовом положении и разорванном состоянии духа, те слова он запомнил и к сведению принял. И небезосновательно считал, что именно потеря равновесия, утрата хрупкого баланса между своими двумя такими разными половинами и было тем, что Спок ожидал увидеть в Чаше познания. И, разумеется, не желал выставлять на всеобщее обозрение.
Кирк вздохнул, потер подбородок, бросил короткий взгляд на работающих за консолью научной станции вулканцев и откинулся на спинку кресла. Эти семьдесят девять с половиной часов им придется просто пережить, а когда они останутся позади – просто помогать Споку восстановить душевное равновесие, причем, по возможности, с наименьшими потерями. Ну и конечно, следовало переговорить с Боунсом – просто переговорить, чтобы он сам понял, что сейчас его подначки приведут не к тому, к чему он стремится, а к совершенно противоположному результату.
С другой стороны – Кирк еще раз глянул на двух вулканцев, работающих за научной консолью – возможно, эта совместная вахта принесет не только проблемы. В чем капитан был уверен твердо и незыблемо, так это в том, что Спок – отменнейший профессионал. Кирк небезосновательно считал его лучшим старпомом во всем Звездном флоте и лучшим же начальником научного отдела. Так что может быть эта игра не просто на знакомом поле, а на территории, где Спок не просто превзойдет, а легко даст немалую фору своему вулканскому коллеге, позволит его старпому почувствовать себя уверенней? Стряхнуть наконец этот комплекс неполноценности, который он все еще испытывал всякий раз, когда дело доходило до сравнения его с «настоящими вулканцами»?
Конечно же, Джим понимал, что давние и глубокие психологические травмы не заживают вот так просто, после двух-трех вахт терапии, но все-таки он надеялся, что это позволит Споку обрести почву под ногами. А уж «Энтерпрайз» ему в этом обязательно поможет.
И Кирк, едва заметно улыбнувшись, ласкающим движением провел по подлокотнику своего кресла.

К пункту «переговорить с Боунсом» капитан немедленно приступил сразу же после вахты. Он знал, что разговор не будет простым, как знал и то, что свои подначки их начмед затеял не со зла и не ради собственного развлечения, а как раз ради того, чтобы помочь Споку. Чтобы показать ему, что он по-прежнему на родной и любимой «Энтерпрайз», а эти нежданные гости тут временно и вообще ненадолго. Вот только это не сработало. Не могло сработать, а если доктор продолжал бы давить, ситуация могла перейти из разряда «плохо» в разряд «хуже некуда». Так что капитан должен был суметь донести до Боунса свою мысль.
Войдя в лазарет, он обнаружил доктора старательно моющим руки.
- Джим, - Боунс сдернул полотенце и, вытираясь на ходу, шагнул к капитану. – Черт возьми, я скоро попрошу вас издать внутрикорабельный приказ, раз уж общая директива на людей никак не действует.
- Что такое? – Джим, с интересом глядя на возмущенного начмеда, опустился на стул у торца стола.
- Я говорю новеньким на лекциях – не заказывать у репликаторов семечки и прочие орехи, - Кирк представил, как взлетела бы вверх острая бровь их вулканского друга при этом уравнивании совсем не родственных растений, но мудро решил оставить эту поправку при себе, - но нет, кто же будет слушать старого ворчливого доктора? Джим, я по-хорошему прошу – издайте приказ по кораблю, иначе я неформально поговорю со Скотти, и репликаторы при каждом таком запросе будут добавлять в формулу хорошую дозу слабительного. Все будет лучше, чем разгребать эту дрянь, - доктор взмахнул рукой в сторону двери в палату.
Кирк кивнул, не желая выяснять медицинские подробности.
- Хорошо, док, если вы считаете, что гауптвахта устрашит экипаж сильнее, чем перспектива оказаться на больничной койке, - он с сомнением пожал плечами, но предпочел не спорить. – Будет вам приказ.
- Ну и отлично. Понимаете, это просто психология. Больничная койка – это что-то такое неявное, да и верится в нее как-то слабо – ну, если судить по результатам. А гауптвахта – это очень конкретное и наступающее прямо сейчас, - отошедший к репликатору Боунс вернулся с двумя чашками с кофе и тоже уселся за стол. – Кстати, о психологии. Как там ваш старпом, признаки жизни еще подает? Или уже размораживать пора?
Кирк отхлебнул кофе и очень серьезно посмотрел на доктора.
- Боунс, вы ведь лучше моего знаете, что с растянутыми связками не идут упражняться в спортзал, а наоборот надевают фиксирующую повязку.
МакКой скривился, словно вместо кофе глотнул лимонного сока.
- Джим, оставьте медицинские метафоры, у вас все равно плохо выходит. Да и я доктор, а не разгадыватель ребусов. И вообще, вы не считаете, что это свинство с его стороны? Он бы еще сделал вид, что вообще с нами не знаком и не понимает, кто эти люди, и чего они от него внезапно хотят, - доктор раздраженно отхлебнул кофе, снова поморщился, бросил взгляд на экстренный шкафчик, но решил все-таки воздержаться.
Кирк обнял свою чашку обеими руками и задумчиво покачал ее.
- Боунс …, - медленно начал он, но доктор эмоционально взмахнул рукой и перебил его.
- Вот только не надо мне тут «Боунс»! И про трудное детство, деревянные игрушки и скользкий подоконник не надо тоже! Мужику уже хорошо за сороковник, детские обидки давно пора начинать перерастать! А то как на восьмом варпе везти его на Вулкан – так он первый, а как объяснить тонкости их свадебных гулянок с трупами на выходе – так его нет! И сейчас, как по мне, у вас гораздо больше поводов для обид, чем у меня, но это, конечно, дело ваше. А вот как мне вести себя и как реагировать на всю эту хрень – уже мое дело, и капитанские полномочия на это не распространяются! – Боунс для усиления эффекта своих слов тряхнул перед носом Кирка указательным пальцем, после чего откинулся на спинку стула и допил кофе.
Кирк дослушал начмеда до конца, давая ему возможность выпустить пар, и, когда тот отставил пустую чашку, спокойно спросил:
- Боунс, а как вы себя чувствуете на экзамене? Помнится, совсем недавно вы очередной сертификационный сдавали.
- Ох, - МакКой едва заметно покраснел, смущенно глянул на капитана и резким жестом потер загривок. – Вот только не надо сравнивать. Экзамен тут ни при чем. И потом, я – эмоциональный человек, мне простительно.
- Я и не говорю, что непростительно, - Кирк чуть иронично улыбнулся, а потом снова посерьезнел. – И я сейчас не о детских обидах. Вспомните свадьбу. Там все были взрослые люди. Вспомните слова Т`Пау: «Некоторые говорят, что твоя кровь жидковата. Так ты вулканец или человек?», - Кирк сделал короткую паузу, чтобы дать возможность доктору обдумать сказанное, после чего продолжил. - Он до сих пор сдает этот тест на соответствие. И экзаменаторы сейчас прямо тут, у нас на борту.
- Так бросил бы уже давно этой ерундой заниматься, - уже без прежнего пыла фыркнул МакКой.
- «Ты с гордостью назвал себя вулканцем», - процитировал Кирк еще одну фразу Т`Пау.
- Да вы там наизусть, что ли, заучивали?! – не выдержал Боунс. – Я вот только общий смысл всего тамошнего дурдома помню, да и то не больно четко – а вы, поди ж ты, словно стихи рассказываете!
Но Кирк не дал сбить себя с курса.
- И, Боунс, вы же врач, а значит изучали психологию. Вы всерьез считаете, что самоидентификацию вот так вот запросто можно выкинуть на свалку, как старую дырявую одежду?
Боунс глубоко вздохнул и посмотрел на капитана практически с жалостью.
- Ладно, я понял, что вас не переупрямить, не стоило и начинать. Чего вы от меня хотите?
- Спок – наш друг, - начал Кирк, прямо глядя Боунсу в глаза, - и я …
Договорить капитану не дала трель интеркома.
- Мостик вызывает капитана Кирка, - раздался голос Ухуры.
Кирк вскочил с места и, опершись рукой о переборку, второй активировал интерком со своей стороны.
- Кирк на связи.
- Сэр, я только что поймала сигнал бедствия, отправленный с андорианского корабля «Триацелли». Он был обрезан, но все же однозначно идентифицируется как SOS. Координаты я тоже смогла определить.
Кирк стиснул свободную руку в кулак и прижал ее к губам.
- Я понял, мисс Ухура. По кораблю красная тревога, поднять щиты, максимальный варп, курс – на координаты сигнала. Я иду на мостик. Конец связи.
Отпустив кнопку, Кирк глянул на Боунса и с сожалением пожал плечами.
- Извините, доктор, закончим позже. И готовьте лазарет к прибытию большого количества потенциальных пострадавших андорианцев.
- Да я уж понял, - конец фразы МакКоя был заглушен взвывшими ревунами сигнала красной тревоги, и Кирк под этот не предвещающий ничего хорошего аккомпанемент вышел из лазарета.

Войдя на мостик, Кирк увидел, что за научной станцией вновь восседают двое вулканцев, и его старпом, словно чутьем зная, кто именно вышел из лифта, резко обернулся к нему и рапортовал:
- Капитан, ориентировочное время прибытия в точку с заданными координатами – сорок две минуты пятнадцать секунд.
- Хорошо, - Кирк кивнул, прошел на свое место и распорядился. – Сектор прибытия на экран.
- Есть, сэр, - отозвался Спок, выполняя приказ.

Спустя сорок минут «Энтерпрайз» подходила к системе Лямбды-пи, из пространства которой поступил сигнал бедствия, и готовилась к выходу из варпа.
- Система состоит из восьми планет, две из которых М-класса, и на одной присутствует индустриальная цивилизация, находящаяся на доварповом этапе развития, - доложил со своего места мистер Спок. – Сканирование пространства не указывает на присутствие потенциальных угроз для корабля.
Кирк кивнул, слушая вводную.
- Капитан, переходим на импульсную, - обернулся к нему Сулу, и Кирк подтвердил выход из варпа.
На экране замелькали радужные всполохи, еще несколько секунд понадобилось, чтобы сенсоры сфокусировались на нужной точке, и на экране появилось изображение неподвижного андорианского корабля, который на вид казался совершенно целым.
- Мисс Ухура, попытайтесь выйти с ними на связь, - распорядился капитан, чуть наклоняясь вперед и напряженно всматриваясь в экран.
- Есть, сэр, - Ухура некоторое время пыталась установить связь, но потом с сожалением сообщила. – На вызовы не отвечают, капитан.
- Я понял, мисс Ухура. Продолжайте попытки, - Кирк вскочил со своего места, стремительным шагом поднялся на второй уровень мостика и подошел к научной станции.
- Мистер Спок, рапорт, - потребовал он, из-за дефицита места останавливаясь практически вплотную к другу и одной рукой опираясь на спинку его кресла.
- Капитан, первичный анализ позволяет установить, что выживших на корабле нет, - привычным деловым тоном начал докладывать Спок, не глядя на капитана и продолжая переключать настройки на консоли своей станции. – С вероятностью в 97,67% можно утверждать, что причиной гибели корабля стала фазерная энергия высокой мощности.
Услышав это, Кирк напряженно закусил губу и начал стремительно перебирать варианты вероятных противников.
- Есть следы кораблей в этой зоне? – быстро спросил он.
- Никак нет, капитан. Кроме того, проанализировав состояние пространства, можно предполагать с вероятностью 75,34%, что андорианский корабль самостоятельно вышел из варпа и направлялся к Лямбда-пи-6. Я сделал запрос о цели нахождения корабля в системе Лямбда-пи.
- Хорошо, мистер Спок, - удовлетворенно кивнул капитан. – Подождем ответа штаба и будем готовить десант на борт «Триацелли». Возможно, информация из их судового журнала прояснит ситуацию. Если они все-таки вели бой, это точно будет отражено в журнале.
- Согласен, капитан, - подтвердил Спок, наконец-то поднимая взгляд от сенсорных панелей и встречаясь им с Кирком. Уголки губ капитана практически сами собой приподнялись, и он тепло улыбнулся старпому, этой улыбкой одновременно выражая ему благодарность за хорошо выполненную работу и поддержку во всей этой морально непростой для Спока ситуации – ту самую поддержку, которую он никак не мог проявить вот уже почти сутки.
- Капитан Кирк, я хотел бы внести дополнения в рапорт, - неожиданно раздался голос сидящего справа от них мистера Тонека. – Мистер Спок позволил себе неточность, упустив из внимания необходимость проанализировать характеристики пространства в более узком диапазоне дельта-волн. Сопоставив данные этого анализа и частотные характеристики остаточного ионного поля, я пришел к выводу, что вероятность фазерной атаки как причины гибели «Триацелли» составила 99, 876%, и, опираясь на предварительные подсчеты, я могу выдвинуть гипотезу, что с вероятностью 83,67% эта атака имела источник, расположенный на поверхности планеты Лямбда-пи-3.
К черту сотые, Кирк на все 100% был уверен, что сделанное ровным тоном заявление не содержало ни капли превосходства, высокомерия или желания уязвить его старпома, а было лишь простой констатацией упущенных Споком и замеченных Тонеком фактов. Но это не умаляло острого желания капитана выставить этого Тонека вон с мостика. Потому что он только что врезал его другу кованым ботинком ниже пояса.
Но как раз «выставить с мостика» капитан никак не мог. Потому что, черт бы побрал этого ученого-волнололога, выданная им информация наверняка была безошибочной, и гневный защитный демарш капитана не только не поддержал бы Спока, а наоборот усилил бы его унижение во сто крат.
Проклятье, нужно найти способ нейтрализовать его слова, и быстро. Мозг Кирка заработал в стремительном темпе, словно во время боя, когда выход, от которого зависит судьба корабля, требуется найти за секунды, а то и за доли секунд. Он не мог сказать резкость и просто заткнуть этого выскочку, это только усугубило бы ситуацию. Не мог сделать вид, что информация не важна, потому что она была важна, и Спок это отлично понимал.
Кирк бросил беглый взгляд на отвернувшегося к консоли старпома и с ужасом увидел, как зеленеют острые уши. Тонек тоже посмотрел на это свидетельство потери эмоционального контроля и, конечно же, никак его не прокомментировав, вернул свое внимание сенсорам.
Кирку чудовищно хотелось положить руку на плечо друга, но он понимал, что делать этого сейчас ни в коем случае нельзя. Не уверенный, что справится с собой, капитан выпрямился, завел обе руки за спину и крепко сжал их там.
- Мистер Спок, мне нужен отчет по Лямбда-пи-3. Если, - и он голосом подчеркнул это слово, - залп действительно был произведен с поверхности планеты, нам нужно разобраться, что там происходит. И мистер Тонек, - тут голос капитана против его воли обрел холодные металлические нотки, но с этим он ничего не мог поделать, да, признаться, и не хотел. – Я попросил бы вас в будущем избегать нарушения субординации. Сообщенная вами информация не была срочной, вы вполне могли бы провести дополнительный анализ совместно с мистером Споком и поставить меня в известность уже об окончательном, а не о промежуточном результате.
Спок резко вскинул на капитана взгляд, и Кирк так ясно прочитал в темно-карих глазах «Не нужно, Джим», что, даже произнеси Спок эти слова вслух, они не стали бы более очевидными. «Нужно», так же взглядом ответил Кирк, надеясь, что его глаза передали испытываемые им эмоции. Потому что этот чертов остроухий правдолюб вполне мог приватно поделиться со Споком своими данными, не подвергая старпома унижению перед всей вахтой мостика. Второй вопрос, что для Спока это было бы так или иначе крайне неприятно и болезненно, но Кирк все равно не собирался спускать на тормозах допущенную Тонеком – сознательно или нет – бестактность.
- Я приношу извинения, капитан, - меж тем ответил Тонек.
- Надеюсь, это не повторится, - со всей возможной язвительной назидательностью, которую он не позволял себе даже при общении с проштрафившимися энсинами-первогодками, ответил Кирк, нарочно не произнеся стандартного «извинения приняты». – Мостик звездолета – неподходящее место для самоутверждения. Здесь мы работаем командой и не позволяем эмоциональному стремлению быть замеченными брать верх.
И Кирк с огромным удовлетворением не отказал себе в удовольствии несколько секунд полюбоваться на еще одну пару – пусть и не так отчетливо, как перед тем уши Спока, но все-таки – зазеленевших острых ушей.
Вот так вот. Пусть Спок прочувствует, что и «настоящие вулканцы» бывают движимы обычными человеческими эмоциями. Потому что Кирк руку дал бы на отсечение за то, что замечание Тонека было высказано под давлением желания показать капитану звездолета, что вулканец-ученый все равно лучший специалист, чем самый хваленый офицер научного отдела.
- Капитан, рапорт по Лямбде-пи-3 готов, - Спок, не терявший времени даром и за время капитанской воспитательной речи сделавший запрос корабельной базе данных, поднял взгляд на Кирка. В темных глазах легко читался мягкий укор – но под укором Джим разглядел и светящуюся во взгляде Спока благодарность. И он тепло улыбнулся другу в ответ, на несколько секунд задержав этот зрительный контакт, прежде чем распорядиться:
- Давайте на ваш экран, мистер Спок. Посмотрим, что там у них творится.

Судя по информации в базах данных, цивилизация на Лямбде-пи-3 была достаточно высокоразвитой, но глубоко доварповой, хотя выход в космос был ею уже освоен – и подтверждением тому были искусственные спутники на орбите Лямбда-пи-3. Погибший «Триацелли» был мирным кораблем, и направлялся ко второй планете М-класса системы Лямбда-пи с исследовательской миссией. Он в последний раз выходил на связь согласно плану, на борту все было спокойно, корабль готовился к высадке десанта. Проведенный Споком анализ курса показал, что в момент своей гибели «Триацелли» проходил совсем близко от третьей планеты системы. Тонек провел дополнительный анализ полей пространства с целью проверки своей гипотезы, и он показал, что его предположение о фазерном залпе с поверхности планеты с вероятностью 91, 36% верно.
Когда прозвучали цифры, Кирк выпрямился и обеими руками оперся о планширь ограждения мостика позади себя.
- Джентльмены, но какой же мощности должен был быть этот залп, чтобы одним выстрелом уничтожить звездолет? – задумчиво спросил он, нахмурив лоб. – Почти наверняка «Триацелли» при прохождении Лямбда-пи-3 не поднимал щиты, но мощность заряда все равно потребовалась бы немалая. К тому же, вы можете представить себе точность планетарного наведения? Не слишком ли избирательное развитие технологий?
Спок чуть поджал губы и заметил:
- Капитан, я предполагаю, что это могло быть неприцельным выстрелом, и «Триацелли» просто оказался, как вы говорите, «не в том месте и не в то время».
- Случайность? – Кирк с сомнением потер лоб и посмотрел на Спока. – Но сам фазерный залп случайностью быть не мог.
- Согласен, капитан, - с готовностью кивнул старпом, повернулся к своей консоли, пробежался пальцами по клавиатуре и вывел на монитор диаграмму. – Взгляните, сэр.
Кирк наклонился поближе к консоли, а Спок, взяв в руку стилус и используя его в качестве указки, начал пояснения.
- В вакууме следы фазерной энергии в виде наведенных полей очень быстро рассеиваются. Но в атмосфере ее следы даже спустя довольно длительное время не составляет труда обнаружить. Характеристика ионного состава атмосферы Лямбды-пи-3, а особенно последовательное сопоставление отдельных ее секторов, позволяет с вероятностью 99, 987% утверждать, что на планете за последний месяц проводились многократные испытания направленного потока фазированной энергии. Причем один из спутников, - и Спок вывел на экран нужный элемент, - неоднократно пытались использовать в качестве отражателя с целью перефокусировки фазерного луча и перенаправления его обратно на поверхность планеты.
- Вот он что, - медленно произнес Кирк, снова откидываясь назад, - то есть вы хотите сказать, что они пытаются разработать оружие, целью которого будут объекты на поверхности их же собственной планеты, а вовсе не в космическом пространстве.
- Именно, капитан, - в бесстрастном голосе вулканца для знающего уха были легко различимы нотки одновременно удовлетворения и глубокой обеспокоенности. – И подобная ситуация, разумеется, в многочисленных вариациях, является достаточно характерным признаком того этапа развития, на котором сейчас находится Лямбда-пи-3.
Кирк не удержался и мотнул головой, одновременно стискивая пальцы вокруг планширя. Ну почему все цивилизации так нуждались в этом этапе? Жуткая атомная эра и гонка вооружений на Земле – тот период человечество пережило практически чудом … Да что там на Земле, даже у логичных пацифистов-вулканцев был темный досураковский период, напоминанием о котором служила коллекция оружия в каюте Спока.
Кирк непроизвольно поежился и со вздохом кивнул на второй экран, на котором все еще оставалось изображение мертвого андорианского корабля.
- Мистер Спок, готовьте рапорт в штаб. Мы останемся в системе Лямбда-пи до получения дальнейших указаний. Передайте мистеру Сулу расчет безопасной для корабля позиции с учетом определенных вами характеристик энергии их оружия. И предлагаю использовать имеющееся у нас время, чтобы попытаться дистанционно изучить ситуацию на третьей планете системы. Через два часа я жду от вас анализа научного отдела хотя бы в первом приближении.
- Есть, сэр, - отозвался Спок, и они вместе с мистером Тонеком снова углубились в работу.
Кирк, задумчиво поглаживая подбородок, спустился на нижний уровень мостика и неторопливо прошел к своему креслу. Там он понизил режим боеготовности до желтой тревоги и попросил Скотти тщательно следить за стабильностью поднятых щитов.

* * * * *

Доклад по собранной по Лямбда-пи-3 информации на следующий день делал мистер Спок в зале совещаний, знакомя старших офицеров с результатами почти суточной напряженной работы его отдела, сотрудники которого трудились бок о бок с вулканскими учеными, так кстати оказавшимися у них на борту.
Кроме капитана на совещании присутствовали также начмед и главный инженер.
Глава научного отдела сообщил, что в результате тщательного сенсорного анализа было установлено, что источник фазерной энергии на поверхности Лямбда-пи-3 имеется всего один. Также выяснилось, что испытания с энергией данного вида производятся уже около года, и именно тогда и были выведены на орбиту два спутника, предназначенные для перефокусировки луча. Выстрелы, направленные на экраны спутников, периодически чередовались с выстрелами, направленными просто в космическое пространство. Первые были предназначены для отработки точности попадания и последующего перенацеливания на находящиеся на поверхности планеты мишени, а вторые представляли с собой эксперименты с изменениями характеристики луча.
И как раз последний неприцельный выстрел и стал причиной гибели «Триацелли».
- Чертовы снайперы-недоучки, - негромко проворчал МакКой – негромко, но так, чтобы все сидящие на совещании расслышали его ремарку.
Вулканские брови остались на месте, и Кирк невольно улыбнулся невеселой улыбкой, отметив, что и начмед и главный инженер внимательно следили за их реакцией на докторское замечание. Кирк с самого начала понимал причины, по которым Спок поднял все щиты и удесятерил самоконтроль, а уж после того выступления мистера Тонека на мостике он их понимал вдвойне.
- Кроме ретроспективного анализа мы также провели перспективный анализ, ориентируясь на динамику изменения характеристик луча, и он дал весьма интересные результаты. Они не окончательные, так как компьютер еще работает над когерентной оценкой волновой структуры луча, но в данный момент мы можем с уверенностью сказать, что источник фазерной энергии в том виде, в котором он эксплуатируется, находится в крайне нестабильном состоянии.
Кирк прищурился, внимательно глядя на своего старпома в ожидании продолжения, а более нетерпеливый Скотти спросил:
- Вы хотите сказать, у этих горе-физиков вот-вот случится авария?
Спок кивнул.
- Именно так, мистер Скотт. И, поскольку на этапе формирования луча непосредственно задействована реакция ускорения нейтронов, энергия для которой поступает от атомного реактора водоводяного типа, авария будет сопровождаться ядерным взрывом, прогнозируемая мощность которого в настоящий момент рассчитывается.
- Говорили же, что спички детям не игрушки, - досадливо пробормотал МакКой, а Скотти, не сдержавшись, хлопнул ладонью по столу. Кирк на миг прикрыл глаза и тяжело сглотнул, вспоминая наиболее жуткие ядерные катастрофы в истории Земли. И то, насколько долгими и серьезными были их последствия.
- Спок, по грубой прикидке, насколько масштабными будут последствия аварии?
Вулканец уже приоткрыл рот, очевидно, намереваясь ответить, что, как он уже сказал, результаты анализа пока не получены, но, взглянув в лицо капитану, закрыл рот, помолчал несколько секунд, а после этого произнес:
- Одно ясно точно: авария будет очень серьезной и с большой вероятностью будет иметь отдаленные последствия для всего биома планеты. Но на основании тех данных, которые у нас есть сейчас, можно утверждать, что цивилизация сможет пережить ее.
В переговорной повисла гробовая тишина. Все трое офицеров прекрасно понимали, что стоит за только что прозвучавшей обтекаемой формулировкой. Тысячи погибших – как сразу после аварии, так и в отдаленной перспективе. Радиационное загрязнение воды и почвы. Дети с врожденными уродствами. Стойкие мутации флоры и фауны.
Какие-то цивилизации проходили этот страшный этап с минимальными потерями, а какие-то платили за свою недальновидность очень высокую цену. А некоторые и вовсе прекращали свое существование, зачастую прихватив вместе с собой все живое на планете, а иногда и саму планету тоже.
- Вы говорите, мистер Спок, что такой источник-то всего один? – спросил Скотти, задумчиво постукивая пальцами по столешнице. – Так мы его можем, - главный инженер резким движением накрыл стол ладонью, словно ловил таракана, - раз, и нет его! – и он с победоносным видом оглядел собравшихся.
- Мистер Скотт, я должен напоминать вам про Первую директиву? – каким-то особенно механическим голосом осведомился Спок, так что покоробило даже Кирка, и он с трудом сдержал желание передернуть плечами. МакКой и Скотти так утруждать себя не стали и синхронно поморщились, неприязненно посмотрев на Спока. Вулканец в ответ на молчаливое неодобрение коллег даже бровью не повел, он просто повернулся обратно к экрану и продолжил свой доклад.
- Кроме того, результаты перспективного анализа показали, что, учитывая коэффициент нарастания нестабильности волновой структуры луча, потеря контроля над ходом реакции с вероятностью 89,21% произойдет уже при следующем экспериментальном залпе.
- Черт возьми, Спок! – разумеется, Боунс не выдержал первым. Сверкая голубыми глазами, он немного наклонился вперед и, кажется, едва удерживался от того, чтобы не вскочить на ноги. – Вы же сейчас о людях говорите! О живых людях, которые там, внизу, - и доктор экспансивно ткнул пальцем в сторону палубы, - живут своими жизнями, и жизни эти вот-вот оборвутся! Ведь эта катастрофа коснется не только чокнутых новаторов-физиков и жадных до власти и денег политиков, которые благословили весь этот беспредел, она ударит и по ни в чем не повинным обывателям, детям, в конце-то концов!
- Доктор, хочу напомнить, что Первая директива разработана в том числе и для таких случаев. И касается она всей цивилизации, как вы совершенно правильно заметили, - невозмутимо ответил Спок, закладывая руки за спину и разворачиваясь к МакКою всем корпусом.
- Спок! Да вы что, от своего соблюдения правил совсем совесть потеряли?! Или она у вас такой коркой льда покрылась, что теперь и не достучаться?! Или вы настолько боитесь сказать хоть слово против этих ушастых айсбергов, что вам уже наплевать на судьбы тысяч живых существ?!
- Доктор МакКой, мое душевное состояние не имеет никакого отношения к сложившейся на Лямбде-пи-3 ситуации.
- Проклятье! Неужто вы считаете, что мы должны сидеть на орбите и смотреть, как живая планета превращается в радиоактивный ад?! Это просто бесчеловечно!
Кирк, до сих пор не принимающий участия в споре, внимательно наблюдал за Споком. Он не был согласен с выбранной Боунсом формой, но зато был согласен с ним по сути. И, прекрасно зная Спока, недоумевал, почему вулканец так уперто настаивает на тактике невмешательства. В самом деле, он не знал более чуткого и человечного – в самом глубоком и настоящем смысле этого слова – и более склонного к сопереживанию существа, чем Спок. И сейчас он не мог понять мотивы, которые двигали его другом.
- Какую же тактику предлагаете вы, доктор? – острая бровь совсем чуть-чуть, но приподнялась. – Организовать постоянный присмотр с орбиты и пресекать на корню все попытки этой цивилизации проводить потенциально опасные эксперименты? – Спок сделал совсем крошечную паузу и, не дав доктору ответить, продолжил. – Как я уже говорил, ожидаемая авария не приведет к гибели всей цивилизации, но станет для нее серьезным ударом и уроком. Если же мы просто нейтрализуем угрозу катастрофы, цивилизация Лямбды-пи-3 продолжит свои исследования в том же направлении, не придавая значения той опасности, которую влекут за собой подобные эксперименты. Какое изобретение станет следующим? Что, если оно будет таким, которое погубит весь биоценоз планеты?
Доктор явно не выглядел убежденным, но он по крайней мере немного поостыл и откинулся на спинку стула, раздраженно взмахнув рукой.
- Спок, я тоже считаю, что игры со спичками опасны. Но мы же не позволим ребенку спалить квартиру, чтобы в будущем он не спалил весь дом.
- Дело в том, доктор, что эти, как вы выразились, «дети» живут одни. И я рекомендую вам задуматься о том, почему цивилизация Земли не прекратила свое существование еще во второй половине двадцатого века.
- Потому что у кого-то все-таки хватило ума не нажать красную кнопочку? – язвительно спросил Боунс.
- Нет, потому что стало совершенно очевидным, что победителей в этой войне не будет. А выжившие будут вынуждены весь остаток своей жизни провести в бункерах без возможности выйти на поверхность.
- Хотите сказать, что Фукусима, Чернобыль и им подобные жуткие аварии ранней атомной эры сделали нас счастливее?
- Ничего не могу сказать насчет «счастливее», так как эта не та дефиниция, которая является темой нашего текущего разговора, но эти и другие нефатальные техногенные катастрофы определенно сделали вас умнее, осторожнее и дальновиднее. И возможно, что каждая из них стала вкладом в будущую возможность избежать фатальных катастроф.
- Умствования и теоретизирования. А там, внизу, реальные жизни – реальные жизни, Спок, здесь и сейчас, - Боунс снова резко наклонился вперед и посмотрел на вулканца пронзительным взглядом.
Кирк понял, что сейчас пойдет вторая серия перехода на личности со стороны Боунса, и счел необходимым вмешаться.
- Понятно, что если мы просто сотрем с лица планеты объект, где они проводят эксперименты с фазированной энергией, то на разработанную их физиками теорию это никак не повлияет. И с ней мы при всем желании сделать ничего не сможем. Так что ничто не помешает им построить новый объект, - задумчиво произнес он, глядя на Спока, который сразу же подхватил зрительный контакт, словно бы остро желая выбраться из-под эмоционального обстрела доктора МакКоя.
- Именно так, капитан, - подтвердил Спок с легко читаемым на бесстрастном лице облегчением.
- Джим! – от души возмутился доктор, но капитан приподнял руку, останавливая поток его негодования.
– Подождите, Боунс. Мне самому противна мысль сидеть сложа руки и быть пассивным наблюдателем, но мы сейчас должны думать не о том, что нам противно, а о судьбе этой планеты. Разве не так?
Боунс сердито хлопнул ладонью по столу, но стиснул губы и в очередной раз откинулся на спинку своего стула. Кирк знал, что эта капитуляция временная, но его целью и не являлось желание просто заткнуть начмеда. Нет, им нужно было сообща найти оптимальный выход из ситуации. И капитан был доволен, что сейчас тут сидели только члены его экипажа. Их гости-вулканцы были бы на этом совещании не просто лишними, а категорически лишними.
- Итак, нам нужно разобраться, куда их заведут эти исследования, если мы нарушим естественный ход событий и убережем их от техногенной катастрофы здесь и сейчас, - Кирк с надеждой посмотрел на Спока. Но тот, чуть поджав губы, покачал головой.
- Капитан, я не считаю возможным строить подобные прогнозы. Очевидно, что открытие на этом этапе развития цивилизации фазированной энергии и разработка оборудования для ее практического применения невозможна в случае стандартного проградиентного продвижения по стадиям развития физики как науки.
- Без какого-то парня-гения тут не обошлось, - перевел с вулканского на человеческий Скотти, вздохнул и развел руками. – Капитан, мистер Спок правильно сказал: если эти ребята на такую кривую схему нейтронного ускорителя, - и Скотти раздраженно ткнул стилусом в свой падд, - насадят фазерную пушку без нормального стабилизатора, они на волновом резонансе всю планету к чертям собачьим развалят, никакой ядерный взрыв даже не понадобится!
- Не понадобится, - повторил капитан, задумчиво опершись подбородком на кулак и большим пальцем поглаживая нижнюю губу. – Хорошо, - после небольшой паузы он резко поднял взгляд на Спока, - давайте не будем гнать коней, - и Кирк даже не стал ждать привычной ремарки от Спока, потому что в сложившейся драматичной ситуации она была бы совершенно неуместна. – Поработайте над анализом, Спок. Соберите всю информацию, какую только можно собрать. Пусть компьютер с чувством, с толком, с расстановкой обработает ее, составит все возможные прогнозы, оценит доверительные интервалы и прочее. В штаб рапорт по ситуации пока не отправляйте – отчет о причинах гибели «Триацелли» они получили, и хватит с них пока. Оставим себе пространство для маневра и возможность действовать по обстоятельствам, - Кирк кивнул своему старпому, рассчитывая получить в ответ такой же уверенный кивок и на этом закрыть совещание.
Но вместо этого Спок еще сильнее выпрямился, и желваки на его скулах едва заметно напряглись.
- Капитан, отчет по ситуации уже отправлен, - твердо отчеканил он в ответ, прямо глядя в глаза Кирку.
Повисшую после этой фразы тишину можно было резать ножом. Скотти замер, не донеся стилус до падда и в немом изумлении уставившись на Спока, а МакКой поморщился, мотнул головой и сочувственно посмотрел на капитана.
- Мимо меня? – спокойно уточнил Кирк, чуть наклонив голову на бок, хотя все было уже понятно и без уточнений.
- Согласно протоколу 17.6 порядка действий в ситуациях, не несущих непосредственной угрозы кораблю, но представляющих опасность для защищенных Первой директивой цивилизаций, отчет научного отдела отправляется в штаб с целью рассмотрения ситуации и принятия решения относительно дальнейших шагов непосредственно руководителем научного отдела без визирования капитаном.
- Остроухий буквоед, - буркнул Боунс, но Кирк даже не глянул на него. Он пристально смотрел в глаза Споку.
- Я знаком с протоколами, мистер Спок, - подчеркнуто спокойно произнес он, хотя внутри у него кипело так, что он боялся, что из ушей в любой момент может пойти пар. Проклятье, он понимал, что там произошло, прекрасно понимал. Последнюю точку в цепочке анализа ставил кто-то из этой вулканской троицы, а то и все трое сразу с разных участков работы. И Спок оказался под чудовищным психологическим давлением – чтобы отправить отчет через капитана, он должен был на глазах у этих вулканцев нарушить протокол, поступить вразрез с совершенно четко и недвусмысленно прописанными требованиями правил. Кирк не сомневался – если бы на кону стояла безопасность «Энтерпрайз», Спок в любой ситуации без колебаний перешагнул бы через себя, нарушил бы любые правила на глазах у всего Вулкана – что он, собственно, и сделал однажды в попытке защитить своего капитана от смертельной авантюры. Но сейчас Спок считал, что нарушение правил ровным счетом ничего не улучшит и не изменит, а потому просто взял и поступил так, как полагается.
Все это капитан Кирк понимал, но вот беда, понимание не унимало бешеного бурления внутри и острого желания сказать что-нибудь резкое, колючее и очень обидное. Не желая этого делать, но боясь не сдержаться, он холодно резюмировал:
- На этом совещание можно закончить, - и, нарочно не встречаясь со Споком взглядом, капитан поднялся со своего места и вышел из переговорной.

* * * * *
Войдя быстрым шагом на мостик, Кирк коротко кивнул обернувшемуся к нему третьему помощнику.
- Корабль на высокой геостационарной орбите. Продолжаем постоянное сканирование и сбор информации сенсорами.
- Хорошо, мистер Фаррелл, - еще входя на мостик, капитан увидел, что вместе с вахтенным научного отдела у консоли научной станции сидит и Спок. Вероятно, он пришел лично проконтролировать сбор каких-то принципиально значимых для анализа данных.
- Мистер Аральеро, рапорт, - формально капитан вполне мог запросить рапорт как у вахтенного офицера научного отдела, так и у находящегося тут же его начальника. Конечно же, всего лишь часом раньше Кирк запросил бы рапорт именно у Спока, как он делал это всегда. И сейчас, увидев, как резко напряглась спина его старпома, и как он уже начал оборачиваться к капитану, но в последний момент остановил это движение, Джим испытал низенькое чувство мстительного удовольствия.
- В настоящий момент фазерная активность на поверхности планеты не регистрируется, сэр, - чуть волнуясь, доложил молоденький лейтенант. – Мистер Спок проводит сенсорный анализ ионного состава верхних слоев атмосферы для оценки последовательных волновых характеристик генерированных ранее лучей.
Офицер явно ожидал, что дальше в разговор включится мистер Спок, и Кирк знал, по минимальному наклону чуть-чуть повернутой в его сторону остроухой головы знал, что Спок этого ожидает тоже. Если бы старпом собрал какие-то принципиально важные данные, он бы наплевал на гордость и все такое прочее, и сам попросил бы разрешения сделать рапорт, и это Кирк тоже прекрасно знал. Но вулканец молчал, ожидая запроса от капитана, а значит Джим мог позволить себе потешить свою раненую гордыню.
- Хорошо, мистер Аральеро, продолжайте, - спокойно кивнул он, дал еще пару указаний третьему помощнику и на этом покинул мостик.

* * * * *

Уже к концу дня «Энтерпрайз» получила приказ из штаба. Капитану Кирку было предписано оставаться на орбите Лямбда-пи-3 на безопасном расстоянии до момента следующего испытания фазерного луча, чтобы собрать о нем максимально возможный объем информации. В отношении цивилизации Лямбда-пи-3 ему было приказано неукоснительно придерживаться Первой директивы и ни в коем случае не вмешиваться в ход событий на планете.
«Ну вот и все, и никакой проблемы выбора», - капитан Кирк, принявший приказ на личный терминал в своей каюте, подтвердил его получение, после чего потянулся вперед, выключил монитор и, прикрыв веки, устало помассировал их одной рукой. Содержание приказа было совершенно ожидаемо, и если в других обстоятельствах можно было бы надеяться на некий творческий подход и обтекаемую формулировку из серии «держать в курсе текущей ситуации, собирать данные и действовать по обстановке», то сейчас … Сейчас это было абсолютно исключено. Ну конечно, штабные же знали, что на борту «Энтерпрайз», как на грех, находились трое вулканцев. И как эти вулканцы отреагируют на творческий свободный подход командования штаба к Первой директиве, которая вроде как являлась незыблемой основой взаимодействия с доварповыми цивилизациями? Вот то-то и оно. Правило «своя рубашка ближе к телу» на адмиралов вполне себе распространялось. Так что – и все, без вариантов.
«Ну а что – и все?» - вяло возразил он самому себе. – «Очень велика вероятность, что вулканцы были правы. Да и Скотти подтвердил их выкладки, так что … Пусть лучше серьезно обожгутся на пожаре в доме, чем вовсе взорвут его».
Вздохнув, капитан открыл глаза, пододвинул к себе падд с судовой отчетностью и занялся разбором скопившейся канцелярской работы. Благо, скопилось ее предостаточно, и должно было хватить на несколько часов.

* * * * *
Вулканцы, о выводах которых думал капитан Кирк, тем временем трудились в шестой лаборатории за компьютерными терминалами. Они не спускались на ужин, потому что от центрального судового процессора начали поступать первые данные перспективной оценки динамических характеристик фазерного луча, сгенерированного на Лямбда-пи-3. И вот уже два часа они сидели, стремительно перестраивая графики и корректируя диаграммы на основании новых поступающих данных.
Когда на четырех терминалах компьютер вычертил финальную диаграмму плотности и частотных характеристик фазерного луча, все четверо несколько секунд молча смотрели на получившуюся картину прогноза. И если бы речь шла не о вулканцах, можно было бы сказать, что смотрели, пребывая в шоке. Ну еще бы, ведь не каждый день приходится читать на экране смертный приговор для целой планеты!
А там был именно он. Проведенный судовым компьютером анализ показал, что в каждом последующем экспериментальном фазерном залпе не только проградиентно увеличивалась мощность луча, но и структура колебаний в крайних значениях диапазона волны в условиях несовершенной схемы ускорителя нейтронов давала все большее отклонение от стандартной формулы функции. И при сохранении тенденции эти крайние значения войдут в резонанс с колебаниями естественного магнитного поля планеты, что запустит цепную реакцию, первым звеном которой будет разрушение нейтронного ускорителя, а последним – взрыв ядра планеты.
Первой повисшую в лаборатории тишину нарушила Т`Сан. Она стремительно пробежалась пальцами по клавиатуре, и вывела на все четыре монитора схему ускорителя нейтронов.
- Если внести изменения в четвертый контур, отсекая сектора альфа и дельта, можно добиться стабильного нарастания функции без выхода за допустимый интервал значений, - сухо прокомментировала она появившуюся картинку.
- Логичное предложение, - согласился Тонек. – При этом детонация все равно произойдет, но уже без цепной реакции, а разрушение реактора и последующий термоядерный взрыв уничтожит установку и послужит отличной демонстрацией опасности подобного рода экспериментов.
Остальные вулканцы согласно кивнули.
- При отсутствии альтернатив, - начавший развивать свою мысль Тонек сделал короткую паузу в ожидании возможных предложений и, когда их не прозвучало, продолжил, - считаю логичным спустить десант на объект генерирования фазерного луча и на месте внести изменения в конструкцию.
- Единственно логичным, - подтвердил Сорн и повернулся к старпому «Энтерпрайз». – Мистер Спок, следует поставить в известность капитана Кирка. Обстоятельства изменились, и теперь Первая директива может приниматься в рассмотрение лишь формально.
- Я полагаю, будет логичным разработать общую схему десантной миссии, после чего ознакомить капитана с новыми данными вместе с планом разрешения ситуации, - произнес Спок, выпрямляясь в своем стуле.
- Это логично, - согласился Сорн, посмотрел на двух своих коллег, и те тоже согласно кивнули.

Еще через десять минут план миссии в общих чертах был разработан. Двое десантников должны были спуститься на объект, проникнуть в аппаратный зал, выполнить необходимую техническую работу, после чего подняться обратно на борт, откуда провести наблюдение за ходом следующего экспериментального залпа. Чтобы полностью свести к нулю риск попадания оборудования с Энтерпрайз в руки цивилизации Лямбды-пи-3, фазеры и коммуникаторы было решено с собой не брать. Но проблема состояла в том, что с той позиции на удаленной орбите, которую заняла «Энтерпрайз» в целях обеспечения собственной безопасности, невозможно было с помощью сенсоров установить местоположение десанта с той точностью, которая требовалась для проведения телепортации обратно на борт. Поэтому было решено, что, завершив основную работу по внесению изменений в контур, один из десантников останется на месте для проведения динамического мониторинга показателей, а второй поднимется уровнем выше по аварийной лестнице, чтобы никому не попасться на глаза, и, воспользовавшись находящимся там центральным распределительным щитом, кратковременно понизит мощность электрической сети объекта. Это позволит достичь одновременно двух целей. Во-первых, сенсоры «Энтерпрайз» зафиксируют резкое падение напряженности электрических полей, и это послужит сигналом того, что миссия выполнена. А во-вторых, это падение экранирующего влияния наведенных полей позволит быстрее обнаружить десант при помощи тонкого сенсорного поиска. Корабль быстро подойдет на нужную дистанцию, сканирование в секторе с заранее известными координатами при резком снижении фонового экранирования займет ориентировочно двадцать одну секунду, после чего в течение еще примерно семи секунд десант будет поднят, а «Энтерпрайз» вновь отойдет на безопасное расстояние для дальнейшего наблюдения.
У этого плана был один существенный недостаток: дефицит времени, оставшегося до момента следующего экспериментального фазерного залпа, который должен был положить конец существованию Лямбда-пи-3. На основании активности излучения на объекте был составлен прогноз времени начала испытания, и прогноз этот показывал, что следовало спешить.
Вулканцы более подробно обсудили технические детали, после чего пришли к выводу, что, учитывая предполагаемый объем и характер работ, наиболее логичные кандидатуры для десанта – это Тонек и Спок.
- Теперь нам следует проинформировать капитана Кирка о вновь разработанном плане, - констатировал Тонек, поворачиваясь к Споку. – Соблюдение Первой директивы в сложившейся ситуации является формализмом, а формализм нелогичен.
Спок сжал в кулак руку, лежащую на колене под столом и скрытую от глаз соотечественников. Может быть, Первая директива и была теперь формализмом, но полученный капитаном приказ штаба формализмом определенно не являлся.
Разработанный ими план предполагал игнорирование прямого приказа, и это было совершенно очевидно. Стандартный протокол требовал отправки новых данных в штаб, а потом ожидания легко прогнозируемого ответа, но к моменту получения этого ответа, который официально разрешил бы вмешательство, от планеты осталось бы только облако космической пыли.
Разумеется, судьба целой цивилизации была важнее самых конкретных приказов и, зная Джима, его порядочность и приверженность принципам чести, Спок мог без привлечения вероятностей абсолютно точно предсказать, какое решение он примет на основании составленного вулканцами прогноза. Несколько лет назад, участвуя в военном трибунале, он сказал: «Если метнуть молот на планете с гравитацией, то не требуется видеть его падение, чтобы знать, что он упадет. У людей, как и у предметов, есть характеристики. Капитан Кирк не мог действовать под влиянием паники или злого умысла. Это не в его природе». Также он мог бы добавить, что не в природе капитана Кирка действовать трусливо и подло.
Поэтому сейчас он знал ответ еще до того, как был задан вопрос. Как знал и то, что спросят с капитана не по результату предпринятых им действий, а по факту нарушения приказа. Как любил говорить доктор МакКой «иногда ситуация просто требует образцово-показательной порки, и всем неважно, справедливой она будет или нет». Спок был категорически не согласен с самой концепцией этого высказывания, но понимал, что присутствие сторонних зрителей в лице трех вулканцев не оставляет никаких сомнений в том, какое решение в связи с фактом нарушения прямого приказа и Первой директивы примет командование.
А значит, поставив сейчас Джима в известность о происходящем, он фактически вынудит его «положить голову на гильотину и воротничок расстегнуть». Фраза была эмоциональной, но как нельзя лучше отражала суть ситуации. Так что проблемы выбора перед Споком просто не стояло.
- Это логично, - чуть склонил он голову и взял в руки падд. По корабельному времени было уже 23.09, так что можно было надеяться, что капитан в ближайшее время не заметит взлома системы и отданных от его имени приказов.
Спустя всего пару минут вахтенный телепортатора мистер Редкис получил капитанское «добро» на спуск старшего помощника мистера Спока и вулканского ученого мистера Торека на отправленные ими координаты – а координаты Спок выслал сразу же следом отдельным сообщением. А лейтенант Аральеро, стоящий смену гамма за консолью научной станции, получил капитанский приказ передать вахту вулканским ученым мистеру Сорну и мисс Т`Сан.

По прошествии еще десяти минут Спок и Тонек уже поднимались на платформу транспортатора, а лейтенант Редкис старательно настраивал аппаратуру, готовясь спустить их на нужные координаты. Расстояние до поверхности планеты было близким к критическому, а потому стоящая перед молодым офицером задача была не самой тривиальной. У него даже мелькнула мысль вызвать мистера Скотта, но потом он все-таки решил, что сможет справиться самостоятельно. Будь это человеческий десант, Редкис обязательно поболтал бы с десантниками – да вот хотя бы на тему того, почему вдруг такая срочность спускаться куда-то среди ночи. Но каменные вулканские лица к «разговору о погоде» никак не располагали, так что пришлось лейтенанту делать свою работу в молчании, которое никак нельзя было бы назвать комфортным.
- К телепортации готов, - сообщил он уже стоящим на платформе вулканцам.
- Активируйте, мистер Редкис, - скомандовал Спок, и две худощавые фигуры исчезли в золотистом сиянии дематериализации.

Коридор, посреди которого материализовался десант, оказался уже и ниже, чем показывали корабельные сенсоры, и Спок коротко задался вопросом, какие еще сюрпризы могут ожидать их на объекте. Для начала высота коридора заставила его предположить, что рост аборигенов существенно ниже, чем средний человеческий, а значит предпринятые им и Тонеком способы маскировки обречены на провал. Впрочем, времени на пустые размышления у них не было, поэтому вулканцы молча выдвинулись вдоль коридора к примерному месту расположения центрального аппаратного зала. Разумеется, объект охранялся, причем наверняка охранялся очень строго, но Спок на практике знал, что чем строже внешняя охрана, тем меньшее значение придается охране внутренней. Вот и сейчас коридор был совершенно пуст, и это, с учетом отсутствия у них оружия, было положительным фактором.
Они прошли пятьдесят шесть с половиной метров, когда перед ними оказалась закрытая на электронный замок дверь, предположительно ведущая в нужный им зал. Спок вытащил универсальный магнитный ключ и коротким отточенным движением отомкнул им замок. Разумеется, лучше было бы не брать с «Энтерпрайз» никакую аппаратуру, но без магнитного ключа до цели десанту было не добраться, к тому же, магнитный ключ не использовал принципиально новых для индустриальной цивилизации технологий, так что в условиях дефицита времени риск был сочтен обоснованным и допустимым.
Дверь отъехала в сторону, и двое вулканцев торопливо вошли в операционный зал.
У пульта управления реактором стояло два одетых в белые защитные костюмы инженеров-физиков. Один из них при звуке тихого шипения открывающейся двери резко обернулся и потрясенно замер при виде незнакомых высоченных людей, которые уверенно вошли в недоступное для посторонних помещение. Второй мужчина, заметив реакцию напарника, обернулся следом, но при виде вновь прибывших не застыл, а метнулся к стене, но Спок стремительным движением перехватил его и применил вулканский захват. Оставшегося у пульта работника так же точно и быстро обезвредил Тонек. Уложив своих бессознательных противников на пол, вулканцы, не теряя даром ни секунды, стремительно подошли к пульту управления и приступили к работе.

Работали вулканцы молча, лишь совсем изредка перебрасываясь короткими фразами, когда требовалось проинформировать партнера о необходимости помощи или же какой-то участок требовал синхронного прохождения.
На реализацию составленного плана им потребовалось семьдесят восемь минут семнадцать секунд, что укладывалось в расчетный интервал. Закончив свою часть работы, Спок молча отошел от пульта. Тонек оставался в операционном зале, чтобы проконтролировать работу обходного контура, а задачей Спока было обеспечить возвращение десанта на борт «Энтерпрайз».
Открыв дверь при помощи магнитного ключа, Спок вышел в коридор, быстрым шагом прошел его в обратном направлении, добрался до разветвления, свернул направо, еще раз направо и оказался у двери, которая предположительно вела на лестницу аварийного выхода.
- Эй, здоровяк, ты кто такой, а? – неожиданно раздалось с другого конца коридора.
Понимая, что конструктивный диалог невозможен, Спок торопливо вставил ключ в замок и, слыша доносящийся сзади топот трех пар ног и не обещающее ничего хорошего: «Стой, стрелять буду!» - выскочил на лестницу. Серьезность намерений преследователей подтвердили звуки двух выстрелов и острая боль, обжегшая левое предплечье вулканца.
Ни на секунду не задержавшись на площадке, Спок бросился вверх по лестнице, стремясь выиграть максимум времени. Логика со всей очевидностью указывала, что бежать нужно было не вверх, а вниз. Сейчас они находились на предпоследнем этаже, а внизу было целых семь этажей, что обеспечивало гораздо больше возможностей сбить преследователей со своего следа. К тому же, конструкция лестницы была такова, что пролеты вниз не просматривались, и это обеспечило бы ему приличную фору по времени. Зато два лестничных марша, ведущие вверх к последнему этажу, просматривались просто великолепно, а значит, при его движении вверх, появившиеся на площадке преследователи сразу же увидят, в каком именно направлении он скрылся, и возможно даже успеют открыть по нему прицельный огонь, от которого на открытой площадке верхнего этажа ему негде будет укрыться.
Но Спок отлично знал, что у него нет времени на то, чтобы прятаться по этажам и коридорам и водить преследователей за нос. Его задачей было подать сигнал о завершении миссии и обеспечить быстрый подъем десанта, и сделать это он мог только находясь на верхнем этаже. Ведь если в расчетный интервал сигнала не будет, то станет очевидным, что что-то на объекте пошло не так. И тогда вулканцы поднимут по кораблю тревогу - совершенно логичное действие – и ничего не подозревающий капитан моментально будет введен в курс дела. Причем он узнает не только о десанте как таковом, но и о том, что там, внизу, что-то случилось. После чего, не колеблясь не секунды, направит корабль на орбиту, позволяющую провести прицельное сенсорное сканирование биосигналов. В условиях сохраняющихся помех от наведенного электромагнитного поля сканирование это займет по стандартам от шестнадцати до семнадцати с половиной минут. И если в этот немаленький промежуток времени будет осуществлен фазерный залп …
Споку не требовалось обдумывать все это, он понимал, что у него нет другого выхода, кроме как любой ценой добираться до распределительного щита; он знал это еще в ту секунду, когда выскочил на площадку аварийной лестницы.
А сейчас он разблокировал замок на площадке последнего этажа и вбегал в узкий коридор уже под аккомпанемент доносящихся снизу выстрелов.
В коридоре было тихо и на первый взгляд безлюдно, и он мог бы сломать магнитный ключ в замке, заблокировав тем самым дверь, но тогда ему нечем было бы открыть дверь в операционный зал, в котором находился нужный ему щит. Поэтому Спок просто захлопнул за собой дверь и со всех ног бросился вперед по прямому, как стрела, коридору. По плану ему предстояло пробежать сто тридцать шесть метров. Спустя еще четыре метра коридор заканчивался Т-образным разветвлением, обещавшим хорошее укрытие, а последующие развилки могли бы дать возможность запутать преследователей, но у Спока не было на это времени.
Резко затормозив у нужной двери, он сунул ключ в замок, и в этот момент его левое бедро обожгло острой болью, одновременно с которой он услышал выстрел. А в следующую секунду боль пронзила грудь, и он, неспособный вдохнуть, ввалился в открывшуюся дверь. Чудовищным усилием воли, преодолевая сковавшую все тело слабость, он, судорожно вцепившись в ручку двери, заставил себя удержать равновесие, захлопнул дверь, сунул ключ в замок изнутри и сломал его там.
Попытавшись вдохнуть, он ощутил во рту острый медный вкус и тяжело закашлялся. Ноги подгибались, стены шатались, и Спок, с трудом собрав остатки сил, заставил свое зрение сфокусироваться. До распредщита было каких-то двенадцать метров шатающегося пола и пять ступеней узкой металлической лестницы.
Оттолкнувшись от двери, Спок сделал первый шаг, и его резко повело влево. Столкновение с полом было не просто болезненным – Спок не сумел сгруппироваться и со всего размаха ударился об пол корпусом и лицом. Зал бесконтрольно крутился вокруг него, разрывающий грудь кашель смешался с выворачивающей тошнотой, но Спок сумел упереться в пол руками, приподняться на локтях и начать ползти вперед. Уши наполнило какое-то странное бульканье и одновременно с ним вязкая ватная глухота, так что Спок даже не мог понять, пытаются ли его преследователи открыть заблокированную им дверь. Но это было неважно, главным было другое – суметь добраться до щита. Потому что он должен был обеспечить «Энтерпрайз» возможность провести сканирование быстро. Только это сейчас имело значение, только это, и ничто другое. Невозможность нормально дышать, капающая с губ кровь, собирающаяся по краям зрения чернота, неуклонно нарастающая слабость – все это было неважно. Он не мог подвести их всех, не мог подвести Джима. Он не мог подвести Джима.
Ему удалось доползти до лестницы и даже втащить свое уже почти ничего не чувствующее тело на первую ступеньку. И потянуться рукой ко второй, вцепиться в нее и начать подтягиваться … а потом неожиданно в груди словно что-то лопнуло, рот неудержимо наполнился чем-то жидким, а картинка перед глазами как-то резко и окончательно потемнела.
Последней мыслью в угасающем сознании была мысль о том, что он чудовищно подвел Джима.

* * * * *
Закончив работу с отчетами, Кирк закрыл программу и выключил падд. Еще несколько минут он просто сидел за столом, поглаживая закрытые веки и раздумывая, что делать дальше. Стрелки висящего на стене старинного хронометра уже подбирались к полуночи, и, наверное, стоило идти в постель. Во всяком случае, именно это посоветовал бы ему его логичный друг. Вспомнив о Споке, Кирк невесело усмехнулся. Да уж, устроил ему сегодня Спок.
А что он, собственно, ему сегодня устроил?
Там, в переговорной, Кирк воспринял поступок Спока практически как предательство. Но сейчас, поостыв, он понимал, что был не совсем прав. Точнее, совсем не прав. Ну … не то чтобы неправ, скорее, несправедлив к другу.
«Спросите это у самого Джима Кирка. Он искренний парень», - сказал ему когда-то Боунс. И сейчас Джим Кирк как раз этим и занимался – спрашивал у самого себя, что же именно в поступке вулканца так глубоко задело его.
Ведь Спок формально был совершенно прав – и на его стороне были протоколы и прочие уставы, которые не предполагают желания капитана попридержать часть информации для обеспечения себе свободы маневра. Да и не в отнятой свободе маневра было дело, а в этом вот самом формализме! В том, что действия Спока отдавали – точнее, не отдавали, а были насквозь пропитаны и капали на палубу – нет, не нарушением субординации, а как раз тем ее скрупулезным соблюдением, которое устанавливает между людьми жесткую дистанцию вместо дружеской непосредственности. У Кирка было такое ощущение, словно его ближайшего друга – того самого, который каких-то три дня назад сидел тут, в этой каюте, потягивал чай, тепло улыбался глазами и обсуждал с Джимом (именно с Джимом, а не с капитаном Кирком!) предстоящую дипломатическую миссию на Коразиде – вдруг подменили незнакомым, наглухо застегнутым на все пуговицы вулканцем, который ни на йоту не отступит от буквы устава, даже не помыслит о таком!
Кирк даже не смог усидеть на месте, вскочил и туда-сюда прошелся по каюте, нервно поглаживая загривок. «Сколько волка не корми», - некстати пришло на ум одно из высказываний Чехова, заставив капитана с отвращением поморщиться, глубоко вздохнуть и заставить себя немного успокоиться. А то так можно было очень далеко зайти.
Эти чертовы вулканцы, с воспитанным невозмутимым превосходством разглядывающие Спока через невидимый монокль и оценивающие каждый его шаг и каждую мысль. Кирк понимал, что просто обязан сделать скидку на ситуацию, войти в положение своего уставшего друга – да-да, черт возьми, по-прежнему близкого друга! - и чувствовал, как от этой мысли еще пуще начинать бесноваться, брызгать слюной и требовать крови его трусливое алчное до власти темное «я». И это было противно – неужели весь его гнев связан не с плевком Спока в их дружбу, а всего лишь с тем, что кто-то покусился на сияние его капитанской власти? Позволил себе подвергнуть сомнению его право быть тут первым после Бога? Господи, какая гадость …
Кирк с силой стиснул переносицу, а потом так же с силой потер обеими ладонями лицо.
Ну нет, конечно, не все было так примитивно. Просто … ну разве не должен быть капитан в курсе всего того, что выходит с корабля вовне? И какая разница, что там по этому поводу написано в каком-то там протоколе? И к тому же, если подумать чуть дальше: любой здравомыслящий человек, не говоря уж о его старпоме-вулканце, понимает, как сильно могут подставить капитана такие действия членов его экипажа.
Секундочку …
Кирк замер на месте, опершись вытянутыми пальцами руки о столешницу. А что если действия Спока были продиктованы как раз этим – нежеланием ненароком подставить? Ведь сейчас на корабле были посторонние, которые железно были в курсе полученных при компьютерном анализе результатов. И отошли Спок эти результаты не напрямую в штаб, а сперва ему, он бы точно не стал спешить с пересылкой – ведь именно это он сам предложил на совещании. Пройтись по узкой нейтральной полосе между прямым нарушением приказа и необходимостью в непредсказуемых условиях космоса уметь действовать по обстоятельствам, опираясь на свою интуицию и здравый смысл.
А вот тут на первый план выходило маленькое «но»: даже не такие умные и логичные товарищи, коими являлись их «гости», сумели бы сложить два и два и понять, в какие игры играет командование корабля. И дальше было большим вопросом, что они сочли бы логичным предпринять по этому поводу дальше. Очень большим вопросом.
Кирк задумчиво погладил столешницу указательным и средним пальцем. Может быть, решение Спока и не было продиктовано одним только этим мотивом. Наверное, все было гораздо сложнее и многослойнее. Слишком многое смешалось в кучу: и дикое эмоционально-психологическое давление, под которым его бедный друг находился уже без малого трое суток, и требование собственной вулканской половины действовать в соответствии с протоколом, и понимание, что решение, продиктованное не понаслышке знакомой Споку человеческой эмоциональностью, может в будущем гораздо дороже обойтись этой планете и ее цивилизации. И если к этой мешанине добавилось еще подспудное опасение, что его несоблюдение протокола в угоду собственным дружеским чувствам в адрес капитана может по этому же капитану и ударить … В общем, чаша весов качнулась в итоге в совершенно понятную сторону.
Кирк вздохнул, вспомнив, как он отреагировал на признание Спока во время совещания. И как демонстративно холодно и резко вел себя потом на мостике. Да, в самый острый момент в переговорной он сумел сдержаться и ничего такого не сказал вслух, но им со Споком слова никогда не были особенно нужны. Достаточно было лишь взгляда, а во взгляде капитана в те секунды ясно читалось неприкрытое обвинение в предательстве. Как раз то, что нужно было Споку в его раздрыганном состоянии. Очень по-дружески, ага. Чистейшей прелести чистейший образец. Еще лекцию Боунсу читал.
Капитан провел рукой по лицу, тряхнул головой, избавляясь от бесполезной рефлексии, и направился к выходу из каюты. Какие бы весовые коэффициенты не соответствовали каждому отдельному мотиву Спока, одно он знал точно: низость, подлость и трусость никогда не могли быть тем, что двигало его другом. Это было аксиомой, а он позволил эмоциям и обиде затмить ясность понимания этой аксиомы.
Думая об этом, Кирк уже нажимал зуммер входного интеркома каюты Спока. Сейчас было неподходящее время для прихода в гости, но Кирк был практически уверен, что старпом еще не ложился. Нет, он не собирался пускаться в извинения, самооправдания или оправдания действий Спока. Они просто посидят, выпьют чаю, может быть, сыграют партию. И слова, как обычно, будут не нужны.
Когда на трель дверного звонка никто не отозвался, Кирк не стал настаивать и, вернувшись в свою каюту, авторизировал себя в системе как капитана и сделал запрос судовому компьютеру:
- Определить местоположение коммандера Спока.
Каково же было его удивление, когда компьютер после короткой паузы бесстрастно проинформировал:
- Коммандер Спок на борту не обнаружен.
На миг Кирк подвис, не зная, как уложить эту информацию в голове, а потом резко наклонился к терминалу.
- Определить местоположение вулканских ученых: T`Сан, Сорна и Тонека.
Еще одна, чуть более длинная пауза, и новый механический ответ:
- Мистер Тонек на борту не обнаружен. Т`Сан и Сорн – местоположение: мостик.
- Контроль телепортационных процедур. Коммандер Спок и мистер Тонек спускались на поверхность Лямбда-пи-3?
Пока шла обработка данных, капитан нервно грыз нижнюю губу, целенаправленно стараясь ни о чем не думать до получения точной информации.
- Подтверждаю. Спуск разрешен капитаном, приказ 78675.4.
Кирк резко выпрямился и стремительным шагом покинул каюту. В турболифте он жестко держал себя в руках, не желая позволять своим внутренним демонам разыграть вторую серию спектакля «бунт на корабле». Он все еще не знал всего расклада.
Влетев на мостик и не обращая внимания на то, как растерянно и немного испуганно озираются на него от своих пультов вахтенные, он сразу прошел к научной станции, за которой с хозяйским видом восседали Т`Сан и Сорн.
Сорн при его приближении обернулся и совершенно – вот просто абсолютно – невозмутимо поприветствовал его:
- Капитан Кирк.
Чудовищным усилием воли Кирк заставил себя проглотить первую фразу, так и рвущуюся с языка. Потом вторую. А за ней и третью. В ходе этого позднего ужина собственными непроизнесенными репликами, Кирк очень отчетливо осознал одну простую истину: так играть не могут даже вулканцы. К тому же, они сочли бы это попросту нелогичным. И это означало, что самодеятельность Спока была его личной, а не общевулканской самодеятельностью. А еще отчетливей он понял, что просто не имеет права сейчас подставить Спока перед его соотечественниками. Позже они сами разберутся со Споком с тем, что это такое было. Кирк безжалостно задавил в корне короткую вспышку ярости и твердо повторил себе: Мы разберемся с этим позже.
Вдвоем. Не вмешивая в это посторонних.
А сейчас он грозно посмотрел на невозмутимо спокойного вулканца и холодно распорядился:
- Рапорт, мистер Сорн, - вообще-то Сорн не был его подчиненным, но раз он сидел за консолью научной станции на его корабле в отсутствие законных вахтенных, то формально становился обязанным выполнять функции вахтенного офицера научного отдела и, следовательно, выполнять капитанские приказы.
- Сигнала от десанта не поступало, временной лимит в пределах контрольного интервала, - доложил Сорн, и Кирк понял, что ни черта не понимает.
- Мы находимся на критической для телепортации дистанции, необходимо понизить нашу орбиту, чтобы исключить повышение риска при подъеме десанта, - забросил он пробный шар.
Тренированный капитанский взгляд разглядел отразившееся на вулканском лице удивление.
- Согласно плану миссии мы сделаем это после получения сигнала, - в голосе тоже ясно прозвучали нотки непонимания. T`Сан была полностью сконцентрирована на мониторе станции и на их разговор не реагировала. Или делала вид, что не реагировала. Кирк припечатал вулканца суровым взглядом и коротко распорядился:
- Вывести положение десантников на экран.
- Капитан Кирк, вы сами знаете, что это невозможно, - почти оскорбленно ответил Сорн. И капитана, словно ледяным душем, окатило ужасом понимания: десант спустился на планету без коммуникаторов. Первая директива, чтоб ее.
- Знаю, и меня это не устраивает, - высокомерно ответил он, из последних сил делая вид, что в курсе происходящего, просто теперь взбрыкнул и больше не желает с этим происходящим мириться. – Мистер Карлайл, подготовиться к переходу на стандартную орбиту. Мистер Сорн, сенсоры на полную мощность, получить сенсорный контакт с десантом.
Негодование от человеческой непоследовательности едва не прорвало вулканскую невозмутимость, но Сорн сумел сдержаться. Кирк мысленно снял бы перед ним шляпу, если бы его сейчас не волновали куда более серьезные проблемы.
- Есть, сэр, - бодро отозвался со своего места лейтенант-рулевой, а Сорн попытался вразумить капитана.
- Мы не можем быть уверенными во времени следующего испытательного залпа.
Ах вот оно в чем дело. Кирк стиснул кулак и даже несильно стукнул им по панели. Что же, это многое объясняло. Пока непонятно было только, с чего вдруг вулканцы так резко сменили курс с «пусть ошибки послужат уроком» на «держать и не пущать», но и это со временем прояснится, никуда не денется. А для начала надо обеспечить десанту возможность благополучно подняться на корабль.
- Выполняйте приказ, - холодно отрезал он, наклонился к интеркому и вызвал каюту главного инженера. – Скотти, это капитан, - совсем другим тоном произнес он, когда сонный голос шотландца подтвердил вызов. – Нам срочно нужно перераспределение энергии щитов. Есть риск, что по нам случайно шарахнут, как по андорианскому «Триацелли». Я встану нижним щитом к планете, дайте на него всю возможную мощность. Параметры вам на личный терминал уже пересылаем, - и он недвусмысленно ткнул в терминал Сорну. Пересылка данных и оценка их мистером Скоттом заняли в общей сложности около двух минут, после чего Скотти уже совершенно проснувшимся и полным беспокойства голосом сообщил:
- Капитан, за счет усиления нижнего щита мы, конечно, уцелеем, но для дилитиевых кристаллов я этого гарантировать не могу. На систему жизнеобеспечения и половину импульса хватит, но и только. Ну и ремонта потом будет, сами понимаете.
- Понял, Скотти, выполняйте, - отозвался Кирк. Главмех посопел обиженно, но подтвердил получение приказа и пообещал немедленно подключить перераспределение энергии на щитах для обеспечения безопасности корабля на низкой орбите.
Дальше потянулись минуты мучительного ожидания, на протяжении которых Кирк продолжал молча стоять рядом с научной станцией, тихонько пристукивая по палубе сапогом. Наконец из инженерного доложили:
- Корабль готов к маневру.
- Принято, - подтвердил капитан, буквально пикируя на интерком голодным ястребом, и тут же приказал рулевому. – Мистер Карлайл, половина импульса, переходим на новые координаты геостационарной орбиты.
- Есть, сэр.
Кирк напряженно следил за тем, как приближался бледно-голубой диск планеты, время от времени бросая короткие взгляды на колдующих над сенсорами вулканцев.
- Капитан, корабль на позиции.
- Хорошо, лейтенант, - кивнул Кирк и уже приоткрыл рот, чтобы обратиться к Сорну, как вдруг Т`Сан резко произнесла, стремительно подкручивая какие-то настройки:
- Вулканские биосигналы регистрируются на разных этажах. Но энергетический профиль объекта остается без изменений.
- Они не должны были разделяться до завершения реконструирования контура, - Сорн наклонился поближе к монитору. Сравнительная нейрофизиология утверждает, что скорость мыслительных процессов у вулканцев выше, чем у людей. Но практика, в отличие от науки, показывает, что человеческие моторные реакции, продиктованные не четко сформулированным логическим выводом, а сложным конгломератом интуиции, отдельных еще несвязанных и толком не проанализированных данных и опыта, иногда оказываются быстрее вулканских моторных реакций.
Поэтому к тому моменту, когда Сорн еще только напряженно произносил:
- Судя по дислокации сигналов, десант выполнил основную миссию, но на финальном этапе возникли серьезные проблемы, - капитан Кирк уже бросил вулканцам:
- Координаты десантников в телепортационную, срочно!
Тут же вышел на связь с телепортационной и приказал:
- Экстренный подъем десанта с переданных координат! Синхронизировать подъем с инженерным и отключением щитов!

* * * * *
Погружение в экстренный целительный транс существенно отличалось от медитации любой формы и глубины. Организм попросту "отключал" все системы, без которых мог обойтись во время восстановления, не давая времени на подготовку к этому событию. Погружение в себя было настолько глубоким, что лишало возможности самостоятельно контролировать процесс выхода. По сути, это была логичная реакция организма на шок, и выйти из этого состояния можно было только с помощью повторного, уже внешнего, раздражителя аналогичного уровня. И если этого не сделать вовремя, вернуться в реальный мир будет уже невозможно. Самым важным и тонким моментом в этой непростой процедуре был именно момент определения этого самого времени выхода. Если сделать это слишком рано, то наступит смерть от травм. А если слишком поздно – то результатом станет вегетативное существование.
Спок не знал, сколько времени прошло, не знал, где он, и что происходит. Первым, что прорвалось в его реальность – реальность, существующую где-то на грани собственного «я» и всего остального - вязкую, зыбкую, постоянно ускользающую реальность, были звуки и запахи. Знакомые звуки и запахи лазарета "Энтерпрайз". Работающие приборы, шаги, голоса... Даже стук человеческих сердец и звуки дыхания сейчас он слышал громко и отчётливо. Каждое в отдельности. И при всей этой чёткости извне, собственное тело он совершенно не ощущал, словно был полностью парализован. Впрочем, ощущения были ему знакомы, и вулканец не испытал паники, которую на его месте мог бы испытать человек. Напротив, мысли внезапно обрели чёткость и ясность.
- Доктор МакКой... - он знал, что медик здесь, рядом с его кроватью, склонился к приборам и недовольно ворчит. - Дайте мне пощёчину.
Мгновение тишины, а потом кожу, в этом состоянии имеющую повышенную чувствительность, обожгло ударом, а громкий хлёсткий звук почти оглушил. От полученной встряски, воспринятой как внешняя угроза, организм встрепенулся, переходя в "режим боевой готовности". Но встрепенулся недостаточно для возвращения контроля...
- Ещё раз, пожалуйста.
Новый удар, потом ещё один и ещё...
Реальность взорвалась и встала на место в привычной форме.
- Благодарю вас, доктор, достаточно, - вулканец медленно открыл глаза.
После того, как ему удалось сфокусировать зрение на стоящем рядом с кроватью МакКое, Спок сипло, сам удивившись тембру своего голоса, спросил:
- Мистер Тонек благополучно поднят? – то, что кораблю пришлось для этого выйти на рискованную низкую орбиту, и что закончился этот опасный маневр благополучно, было очевидно, а значит задавать вопросы об этих очевидных фактах было нелогично.
- В порядке все с вашим мистером Тонеком, - пробурчал МакКой, глубоко задетый тем, что первый вопрос Спока касался благополучно поднятого вулканца, из всей компании которых никто ни разу не соизволил навестить его. Вулканца, черт возьми, а не, к примеру, Джима, который чуть не каждый час справлялся о его здоровье, разумеется, полностью проигнорировав возможность (а точнее, необходимость!) спуститься в увольнительную, и на котором лица не было два дня назад, когда доктор вышел из операционной. МакКой выпрямился и оценил показатели на приборной панели. – Высадили ваших остроухих друзей на Звездной базе еще вчера. А вот вы сами заставили нас поволноваться, вы в курсе?
Спок приподнял бровь, не видя смысла отвечать на риторический вопрос.
- О, бровь ожила! – всплеснул руками доктор, наградил Спока улыбкой, в которой ехидство мешалось с искренней радостью – все-таки Спок выкарабкался практически с того света - после чего сделал пару инъекций из гипошприца и подкорректировал настройки трансфузора. – Оставлю вас тут до вечера, - и, увидев, что бровь снова полезла вверх, Боунс строго нахмурился. – И никаких мне тут возражений. После того, как я два раза запускал вам сердце и три с гаком часа ковырялся в вашей груди, я имею на это полное моральное право!
Бровь приподнялась чуть выше, всем своим видом демонстрируя, что ее обладатель не согласен с логикой высказывания доктора МакКоя, но считает нецелесообразным делиться своим мнением вслух.
«Вот и молодец», - мысленно похвалил его доктор, чувствуя, как было поутихшее раздражение снова начало расти в нем. Причем не просто расти, а расти, как на дрожжах. Черт возьми, ну хоть не про Джима, хоть про «Энтерпрайз» спросил бы!
- Ладно, отдыхайте тут, а я пойду сообщу капитану, что вы вышли из транса. А то интерком мне оборвал, - вернувшаяся на место бровь на его слова никак не отреагировала, да и вообще Спок выглядел на редкость отстраненным и совершенно незаинтересованным прозвучавшей информацией. Понимая, что еще чуть-чуть, и он не сдержится, и выскажет все этому бесчувственному пню с глазами, доктор еще раз проверил показатели на диагностической панели, убедился, что режим трансфузора оптимальный, и молча вышел из палаты.
Он не собирался опускаться до того, чтобы устроить разнос едва-едва пришедшему в сознание пациенту, нет уж, до такого его даже некоторые холоднокровые гоблины не заставят докатиться. Но с Джимом поговорить определенно следовало. Вся загвоздка была в том, что если капитану сообщить, что его старпом вышел из транса, то он, конечно, тут же прискачет на десятом варпе, вот только разговор будет невозможен, потому что Джим на том же десятом варпе сразу ринется в палату, и никакой силой его не удержать будет.
Так что доктор подключил природную смекалку и нажал кнопку вызова капитанской каюты.
- Джим, в вашем последнем медосмотре не хватает биохимии крови. Спуститесь сюда по быстрому, а то мне отчет сегодня отправлять.
- Да, Боунс, конечно. Насчет Спока никаких новостей? – голос капитана звучал страшно устало, и МакКой невольно поморщился. Благодаря тому, что Спок наконец-то вышел из транса, Джим хоть поспит сегодня нормально.
- Судя по показателям, вот-вот выйдет из транса. Не волнуйтесь, Джим, с ним все будет в порядке.
- Спасибо, Боунс. Иду.

Буквально через пару минут Кирк уже вошел в дверь лазарета. Хотя его обычные «сейчас зайду и пройду ваш медосмотр, Боунс» занимали минимум пару дней. Но сейчас расклад был другой, ясное дело.
МакКой взял его под белы рученьки и для начала забрал все нужные анализы (уж раз пришел, так надо было пользоваться уникальной возможностью), а потом завел в свой кабинет, усадил за стол и снабдил чашкой чая.
Кирк встревоженно посмотрел на него снизу вверх, и Боунс, вздохнув, пояснил, присаживаясь на стул напротив:
- Да все в порядке с вашим старпомом, я же сказал, - немного помедлил, а потом решил не юлить и начать напрямик. - Джим, меня не волнуют детали ваших отношений со Споком, это ваше личное дело, - Кирк подтверждающе кивнул, и этот спокойный кивок, кажется, только еще больше вывел Леонарда из себя. – Просто меня удивляет, что вы как будто сознательно не замечаете очевидного. Когда встает выбор между его вулканскими заморочками и вами, он всегда выбирает свои заморочки и Вулкан. И будет выбирать и впредь. И если вас это устраивает, то я уже не знаю, как это называется.
Кирк вздохнул и внимательно посмотрел на Боунса. Доктор был прав, это касалось только их со Споком, но Боунс тоже был их другом, и оставлять его в непонимании Джиму категорически не хотелось. Ему хотелось ответить просто, коротко и ясно: «Это называется дружбой, Боунс». Но такой ответ заставил бы Боунса закатить глаза, мысленно покрутить у виска пальцем, и так ничего и не понять. Поэтому капитан ответил иначе.
- Боунс, вы просто смотрите на ситуацию не в целой перспективе, а только с одного угла зрения.
- Ну конечно, теперь я не с того угла смотрю, - сердито буркнул доктор.
- Именно, - не повелся Кирк. – Он не выбирает Вулкан, он просто не изменяет самому себе. А разве не это лежит в основе дружбы: принимать друзей такими, какие они есть?
- Звучит красиво, - фыркнул Боунс, - да только трудно в употреблении.
- А вот это уже каждый решает для себя сам. Я свой выбор сделал. Да и вы тоже. И Спок.
МакКой посмотрел на Кирка с усталым сочувствием в глазах:
- Ох, Джим, обожжетесь вы еще на этом, помяните мое слово.
- Волков бояться, в лес не ходить, - подмигнул ему Кирк, сворачивая непростой разговор в шутку. Он знал, что ему не убедить доктора, так что он и не стремился к этому, а лишь хотел показать ему, над чем стоит подумать и рассмотреть с другой точки зрения.
- Угу, а недоступный плод кажется слаще. Ладно, что с вами спорить. Выпейте пока вон хоть чаю, а то смотреть на вас страшно, а я пойду Спока гляну. Думаю, он вот-вот придет в себя. Будете себя хорошо вести, пущу потом к нему.
Глаза Кирка так и загорелись от этих слов, и Боунс едва сдержал порыв прикрыть лицо рукой.

Разумеется, еще раз в палату он не пошел, зашел в лабораторию, проверил пару реакций, после чего вернулся в кабинет и выдал так и засветившемуся капитану разрешение на визит к господину гоблину.
Посмотрев вслед золотистой рубашке, стремительно скрывшейся за дверью, МакКой только вздохнул. Уже в десятый наверное раз за последний час.

* * * * *
Оставшись один, Спок прикрыл глаза и глубоко вздохнул, восстанавливая контроль над телом. Сейчас ему следовало бы погрузиться в поверхностную медитацию, чтобы оценить оставшиеся после целительного транса минимальные отклонения в работе органов и систем. Это было необходимо, чтобы сфокусироваться на них при дальнейших медитациях с целью перераспределения энергии и максимально быстрого возвращения организма в режим оптимального функционирования. Но, попытавшись выйти на первый уровень медитации, он осознал, что сделать это сейчас, ожидая прихода капитана, он просто не в состоянии. Его эмоции были нелогичны, но отрицать факт сильного внутреннего волнения, которое едва удавалось удерживать под контролем, было бы нелогично вдвойне.
Спок вздохнул еще раз и, отказавшись от попытки помедитировать, открыл глаза и решил логически рассмотреть сложившуюся ситуацию.
Он действительно считал, что, выбрав продиктованный стандартным протоколом путь своих действий, поступил полностью логично. И вместе с тем он не мог не понимать, что с человеческой точки зрения этот логичный путь был неправильным. Он знал это еще в момент принятия решения, а если бы не знал, то на совещании получил бы полное представление о мнении людей на этот счет. Осуждение ясно читалось во взглядах как доктора МакКоя, так и мистера Скотта, а в глазах капитана плескались неприкрытые обида и укор. И боль. Это последнее было хуже всего. И осознание того, что он был виновником этой боли, сильно выбивало из равновесия. И заставляло задаться вопросом, верное ли он принял решение. Его друг был человеком, человеком в самом полном смысле этого слова, и, кроме того, он прекрасно знал, насколько глубоко лично воспринимает Джим свою капитанскую должность. Знал, как сильно персонифицирует Джим свой корабль и свою капитанскую ответственность. И да – капитанскую власть. Он все это знал и все же сделал выбор в пользу того решения, которое он в итоге принял. Так был ли он прав?
Но тогда у него не было времени для поиска ответа на этот вопрос – ситуация с Лямбда-пи-3 не была разрешена, а спустя совсем немного времени приобрела характер критической и требующей новых нестандартных решений. Спок осознавал собственные мотивы, подвигнувшие его на подлог и умышленное сокрытие информации. Он знал, что они, эти мотивы, безусловно, были бы строго осуждены вулканцами, а итоговое решение было бы квалифицировано как нелогичное и недопустимое. Более того, он имел все основания полагать, что люди это решение тоже не одобрили бы. «Двойное предательство» - такой была бы наиболее вероятная оценка его действий его сослуживцами-людьми. Особенно если оценивать два его независимых друг от друга решения в одной связке. Это было нелогично, но такая оценка следующих сразу друг за другом событий была естественна для людей. Особенно, если события серьезно вовлекали эмоциональный фактор.
Поэтому сейчас Спок ожидал прихода капитана с совершенно нелогичным, но таким понятным трепетом. Он не имел намерения оправдываться и твердо сказал самому себе, что готов принять любое решение своего капитана. Тот факт, что ожидание сопровождалось ускоренным на 27% сердцебиением, сухостью во рту, а также нестабильностью моторики кожных капилляров, не имел принципиального значения.

Джим вошел в палату таким знакомым быстрым уверенным шагом. Спок резко вскинул на него взгляд и увидел, как лицо капитана осветила теплая и совершенно солнечная улыбка. Сдержав позыв кашлянуть, чтобы прочистить горло, он сдержанно кивнул.
- Капитан.
- Мистер Спок, - не прекращая улыбаться, Кирк подхватил стоящий у переборки стул, подтащил к кровати и уселся на него. – Ну и напугали вы тут всех нас, скажу я вам.
Внимательно глядя в бледное усталое лицо своего старпома, Кирк видел, что выглядит тот, как ожидающий оглашения приговора преступник. Словно считает, что сейчас капитан откроет рот и выдаст: «Подавайте-ка, любезный мистер Спок, рапорт и валите вон с моего корабля. Желательно, на какой-нибудь рудовоз, курсирующий в пределах дельта-квадранта». Примерно так же его старпом выглядел несколько лет назад, после лихого финта с капитаном Пайком – вот только сейчас на контроле Спока серьезно сказывалось перенесенное им тяжелое ранение, от которого он только начинал оправляться, и потому все его внутренние переживания были куда заметнее, особенно такому опытному глазу, как глаз Кирка. Нет, капитан не хотел длить его мучения, но ведь не мог же он вместо ожидаемой Споком реплики выдать что-нибудь вроде: «Спок, давайте будем считать, что ничего не было. Перелистнем эту страницу и пойдем дальше». Не мог, потому что понимал, что им необходим разговор, но, направляясь в палату, не был уверен, что состояние здоровья только-только пришедшего в сознание Спока позволяет этот разговор заводить. И думал пока держаться нейтральных тем, чтобы не утомлять вулканца. Но сейчас, глядя в темные глаза своего друга и видя отражающиеся в них неуверенность, боль, вину и готовность безропотно принять заслуженную кару, Кирк понимал, что откладывание разговора нанесет здоровью Спока куда больший вред.
- Как вы себя чувствуете? – мягко спросил он, пытаясь тоном своего голоса и теплым взглядом дать понять, что настроен миролюбиво, так что ожидать ареста и отправки на гауптвахту прямо верхом на больничной кровати точно не стоит.
- Приемлемо, - сухо ответил Спок и резко сглотнул, словно сдерживая кашель. Глядя, как дернулся острый кадык, Джим с трудом сдержал порыв отбросить к дьяволу весь политес, сжать руку вулканца и попросить его не волноваться так. Собственно, сдержал-то только потому, что понимал – такое свидетельство слабости его самоконтроля страшно смутит и унизит Спока. Так что вместо этого Кирк просто накрыл своей рукой предплечье вулканца и, не отрывая взгляда от глаз друга, негромко произнес:
- Спок, все в порядке. Насчет вашего рапорта в штаб – я был необъективен и понял это еще до того, как завертелась вторая серия. Собственно, именно это позволило мне обнаружить, что вас нет на корабле, ну и принять меры, чтобы помочь вам вернуться на борт.
Спок не удержался и прерывисто вздохнул, с трудом справляясь с нахлынувшими эмоциями. Так вот значит как его спасли. Джим смирил себя с предательством старпома, возможно, каким-то образом оправдал его в собственных глазах, после чего отправился сглаживать возникшую в отношениях напряженность и обнаружил новое предательство. Но бросать своих людей было не в характере капитана, независимо от сопутствующих обстоятельств и его к ним отношения. И независимо от того, насколько болезненными лично для него были эти обстоятельства.
Спока, словно волной, накрыло абсурдным желанием попросить у Джима прощения. Абсурдным – потому что он толком и сам не знал, за какие именно из своих поступков и решений он собирался просить прощения. Просто он очень остро и мучительно ощущал себя виновным, виновным в том, что причинил боль своему другу и поставил под удар саму их дружбу. А еще в том, что опять – опять! – подвел его.
Чувствуя, что все больше запутывается в разгуливающихся эмоциях, Спок призвал на помощь весь свой самоконтроль и попытался вырулить на более твердую и знакомую дорогу. Надеясь, что голос прозвучит достаточно ровно, он произнес:
- Маневр мог повлечь огромный риск для корабля.
- Ну, не такой уж большой, - Джим снова улыбнулся. – Вы не могли запросить перебалансировку щитов, потому что это требовало участия Скотти и суеты в инженерном – а это все уж точно не удалось бы сделать тайком от меня, - в ореховых глазах запрыгали хитрые искорки. - Но мне-то ничто не мешало этим воспользоваться, верно?
- Ваше решение как всегда было быстрым и нетривиальным, - даже не пытаясь сдержать восхищенных ноток в голосе, ответил Спок. А вот по отношению к своему собственному решению, запустившему последующую событийную цепочку, он был очень далек от восхищения. Это верное с точки зрения логики решение привело к катастрофическим последствиям. Его результатом явилось то, что он должен был либо фактически поставить капитана перед необходимостью нарушить прямой приказ и лишиться капитанского кресла, либо сделать то, что сделал он. Но в итоге капитан опять же был вынужден нарушить приказ, только это еще и отяготилось риском для корабля. Неприемлемо. И то, что все закончилось благополучно, ни в коей мере не было заслугой Спока. Скорее, благоприятный исход был достигнут вопреки его усилиям.
- А ваше – слишком жертвенным, - меж тем ответил Кирк, и его взгляд стал строгим. – Спок, если бы вы просто пришли ко мне и рассказали о том, что обстоятельства изменились, все можно было бы устроить с гораздо меньшим риском для десанта. Вас подняли буквально в последнюю минуту, понимаете вы это? Уже в транспортаторной у вас была первая остановка сердца, а потом еще одна – на столе, - Кирк резко отвел взгляд, справляясь со своими эмоциями.
- Джим …, - Спок инстинктивно чуть подался вперед, и диагностическая панель тут же гневно заверещала. Кирк быстрым движением протянул руку и надавил на плечо вулканца.
- Спок, лежите. Я понимаю, вулканский транс – замечательная вещь, но вы еще далеко не в норме. А то сейчас придет Боунс и разгонит нас. А нам еще о многом надо поговорить.
- Да, капитан.
- Господи, Спок, ну перестаньте вы держаться так, словно заслуживаете образцово-показательной порки, - не выдержал Кирк.
Черная бровь приподнялась.
- Капитан, телесные наказания рассматриваются как пережиток, недостойный разумных существ, поэтому я не могу считать возможным для вас подобный поступок.
Попытка была слабой и, если уж совсем честно, даже жалкой, учитывая светящиеся в вулканском взгляде смятение и неуверенность. Но то, что Спок хотя бы попытался вернуться к своей обычной манере, было уже очень хорошо.
А Спок тем временем как-то очень неожиданно для себя самого осознал, что вообще-то он до сих пор не знает, чем для Джима закончилась вся эта история, исход которой он так опрометчиво поименовал как «благоприятный». Возможно, он уже не капитан «Энтерпрайз»? А доктор МакКой называл его так по привычке либо из соображений врачебной этики, чтобы не тревожить пациента? От этой мысли Спок внутренне заледенел и … понял, что не может даже начать формулировать вопрос. Как обратиться к Джиму? «Капитан»? Это было самым логичным, но если вдруг … заканчивать эту мысль Спок не стал, потому что … потому что просто не хотел. Начать вопрос с простого «Джим», Спок тоже не мог, потому что сильно сомневался, что все еще имел право обращаться к своему капитану по имени. А просто спросить напрямик: «После всех событий вы сохранили за собой должность капитана «Энтерпрайз»?» - оказалось категорически невозможно. Хотя Спок сам толком не знал, почему. Может быть потому, что такой вопрос звучал так, как будто он считал допустимой мысль, что его действия стали причиной потери капитаном его корабля. Но, что бы он там себе ни считал, это было именно так. Они могли стать и даже, возможно, стали.
Спок снова тяжело сглотнул и заставил себя не отвести взгляда от глаз капитана:
- Как командование отреагировало на произошедшее?
- Командование, - Кирк чувствовал, что еще чуть-чуть, и он не сможет больше быть свидетелем этой Голгофы. Разумеется, Спока очень беспокоило, остался ли капитан капитаном, а он сам – старпомом «Энтерпрайз». Да и реакция соотечественников на, как он наверняка думал, вскрывшийся подлог, без сомнения тоже очень сильно его волновала. – Командованию я сообщил о самодеятельности вулканцев, которые, получив информацию о скорой гибели планеты в результате техногенной катастрофы, приложили все силы и логику, чтобы эту катастрофу предотвратить. А я лишь минимально поучаствовал в процессе, не дав героическим вулканцам погибнуть в ходе их спасательной миссии. Состав десанта я не уточнял, а штаб тоже не горел желанием узнавать подробности. Как я и предполагал, с их пиететом в адрес Вулкана и нежеланием мутить воду в вопросах взаимоотношений с ним они предпочли замести все под ковер и сделать вид, что ничего не было. Тем более, что Сорн, Тонек и Т`Сан даже не являются служащими флота. А что касается самих наших гостей-вулканцев, которым вы создали впечатление, что я введен в курс всей затеи, - даже сквозь испытываемое им смятение, Спок не мог не заметить и не восхититься, как изящно Джим обошел простые слова «подлог» и «ложь». - В общем, я решил не развеивать это впечатление. Моя командирская судьба в результате предполагаемого нарушения приказа штаба флота их не особенно волновала, так что с нашим начальством они не связывались, хотя Сорн сказал мне, что он «считает нелогичным наказывать за предотвращение катастрофы, особенно в том случае, когда предпринятые действия не входили бы в противоречие с новым приказом, а лишь опережали его» и, выражаясь нашим простым земным языком, «оставил свой телефончик на случай проблем». Мы высадили их еще вчера, сегодня экипаж догуляет увольнительные, и снимемся с орбиты, - Кирк тепло улыбнулся, глядя в растерянные глаза друга. – Возобновим миссию в системе Кю-3 и продолжим изучение того квазара, который вас так впечатлил. Так что поправляйтесь поскорее. Вас очень не хватает на мостике. Да и по нашим партиям я здорово соскучился.
- Джим …, - Спок, едва начав говорить, умолк, потому что все слова вдруг куда-то разбежались, и в голове образовалась гулкая пустота, и все, что он мог – это смотреть в теплые ореховые глаза, нелогично не веря в происходящее.
И вот теперь Кирк наконец-то мог сказать то, что хотелось сказать с самого начала:
- Спок, все в порядке. Давайте просто пойдём дальше, - и снова крепко сжать предплечье друга.
Спок судорожно сглотнул, не смея заговорить, потому что понимал, что голос с головой выдаст его состояние. Хотя если учесть то, с каким состраданием и теплом смотрели на него глаза Джима, следовало предположить, что свое состояние он с успехом выдал и без помощи срывающегося голоса.
- У нас и раньше бывали сложные моменты, но мы всякий раз старались понять друг друга и взаимно прощали друг другу наши слабости, после чего просто оставляли случившееся за кормой и шли дальше. И я считаю это правильным, потому что главное всегда оставалось с нами, что бы ни случилось, - продолжил капитан, чтобы заполнить паузу до того, как она станет неловкой. И понимая, что Споку нужно время, чтобы обрести почву под ногами. – Вы всегда были для меня незыблемой опорой, в самых патовых ситуациях я знал, что вы будете на моей стороне. Даже когда всё было против меня, даже когда меня самого как единой личности не существовало. Надеюсь, что и я был хорошим другом в сложных для вас ситуациях. И в последние дни у вас тоже был напряженный период. В достаточной ли степени я это учел? Не думаю, - Кирк тепло улыбнулся, видя, как дрогнули бледные губы в слабой попытке что-то сказать. – Не надо, Спок. Вы очень строги к себе, и сейчас я хочу хотя бы немного взять с вас пример. Мы оба в этот раз что-то недоучли, что-то упустили из внимания. Все живые существа делают ошибки, и мы с вами не исключение. Но ошибки делают нас мудрее, если сделать из них правильные выводы. Так вот, я думаю, что мы оба извлечем из случившегося уроки для себя.
«А наше дружба станет еще на ступеньку глубже», - последнего Джим не сказал вслух, но он не сомневался, что Спок и без слов понял его мысль. И, судя по выражению темно-карих глаз, был с ней полностью согласен.
Кирк кивнул и, потянувшись, поправил на друге немного сбившееся одеяло.
- А теперь я оставлю вас отдыхать, хорошо? Не будем испытывать терпение нашего доктора, оно у него не железное. Да и вам в самом деле совершенно ни к чему переутомляться.
- Подождите, Джим, - хрипло попросил капитана вулканец, с трудом удерживая жалкие остатки контроля. Испытываемой им сейчас сложной мешанине чувств было трудно дать определение.
Восхищение – глубокое восхищение этим невероятным человеком, которого он имел честь называть своим другом. Сейчас он так сильно, как, наверное, еще никогда ранее, сомневался, что достоин этой чести, но Джим в очередной раз великодушно протягивал ему руку, искренне готовый продолжать идти дальше так же плечом к плечу.
Благодарность – бесконечная благодарность Джиму за то, что он смог найти в себе силы понять и простить, как бы сложно и тяжело это для него ни было. А то, что было это непросто и нелегко, Спок, зная капитана, прекрасно понимал.
Вина и неудовлетворенность собой. В отличие от первых двух, это были темные тяжелые чувства, липкие, словно мазут, и такие же удушающие. И ему очень не хотелось, чтобы они запачкали первые два. Точнее, он не собирался этого допускать.
Во время ближайшей медитации он намеревался подробно рассмотреть этот сложный коктейль, в котором помимо этих основных, содержалась еще масса менее объемных и менее явных чувств и эмоций, но сейчас для этого было еще не время.
Глубоко вздохнув, чтобы хоть немного стабилизировать себя, Спок задал еще один волнующий его вопрос:
- Джим, а что с Лямбда-пи-3? Каковы были результаты их следующего эксперимента?
Кирк вздохнул.
- Испытания фазерного луча так и не случилось. Похоже, эксперимент перенесли. Да это и понятно, вы там такого шороху навели на строго охраняемом объекте, что им не до экспериментов стало, - грустно пошутил он.
Спок на секунду прикрыл глаза.
- Если интервал времени до следующего пробного залпа окажется слишком большим, сконструированный обходной контур может не сработать.
- Тогда все просто пойдет так, как пошло бы, не будь вашего вмешательства, - заметил Кирк, сочувственно глядя на друга. – Оно точно никак не навредило, и есть шанс, что оно предупредило гибель цивилизации. Так или иначе, вы не дали им умереть здесь и сейчас, а уж куда они повернут дальше – это их право выбора. Знаете, Спок, тяжело понимать, что невозможно помочь всем. Нашему доктору это знакомо лучше, чем нам с вами.
- Да, - тихо отозвался Спок. – Я понимаю.
Считая, что теперь Спока лучше оставить наедине с самим собой, чтобы он мог успокоиться, вернуть контроль и уложить все в голове, Кирк на прощание ласково потрепал друга по здоровому предплечью и поднялся со стула.
- Поправляйтесь, Спок. Ближе к вечеру я обязательно еще раз зайду к вам.
- Спасибо, Джим, - Спок проводил взглядом спину в золотистой тунике и, когда за капитаном закрылась дверь, прикрыл глаза, погружаясь в медитацию.

Copyright © TsPok & SilverWind

2014