///////////////////////////////////////////////////////////////////////////

Star Trek. Star Trek / Unnumbered

"Кузница Вулкана"

Джозефа Шерман и Сьюзан Шварц

Перевод: Данита

///////////////////////////////////////////////////////////////////////////

ГЛАВА 1

Планета Обсидиан, протекторат Федерации

Город Калара

2-й день 4-й недели месяца гневный дарак 2296 года

Капитан Звёздного Флота Давид Рабин устало прислонился к стене одного из зданий форпоста Федерации, пользуясь краткими минутами отдыха, чтобы полюбоваться суровой красотой пустыни и хоть немного расслабиться. Рабин был землянин израильского происхождения, уже немолодой, крепкого сложения, смуглый, с тёмными курчавыми волосами и бородой. Сейчас он чувствовал себя вдвое старше своих лет. У него было такое ощущение, как будто он полжизни провёл, скитаясь по этой пустыне.

"Тот, кто назвал эту планету Обсидианом, - подумал Рабин, - попал в самую точку".

На горизонте виднелись острые, похожие на клыки, серые вершины, вонзающиеся в небо. Черные равнины - сплошь вулканическое стекло - ослепительно блестели под безжалостным солнцем. Мир резких граней, красивый - для тех, кто любит резкие грани. Рабину он напоминал Вулкан, и ещё заповедник в пустыне Негев на Земле, где прошло его детство.

<Не понимаю, почему. Не знаю, как на Вулкане, но в Негеве ничего такого нет. Горы, там, где они есть, сложены из осадочных пород и порядком выветрились. Они напоминают разрушенную кирпичную кладку; кажется, будто стоишь посреди древнего города. Очень красиво, но при чём же тут "острые, похожие на клыки вершины, вонзающиеся в небо"? А что до вулканического стекла, то никаких вулканов у нас нет, и слава Богу. Других проблем хватает. - Примечание переводчика.>

Да, это здорово напоминает Негев, со всей его историей, полной войн и фанатизма!

Когда он получал это задание, ему сказали: "Это самая подходящая миссия для Вас, капитан Рабин. С Вашим знанием пустынь и опытом в области гидропоники у Вас там не будет проблем".

Конечно же, нет. Всего лишь помочь людям. Облегчить им жизнь, при этом, разумеется, не нарушая Главной Директивы. И заодно присмотрите там за ромуланами, ладно? Эта звездная система находится как раз на границе Ромуланской Империи. Мы, правда, не можем выделить вам дополнительный персонал, поскольку это всего лишь небольшой форпост, причем научно-исследовательский, но ведь это не будет для Вас проблемой?

Рабин невесело усмехнулся и пожал плечами. Ещё никому не удалось дослужиться до капитана и при этом ни разу не столкнуться с бюрократией. Как говорится, бывает и хуже. По крайней мере, на Обсидиане воздух пригоден для дыхания, и сила тяжести почти такая же, как на Земле, так что можно обойтись без специального снаряжения. Здесь нужнее мудрость Соломона и терпение Иова. Население Обсидиана было под стать планете. Гуманоиды, с резкими чертами лица, оливково-смуглой кожей, худощавые, угловатого сложения (насколько можно разглядеть под свободными, развевающимися одеяниями) они очень напоминали его собственных израильских предков: такие же суровые, упрямые и непреклонные. Да и как им быть другими. Обсидиан, как деликатно напомнили ему в штабе, находился в опасной близости к Ромуланской Империи. Что ещё хуже, у него было очень активное, с непрекращающимися вспышками, солнце. Нехорошее сочетание. Население шумного (и по свидетельству сделанных с орбиты снимков единственного на планете) города Калара старалось защититься от этих вспышек всеми доступными средствами. Но их техника была на примитивном уровне, и развитию её препятствовали многочисленные древние обычаи, Которые-Нельзя-Нарушать. Вуали, плащи с капюшонами и даже толстые стены из глиняных кирпичей - все это было вполне разумно и придавало городу и его обитателям живописный вид, но надёжной защиты не давало. Рабин вздрогнул при мысли о вызванных солнечной радиацией многочисленных раковых заболеваниях и несовместимых с жизнью мутациях.

Heyдивительно, что все здесь преисполнены горечью. И покорности судьбе. И еле сдерживаемого гнева. Странно что они вообще обратились за помощью к Федерации!

Ещё более странным было то, что они смогли если и не нарушить, то по крайней мере смягчить свои обычаи настолько, чтобы предпринять следующий шаг и принять статус временного субъекта Федерации. Хотя какие бы там ни были обычаи, надо быть настоящими идиотами, чтобы отказаться от более благополучной жизни, предлагаемой Федерацией, хотя бы ради детей. Детская смертность здесь просто ужасна.

И что же Федерация реально для них сделала? Нам удалось вылечить нескольких детей, но большинство родителей нам не доверяет. И почему они должны нам доверять? Мы сообщили им, что нестабильность их солнца возрастает. Но они знали это и без нас. Мы обещали им лучший урожай, но квадротритикаль, который по замыслу биологов должен был быть идеально приспособлен к условиям пустыни, после одного- единственного хорошего сезона стал давать лишь жалкие крохи. Неудивительно, что Федерация выглядит глупо!

Причиной неурожая мог быть просчёт в генетическом коде, проявившийся во втором поколении. Специалисты высказали такое предположение, не слишком уверенно, но никаких признаков заболеваний сельскохозяйственных культур обнаружить не удалось, как и сельскохозяйственных вредителей. Беда лишь в том, что предположения никому не помогали.

Да ещё неудача с гидропонической фермой- песок, который вывел из строя оборудование, мог проникнуть свозь трещину в пломбе. Хотя маловероятно, что техники не проверили герметичность.

К тому же склад подвергся нападению хикири- пустынных тараканов длиной с руку и челюстями, способными отхватить человеку палец - но местные жители утверждали, что у них никогда не было проблем из-за хикири, это, наверно, какая-то ошибка Федерации.

Слишком уж много совпадений. Происки ромулан? Вряд ли они могли не знать о присутствии Федерации. Но никакой активности ромулан в этом секторе не наблюдалось: ромулане наблюдали и выжидали.

Кроме того, чтобы вызвать паранойю, не нужно никаких ромулан. На Обсидиане хватает подозреваемых.

Ни мэр Лешон, ни кто-либо из горожан не мог быть саботажником, и никто не знал, кто мог совершать подобные диверсии; мэр, аристократ до мозга костей, поклялся в этом древней священной нерушимой клятвой. При этом глаза его блестели от радости, что могущественная Федерация терпит провал за провалом. Но сколько народу живет там, в пустыне? Калара- главный торговый центр, караваны приходят и уходят ежедневно.

А у меня не хватает людей для того, чтобы во-первых, следить за ромуланами; во-вторых, охранять базу; в-третьих, охранять склад, поля и гидропоническую ферму; в-четвертых, сканировать каждого, кто входит и выходит из города!

Скоро должен прибыть научно- исследовательский звездолёт Федерации для определения причин истончения озонового слоя. Может, удастся выпросить ещё людей у капитана.

Скорее синики, обсидианские свиньи, научатся летать.

Сквозь толстые стены до Рабина доносился городской шум: независимо от присутствия Федерации жизнь шла своим чередом. Рабин различал голоса людей, фырканье домашних животных, мелодию флейты. В жарком пыльном воздухе носились соблазнительные ароматы- где-то готовили еду. Ещё одно благоприятное обстоятельство: земляне могли употреблять в пищу большинство местных продуктов. Рабин несколько раз побывал на рынке: кивал и улыбался собеседникам, слушал музыку, смотрел на уличных артистов, пробовал местную еду.

Он едва не заблудился. Калара представляла собой сплошной лабиринт приземистых, сложенных из крупного глиняного кирпича зданий с плоскими крышами. Стены разрисованы сложным узором из красных и синих линий: у каждого клана свой узор. После долгих споров зданию форпоста решили придать такой же вид, даже облицевали таким же кирпичом. Давид, считая что для большего авторитета Федерации следует иметь свой особый узор, разрисовал стены земными символами, включая надписи на иврите шалом и лехаим- мир и за жизнь. Обсидиане, когда он объяснил им значение этих слов, выразили своё одобрение. То был один из редких моментов на этой планете, когда между ними чувствовалось понимание.

- Капитан Дафит Рабиин.

Рабин подавил вздох и, обернувшись, изобразил на лице приветливую улыбку. Только политики ему сегодня не хватало. -Серн Лешон.- Вовремя вспомнив местный обычай, он трижды склонил голову в знак приветствия.

Худощавая, облачённая в красное фигура также трижды склонила голову, в то время как ритуальная свита (трое мужчин, три женщины; не больше, не меньше) в будничных коричневых плащах отвешивала глубокие поклоны. Не глядя, небрежным жестом Лешон отпустил их. На узком, с резкими чертами лице мэра ничего нельзя было прочесть.

- Опять любуетесь пустыней?- Он совсем неплохо говорил на стандартном языке Федерации, хотя и с гортанным акцентом.- Могу я узнать, что вас в ней так очаровало?

- Пустыня чиста.- Но Лешон, конечно же не мог узнать фразу из старого земного фильма, "Лоуренс Аравийский", и Рабин добавил:- Мои предки жили в такой пустыне.

- Мои тоже.- В голосе мэра слышалась нескрываемая ирония. -Но мы покинули её при первой возможности.

Очко в твою пользу. -Но нельзя отрицать, что она красива.

- Красива? Это всего лишь жара, пыль и пустота. -Мэр неодобрительно прищёлкнул языком. -Мы не дикие кочевники, чтобы ценить подобную скудость.- Мэр искоса глянул на Рабина. -Мне сообщили, что вы пытались связаться с кочевниками.

- Безуспешно.

Снова неодобрительное цоканье. -Они ничто. Дикари, немногим лучше животных, не стоящие вашего внимания.

Одно из многочисленных правил Федерации: никогда не пытайся доказать туземцам ошибочность их предрассудков. -Не кочевники напустили хикири на наш склад, Серн Лешон.

- Что такое? Вы обвиняете моих людей...

- Я никого ни в чём не обвиняю.

"Разве что в лицемерии",- мрачно подумал Рабин. Лешон и добрые горожане могли не иметь к диверсиям никакого отношения, но злорадствовать это мэру не мешало. Ему не слишком нравилось, что Федерация своим присутствием подрывает его власть, и он явно не собирался прощать членов городского совета, принявших большинством голосов, вопреки его воле, решение обратиться к Федерации.

- Серн Лешон, я вовсе не упрекаю вас за недоверие к чужакам, которые даже не из вашего...-Рабин оборвал себя на полуслове, завидев приближающуюся бегом лейтенанта Шару Олбрайт. Сама деловитость, ни один волосок не выбивается из аккуратной причёски, она остановилась перед ним, явно сгорая от желания что-то сказать, но не осмеливаясь нарушить протокол. Ну почему, мысленно взмолился Давид, почему мне прислали помощницу, которая мало что совершенно не приспособлена к этому климату, так ещё и начисто лишена чувства юмора? По крайней мере, её педантичность гарантировала, что она выполняет рекомендации прикрывать от солнца голову и защищать свою слишком светлую кожу.

- Да говорите же, лейтенант а то ещё лопнете от нетерпения.

На лице её ясно читалось неодобрение подобного легкомыслия, но не лейтенанту упрекать капитана.

- Сэр!- выпалила она по-английски, чтобы Лешон не понял.- Там ещё один из этих. Ну, из отшельников.

- Ещё один фанатик, да?-простонал Рабин. -Ладно, послушаем этого.

Человек и впрямь выглядел типичным отшельником: уже немолодой, грязный, с горящими глазами, всклокоченными волосами и в лохмотьях. Настоящий фанатик, из тех, для кого самая большая радость- сожжение еретиков.

Рабин трижды склонил голову, кожей чувствуя, как Лешон следит за каждым его движением.

- Демон!- выкрикнул старик в ответ.

- О нет. Жаль вас разочаровывать, но я и мои друзья- простые смертные из плоти и крови.

- А я говорю, демон! Ты осмелишься отрицать, что родился не в этом мире? Что явился из Внешней Тьмы?

Вокруг них начали собираться люди, слишком уж кстати, и Давид почувствовал, как по коже побежали мурашки. Это уже была толпа. Необходимо было что-то придумать, и побыстрее.

- Я прибыл,- заговорил он как можно мягче,- с Объединённой Федерации Планет, мирного союза равных. И я -мы -пришли с миром.

- Вы пришли, чтобы нас уничтожить!

Никогда не спорь с фанатиком. -Зачем?

Отшельник растерялся, но лишь на миг.

- Ты осмеливаешься насмехаться? Ваша Федерация хочет нас уничтожить!

- Нет. Мы...

- Да! Вы хотите уничтожить наши водные тоннели и превратить нас в своих рабов!

На Обсидиане, как и во многих пустынях, с древнейших времён существовала система водных тоннелей. От неё зависела жизнь на планете; даже самый жестокий из дикарей скорее умер бы, чем повредил хотя бы один. В толпе раздались гневные выкрики, и Давид быстро заговорил:

- Вы все видели, что мы принесли еду и лекарства. Будь мы и вправду чудовищами, как говорит этот старик (вот старый идиот), разве не принесли бы мы вместо этого оружие? И разве стали бы жертвами саботажа?- Слово "саботаж" переводилось на местный язык как "порча источников", и в толпе снова раздались выкрики, теперь уже выражавшие согласие.

- Яд!- вскричал в ответ старик. -Вы отравили нашу воду!

В самом деле? А ну, принеси мне отравленную воду! Сейчас принеси! И себе тоже. Готово? Лехаим!

Отшельнику явно не хотелось участвовать в дружеском ритуале распития воды, но отказаться значило навлечь на себя обвинение в нарушении древних священных обычаев. Рабин взглянул в свою глиняную чашку. На вид обычная вода. Он залпом осушил чашку до дна. Вкус тоже был самым обычным. Всё же он решил, что позднее проверится, на всякий случай.

Рабин обвёл взглядом толпу, наблюдая, как гнев на лицах сменяется сомнением и смущением.

- Превосходная вода. Чистая, прохладная. Никакого яда. Ненавидеть очень легко, правда? Когда поля не дают урожая, дети больны, очень легко поверить, что он демон, она колдунья, потому что он и она непохожи на вас. Поверьте, я это знаю. Мир, откуда я пришёл, очень похож на ваш. (Разве что наше Солнце, слава Богу, никогда таким не было). Но мы научились жить в мире и превратили пустыню в цветущий сад, и вы тоже можете. Ваши люди не будут умирать молодыми, ваши дети будут здоровы и счастливы- только позвольте нам помочь вам.

Как рабы,- пробормотал старик, но взгляд его смягчился.

- Как друзья, -твёрдо поправил Рабин. -И мы...

В этот миг раздались крики, заглушившие его слова. Почувствовав едкий запах дыма, Рабин тихонько выругался. Что ещё?

- Пожар! -закричал кто-то на стандарте. Рабин с проклятьем бросился бежать.

Диверсия на очередном складе. Ну, конечно. Спектакль, разыгранный этим отшельником, был превосходным отвлекающим манёвром, особенно при нашей нехватке людей. Ещё крики: ещё один склад загорелся. Кто-то сумел обезвредить сигнализацию и проникнуть на склад, но...

Ни ромулан на планете - при условии, что наблюдатели Федерации знают своё дело. Ни вражеских агентов среди его людей- при условии, что он знает своё дело. Никто из туземцев не обладает достаточным знанием техники- это без сомнений. Рабин до боли в глазах всматривался в пустыню.

Кто же там? Или что?

- Похоже, на Обсидиане вас не любят,- медоточиво произнёс за его спиной голос мэра.

Рабин резко обернулся.

А вам так хочется, что бы мы отсюда убрались?! Думаете, тогда всё опять пойдёт по-старому. Не пойдёт! Если мы уйдём, вам лучше не будет. Ваше солнце стало вашим врагом. Нам не нужна вашв власть, Серн Лешон, поймите же это! Мне нравятся эти люди, Серн Лешон. Я не хочу больше видеть, как они страдают. Я не хочу больше видеть, как умирают ваши дети!

- Я тоже,- сухо ответил мэр. -Но я...

- Капитан!- вскричала Олбрайт. -Сообщения о диверсиях с четвёртого и пятого складов!

- И эти? -простонал Рабин.

Всё напрасно. Их слишком мало, а удары сыплются со всех сторон. Вот-вот наступит жаркое обсидианское лето, несущее смерть слабым. Ещё одна потеря означает, что миссия провалена.

И все эти бедные больные дети!

Нельзя дожидаться, пока прибудет корабль. Делать нечего, придётся срочно запрашивать помощь. Он вошёл в командный центр, машинально отвечая на приветствия персонала. После жары и пыли приятно было очутиться среди современного поблёскивающего оборудования и вдохнуть прохладный, пусть даже чуть пахнущий антисептиком, воздух.

- Энсин Ливеракос.

Худощавый темноволосый уверенный в себе молодой человек оторвался от контрольной панели. -Сэр.

- Срочно отправьте шифровку на этот корабль...-Чёрт, как же он называется?

Тонкие пальцы Ливеракоса пробежали по клавиатуре.

- "Интрепид-2", сэр.

- Да, конечно. Назван в честь погибшего "Интрепида". А капитан...?

- Минутку, сэр. Капитан Спок, сэр. С Вулкана.

Рабин уставился на него.

- Шутите.

- Нет, сэр. Капитан Спок, который раньше...

- Служил на "Энтерпрайзе". Да, энсин, я знаю. Уж поверьте. -Рабин почувствовал, как рот его сам собой растянулся в мальчишеской улыбке. -Не волнуйтесь, энсин. Со мной всё в порядке. Просто вдруг появилась надежда. Впервые с тех пор, как всё это началось, у меня появилась надежда.

Глава 2

Звездолёт "Интрепид-2"

Год 2296

"Интрепид-2" мчался сквозь пространство. Капитан Спок, некогда служивший офицером по науке на совсем другом корабле, неподвижно сидел в капитанском кресле, машинально отсчитывая секунды.

Вот: именно в этот момент его вахта кончилась. Следует соблюдать особую точность в начале миссии, особенно с новой командой, чтобы всё как можно скорее вошло в привычную колею. Он встал и обратился к рулевому:

- Примите пост, мистер Дучампс.

Круглое приветливое лицо лейтенанта Дучампса, всегда, казалось, готовое расплыться в улыбке, было сейчас совершенно серьёзно, и его ответ: "Пост принял, сэр",- прозвучал слишком напряжённо для нормальной обстановки.

Ничего странного, сказал себе Спок. За последние тридцать лет его службы в Звёздном Флоте при любой миссии в течение первых нескольких недель члены экипажа, никогда не служившие раньше с ним или другими вулканцами, держались в его присутствии слишком сковано.

Пристойные манеры- так назвал это Леонард Маккой. Спок же подозревал, что дело тут было в тех несусветных сказках о вулканцах, в которые никто по-настоящему не верил: что их полный самоконтроль означал полное отсутствие эмоций.

Факт оставался фактом: новички- нет не новички; просто те, кто, кто с ним раньше не служил- всё ещё вели себя при нём довольно сковано. Да и при тех, кто вместе со Споком был переведён на "Интрепид-2" с "Энтерпрайза" перед началом теперешней миссии, которую земляне называли "проверкой на прочность".

Пока что проверка даёт вполне удовлетворительные результаты. Все системы функционируют нормально, сбоев никаких.

Он вспомнил слова Монтгомери Скотта: "Поосторожнее с ним, парень". -В голосе Скотти слышалась мольба, как будто Спок мог пренебречь своими обязанностями.- "Он ещё малыш, совсем крошка. Пусть его жизнь будет лучше, чем у первого "Интрепида", бедняги".

Это было совершенно в духе Скотти: говорить о кораблях, словно о живых существах, да ещё как будто они сродни друг другу. Сейчас совершенно другая обстановка, подумал Спок, и совершенно другой корабль. "Интрепид-2", построенный как научно-исследовательское судно, относился к классу "оберт". Он был заметно меньше и легче "Энтерпрайза", но всё же имел достаточное вооружение для боя. Его никак нельзя было назвать "малышом" и "крошкой".

"Если я когда-нибудь пойму антропоморфизм Скотти,- подумал Спок с суховатым юмором,- я пойму каждый ген своего наследия полуземлянина".

Но люди не машины. Доктор Маккой говорил о скорби, периоде адаптации и стрессе постоянно с тех пор, как корабль покинул базу. В конце концов, прошёл всего лишь один стандартный земной год с тех пор, как они потеряли капитана Кирка. Пусть вулканец и был способен подавить скорбь, для землян это был недостаточный срок, чтобы прошла боль утраты.

Новенькие, без единой царапины двери с тихим шипением сомкнулись за спиной Спока (удовлетворительно), и лифт послушно заскользил вниз, где находилась его каюта. Удовлетворительно.

Ничего другого он и не ожидал. Лейтенант командир Атертон работал безукоризненно. Случайно услышанная Споком расхожая шутка гласила, что все свои чувсва Атертон вкладывал в двигатели- "и у него даже нет оправдания, что он вулканец!"

Спок позволил себе чуть приподнять бровь. У Атертона были свои странности. Землянин британского происхождения он говорил с характерным акцентом. И хотя речь его была чёткой и ясной, некоторых она раздражала.

Почему? Неужели из-за архаичного акцента?!

Нет, конечно. Дело не только в этом. Ухура, служившая теперь на "Интрепиде-2" помощником капитана, призналась ему как-то, что ей не хватает привычного шотландского акцента Скотти. Того, что шотландский акцент Скотти был такой же причудой, как британский акцент Атертона, ни Ухура, ни Спок уточнять не стали.

Земляне, подумал Спок, имеют склонность к эмоции, которую они называют ностальгией. Но сожалеть или тосковать о прошлом нелогично. Чем скорее новички избавятся от своих "пристойных манер" и вольются в коллектив, тем скорее корабль начнёт действовать с полной эффективностью. Боевой дух экипажа повысится; это и цель, и стимул к дальнейшим успехам.

Сарек, внезапно осознал Спок. "Стимул к дальнейшим успехам"-излюбленное выражение моего отца. Очаровательно, что оно пришло мне на ум именно сейчас.

И не совсем приятно.

Что до остальных переведённых с "Энтерпрайза", они всё ещё скорбели... Спок заколебался, честно признавшись себе, что Кирк -тот бы знал, как утешить опечаленных и ободрить новичков, всё ещё испытывающих перед ветеранами "Энтерпрайза" почтительный страх. Но Джима больше нет.

То, что сам Спок чувствовал бы себя свободнее со сработавшейся командой, не было переменной в этом своеобразном уравнении. Константа капитанства, подумал он, чувствуя суровое удовлетворение от этой фразы.

Но суровость может превратиться и в бесчувственность. Возможно, после медитирования ему удастся найти верное решение с помощью музыки. В каюте у него хранилась лиретта, подаренная Сареком.

Спок почувствовал, как внутри всё напряглось. Странно, что после стольких лет он всё ещё реагирует столь...нерационально. Но похоже, он и его отец не могли согласиться даже в музыке. Спок переводил произведения композиторов Земли для вулканских инструментов. Сарек считал это слишком большой вольностью. Но ведь в переводе произведения для другого инструмента с сохранением замысла композитора не было ничего нелогичного.

Несомненно, музыка землян эмоциональна. Когда половина экипажа скорбит, а половина напугана, какие могут быть вольности?

Этот вопрос сам по себе был слишком эмоционален. Спок коснулся контрольной панели, нажал кнопку остановки лифта. Интересно, как функционирует механизм.

Лифт остановился мягко. Вполне удовлетворительно. На панели загорелся зелёный огонёк, сигнализирующий нормальное жизнеобеспечение в коридоре этажа: ещё одно усовершенствование главного инженера Атертона. Спок шагнул в тускло освещённый коридор (по корабельному времени была "ночь"), прошёл мимо нескольких членов экипажа, также возвращавшихся с вахты. Медицинская служба Звездного Флота давно постановила- вполне разумно- , что на каждом звездолёте должен быть период "света", в соответствии с биоритмом экипажа. Спок знал, что его собственный биоритм даже на таком расстоянии от родной планеты подчиняется ослепительным жарким дням и тёмным ночам Вулкана. Хоть ему и требовалось намного меньше времени для сна, чем землянам, но и он нуждался в смене дня и ночи.

Оставшись в коридоре один, Спок приложил ладонь к стене. Вибрация двигателей была всепроникающей, но такой слабой, что лишь вулканец да ещё сжившийся с кораблём до симбиоза инженер могли ощутить её. Земляне, убедился Спок, считают, что механизмы обладают неким чувством ритма. Сам он видел лишь безукоризненную работу главного инженера, точно отрегулировавшего реакцию материи-антиматерии и систему жизнеобеспечения. Но для полной эффективности главный инженер должен наладить работу своих подчинённых не хуже, чем работу двигателей.

То же относится и к капитанам, напомнил себе Спок. Всё было бы проще, будь на корабле больше офицеров с "Энтерпрайза". Зулу давно назначили капитаном "Эксельсиора", Чехов стал его первым помощником, а Скотти вышел в отставку и поселился в колонии на Норфине. Лишь Маккой и Ухура остались из тех, кто составлял костяк... на миг глаза Спока сузились, но он тотчас придал лицу обычное бесстрастное выражение...команды Джима Кирка.

Это и есть ностальгия? Нелогично.

Загорелось сигнальное устройство на поясе. Новый офицер по науке лейтенант Ричардс чуть ли не неохотно снабдил Спока последним своим изобретением, позволяющим капитану получать сигнал вызова незаметно для окружающих. В каюте Спока ожидало послание; судя по красному сигналу, срочное.

Войдя в каюту, Спок сразу же настроил освещение на приятный его глазам красноватый оттенок, усилил обогрев- температура в каюте во время его отсутствия соответствовала нормальной земной, теперь повысилась до нормальной вулканской-, уселся перед компьютером и вывел на экран послание.

Интересно, подумал он, просматривая текст и на ходу расшифровывая его. Нет, очаровательно.

Длинные пальцы пробежали по клавиатуре, и на экране возникло изображение крепкого сложения человека. Глядевшее в упор бородатое лицо с тёмными глазами казалось знакомым. За годы оно не могло не измениться, но Спок мысленно убрал бороду, и лицо сделалось моложе. Так и есть. Давид Рабин- теперь, похоже, капитан Давид Рабин. Спок включил звук:

"Спок, по крайней мере я надеюсь, что это ты: это твой старый приятель по странствиям в пустыне, откомандированный на Обсидиан. Спросишь, что я здесь делаю? Превращаю пустыню в цветущий сад, мой остроухий друг. Вернее, пытаюсь".

Затем, уже серьёзно, Рабин коротко обрисовал проблемы, сказав в заключение: "Мне нравятся эти люди, Спок. Они заслуживают лучшей доли. Нам очень нужна ваша помощь, дружище. Конец связи".

"Обсидиан",- задумчиво произнёс Спок, глядя на тёмный экран. Он снова пробежал пальцами по клавиатуре, вызывая информацию о планете: местонахождение- граница Ромуланской Нейтральной Зоны; планетологические, биологические и антропологические данные; и наконец, официальную биографию своего старого друга.

Прекрасный послужной список; ещё бы, Рабин был не из тех, кто сидит, сложа руки. Множество успешных экспедиций в пустыни на самых разных планетах: похоже, его друг стал таким же заправским кочевником, как и его предки.

Смежная специальность- гидропоника. Вполне логично при подобных обстоятельствах.

Успешно выполненные миссии; хотя в послужном списке встречаются замечания о "самодеятельности". Спок хорошо понимал иронию подобных комментариев: они встречались и в личном деле Джеймса Кирка. В личном деле Спока их не было.

Что же Рабин делает на отдалённой базе?

Превращаю пустыню в цветущий сад, мой остроухий друг.

Уголок рта Спока чуть дрогнул- вулканский эквивалент безудержного хохота. Снова принявшись за чтение данных, он увидел красную отметку возле медицинского отчёта; добравшись до спектрографических данных, понял причину. Солнце Обсидиана, Локи, принадлежало к звёздам класса G, но его резко возросшая за последнее время активность делала все планеты системы далеко не самыми благоприятными для жизни; всё ещё усугублялось почти полным отсутствием в атмосфере Обсидиана озонового слоя.

Высокая смертность, как взрослая, так и детская, в основном из-за меланом, карсином...Опережая офицера по науке, Спок переслал медицинские данные на компьютер Маккоя: после многих лет совместной работы он лучше Ричардса знал, что ему может понадобиться. Если Ричардс и обидится, то промолчит.

Снова загорелось сигнальное устройство: новое послание от Рабина.

"Спок, у нас проблемы. Зерно для сева оказалось заражено. Участились набеги кочевников. Кто-то отравляет колодцы!

Спок вскинул брови. "Отравлять колодцы" было излюбленное выражение Рабина, означавшее умышленное нанесение ущерба. Предрассудок. Опасность. Спок нажал кнопку вызова мостика.

- Капитан?- отозвался лейтенант Дучампс.

Когда он же перестанет говорить таким удивлённым голосом? И когда меня перестанет удивлять обращение "капитан"?

Нелогично.

- Лейтенант, курс на Обсидиан, максимальная скорость. При приближении к Нейтральной Зоне максимальное сканирование пространства и повышенная боевая готовность.

- Есть, сэр.- В голосе его явно слышалось удивление, но "есть, сэр" было единственно возможным ответом.

О медитации нечего было и думать. Не надо быть вулканцем, чтобы предвидеть, что изменение курса вызовет вопросы, если не открытые возражения. Спок снял висевшую рядом с репродукцией "Изгнания" Шагала лиретту и стал её настраивать. Может, удастся хотя бы..

И конечно же, ему помешал сигнал вызова.

- Капитан, я как раз отрегулировал двигатели и расчитывал испытать их при низких скоростях, когда поступил ваш приказ,- голос Атертона дрожал от еле сдерживаемого негодования, граничащего с субординацией. -Я не хотел бы подвергать дилитиумные кристаллы перегрузке лишь потому, что этот Давид Рабин ударился в панику.

Мои двигатели, бедные мои малыши.

Эхо частых жалоб Скотти не позволило Споку дать инженеру надлежащий логичный укорот. Вместо этого он глубоко вздохнул, зная, что сколько народу подключено к системе связи сейчас или услышыт его слова позднее, и сказал лишь:

- Корабль в таком отличном состоянии, мистер Атертон, что я думаю, сможет выдержать скорость. -Он говорил спокойно и терпеливо, скорее ради переживаний Скотти о судьбе корабля, чем из-за теперешних тревог Атертона. -Я знал капитана Рабина на Вулкане, ещё когда мы оба были детьми. Нам довелось путешествовать вместе. Он не послал бы сигнал бедствия без крайней необходимости.

Бледное лицо на экране залилось краской.

- Есть, сэр,- отрывисто бросил главный инженер и отключился.

Нелогично, сказал себе Спок, быть благодарным за формулировку, восходящую к тем временам, когда слова "боевой корабль" означали морское судно, а не звездолёт, обладающий скоростью большей, чем скорость света.

Больше вызовов не поступало. Спок настроил лиретту, глянул на хронометр, прикидывая сколько у него времени, и заиграл медленную задумчивую мелодию самого логичного из композиторов землян, Иоганна Себастьяна Баха.

Примерно через отмеренный промежуток времени двери его каюты с шипением разошлись в стороны. Открыть их, отменив личный код Спока, мог лишь человек, обладающий особыми полномочиями. Именно такой человек и воззрился на него с порога.

- Спок,- выпалил Маккой,- а ты никогда не рассказывал мне, что в детстве на Вулкане у тебя был друг-землянин.

Видимо, новости на "Интрепиде" распространялись со скоростью большей, чем ворп 10. Да и вообщё скорости распространения слухов мог позавидовать любой космический корабль. Прежде чем ответить, Спок разрешил себе ещё несколько аккордов, отнял пальцы от струн и выждал, пока затихнет последний отзвук.

- Доктор, раз уж вы вторглись, то садитесь.

Маккой шагнул в залитую красным светом каюту, скривился от жары и уселся в кресло напротив Спока, плюхнув на стол квадратную бутылку, наполненную густо-синей жидкостью. Жидкость вспенилась, угрожая вылиться наружу.

- Будь ты пьющим, Спок, я бы сказал, что тебе не мешало бы выпить. Где у тебя стаканы для пива?

- Не вижу ни малейшей логики в поглощении этанола,- парировал Спок.- В особенности перед возможными боевыми действиями.

Результатом обыска, произведённого на скорую руку Маккоем на безупречно аккуратных полках Спока, явились если и не стаканы, то приемлемая для доктора замена: два полупрозрачных кубка. Он налил пенящийся эль.

- Сатуринский бренди или бурбон Тенесси я не стал бы на тебя переводить, но ромуланский эль...Если твои ромуланские родственники могут пить это, ты тоже можешь.

- Ромулане делают многое, что нормальному вулканцу и в голову не придёт,- ответил Спок, разглядывая напиток. Цвет был точь-в-точь как у старых компьютерных экранов.

- Нормальный вулканец?- Маккой поднял брови, передразнивая Спока. -Разве первое не вытекает из второго?

- Поверьте мне, доктор,- неохотно ответил Спок,- мне известны случаи...

Нет. Маккой часто донимал Джима Кирка подобными ночными визитами. Корабельный врач несёт личную ответственность за состояние здоровья капитана, утверждал он.

- Да ты бармен, а не доктор,-процитировал Спок Кирка, чуть не заставив Маккоя поперхнуться от неожиданности. Доктор поднял свой кубок.

- За отсутствующих друзей.

Споку оставалось только подчиниться, если он не хотел нарушить старую традицию.

- За отсутствующих друзей,- отозвался он и чуть пригубил обжигающий эль.

- Мне тоже не хватает его, Спок.

Яркое воспоминание: чувство утраты, логичное, но от того не менее болезненное, траурная церемония; землянам позволялось не скрывать скорби, он же должен был выглядеть бесстрастным...Спок поднял голову.

- Что вы хотите услышать от меня доктор? Прошлого не изменить.

Сдержанный тон, подумал Спок, наверняка спровоцирует Маккоя на очередной взрыв. Но если гневная тирада насчёт бесчувствия позволит доктору облегчить душу, пусть сердится на здоровье. Но Маккой, против ожидания не произнёс ни слова, лишь смотрел на Спока с теплотой во взгляде. Сочувствие, отметил про себя Спок.

- Уже поздно,- сказал Спок.- Вам сегодня не дежурить. Не следует ли вам выспаться?

- А тебе? Я проверял в компьютере, Спок. Ты не спал уже..

- Десять дней, пятнадцать часов, тридцать пять минут...

- Довольно!- жестом остановил его Маккой.- С тех пор, как мы стартовали с Тарина 4, ты глаз не сомкнул.

- В самом деле, доктор,- Спок поднял бровь (среди экипажа это его выражение лица называлось "бровь наизготовку"; при нём, правда, этого никто не говорил, но у вулканца был очень острый слух).

- Вынужден выразить недовольство компьютерным пиратством в качестве вашей второй специальности. А я и не знал, что вы у нас такой специалист.

Маккой покраснел, не в силах скрыть смущение.

- Доступ ограниченный, только к медицинским данным,- торопливо сказал он. -На случай, если кто-то проявляет чрезмерную вспыльчивость, зацикливается на чём-то или просиживает за компьютером всё свободное время. В том числе и капитан, - доктор вернулся к неприятной теме. -Однажды ты уже разыгрывал из себя неутомимого супермена.

- И в тот раз мы вернулись благополучно, не так ли?

Маккой смерил его взглядом.

- Ты просто здорово переживаешь за своего друга.

- Давид Рабин- опытный офицер. Он отличался способностями ещё до службы в Звёздном Флоте. Я никогда не рассказывал вам, - пытаясь отвлечь доктора, Спок забросил приманку, -как я познакомился с ним и его матерью? Она была тогда капитаном.- Он просто чувствовал, как Маккой борется с любопытством.

- Ты всё же беспокоишься за него,- упорно гнул своё доктор. -Почему, Спок?

- Потому что капитан Рабин обеспокоен, а я ему доверяю. Обсидиан стратегически важен из-за местонахождения на границе Нейтральной Зоны.

Он вывел на экран звёздную карту и повернул экран, давая взглянуть Маккою.

- Горячая звёздочка,- пробурчал Маккой. -Чёрный юмор- назвать её Локи. Представляешь, сколько там несовместимых с жизнью мутаций?- он словно обвинял кого-то. -Меланом? Карсином? На такой планете это самые распространённые заболевания.

Спок молча протянул ему распечатку. Маккой почти выхватил её.

- Это что, подкуп?

- Информация не может быть подкупом. Скажем так, брифинг.

- От Ричардса ты это получить не мог, не успел бы. Вторгаешься в чужую епархию? Ричардс тебе спасибо не скажет. Ладно, любой человек- и любой вулканец- иногда поддаётся соблазну.

- Я рассудил, что смогу предвидеть ваши вопросы лучше, чем Ричардс. Пожалуйста, ознакомьтесь с данными.

- Ещё одна причина для беспокойства Рабина, верно?- сочувственно спросил Маккой, оторвавшись от чтения. -Обсидиан- технически слаборазвитый мир. Скорее всего, они мирятся с присутствием Федерации именно ради медицинской помощи. Ну, и ещё ирригация и агрономия.

Спок вывел на экран график.

- За время существования базы на Обсидиане средний возраст городского населения -никаких данных о кочевниках у нас нет- увеличился на два года. Это значительное изменение. Ещё одно поколение...

- Выходит, дело не только в стратегии. И даже не в том, что мы пасуем перед ромуланами...

- Никаких признаков ромуланской активности не наблюдается.

- В жизни не поверю в такие сказки!

Спок не стал высказываться о приравнивании доктором данных наблюдений Звёздного Флота к неправдоподобным историям. Вместо этого он предпочёл вернуться к своему элю.

- Для нас будет большой потерей, если придётся оставить базу.

- Но ведь не потеря базы волнует твоего друга, Спок? Потеря жизней. Дети, у которых не то что возможности расти здоровыми- просто шанса выжить не будет. Люди, обречённые всю жизнь быть несчастными. -Голос Маккоя прервался.

Спок отвернулся. Перед глазами его возникла вулканская пустыня, юное лицо Рабина, покрытое слоем пыли, в уголке рта запеклась кровь, на измазанных грязью щеках- светлые дорожки от слёз: "Я плачу, потому что мне легче. Я горжусь, что могу так переживать".

Маккой налил себе ещё эля.

- Спок, ну и притворщик же ты. Не говори мне, что у тебя сердце кровью не обливается за этих людей.

Спок повернул к нему бесстрастное лицо.

- Логичностью своих диагнозов вы не уступаете вулканцу. Но приписывая мне реакцию, к которой я не приспособлен, вы ошибаетесь.

- Расскажи это кому-нибудь другому,- Маккой осушил свой стакан и со стуком поставил его на стол. Спок тоже поставил свой стакан, но осторожнее. Он с удивлением обнаружил, что движения его не так точны, как обычно. Маккой пристально наблюдал за ним.

- Координация нарушена, Спок. Ты собираешься спать? Знаешь что, давай договоримся. И ли ты будешь спать здесь и сейчас, или в больничном отсеке. Хотя как можно спать в такой духоте...

- С обязанностями не договариваются,- заметил Спок. -И вам лучше привыкать к "такой духоте", если собираетесь сопровождать меня на Обсидиан.

- Попробуй меня удержать,- ответил Маккой: охотник, почуявший своих извечных ненавистных врагов- болезнь и смерть.

- Доктор, я никогда не стану мешать вам исполнять свой долг.

Маккой поднял было руку, но тотчас же опустил её.

Ты почти забылся, верно? Будь на моём месте Джим, ты хлопнул бы его по плечу.

Но вулканцев по плечу не хлопают.

- Ладно, Спок,- сказал Маккой как ни в чём не бывало. -Я никому не расскажу, что у тебя есть сердце. Пусть и не там где у нормальных людей. -Он встал.

- Отдыхайте, капитан. На Обсидиане нас ждёт работы больше, чем под силу двоим, даже если один из них вулканец. Кто-то - забыл, кто - однажды сказал, что пустыня- это кузница, где выковывается...чёрт, я забыл. Душа, наверно.

Совпадение поразило Спока. В самом деле, кузница. Когда-то давным-давно он и Рабин были выкованы в такой кузнице.

- Убедили, доктор. Хочу всё же напомнить, что я намного лучше вас приспособлен к жаркому климату- и к недостатку сна.

- Хотел бы я знать, что выдаст твоё подсознание при действительном недостатке сна,- проворчал Маккой. Спок молча ждал. Самое важное Маккой обычно выдавал под занавес.

- Спок, забудь на минутку, что я твой врач. Представь, что я просто твой друг. Как друг, я скажу тебе: чёрт подери, иди спать.

Он вышел, бормоча себе под нос: "Гипертамоксифен, интерферон, генетические срезы..."

Соблазнительно было бы попытаться предвидеть результаты его исследований. Но слова Маккоя о вторжении в чужую епархию были не лишены смысла; к тому же Спок считал, что дал доктору обещание, и не хотел его нарушать.

Спок повесил лиретту на место, выключил свет и растянулся на койке. Если он понадобится на мостике, они всегда могут вызвать его. Он надеялся -пусть это и эмоция- что он им понадобится.

Но перед тем, как заснуть, он понадеялся, что в ближайшие несколько часов он им не понадобится.

Глава 3

Вулкан, дом Сарека.

3-й день 4-й недели месяца тасмин.

Год 2247.

В этот ранний час пустыня выглядела безмятежной, красные горы на горизонте казались голубыми в утренней тени, в прохладном воздухе разлит аромат цветов. Спок, которому недавно исполнилось семь вулканских лет - что соответствовало семнадцати земным годам -, уже сравнявшийся ростом с отцом, но ещё по-мальчишески нескладный, стоял на широкой каменной терассе отцовского дома, пытаясь избавиться от всех мыслей, проникнуться окружающим спокойствим...не слишком успешно.

Это было совершенно нелогично. Он успешно выдержал ритуальное испытание кахс-ван, доказав, что несмотря на своё смешанное происхождение, он настоящий вулканец. У него не должно оставаться никаких сомнений.

И всё же сомнения были. Ведь в попытках понять себя нет ничего нелогичного? В школе Спок изучал генетику; он хорошо понимал, насколько он генетически сложен. Но разумное существо - это нечто большее, чем просто скопление генов.

Так кто же я?

Его отец, скорее всего, сказал бы, что самоанализ полезен, пока не превращается в самокопание. Мать улыбнулась бы своей загадочной земной улыбкой и пробормотала бы на старом земном английском что-то о "переходном возрасте".

Ни то, ни другое ничего не объясняет.

Возможно, ему стоит думать не "кто же я?", а "кем же мне следует быть?" Спок не сомневался, что не обладает необходимой эмоциональностью, чтобы стать учителем, как его мать; и хотя мысль о чисто научных исследованиях привлекала больше, он не был уверен, что это самая подходящая для него карьера. Стать дипломатом, как отец...интересно, но это путь Сарека, а не его. Факт, подумал Спок, который Сарек не хочет или не может понять.

Нет. Спокойствие. Гнев - опасная эмоция.

Внимание юного вулканца привлекло какое-то движение: лара, пустынная птица, резко выделявшаяся на фоне красных песков своим голубым оперением, взмыла в небо, как будто стремясь к неизведанному.

Фантазия. Нелогично.

И всё же, логично это или нет, он почти завидовал этой птице, её свободе. Мысль о том, что бы увидеть новые..

- Спок.

Он едва успел придать лицу надлежащее бесстрастное выражение и обернуться без излишней торопливости.

- Отец. Уже пора?

Сарек, внушительный в своём красном одеянии посла, кивнул.

- Пойдём, сын мой.

Частные, а зачастую и общественные встречи проводились утром, в самое прохладное время дня. Спок знал, что Серед был соучеником его отца по Вулканской Академии, хотя они не были особенно близки. Теперь же Серед был политическим противником Сарека, одним из тех, кто выступал за выход Вулкана из состава Федерации.

Сепаратизм, подумал Спок с высоты своих семнадцати лет, едва ли может быть разумным или логичным принципом.

Но ему не полагается высказывать своё мнение. Ему надлежит лишь быть свидетелем того, как Серед придёт в их дом дискутировать с Сареком.

Но зачем? Сарек не нуждается в свидетеле ни с моральной точки зрения, ни с точки зрения закона. Может, отец видит меня своим учеником на дипломатическом поприще? Я не его ученик и не буду им.

Они вошли в дом, и Сарек, словно угадав его мысли, сказал:

- Серед был блестящим студентом, склонным к философствованию. И всегда умел очаровывать. Не позволяй ему очаровать себя, сын мой.

- Нет.

Сарек поднял бровь, но ничего больше не сказал. Спок вежливо посторонился, пропуская Середа в кабинет отца, очень просто обставленный: стол, стулья, несколько шкафов с книгами и свитками, на одной из стен - элегантный, выдержанный в мягких тонах ковёр знаменитой вулканской мастерицы Т'Резик. Юный вулканец, всё ещё держась на почтительном расстоянии, наблюдал, как два политических соперника приветствовали друг друга с надлежащей учтивостью.

Они говорят многое в немногих словах, при этом не сказав ничего. Спок дивился искусному жонглированию словами, потом напомнил себе, что они, конечно же в этом мастера. Это ведь неотъемлемая часть дипломатии.

Что бы там не думал мой отец, это не моя игра.

Но подобное зрелище поучительно, и Спок намеревался извлечь необходимый урок; одновременно он изучал Середа, стараясь оставаться незаметным.

А на Середа стоило посмотреть. Выше Сарека ростом; худой, почти тощий; с резкими чертами лица, как на древних изображениях. Простой, почти аскетичный коричневый плащ старинного покроя ещё усиливал это впечатление.

Высокомерие, неодобрительно отметил Спок и тут же упрекнул себя: нелогично судить по внешности.

- Коллега Серед, это мой сын Спок. Спок, это профессор Серед.

Звук собственного имени заставил Спока очнуться. Он вежливо поклонился и, выпрямляясь, перехватил пристальный взгляд Середа. Взгляд оценивающий - и отнесший его к разряду недостойных.

- Он выглядит, как один из нас,- сказал Серед после паузы. -Я не вижу в его облике ничего от землянина.

Повинуясь едва уловимому движению отцовской руки, Спок отступил в угол, пытаясь сохранить бесстрастное выражение лица. То, что сказал Серед, было ни что иное, как умышленное оскорбление.

Зачем? Единственное логичное объяснение: он пытался вывести Сарека из себя - или хотел намеренно выказать предубеждение. Но Сарек и бровью не повёл.

- В происхождении моего сына нет ничего постыдного, как и в происхождении моей жены,- отвечал он ровным голосом.

- Прекрасно, хотя и редкость в наше время,- парировал Серед. -Я имею в виду столь крепкие узы. Даже если они - это не оскорбление, Сарек, а всего лишь констатация факта - неверно направлены.

- То есть?

- Сарек, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. У нас были подобные дискуссии в прошлом.

- И мы не пришли ни к какому согласию.

- Пусть так. Но нельзя отрицать, что у нас древнее славное наследие, достойное того, чтобы его защищать.

- Согласен. И что же?

- То, что многое из этого ценного наследия уже утрачено.

- Из-за наших контактов с другими мирами Федерации.

- Частично. Мы уже говорили об этом. Ты не можешь отрицать, что рассеяние и ассимиляция опасны, когда имеешь дело с чужаками.

- Мы и правда уже говорили об этом.

- Конечно. И я не стану попусту тратить наше время на повторение уже сказанного. Важнее чужого влияния для нашего народа не допустить, чтобы учение Сурака было утрачено. -Серед издал чуть слышное шипение. -Слишком многое уже утеряно из-за неверных толкований и фальшивых доктрин. Но ещё хуже этого искажения логики раскол, оторвавший от нас часть нашего народа.

- Ты говоришь о тех, кто покинул Вулкан,- в голосе Сарека слышалось: мы и об этом уже говорили.

- Именно. Подумай об этом, Сарек. Хорошенько подумай. Наши родственники потеряны для нас - если только мы не откажемся от ошибочного пути, по которому мы сейчас следуем.

Сарек поднял бровь, не скрывая скептицизма.

- Для чего? Воссоединиться с теми, кто выбрал путь насилия?

- Подумай же, коллега: наш застойный, закосневший мир далёк от здорового, цельного общества, о котором думал Сурак. Станешь ли ты отрицать это?

- Да.

- Ты проводишь столько времени в дипломатических миссиях - в этом нет ничего постыдного, но ты не знаешь, не видишь, что происходит за стенами посольств. Наша культура претерпевает застой. Но кто может знать, чем стали наши родственники?- слабая, но такая очаровательная улыбка мелькнула на губах Середа. -Можешь ли ты до конца честно сказать, что тебя это не интересует? Ответь мне, Сарек: неужели ты не хочешь увидеть, каких высот они достигли?

- Разумеется, хочу. Но только если для этого не придётся отказаться от всего, чего мы достигли,- парировал Сарек.

Уклоняясь от спора, Серед обернулся к ковру на стене.

- Это ведь работа Т'Резик?

- Да.

- Весьма логичный узор. Взгляни, как проходит эта нить. Вот она соединяется с другой нитью, сливается с ней - и становится сильнее. -Он снова обернулся к Сареку. -Именно это я и предлагаю. Если мы останемся такими, как сейчас - мы погибли. Единственное спасение - соединить разорванные половинки в единое целое. Мы должны освежить застоявшуюся вулканскую кровь свежей, бурной - да, эмоциональной струёй.- На миг взгляд Середа задержался на Споке. -Это будет новый, лучший мир, в котором те, кто низшей крови,- снова быстрый взгляд на Спока,- могут быть сочтены недостойными.

- Низшая кровь,- сказал Сарек в пространство. -Даже существуй в мире подобная вещь, такая мысль нелогична. Кровь всего лишь субстанция, она не может быть высшей или низшей. Странно, что это может быть поводом для предубеждения - похоже, даже в наше просвещённый век. Но конечно,- обратился он непосредственно к Середу,- ты никогда не станешь прибегать к такой логике. Вероятно, я тебя неправильно понял. Мы не можем достичь понимания. Если хочешь удалиться, в этом нет потери достоинства.

Серед с бесстрастным лицом коротко кивнул Сареку и вышел, не удостоив Спока взглядом.

- Вот человек, свернувший с правильного пути,- сказал Сарек по уходе Середа. -Он очень опасен.

- Но,- нерешительно начал Спок, -в его словах есть много интересного, отец.

- И что же это?

Спок ответил не сразу, пытаясь привести мысли в порядок.

- Я задаюсь вопросом: поскольку эмоции и чувства - часть вулканской души, как неоднократно говорила Т'Пау, разве не логично изучать их?

- О, да мой сын пустился в философию.

- Я только хочу сказать...

- Спок я предупреждал тебя. Серед может очаровать даже взрослого. А ты ещё далеко не взрослый.

Может, отец пытается спровоцировать его? Нет, это было бы нелогично. Значит, это тест, и он должен доказать Сареку логичность своего мышления.

- Я признаю, что ещё не взрослый. Но и ребёнок способен понимать ценность определённых вещей.

- То что подразумевает возвращение к насилию, не может быть ценным. Сын мой, я вовсе не отрицаю правильности твоих рассуждений. Но ты должен признать, что у меня за плечами больше лет учёбы - намного больше лет жизни и опыта.

- Да, но...

- Спок, ты теряешь контроль над собой.

А ты - ты всегда смотришь на меня свысока, отец. Но Спок благоразумно промолчал, пытаясь оставаться бесстрастным. Сарек одобрительно кивнул.

- Да, слова Середа звучат интригующе. Кто не захочет узнать больше о покинувших Вулкан? Но как взрослый человек, Спок, я и вправду лучше знаком с уроками истории. Да, рассказы о древних временах звучат захватывающе для молодых, вроде тебя, полных тем, что твоя мать назвала бы "романтикой". В твои годы я чувствовал то же самое. Но в войне нет ничего романтичного, в безумном кровопролитии нет ничего захватывающего. Став взрослым, я понял, что не по каждой дороге стоит идти.

Лекция становилась невыносимой для юного вулканца. Чтобы не опозориться, брякнув что-то вроде "но я же не ты", Спок почтительно склонил перед отцом голову и сказал:

- Ты дал мне много пищи для размышлений. Могу я...?

Сарек кивнул; в уголках его губ притаилась усмешка.

Надо мной. Над тем, что я молод. Что думаю не так, как он и - нет. Эмоции. Эмоции надо контролировать.

Спок был рад ускользнуть в материнскую оранжерею. Там он стоял среди необычных для Вулкана широколиственных растений, вдыхая непривычно влажный воздух, не замечая окружающего, пытаясь обрести подобающее вулканцу спокойствие.

- Спок!- воскликнул материнский голос. -Я думала, что ты с отцом.

Спок обернулся навстречу Аманде, выглядевшей в своём элегантном сером одеянии истинной вулканкой, несмотря на явно земные черты.

- Я был с ним,- ответил он. -Я только что пришёл сюда.

- О, понимаю, -Аманда шагнула ближе. -Он не хотел читать тебе нотации; правда, Спок, не хотел. Он - я - мы за тебя переживаем. Я даже воспользуюсь эмоциональным термином, уж прости мне отсутствие вкуса. Мы за тебя волнуемся.

- Почему? Потому что я не настоящий вулканец?

- Потому,- мягко возразила Аманда,- что ты ещё сам не понял, кто ты. -Она подняла руку, предупреждая возражения. -И верь мне или нет, это никак не связано со смешанным происхождением. Спок, каждый проходит стадию "так кто же я такой?" Это часть взросления каждого разумного существа, в особенности в период, который на моей планете называют с долей ужаса "этот переходный возраст". И - но ты, я вижу, совсем меня не слушаешь?

- Извини, мама. Я сегодня выслушал слишком много лекций.

- Подростки,- губы её тронула улыбка. -Они везде одинаковы. Но если подумать, все одинаковы.

- Не понимаю...

- О, я не имею в виду внешность,- она мимолётно коснулась цветка орхидеи, разительно непохожего ни на один вулканский цветок,- или культуру. Но я уже много лет изучаю различные расы Федерации. И всё сильнее убеждаюсь, что у нас гораздо больше общего, чем различий.

Спок нахмурился, выражая непонимание и отрицание.

- Согласен, у всех рас есть понятия морального и аморального. Но кроме этого - я вовсе не критикую твою логику, мама..

- Спасибо, родной,- сухо.

- Но как это может быть?

Аманда остановилась, чтобы срезать увядший лист.

- Ты никогда не слышал старую детскую сказку, где герой, превращённый в чудовище, возвращает себе настоящий облик с помощью своей возлюбленной?

- Да, конечно. "Сикан и Т'Риса", хотя сейчас таких сказок детям больше никто не рассказывает.

- Жаль.

Спок моргнул. Ей действительно было жаль!

- Ты же не хочешь сказать, что в такой...глупой эмоциональной истории есть какой-то смысл.

- Хочу. Для тебя это сказка "Сикан и Т'Риса". Для меня - "Красавица и чудовище", а для андорианцев - "Заколдованный принц". Спок, определённые фигуры и концепции есть у всех нас. Даже у вулканцев, при всём их самоконтроле.

- Не понимаю..

- Пожиратель Душ,- неожиданно произнесла Аманда и засмеялась, когда Спок невольно вздрогнул. -Теперь понял?

Пожиратель Душ был демон из древних вулканских легенд, появлявшийся из песчаных вихрей во время летнего солнцестояния; демон этот пожирал разум и катру.

Спок неодобрительно покачал головой.

- Это ничего не доказывает. Демон душ всего лишь древний предрассудок, не имеющий нечего общего с точными научными формулировками.

- Хорошо сказано. Но всё же, нравится тебе это или нет, ты среагировал.

- Я...

- Спок, даже вулканцы не могут - и не должны! - напрочь отказываться от своих легенд. Легенды - часть всякого мыслящего существа. А вулканцы не хотят забывать своё славное наследие.

Спок открыл было рот, но не нашёлся, что сказать. С самого утра он был в смятении, и после разговора с родителями оно ещё усилилось. Теперь он уже ни в чём не был уверен. Все слова, что приходили ему на ум, были до неприличия эмоциональны.

Чтобы не допустить какую-нибудь бестактность, Спок поклонился матери и молча вышел из оранжереи.

Глава 4

Обсидиан, пустыня.

3-й день 7-й недели месяца гневный дарак

Год 2296

Он вышел из укрытия и, обогнув отбрасываемую скалой тень, зашагал прямо в пустыню; простирая перед собой руки, как будто призывал свет солнца, которое дарило жизнь и так жестоко отнимало её. Солнце слепило ему глаза, он инстиктивно опустил на лицо вуаль и, заметив это, оставил её так - на несколько секунд.

Он поднял руку и, откинув капюшон, подставил голову солнцу. Оно стояло в зените, ярко-золотое, ещё более безжалостное, чем то, под которым он родился и которого никогда больше не увидит, если только Верные и его оторванные от родной планеты братья не помогут ему спасти свой мир от слабых и предателей.

Он был уже слишком стар для жара крови и всё же чувствовал, что кровь его горит. Глаза его горели. Он отбросил вуаль и уставился прямо на солнце.

Верные, последовавшие за ним из укрытия, собрались теперь позади. Они двигались тихо, чтобы не потревожить его медитации и не навлечь его гнева.

Они боялись его больше, чем своего смертельного солнца!

Солнце горело. Глаза его горели, и это было хорошо.

Верные отважились приблизиться. Он услышал шелест одежд и догадался, что один-два из них, а возможно и больше, последовали его примеру и решились подставить голову солнцу.

"Будете ли вы прятаться от своего солнца среди камней от страха перед его дарами жизни и смерти?- с такими словами обратился он к ним минувшей ночью.- Вы бледны - и называете это безопасностью".

Только презренные твари, ютящиеся в норах, боятся солнца; да ещё земляне со своими жалкими попытками превратить пустыню в цветущий сад. Пустыня не должна цвести; пустыня - это кузница, где в суровых испытаниях закаляются сильные, чтобы раса могла выжить.

Бледность кочевников хотя бы объяснялась желанием выжить; а высокомерные горожане, пичкающие себя лекарствами Федерации, выходили на солнце, чтобы показать, что они это могут, да ещё выставить напоказ своё богатство. Верные презирали живущих в городах. Если их ненависть так же сильна, как их вера, они сослужат ему хорошую службу.

Он услышал, как упал один из Верных; с самого утра этот человек часто дышал и всё время держался за сердце. Остальные застонали, видя доказательство слабости, незаслуженности.

- Оттащите его обратно в укрытие,- скомандовал он. -Он не встанет рядом с нами под солнцем.

Он вообще не встанет. Человек больше не дышал.

- Когда мы будем достойны?- старейший из Верных, Арикан-икаран посмел заговорить с ним, посмел спрашивать.

- Когда будете готовы!- отрезал он.

Верные переговаривались шёпотом, экономя силы, вспоминая его обещания: здесь, в самом сердце пустыни, зацветёт чудесный сад; там будет вдоволь прохладной воды и вкусной еды, там дети их будут расти здоровыми, там кожа их не будет трескаться и покрываться страшными язвами. Там никто не упадёт замертво. Но чтобы обрести этот рай, они должны одержать великую победу.

Он позволил полупрозрачной вуали вновь упасть на глаза. Упорство и глупость - разные вещи. И нельзя забывать о медитации. Его острый слух улавливал шорох каждой песчинки; он чувствовал слабое дуновение ветра на своей уже начавшей покрываться трещинами коже. Казалось, он способен услышать даже ионизацию - это накапливалась энергия для очередной серии солнечных вспышек. Протуберанцы вылетали за пределы солнечной короны, пытаясь обнять планету. Из-под вуали казалось, что вокруг дюн и скал сияют нимбы; будто радуга обезумела и вышла за пределы видимого для Верных спектра в ультрафиолетовые и инфракрасные сполохи.

Его глаза горели. Его кровь горела.

Он слышал зов своих братьев.

Встретиться с ним здесь, вдали от надёжных укрытий и защитного оборудования, под вспышками безжалостного солнца, был риск, достойный его воинственных предков. Послышался треск, и над пустыней появилось мерцание. Его братья проплывали над песком и камнями, окутанные светом, в сияющих коронах. На миг они исчезли, но тут же появились вновь, ещё яснее, чем прежде.

"Они пришли! Прилетели без корабля!- перешёптывались Верные. -Они идут, овеянные славой, гордые и бесстрашные".

Для этих дикарей, подумал он с презрением, высокие стройные ромулане с их надменной осанкой и лицами мыслителей и воинов выглядят ангелами обещанного рая. Пришло время их мечтам сбыться.

И его мечтам.

Мечтать не противоречит логике; нелогично проливать свою кровь. Гораздо лучше, если это будет кровь Федерации.

Ромулане - даже здесь он не хотел именовать их так, как они именовали себя сами, или называть их братьями перед низшими существами - отсалютовали ему. В ответ он лишь слегка склонил голову.

"Даже посланцы небес почитают его,- прошептал один из Верных. -Нашего пророка. Нашего".

Было бы гораздо точнее, подумал он, глядя на приветствующих его ромуланцев, не меня называть их пророком, а их - моими последователями, готовыми для меня на любые жертвы.

Готовыми на всё.

Тот, кто может выслушать оскорбление и не убить обидчика тотчас же, однажды услышал молодой центурион от сенатора, может и отсалютовать предателю. Имя этого сенатора центурион не решался произносить даже мысленно: как знать, возможно, кто-то из этих дикарей наделён телепатическими способностями.

В конце концов, стоящий перед ним сейчас не предавал ни сенатора, которому служил командир этого центуриона, ни тем более самого претора. Он всего лишь предал свой народ. А с таким предателем молодой центурион вполне мог иметь дело, в особенности, если изменник проявлял готовность заключить союз против Федерации. Они используют его. А победив, они завоюют и его мир. Он получит воссоединение расы - только это будет не то воссоединение, о котором он мечтал.

Обещание, данное союзнику, всегда можно нарушить - в особенности тайному союзнику.

Ромуланин коснулся амулета на шее. Прирождённый воин, он познал не только военную науку. Всё же перед лицом изменника и его банды сумасшедших дикарей амулет придавал ему уверенности.

Если бы не местоположение этой планеты и тот урон, который нанесёт Федерации уничтожение её базы, он не остался бы тут ни на миг дольше, чем требуется, чтобы добиться перевода.

И молодой центурион отсалютовал тому, кто подставлял солнцу незащищённые глаза и непокрытую голову - никто никогда не говорил, что ромулане не лгут, особенно тем, кого презирают. Затем, осматриваясь, он направился к ближайшему склону. Остальные ромулане рассыпались вокруг, пытаясь отвлечь внимание туземцев, которых их предводитель называл Верными.

Под его сапогами хрустели камешки. Звуки в пустыне разносились далеко. Если Федерация рискнёт послать сюда агента (а у неё был один настолько безумный и почти настолько храбрый, что для ромуланина не будет позором сразиться с ним), он услышит его. Точно так же он услышыт, если этот сумасшедший попытается к нему приблизиться.

Оказавшись в тени скалы, где было чуть прохладнее, он достал передатчик. Хоть прибор и был защищён от статического электричества, оттуда донёсся треск. Бормоча, он настроил передатчик. Возможно, эти помехи - и необычайно узкий диапазон частот, с которым умел работать любой ромуланский связист - не позволит шпионам Федерации подслушивать по своему презренному обычаю.

Из передатчикаа раздался слабый сигнал, и ромуланин прошептал слова, внушённые ему, когда он находился в наркотическом сне; он даже не сознавал, что знает их, а позднее должен был забыть.

Последовала пауза; молодой ромуланин прислушивался к треску между планетой и кораблём, на котором он всей душой хотел бы как можно скорее очутиться. Затем послышалось:

- Да?

Всего лишь одно слово. Аврак, сын сестры сенатора Пардека - того самого, что столь красноречиво излагал причины (если это можно назвать причинами), по которым он хочет как можно больше знать о Федерации - редко говорил больше, чем необходимо. Так было безопаснее. Сенатор был Авраку, как отец; а Аврак, в свою очередь, покровительствовал центуриону. Если Аврак хочет сделать карьеру, получить свою долю семейного состояния и даже найти подходящую невесту, он ничего не предпримет без согласия Пардека. А взлёт и падение, жизнь и смерть молодого центуриона зависели от Аврака.

- Сэр!- он мог быть так же лаконичен, как и Аврак.

- Как там наш перебежчик?- то, что Аврак снизошёл до вопроса, само по себе было похвалой.

- Здешнее солнце ещё не выжгло ему мозги. Во всяком случае, не совсем. Даже если он и думает, что командует парадом.

- Отлично. Пусть так и думает.

Передатчик замолчал. Показалось ему, или он на самом деле услышал смешок?

Несмотря на жару, он невольно вздрогнул.

Глава 5

"Интрепид-2" и Обсидиан.

4-й день 5-й недели месяца гневный дарак

Год 2296

Глядя на планету Обсидиан, заполнившую весь экран, лейтенант Дучампс сложил губы, будто собирался присвистнуть:

- Видали?

Спок, также разглядывавший планету, оторвался от экрана.

- Лейтенант?

Дучампс тотчас же перешёл на официальный тон.

- Поверхность Обсидиана, сэр. Я думаю, это самое подходящее название для такой планеты, сэр. Сплошь вулканическое стекло, блестящее на солнце. Сэр.

- Субстанция, называемая обсидианом, действительно состоит из вулканического стекла,- заметил Спок, и лишь тот, кто хорошо знал вулканцев, мог бы уловить в его невозмутимом голосе нотку юмора. Джим, например. Спок встал и обратился к Ухуре: -Я иду в транспортный отсек. Займите моё место.

- Да, сэр.

Зная, как важна для неё эта новая роль, он выждал, пока она усядется в капитанское кресло и чуть заметно кивнул, признавая её право занимать его. Она кивнула в ответ, понимая, что это было молчаливое поздравление. Но Ухура не была бы Ухурой, если бы не добавила с озорной улыбкой:

- Не забывайте, пишите!

Прожив много лет среди людей, Спок отлично понимал, что это шутливое дружеское прощание, но не обманул её ожиданий:

- Не вижу причин прибегать к такому неподходящему способу общения,- и был вознаграждён её улыбкой.

Ошеломлённые взгляды команды порадовали его куда меньше. Неужели они не поняли шутку? Или их шокировало, что Ухура отважилась на фамильярность? Спок подавил совершенно нелогичное сожаление; нелогичное, сказал он себе, ибо прошлое - это прошлое.

Его уже ждал Маккой, против обыкновения не ворчавший о "моих молекулах, разбросанных по всему мирозданию". С ним были несколько офицеров службы безопасности и кроме них, несколько специалистов: лейтенант Клейтон - агроном, серьёзный и дружелюбный; и лейтенант Дивер, геолог - она служила в Звёздном Флоте совсем недавно, и её значок всё ещё выглядел, как только что вынутый из упаковки. Инженерный и медицинский персонал спустится на планету позднее. Наиболее тяжёлое медицинское и прочее оборудование уже было отправлено на поверхность, но, упорно не желая расставаться со своим рюкзаком - своим "маленьким чёрным саквояжем", как Макккой старомодно называл его - доктор закинул его за спину.

- Я решил спуститься,- без всякой необходимости сообщил он Споку. -Статистика раковых заболеваний и несовместимых с жизнью мутаций делает планету любопытным местечком.

Его якобы научный интерес, подумал Спок, никого не обманет. Ни один врач, достойный называться врачом, не отвернётся от такого множества страдающих людей.

- Кроме того,- едко добавил Маккой, -кто-то должен присматривать, чтобы вы носили шляпы от солнца.

- И то верно. Транспорт,- скомандовал Спок и...

...и острая прохлада и вечно застилающая зрение дымка звездолёта - прохлада и дымка для восприятия вулканца - сменились ослепительной яркостью и приятным для него жаром Обсидиана. Спок сразу опустил на глаза вуаль, затем поднял её, когда его зрение обитателя пустыни привыкло к свету; земляне поспешно опустили солнцезащитные козырьки. Он стал рассматривать этот незнакомый мир; плоская каменистая серо-коричневая равнина простиралась до самого горизонта, где вздымались острые, явно вулканического происхождения вершины. Горячий ветер вздымал дым и песок, закручивал миниатюрные спирали; солнце отражалось от вулканического стекла, давшего планете её принятое в Федерации название.

"Прелестный пейзаж ",- пробормотал кто-то из его команды, но Спок не отреагировал. Земляне, он знал, используют сарказм, чтобы скрыть беспокойство. Или, может, дискомфорт: наверно, они тоже ощущали покалывание от высокого уровня ионизации.

Неважно. Чего нельзя изменить, с тем мирятся. По предложению Давида Рабина, они опустились на некотором расстоянии от города: "Местные достаточно нервничают и без внезапного вторжения прямо в толпу".

Логично. И как было условлено, их поджидала группа представителей Федерации со знакомой фигурой во главе: Давид Рабин. Он шагнул вперёд, одетый в стандартный костюм для жаркой погоды, нарушаемый лишь одной деталью: свободным головным убором из какой-то развевающейся материи, перехваченной ремешком. Разумно, подумал Спок, перенять то, что несомненно было эффективной местной защитой от солнечного удара.

- Рабин Аравийский,- пробормотал Маккой, но Спок пропустил это мимо ушей. Капитан Рабин, широко улыбаясь, поднял руку в традиционном вулканском приветствии и произнёс:

- Живите долго и преуспевайте.

На это мог быть только один ответ. Спок тоже сделал приветственный жест и сказал:

- Шалом.

На этот раз Маккой не сказал ничего.

Дорога до базы заняла всего несколько минут.

- Транспорт на солнечных батареях,- пояснил Рабин. -Чего-чего, а солнечной энергии тут хватает! Местные не возражают, чтобы мы так ездили, лишь бы мы не заезжали на машинах в Калару и не распугивали чучаки - здешние животные, вроде верблюдов; да вон они.

Спок не стал уточнять, что эти животные относятся к совсем другому виду.

Калара, подумал Спок, выглядит так же, как обычно выглядят города в пустынях на технически слаборазвитых - и некоторых высокоразвитых - планетах. Глиняные кирпичи действительно были наиболее практичным органическим строительным материалом, а толстые стены и высокие окна обеспечивали прохладу в домах. Калара, конечно же находилась в оазисе; Споку не надо было видеть сам оазис, чтобы догадаться. Никакой город в пустыне не мог обойтись без близкого надёжного источника воды и, следовательно, близкого надёжного источника пищи. Спок заметил цепляющиеся за гребень стены остролистые ветки и кивнул. С точки зрения как экономики, так и безопасности благоразумно устроить так, чтобы несколько источников находились внутри городских стен. Добавить к этому разветвлённую сеть подземных оросительных каналов и колодцев, и можно считать, что эффективно используя скудные ресурсы, местное население успешно справляется со всеми проблемами.

Вернее, справлялось бы, если бы не предательское солнце.

И, судя по предостережениям Рабина, не извечная проблема во времена кризиса: фанатизм.

Нелогично для кого-либо - будь это кто-то один или группа - объявлять себя знающими единственно верный путь. Включая, добавил он честно, моих собственных далёких предков.

Да и некоторых вулканцев, неохотно добавил он, не столь далёких.

- А это что?- внезапно воскликнул Маккой. -Древнееврейские графитти?

- Второзаконие,- лаконично пояснил Рабин и добавил: -Вот мы и дома.

Они вышли из машин и вошли внутрь здания, мгновенно перенесясь из извечного мира пустыни в мир современной техники. Спок на миг остановился: для него переход от жары к царящей в помещении прохладе был неприятым; вокруг него земляне вздыхали с облегчением. Маккой, крякнув, снял с плеч рюкзак.

- Жара, как на Вулкане.

- Примерно,- весело согласился Рабин, снимая свой головной убор. -И если вы думаете, что сейчас плохо, подождите, пока начнётся лето. Это солнце, озорник Локи, разделается с вами без труда.

- Передохните немного,- продолжал он. -Попейте, даже если не чувствуете жажды. Организм обезвоживается очень быстро, особенно у тех, кто не привык к климату пустыни. Или,- добавил он, опережая Спока,- у тех, кто за долгое время успел от него отвыкнуть. А я тем временем введу вас в курс дела.

Рабин кратко обрисовал обстановку, рассказал о неудаче с гидропонической фермой, о нашествии тараканов, о таинственных пожарах и об уничтоженных складах. Когда он закончил, Спок заметил:

- Один, два, даже три случая могут быть сочтены не более, как неприятным стечением обстоятельств.

Но вместе взятые, эти инциденты логично счесть саботажем.

- Вот и я так думаю,- согласился Рабин. -"Один раз - случайность, два - совпадение, три - происки врагов" - или как там в старой пословице. Вопрос в том, кто же этот враг? Или, вернее, какой именно враг?

Спок чуть приподнял бровь.

- Если полученные нами сообщения верны, в пустыне обитают племена со сравнительно низким уровнем технического развития.

- Именно племена с низким уровнем технического развития. И прежде, чем вы спросите: нет, никаких следов ромуланского или чьего-либо другого вмешательства.

- Тогда вопрос следует поставить так: кто на планете обладает достаточно высоким уровнем организации и инициативой, чтобы осуществить такой детальный план?

Землянин вздохнул.

- В самом деле, кто? Диссидентов здесь хватает; мы оба знаем, как много нонконформистов вскармливает пустыня. Но местные группировки не могут объединиться между собой на время, достаточное, чтобы создать существенную угрозу: друг друга они ненавидят так же, как нас, если не больше.

- А те, кто в пустыне?

- Спок, старый дружище, сколько, по-твоему, у меня здесь людей? Как бы мне ни хотелось отправиться на поиски...

- Это значило бы оставить форпост без охраны. Понимаю.

- Кроме того,- задумчиво добавил Рабин,- я просто не могу поверить, что кто-то в пустынне, даже "дикие кочевники", как называют горожане живущие там племена, станет уничтожать ценные ресурсы, пусть и с других миров. Они могли бы убить нас, но не стали бы уничтожать еду и воду.

- Логика,- парировал Спок,- подсказывает, что за всем этим кто-то стоит. Нравится нам это или нет, кто-то "отравляет колодцы".

- Простите, сэр,- заговорил лейтенант Клейтон,- но разве "Интрепид" не может просканировать всю планету?

- Но это,- ответил Рабин,- ничего не даст. Эти кочевники - как заноза в...словом, сканированием их не обнаружишь, они имеют привычку прятаться от солнечных вспышек. Причём прячутся в пещерах в скалах, сквозь которые сигналы сканера проникают с трудом - если вообще проникают. Ни мы, ни горожане не знаем, сколько там может быть людей. И как будто этого недостаточно,- добавил он с иронией,- высокий уровень ионизации в атмосфере, спасибо Локи, вызывает статическое электричество, создающее помехи сигналу.

Спок бросил взгляд на показания прибора, замеряющего уровень ионизации.

- Уровень флуктуаций в пределах допустимого. В период наиболее низкого уровня успешное сканирование маловероятно, но возможно. Попытаемся. Мой офицер по науке расценит это, как личный вызов.- Как и я. В конце концов, вулканец способен обработать данные намного быстрее землянина, который - нет. Замечание Маккоя о "вторжении в чужую епархию" было мудрым. Ты больше не офицер по науке, сурово напомнил себе Спок. Только эмоциональные существа тоскуют о том, кем они были раньше.

Коммандер Ухура отметила про себя, что сидеть в капитанском кресле...довольно удобно. И, кстати, приятно, когда к тебе обращаются "коммандер". Ты могла бы сама командовать кораблём, напомнила она себе. У тебя было достаточно "частота связи настроена", не так ли? Ты довольно походила в старших офицерах. И всё-таки ты отказалась от шанса, глупая.

А может, не такая уж и глупая. Если подумать, капитанское кресло не так уж и удобно. Оно связывает по рукам и ногам. Она не устроила свою жизнь в традиционном смысле этих слов: ни мужа, ни детей. Она не жалела об этом. Но капитанство почти не оставляло времени ни для чего другого. Если уж я не вышла замуж за мужчину, сухо сказала себе Ухура, я не готова выйти замуж за звездолёт.

А Спок? За последние три года она довольно часто задавала себе этот вопрос - вопрос, на который, как подозревала Ухура, даже он сам, при всей своей вулканской логике, не мог ответить. Вулканцы не ёрзают, но порой казалось, что Споку в капитанском кресле неуютно. Как будто он не мог решить...

- Коммандер,- внезапно заговорил лейтенант Дучампс,- послание от капитана Спока.

Как раз вовремя, а то, чего доброго, расчувствовалась бы.

- Я прослушаю это здесь.

- Коммандер Ухура,- заговорил бесстрастный голос Спока. -Я хочу, чтобы экипаж провёл полное сканирование планеты.

- Да, сэр. Искать...?

Признаки жизни, коммандер. Предпочтительно разумной. Пусть Ричардс свяжется с медслужбой и уточнит общие параметры и альфа-ритм.

Больше он ничего не сказал, но его молчание было красноречивей всяких слов.

Очаровательно, подумала Ухура. Интересно, что там происходит. А Спок верен себе. Ничего мелодрамотического, вроде "больше сказать не могу по соображениям безопасности". А что это "соображения безопасности" сомневаться не приходится. Она ограничилась ответом:

- Мы немедленно начнём сканирование, капитан.

- Благодарю вас, коммандер. Конец связи.

Придётся переменить позицию, подумала Ухура. Лейтенант-коммандер Атертон расчитывал, что корабль будет на геосинхронной орбите. Новый приказ его не обрадует. Вернее, надо отдать ему справедливость, он будет делать вид, что ему всё это не нравится.

И точно, когда Ухура собщила инженеру о предстоящем сканировании, её пришлось выслушать целую серию точных, капризных и в то же время странно-счастливых нареканий вроде "это вызовет излишнюю нагрузку на пробные конфигурации" и "мне понадобится время, чтобы настроить всё, не нарушая предыдущей калибровки", не говоря об "это совершенно нарушит расписание тренировок".

Чисто Скотти, подумала Ухура. Акцент, правда, другой - ещё бы! - но за всей этой внешней капризнотью он совсем, как Скотти. Если капитан - супруг корабля, подумала она с иронией, то хороший инженер - его любовник.

Ну, что ж. Может, они и новый корабль, и половина ветеранов до сих пор скорбит, а из нового пополнения половина до сих пор побаивается ветеранов, они всё же станут слаженным экипажем.

Хотя я сомневаюсь, что когда-нибудь привыкну к этому британскому колониальному акценту!

- Коммандер!- энсин Чанг, невысокий, жилистый молодой человек, один из новичков, всё ещё чувствующий себя не в своей тарелке. -Я...э...думаю, что я...э что-то засёк. Что-то странное.

- Странное?

- Да, коммандёр. Когда мы принимали радиограмму с планеты, на экране мелькнула какая-то точка, -по мере того, как он говорил, его голос становился увереннее. -Она появилась из Нейтральной Зоны, только на миг, а потом исчезла. Но я её записал.

- Отлично!- Ухура шагнула к нему. -Давайте запись.

- О, вот оно! Видели?

- Видела,- хмуро ответила Ухура. Настройте частоту связи. Узким лучом, только для капитана Спока,- даже в этот момент она не могла не порадоваться, что приказывает кому-то другому сделать это. -Шифром.

- Частота настроена, коммандер.

Ухура склонилась над контрольной панелью.

- Капитану Споку, срочно. Мы только что обнаружили присутствие ромуланского военного корабля. Он в состоянии невидимости, но только что они отключили её на несколько секунд. Я полагаю, кто-то только что транспортировался оттуда на Обсидиан.

Спок отозвался почти сразу же:

- Логика безупречна, коммандер.

Его слова явились для Ухуры приятным сюрпризом. Высшая похвала из уст вулканца!

- Благодарю вас, сэр,- ответила она и вернулась в капитанское кресло, с трудом удержавшись, чтобы не улыбнуться. Теперь кресло казалось удобнее.

На Обсидиане Маккой услышал разговор Спока с Ухурой.

- О, Спок,- протянул он,- я и не знал, что ты такой мастак на комплименты.

Спок быстро взглянул на него, уловив в шутливых словах нотку...заброшенности. Было бы крайне нелогично для доктора завидовать Рабину за то, что тот раньше подружился со Споком. Скорее Маккой тосковал по старому товариществу "Энтерпрайза". Но говорить об этом Спок не стал, решив, что это неразумно. Вместо этого он поднял бровь:

- Общепринятая вежливость всегда кстати. И хвалить за логичность не противоречит логике. В особенности,- добавил он бесстрастно,- когда логичность проявляют земляне.

Маккой фыркнул от смеха. Довольный, что успешно разрешил эту проблему, Спок повернулся к Рабину.

- Нам надо поговорить. Наедине.

- Я как раз хотел предложить то же самое. Можно поговорить в кладовке, которая служит моим кабинетом.

Кабинет действительно был чуть больше кладовки; гладкие, без окон стены и простая, без украшений мебель не оставляли места для подслушивающих устройств. Всё же для верности Спок прошёлся своим трикодером.

- На Обсидиане, несомненно, имеет место утечка информации. Слишком много случаев, когда якобы незнакомые с техникой люди знают о том, что здесь происходит: несомненно, у них есть здесь информатор.

- Я тоже так думаю,- вздохнул Рабин,- только, чёрт возьми, не могу ничего доказать.

- Мы не можем полагаться только на информацию с "Интрепида".

- Правильно. Каким бы совершенным не было оборудование на вашем корабле, оно не может определить, что творится там, в пустыне. Оно может подсказать, где следует искать, но...-Он остановился, глядя на Спока, зная, что тот прекрасно понимает его; затем пожал плечами и добавил, как само собой разумеещееся,- кто-то должен отправиться на поиски.

- Действительно. И поскольку мы не знаем, кто же шпион, местным, даже тем, кто выказывает дружелюбие и готовность к сотрудничеству, доверять нельзя. Следовательно, в пустыню должны отправиться только представители Федерации.

- Причём,- добавил Рабин,- те, кто обладает наибольшим опытом выживания в пустыне.- Он усмехнулся, обдумывая собственные слова. -Угадай, кто, Спок?

- Тут нечего гадать. Наиболее логичный выбор - мы с тобой.

- В самую точку. Похоже, друг, пришло время тряхнуть стариной.

Глава 6

Вулкан, гора Селейа.

6-й день 7-й недели месяца тасмин.

Год 2247

Над горой Солейа занимался рассвет. Огромный шавок, описывая плавную кривую, соскользнул с вершины и полетел в сторону пустыни. До слуха Спока донёсся его охотничий зов.

Там, где он опустится, должен быть источник - на поверхности или подземный, вспомнил Спок из уроков выживания. Сейчас он не нуждался в подобной информации. Всё же он проследил взглядом за величественным полётом.

Тень всё ещё лежала на ступенях, ведущих к узкому мосту. Лёгкая дымка окутывала гору; возможно, из-за снежной шапке на вершине - единственной заснеженной вершине Вулкана, возможно, из-за лавы, бурлящей на тысячу метров ниже. Скоро 40 Еридан А подымется над горизонтом, и начнётся ритуал в честь Спока и его сверстников.

Нелогично, сказал себе Спок, следуя за своими родителями, думать, будто все смотрят только на него. Чтобы отвлечься от этой мысли, он стал наблюдать за ними. Узкий без перил мост был последним оборонительным сооружением для воинов, правивших тут в древние времена. Опираясь лишь на руку Сарека, закрыв лицо вуалью от восходящего солнца, Аманда легко прошла по нему. Глядя на неё, никто бы не подумал, что она смогла преодолеть страх лишь с помощью длительной медитации.

Из находящихся на Вулкане многочисленных учёных, дипломатов и военных с других планет мало кто смог пройти по мосту так же непринуждённо. Некоторые перелетели в амфитеатр на геликоптерах. Другие переходили слишком неуверенно или быстро.

Для тех, кто только привыкает к вулканскому разреженному воздуху, подумал Спок, логично опасаться головокружения.

- Воздух есть воздух,- произнёс один из его сверстников тоном, каким цитируют старших. -Я слыхал, эти люди принимают лекарства, а иначе не могут здесь дышать.

Юноши рассматривали представителей Федерации, как ксенобиологических существ в лаборатории. Особенно присматривались к дочерям и сыновьям инопланетян: возможно, настанет время, когда им придётся работать вместе.

- Выглядят какими-то хилыми,- снова тот же юноша. Его зовут Стонн, вспомнил Спок, и он дальний родственник Середа. Мало того, он один из тех, кто поглядывает на Спока, будто надеется, что земная кровь вот-вот заставит его упасть на колени, обхватив руками голову; лучше всего, когда он поведёт своих сверстников к возвышению, где Т'Лар и Т'Пау вручат им наследственное - ныне символическое - оружие их Великих Кланов. Пройдя кахс-ван лучше всех, Спок навсегда стал Старшим среди своих сверстников. Нелогично, что некоторые, как Серед, не могут простить ему это; но так оно и есть.

От неприятных размышлений его отвлёк женский голос:

- Допустим, твой трикодер сломался, или ты его потерял - Давид, не наклоняйся так, или меня хватит сердечный приступ! Твой трикодер сломан, и ты должен расчитать, сколько тебе понадобиться времени, чтобы долететь до лавы и превратиться в кебаб. Скажем, высота тысяча метров.

Тысяча целых и пятьдесят девять сотых метра, мысленно поправил Спок.

- Помни, ты должен учитывать сопротивление воздуха; он здесь не такой плотный. Отойди, нет, нечего растягиваться на мосту и свешивать голову, всё равно отсюда лаву не видно! Давид, я дала тебе задание!

Боковым зрением Спок увидел женщину в форме капитана Звёздного Флота, оттаскивающую от края моста похожего на неё юношу. По виду он был ровесник Спока - пожалуй, слишком взрослый, чтобы его так одёргивали; хотя его, похоже, это скорее забавляло, чем раздражало. Ему нельзя отказать в храбрости, хоть ему и не достаёт благоразумия, отметил Спок. Не будь эмоции недопустимы, в особенности в такое торжественное утро да ещё так близко к Святыне, Спок позавидовал бы ему, что он может не скрывать улыбки, переводя восхищённый взгляд с вершины Селейи на мост и пустыню.

Не будь эмоции недопустимы, он позавидовал бы и тому, что эта женщина-капитан - несомненно, его мать - не упрекала его с мягкостью, которая подчас хуже резкости, а отвлекала расчётами.

Почти не задумываясь, Спок решил уравнение, потом прикинул, сколько времени понадобится юному землянину, чтобы найти правильный ответ. Давид уложился в отведённое Споком время: признак наличия у землянина острого ума.

Так-то лучше,- сказала женщина. -И если ты не успокоишься, у меня найдётся ещё пара головоломок. Я знаю, тебе очень хочется увидеть Вулкан...

- А тебе разве нет?- отозвался юноша. Ты только посмотри на эту пустыню! По сравнению с этим, Синайский Национальный заповедник - просто детская песочница!

Очаровательно. Даже мать Спока не говорила так восхищённо о пустынях, состовляющих большую часть её теперешнего мира.

- Давид, клянусь, кто-то сдобрил твой три-окс адреналином!

На легковозбудимых людей, сказал себе Спок, три-окс может оказывать подобное действие. Но он был слишком захвачен подобным нескрываемым выражением эмоций, чтобы делать комментарии.

- Успокойся сейчас же!- приказала женщина. Прежде, чем мы вернёмся на Землю, я, возможно, смогу договориться об экскурсии в пустыню. Если только ты не устроишь межпланетный инцидент.

Юноша в ответ криво усмехнулся, но возражать не стал. Мать вздохнула и продолжала:

- Когда ты начнёшь учиться в Академии, то узнаешь, как важна для офицера Звёздного Флота дипломатия - даже если он собирается стать исследователем.

- Да, мэм,- послушно ответил юноша, одергивая форму - ладно сидевшую, но куда менее подходящую для пустыни, чем свободный тёмный плащ Спока, на котором были вышиты фамильные символы.

Видимо, обычай поучать своих детей присущь всем расам, отметил Спок.

Внезапно он заметил Середа, стоящего в каких-нибудь пятидесяти метрах, одетого в ещё более формальную разновидность коричнового плаща, чем тот, что был на нём во время визита к Сареку. Символы на его плаще означали главу рода, но он выбрал наиболее архаичный стиль иероглифов. Любопытно.

- Мы будем ждать здесь, жена,- негромко сказал Сарек и добавил: -Капитан Рабин,- посол ни на йоту не повысил свой хорошо поставленный голос, но женщина обернулась и...вытянулась по стойке смирно. Из школьного курса Спок знал, что так делают военные, когда к ним обращаются старшие по званию, но видеть этого до сих пор ему не приходилось.

- Посол Сарек.

- Стало ли Ваше прибывание на Вулкане познавательным?

Лицо её оставалось бесстрастным.

- Моя главная цель - укрепить символический мост между вашим миром и моим. Моя миссия делает мне честь.

Поразительно. Её сын тоже выпрямился и замер.

- Вы совершенно верно определили Вашу миссию, капитан. Жена, позволь мне представить капитана Звёздного Флота Нехаму Рабин с твоей родной планеты. Капитан - леди Аманда, моя жена.

Аманда, учтиво приподнявшая вуаль, странным образом преобразилась; она выглядела выше и внушительнее той женщины, что срезала розы в оранжерее и увещевала сына, за которого беспокоилась.

- Шалом, капитан,- сказала она, подняв руку в вулканском приветственном жесте.

- Живите долго и процветайте, леди Аманда.- Женщины вгляделись друг в друга на миг и улыбнулись.

- Мир и процветание,- сказала леди Аманда. -Можно ли найти лучшее приветствие между соотечественницами в такое прекрасное утро?

- Остаётся только надеяться,- подхватил Сарек,- что подобные приветствия распространяются и на...друзей.

Приподняв бровь, он взглянул на сына капитана. Серед, заметил Спок, следил за этой сценой, неподвижный, будто парализованный ядом ле-матья. Мой отец преподносит наглядный урок, понял Спок.

- Разрешите мне представить моего сына Давида,- снова заговорила капитан. -С будущего года он начинает учиться в Академии Звёздного Флота.

- Новое поколение принимает службу?- сказал Сарек. -Весьма похвально.

Спок знал, что Сарек, подобно большинству вулканцев, не считает военную службу почётной. Может, дипломатия подразумевает умение лгать? Нет, Сарек сказал, что служба похвальна; он не уточнял, какая именно. И слова эти предназначались для Середа: Сарек чтил и сегодняшнюю церемонию, и присутствие представителей Федерации.

Юноша бесстрашно шагнул вперёд (конечно, подумал Спок) и, глядя прямо в глаза Сареку, поднял руку в вулканском приветственном жесте.

- Это честь для меня, сэр,-он произнёс старинное вулканское приветствие медленно, но правильно. -Благодарю вас за возможность видеть эту церемонию.

Сарек сумел выразить одобрение, не меняя выражения лица.

- У вашего народа также есть подобные обычаи, не так ли?

Отец явно выказывал одобрение этому незнакомцу! Ревность, напомнил себе Спок, есть эмоция. И весьма опасная. Почему бы ему не проявить вежливость по отношению к гостю?

Не только Спок отметил это. Он заметил, как лицо Середа изменилось - неуловимо для землян, но для вулканцев это было равнозначно гримасе отвращения. Презрение тоже эмоция, подумал Спок. Затем высокий суровый вулканец скрылся в толпе.

- Да, сэр,- говорил между тем Давид. -Мальчики проходят ритуал, после которого считаются взрослыми. Но не только мальчики. А что...

Твёрдая рука капитана Рабин легла на плечо сына, удержав его от - Спок в этом не сомневался - самого откровенного вопроса.

- Мой сын прошёл курс выживания в пустыне, посол Сарек. Всё утро он говорил мне, какой величественный отсюда вид. Он надеется, что у него будет возможность увидеть Кузницу.

Похоже, земляне умели пользоваться словами не хуже, чем отвлекающими манёврами.

Сарек чуть склонил голову.

- Это нетрудно устроить. Если не возражаете, капитан Рабин, я договорюсь с одним из своих помощников об экскурсии.

И ни слова о том, чтобы включить в эту экскурсию и Спока. Спок вновь одёрнул себя. Ревность.

Давид буквально просиял. Он взглянул на Спока, лицо которого оставалось бесстрастным.

- Но мы злоупотребляем Вашим временем, сэр,- сказала капитан Рабин. -Вы, вероятно, хотите увидеть, как...Ваш сын?,- она вопросительно глянула на посла, -будет принят в ряды взрослых вулканских мужчин.

- Спок,- коротко представил его Сарек. Спок молча поклонился.

Не была ли капитан Рабин смущена такой краткостью?

- Мои поздравления, леди Аманда,- осторожно сказала она.

- Мы очень горды Споком,- также осторожно ответила Аманда.

С уклончивой улыбкой капитан удалилась, буквально таща за собой Давида, точно непослушного мальчишку. Тот, позабыв о приличиях, откровенно сыпал вопросами:

- Как ты думаешь, они позволят ему пойти со мной? Я бы хотел поговорить с кем-нибудь из своих вулканских сверстников. А кто ещё пойдёт с нами? А почему все говорят только о вулканских юношах? А как же девушки?

У Аманды чуть заметно затряслись плечи. Капитан Рабин остановилась, как вкопанная.

- Послушай меня, Давид. Только спроси об этом, и ты нарушишь все вулканские правила приличия - а их у вулканцев много. Это точно будет межпланетный скандал. Кузницы тебе тогда не видать. Скажешь спасибо, если нас вообще не вышвырнут с Вулкана.

- А как же девушки?- прошептал он, забыв, какой острый у вулканцев слух. Не похоже, чтобы они считались гражданами второго сорта. Я имею в виду, Т'пау ведь занимает очень важный пост? И ещё Т'Лар из...пустыни Гол?

Лицо капитана приняло выражение, которое мать Спока называла "где мне взять силы", и которое появлялось у неё, когда её терпение грозило вот-вот лопнуть.

- Давид, ты перестанешь наконец думать о вулканских девушках? У них у всех наверняка уже назначены свидания на субботний вечер.

Давид вспыхнул.

- Ну, мама. Ты же знаешь, что я не об этом. Разве ты согласна...

- Послушай, сынок,- сказала Нехама Рабин. -Как ты только что сам сказал, Т'Лар из Гол и Т'Пау пришли чествовать этих юношей. Разве логично предполагать, что они, женщины, пренебрегают девушками, которые со временем могут сами стать Старейшинами?

- Но мы же не знаем...

- И скорее всего, никогда и не узнаем. И не проси, я даже пытаться не стану. А теперь успокойся, или отправишься назад на базу. Это уже говорит не твоя мама. Это говорит тебе твой капитан. Ясно, мистер?

Да, мэм,- ответил Давид. Спок решил, что теперь он успокоится - до следующего шквала "почему". Но в пытливом уме, конечно же, нет ничего предосудительного! Будет интересно поговорить с этим землянином, обладающим той же чертой...

Но Сарек, вероятно, не позволит, чтобы его сын подвергался эмоционализму людей, общаясь с этим или другими землянами.

В трёх шагах позади родителей, в двух шагах сбоку от Сарека, Спок прошёл мимо целого ряда глубоких выбоин - следов от залпов лазерных пушеб две тысячи лет назад - и поднялся ко входу в амфитеатр. Двое стражей в масках и с церемониальными липра отсалютовали его отцу, а затем и ему. Впервые ему салютовали, как взрослому, и хотя Спок всеми силами пытался сохранить самоконтроль, он почувствовал невольную дрожь, когда салютовал ответно - впервые как взрослый. Лезвия липра, которые стражи держали на плечах, горели в лучах восходящего солнца. За поясом у стражей были кинжалы, но никакого энергетического оружия - фазеров -которые носят при исполнении служебных обязанностей офицеры Звёздного Флота. Приносить сюда подобное оружие запрещалось.

Леди Аманда отпустила руку мужа.

- Я буду с другими дамами нашего Дома, муж мой, пока ты будешь представлять нашего сына Старейшинам. Спок, я буду смотреть на тебя. Я тобою очень горжусь.

Взгляд её говорил: и твой отец тоже.

Она заскользила прочь, невысокая и грациозная среди высоких вулканцев.

Спок шагал в ногу со отцом, с высоко поднятой головой, как будто не было в его крови земной примеси. Как было в начале...Спускаясь по ступеням, он мысленно повторял первые строки Песни Поколений.

Давным-давно катаклизм или какое-то невиданное оружие оторвало прочь половину горы, оставив лишь гребень над кратером, превратив его в естественный амфитеатр. Под этим гребнем находилась платформа, над которой вздымались две колонны. Между ними стоял алтарь из тёмного камня, а на нём покоились ценнейшие сокровища Великих Домов Вулкана: церемониальные мечи, копии которых сегодня вручат Споку и его ровесникам.

Мы воспитаны в отвращении к насилию. Всё же нас обучили сражаться, а теперь вручают , как награду, устаревшее оружие. Это нелогично.

Никого больше из вулканских мальчиков, сопровождавших своих отцов, не занимали подобные раздумья. Представители Федерации просто смотрели: взрослые с почтением; дети, откровенно разинув рты. Серед, подумал Спок, без сомнения считает, что всем им надлежит испытывать ужас.

За колоннами блестело озеро, красноватое при свете восхода 40 Эридана А. Стоявшие по обе стороны колонн ученики одетые в тёмное ученики дисциплины Гол поочерёдно выходили вперёд и ударяли в колокольчики. Вулканец со знаком адепта третьей степени на одежде ударял молотком по гонгу, столь древнему, что он приобрёл тёмно-красный цвет. Ещё раз прозвенели колокольчики, и всё стихло.

Весь амфитеатр встал. Т'Лар, адепт и первая из учеников, взошла на платформу. Двое стражей, отставив свои липра, внесли занавешенное кресло. С него шагнула одетое в чёрное Т'Пау, опираясь на покрытый искусной резьбой посох.

Отец Спока шагнул вперёд, желая помочь ей.

- Ты добр, Сарек,- сказала Старейшина их дома, -но это преждевременно. Когда я больше не смогу без помощи выполнять этот ритуал, настанет время освободить мою катру.

- Я прошу прощения за самонадеянность,- Сарек поклонился.

Т'Пау величественно подняла тонкую руку.

- Вежливость не бывает самонадеянной,- она обвела взглядом всех в амфитеатре, будто желала преподать урок - но только кому? Оторожно приблизившись к алтарю, она склонилась перед Т'Лар:

- Главная из Старейшин, я прошу позволения помочь тебе.

- Это честь для меня,- отвечала Т'Лар.

- Моя жизнь для служения.

Обе женщины поклонились стоящим в ожидании юношам.

Адепт вновь ударил в гонг.

Т'Лар воздела руки, и её бело-серебряные рукава упали, словно крылья.

- Как было вначале, да будет всегда. Эти сыновья Домов наших доказали, что достойны...

И в этот миг сверху раздался крик:

- Я протестую!

Даже среди вулканцев раздались удивлённые голоса, когда Серед в развевающихся одеждах спустился по проходу и стал перед алтарём.

- Я протестую против кощунства,- заявил он. -Я протестую против того, что этот священный ритуал лишён смысла и осквернён, словно загрязнённый источник. Я протестую против того, что наши самые сокровенные тайны обнажены перед чужаками.

Услышав последнее слово, означавшее оскорбление, Т'Пау подняла брови.

- Ты всё сказал?- спросила Т'Лар. Адепт Колинар, она не утратила бы невозмутимости, даже если бы гора Селейя пошла бы трещинами, и весь амфитеатр рухнул в бездну.

- Нет!- голос Середа был пронзителен, точно крик шавока. -Более всего я протестую против посвящения в наши ряды чужака - да ещё как первого из тех, кого мы чествуем сегодня - в то время, как другие, более достойные - наши изгнанные братья - лишены этой чести.

Сарек сделал несколько размеренных глубоких вдохов. Он готовится к бою, понял Спок, с удивлением чувствуя, как у самого внутри всё напряглось; так было в пустыне, когда, проходя кахс-ван, он столкнулся лицом к лицу с ле-матя и знал, что логически шансов остаться в живых у него нет. Его мать называла это "бей или беги" - ещё одна закономерность всех рас. Но не здесь. здесь не должно быть битвы.

- Ты говоришь о тех, кто изгнал себя сам, Серед,- в голосе Т'Пау не слышалось и следа эмоций. -Вернуться в их воле, не в нашей.

- Да будет так!- прокричал в ответ Серед. -Они вернулись!

Он сорвал с себя простой плащ - и толпа с шумом втянула воздух, когда он предстал перед ними в одеянии Капитана Духов древних времён. Солнце зажглось красным на металле и заиграло всеми цветами радуги, конувшись выточенной из драгоценного камня рукоятки древнего энергетического оружия в его руке - оружия, которое он, вопреки закону, принёс на амфитеатр горы Селейя.

- Встречайте же наших братьев!- скомандовал он, взмахнув рукой.

Над сценой возникло радужное мерцание. Транспортатор, догадался Спок. Мерцание прекратилось, и на платформе возникли шесть высоких фигур в чёрном с серебром. На первый взгляд они ничем не отличались от Середа. Но Серед носил свой гнев, как церемониальный наряд; эти же явно были привычны к эмоциям и насилию.

На миг все застыли: вулканцы - ошеломлённые вопиющим нарушением обычая, гости - не понимая, как позволено действовать. Но тут пришельцы подняли своё оружие, и амфитеатр ожил и взорвался криками. Со всех сторон устремились стражи с липра наизготовку. Но их липра были бессильны против лазерных ружей. Один из стражей упал, пронзённый лучом. Сарек прошептал несколько слов стоящим возле него вулканцам. Те кивнули. Спок присоединился к ним.

- Вперёд! - шепнул посол.

Сомкнувшись вокруг Т'Пау и Т'Лар, они волной прокатились через платформу, унося их с собой. Они, по крайней мере, были теперь в безопасности. Лишь один остался позади; из его расколотого черепа зелёная кровь лилась на камни, на которые не проливалась кровь вот уже много поколений.

- Вы осмеливаетесь противиться мне?- завопил Серед. -Одной жертвы недостаточно, чтобы наказать низшие миры!- Он взмахнул оружием в сторону мальчиков, в сторону нарядных гостей. -Возьмите их! Мы заставим эти низшие создания пресмыкаться!

Спок рванулся вперёд, неуверенный, сможет ли он что-нибудь сделать; зная лишь, что нелогично покорно ждать смерти. Ведь не были же эти нападавшие безумными ле-матья! Они потомки вулканцев и, конечно же, прислушаются к голосу разума...

Но не Серед. Спок остановился, словно наткнувшись на лицо с резко обозначившимися чертами и ненормально яркими глазами, глядящими поверх хаоса на что-то видимое ему одному. Редко кто из вулканцев сходил с ума, но этот был настоящий сумасшедший. Несомненно, потомки вулканцев не станут слушать безумца!

Пытаясь оставаться спокойным, Спок поднял руку в приветственном жесте. Сурак был убит, когда пытался установить мир; если он, Спок, погибнет такой же смертью, у Сарека, наконец, будет неопровержимое доказательство, что сын был достоин его.

Вокруг него всё стихло. Один из "братьев" указал на него, другой кивнул и сделал жест по направлению к толпе. Язык их значительно изменился за много веков изгнания, но Спок всё же понял.

- Этот.

- Он.

Может быть, они станут меня слушать. Может...

- Отойди, сынок! - Офицер Звёздного Флота бросился между ним и Середом с фазером, нацеленным прямо на Середа. -Брось оружие!

Серед рассмеялся и выстрелил в упор. Пламя охватило землянина, в лицо Спока пыхнуло жаром. Вуаль скользнула на лицо, защищая глаза. Он моргнул раз, другой, и зрение его прояснилось. Пламя поглотило человека и исчезло, оставив после себя пустоту.

Мёртв. Он мёртв. Только что был жив, и вот - Спок смотрел на Середа через разделявшее их пустое теперь пространство; мозг его отказывался воспринимать увиденное.

- Полукровка,- прошипел Серед. -Слабый отпрыск рода Сурака. Но ты пригодишься...

- Есть!- Давид Рабин кинулся на Середа, и оба они повалились на землю. Падая, Серед выронил оружие; он и капитан Рабин кинулись за ним одновременно. Женщина дотянулась до него, Серед оттолкнул её руку-

И оружие отлетело прямо к ногам Спока. Он схватил его и с сильно бьющимся сердцем прицелился в Середа.

- Сможешь убить своего брата вулканца?- бесстрашно прошипел Серед, лёжа на земле. -Сможешь?

Смогу? Спок застыл, сжимая оружие, глядя в бесстрашные глаза Середа. Словно издалека до него доносился шум борьбы - нападавшие хватали заложников - но думать мог только о том, что стоит ему лишь нажать...

Можешь убить своего брата вулканца?

Слишком поздно. Ему показалось, что на него обрушилась гора Селейя. В ушах зазвучал голос отца: "Преувеличение. Помни о самоконтроле".

Затем тьма поглотила всё.

Глава 7

Обсидиан, пустыня.

1-й день 1-й недели месяца сияющий чара.

Год 2296

Он стоял посреди голой пустыни в гордом, несгибаемом одиночестве под лучами солнца, чей жар должен был очистить от скверны его и его последователей и испепелить тех, кто осмелится противиться. Он стоял на открытом солнце, величественный, точно герой-полубог из мифов примитивных народов. Острый слух улавливал присутствие людей за спиной. Верные, не осмеливающиеся нарушить его медитацию.

Я вовсе не медитирую. Я жду, чтобы задуманное мною начало осуществляться. Но этим слабым созданиям незачем знать о моих планах.

- Что?- спросил он, не соблаговолив обернуться и слыша изумлённое перешёптование "как он узнал, что мы здесь?" Глупцы. Они до сих пор не поняли, как остры его чувства. -Вы потревожили меня. Зачем?

- Наш разведчик,- голос Арикана-икарана. -Донесение с базы Чужаков,- имелся в виду форпост Федерации.

- Разведчик оставил свой пост?- вкрадчиво. -Я не давал разрешения.

- Нет-нет,- торопливо уверил Арикан-икаран. -Он верно служит нашему делу, он верно служит тебе! Он сообщил Рарику, а тот сообщил Хералу, а Херол...

- Я рад слышать, что сеть работает безотказно. Что он сказал?

- Небольшой отряд Чужаков выступил в пустыню, их ведёт Чужак Глупец и...ещё один.

Чуть заметное колебание. -Кто?

Нервная пауза. -Он похож на тебя, Мастер.

Он напряг всю свою волю, лишь бы не вздрогнуть. Невозможно, чтобы его предали. Это не могло быть ловушкой Федерации: они не могли знать о нём; не могли знать, кто он такой. Но среди его народа были предатели, это он знал. Изменники, готовые оставить Истинный Путь в угоду Чужакам.

Предатели или, по крайней мере, ненадёжные, среди Оторванных.

- Мастер?- несмело спросил Арикан-икаран. -Он один из тебе подобных? Ты призвал его направлять нас?

- Нет.- О глупец. Он обернулся медленно, драматично, прекрасно сознавая, что лучи солнца окружили его величественным сиянием. -Думайте, вы, называющие себя Верными. Думайте! Кто может походить на меня видом и всё же быть Чужаком?

Они клюнули на приманку без колебаний.

Огненный!- прошелестело среди них -Огненный пришёл! Чужаки наслали на нас Огненного!

Этого и следовало ожидать. Они пришли к нужному выводу, ему не пришлось говорить для этого ни слова неправды. В их примитивных верованиях Огненный был Искуситель, дьявольская сила, чей огонь не очищал, а испепелял. Хорошо. Очень хорошо. Голос его легко перекрыл шум:

- Это не Огненный,- заговорил он прежде, чем полезный ему испуг перерастёт в истерию. -Это один из его слуг.

- Но - но что же нам делать?

- Ничего,- его лицо было величественно-спокойно. -Оставьте это мне. Я буду чистым белым пламенем, которое защитит вас. Но вы должны служить мне.

- Мы служим тебе!- разом вскричали Верные. -Мы всегда будем служить тебе! Ты наш господин, а мы Верные! Мы вечно будем служить тебе!

Он подавил вздох. Снова и снова их такая полезная ему и такая абсурдная вера доводила их до состояния исступления, которое вулканец мог испытывать лишь в разгар плак-тоу.

- Да. Что ещё сказал разведчик?

- Он говорил о Чужаках, Мастер. Они словно знают, куда идти. Могут ли они знать, где мы скрываемся? Возможно ли, что слуга Огненного ведёт их...

- Успокойтесь. Они знают лишь то, что я позволяю им знать. Им известно, где мы были. Пустыня огромна, и я не оставлю своих детей без убежища,- он взглянул на Арикана-икарана. - Что ещё?

- Среди Чужаков есть один, которого они называют...начальник медицинской службы, - Арикан-икаран с трудом произнёс незнакомые слова. -Разве это не значит "шаман"? Важный человек?

- Верно.- Начальник медицинской службы? С какого звездолёта? Что, Федерация вызывает сюда корабли?

Арикан-икаран принял его молчание за одобрение.

- Он не может быть нам полезен? Как ценный заложник?

Что ж, эти дикари порой выказывали проблески логики.

- Да, верно. Ты мудр. -Польщённый Арикан-икаран покраснел от удовольствия. -Но ты упускаешь главное. Этот "начальник медицинской службы" может быть не просто заложником. -Он снова повернулся к солнцу, к его очищающему огню и бросил через плечо: -Он станет отличной приманкой.

- Ещё бы я не отправился с вами,- взорвался Маккой. -Там же пустыня!

- У доктора Маккоя привычка объявлять очевидное,- пояснил Спок Рабину.

- Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, Спок,- фыркнул Маккой. В этой глуши может случиться что угодно, и...

- И поэтому нам необходим привычный ко всему офицер медицинской службы. Вполне логично.

- Я...Ладно, мы не можем отпроавиться туда в форме. Думаю, Вы, капитан Рабин, припасли для нас одёжку.

Он торопливо вышел.

- Это несправедливо,- с усмешкой сказал Рабин Споку. -Земляне не ждут от вулканцев юмора.

- Я? Я всего лишь сказал очевидное.

- Ну да, конечно. Пойдём, мой начисто лишённый юмора друг. Пора в дорогу.

Плащ показался Споку привычным, напоминавшим фактурой ткани и покроем вулканскую одежду. В конце концов, существует не так уж много логичных путей создать удобную для пустыни одежду, отметил он и надвинул капюшон. Хорошо. Достаточно глубоко, чтобы создать необходимую тень. Остальные пятеро стояли впереди - все земляне, четверо смуглые и черноволосые, явно потомки жителей пустынь. Пятая, лейтенант Дивер, выглядела маленькой и хрупкой в своих развевающихся одеждой; геолог по специальности, она была включена в состав экспедиции. Шесть землян, включая Маккоя, подумал Спок. Плюс он сам. Шаттл будет полон, но не перегружен. В случае необходимости найдётся место для пленного.

Маккой со своим рюкзаком за спиной оглядывал маленький отряд, качая головой.

- Говоря, что мы не можем отправиться в пустыню в форме, я никак не ожидал такого,- он ткнул в свою одежду.

Капитан Рабин, внушительный в своём белом плаще и развевающемся головном уборе, лишь отдалённо напоминавшем форму, чуть нахмурился.

- Может, это и не совсем по уставу. -Это предназначалось как лейтенанту Олбрайт, которая не отправлялась с ними и парилась теперь в своей форме, выглядя образцовым офицером Федерации, так и Маккою. -Но зато это чертовски практично.

- Возможно,- признал Маккой. -Но,- продолжал он не желая сдаваться,- я врач, а не Лоуренс Аравийский.

Уловивший намёк Рабин по всем правилам отдал доктору салям. Послышались сдавленные смешки, и один из стоявших рядом, смуглый красивый молодой человек сказал негромко:

- Красиво исполнено, сэр.

- Благодарю Вас, энсин Принц.

Уловив слабое ударение на слове "принц", Спок приподнял бровь.

- Полагаю, это не просто имя. Вы имеете в виду древний титул?

Энсин обнажил в улыбке ровные зубы и бросил быстрый взгляд на Рабина, словно вспомнив старую шутку.

- Да, капитан Спок. Я Принц Фейсал ибн Сауд ибн Турки и т. д. и т. д. древней династии Сауди - хотя сейчас это мало что значит. Таким образом, по подсчётам моего отца я являюсь семьдесят девятым претендентом наследования престола.

- А пока что он поведёт наш шаттл,- добавил Рабин. Правда, он предпочёл бы что-нибудь более быстрое и элегантное, но...-Он красноречиво пожал плечами. Это, вероятно, тоже была их старая шутка. Интересно, что капитан и его подчинённый на дружеской ноге. Чисто человеческая черта, отметил про себя Спок; требует, чтобы собеседники испытывали одни и те же эмоции.

Разглядывая шаттл, он чуть нахмурился. Аппарат был в рабочем состоянии, но явно устаревший.

- По внешнему виду весьма напоминает модель Галилео.

- Это и есть Галилео, только переоборудован для пустыни,- кивнул Рабин.

Чёрт подери!- взорвался Маккой. -Федерация никогда ничего не выбрасывает!

- На форпостах действует принцип "в хозяйстве всё пригодится". Хорошо бы иметь что-нибудь лучше приспособленное к полётам на малых высотах, но чем богаты, тем и рады,- он прищурился на безоблачное, ослепительно яркое небо. -Метеорологи уверяют, что штормов поблизости не ожидается.

- Никаких штормов,- согласился Спок, чувствительный к погоде, как все, кто родился в пустыне.

- Но к сожалению, обсидианская погода непредсказуема для сколько-нибудь долгосрочных прогнозов, так что давайте трогаться в путь.

Спок сказал себе, что никакого логичного способа расположиться во шаттле нет. Он сел позади энсина Принца, капитан Рабин рядом с ним; лейтенант Дивер, как геолог, с разрешения Рабина села на переднее сидение рядом с пилотом, чтобы иметь возможность наблюдать ландшафт.

Древний шаттл застонал, затрясся и с жалобным скрипом оторвался от поверхности. Энсин Принц стал сражаться с регуляторами; затем тихо произнёс несколько слов явно не королевского лексикона и явно не предназначавшихся для слушателей (хотя двое из экипажа, женщина и мужчина , знавшие язык, подавили смешки), и изо сех сил ударил по пульту кулаком.

Шаттл стал подниматься в воздух.

- Действует безотказно,- бросил энсин через плечо.

- Рад слышать,- буркнул Маккой со своего места позади Спока. -Было бы чертовски неприятно идти назад пешком.

- Это Вам не грозит,- парировал Рабин. -Если серенти до вас не доберётся, то гатарак точно добьёт.

- Вы пытаетесь напугать меня? Капитан Рабин, мне довелось видеть там,- Маккой ткнул вверх, -таких чудовищ, какие вашим пустынным зверюшкам и в кошмарах не приснятся. Кое-кого из них и лечил,- добавил он задумчиво.

Спок чуть нахмурился. Не переходит ли этот обмен выпадами в настоящую вражду? На "Интрепиде-2" подобное случалось нередко, но там он обычно предоставлял соперникам уладить конфликт самим; земляне, он зал, не слишком любят, когда вулканцы вмешиваются в их дела, каким бы логичным не было такое вмешательство. Но на корабле для этого хватало места и времени. Здесь же они были лишены подобной роскоши.

Но прежде, чем Спок успел выстроить логическую цепочку аргументов для улаживания намечающегося конфликта, лейтенант Дивер, неотрывно глядевшая в переднее окно, заговорила:

- Сэр, я вижу явные следы древнего акведука. Снизу их, вероятно, трудно заметить.

Взглянув вниз, Спок различил следы, о которых она говорила: тёмные линии, едва различимые на серо-коричневом ландшафте, точно выцветший карандаш на старом чертеже - довольно меткое сравнение. Сеть подземных ирригационных тоннелей бросалась в глаза с воздуха прямизной линий - но этот акведук находился далеко от основной сети. О том же говорили полученные с "Интрепида" данные.

- Действительно. Продолжайте, лейтенант.

- Кто бы ни были диверсанты, у них должна быть база и постоянный источник воды. Если они не используют местные колодцы...

- Не используют,- перебил Рабин. -Здешние жители не позволяют чужим набирать воду из своих колодцев.

- Значит, их база должна находиться довольно далеко. Думаю, в горах на северо-востоке должна быть вода, и если следовать вдоль этого акведука, хоть он и кажется высохшим, можно добраться до этой воды.

- А если повезёт, то и до базы,- добавил Рабин. -Что-нибудь на сканерах, энсин Кавоуси?

Рустам Кавоуси, крепкий молодой уроженец северной Персии, был один из тех, кто понял сдавленные ругательства энсина Принца. Сейчас у него был такой вид, точно он сам с трудом удерживался от ругани.

- Сигналы поступают всё время, но прерываются прежде, чем я успеваю их поймать. Статическое электричество.

- Вот вам и техника,- Рабин взглянул на Спока. -Какие будут предложения?

- Последовать совету лейтенанта Дивер и, используя имеющиеся у нас данные, исследовать горы.

- По-моему, самое логичное предложение. Энсин Принц, курс на...- он склонился над контрольной панелью. -Допуская, что компас не барахлит, азимут сорок девять целых и пять десятых.

- Есть, сэр. Только сегодня нам туда не добраться.

- Ясно,- в один голос ответили Спок и Рабин: оба знали, как обманчиво близко выглядит всё в пустыне, даже с воздуха.

- Привал можно сделать здесь,- сказал Рабин, прочитав показания приборов и изучив ландшафт. -Это оазис Турани. Хозяев не дома,- добавил он, глядя вниз, -но у них в Калара есть родственники, дружественные по отношению к Федерации. Так что они не рассердятся, если мы возьмём немного воды.

Энсин Принц посадил шаттл удивительно мягко, учитывая каменистую почву.

- Я боюсь допустить резкость в обращении с таким старым аппаратом,- сказал он в ответ на насмешливую похвалу Рабина.

Лагерь разбили быстро.

- Костёр разводить не будем,- сказал Рабин, глядя на чахлые деревца, окаймлявшие крошечное озерцо. -Деревьев и без того мало.

- Кроме того,- добавил Спок, -Турани, как и все обитатели пустынь, несомненно, сурово наказывают за повреждение дерева.

- Вот именно. Весьма сожалею, но горячих бутербродов с сосисками у нас на ужин не будет.

Послышались смешки, но Маккой поглядел на Рабина, как будто не одобрял его легкомыслия.

- Что-нибудь не так, доктор?- голос Рабина прозвучал слишком небрежно.

- У всех свои методы,- пожал плечами Маккой.

- И то верно.- Рабин обратился к команде: -Для освещения и обогрева используем переносной генератор.

Спок напряг внимание, стараясь не упустить дальнейшей пикировки между Рабиным и доктором, прежде чем она перерастёт в открытый конфликт; но они больше не обменялись ни словом. Это нельзя было счесть вполне удовлетворительным; с землянами нет уверенности, что они вдруг опять не возьмутся за своё.

Давид никогда не отличался чрезмерной логичностью, но он достаточно опытен, чтобы не совершать глупостей. А доктор...что ж, Маккой есть Маккой.

Яркий закат быстро сменился звёздной безлунной ночью. "Интрепид" проплыл над головой - золотистая немигающая точка среди кажущихся неподвижными звёзд. Спок обменялся несколькими фразами с Ухурой. Скоро корабль окажется с другой стороны планеты и будет недоступен для связи; но пока у них была возможность сказать друг другу, что сообщать не о чём.

Закрыв передатчик, Спок немного отошёл от остальных и стал поодаль, один в темноте, поплотнее закутавшись в плащ, чтобы защититься от ночной прохлады. Земляне, вероятно, подумают, что он медитирует и не станут его беспокоить, но Спок признался себе, что просто наслаждается этой ночью: сладким ароматом остывающей пустыни, шёпотом ветерка, шорохом песка о камни, стрекотанием насекомых, существовавших даже здесь...

В темноте кто-то был. Ни малейшим движением Спок не выдал, что чувствует, что за ним следят. Он пошёл вперёд, словно прогуливаясь. Тот, кто прятался, был один...

Бросок вперёд. Шпион был типичный кочевник, тощий, как жердь, но с мускулами твёрдыми, как железо. Всё же он был слабее вулканца, и Спок потащил своего бешено сопротивляющегося пленника к остальным, которые при виде его вскочили и схватились за фазеры.

- Для тревоги нет причин,- заверил Спок. -Он был один.

Шпион взглянул на Спока, и лицо его исказил ужас.

- Огненный...

- Не понимаю.

- Пожалуйста, не делай этого. Не сжигай мою душу.

Спок разом понял всё. Не однажды технически слаборазвитые - да и не столь слаборазвитые - существа принимали его за воплощение зла. Хотя я не могу понять, почему брови под углом и остроконечные уши должны считаться чем-то иным, нежели чертами внешности.

- Я не стану сжигать твою душу, -сказал Спок кочевнику и почувствовал, как тот расслабился под его рукой. -Тебе не причинят вреда. Но ты должен отвечать.

- Д-да, о Всемогущий. Если - если смогу.

- Прежде всего, почему ты следил за нами?

- М-мне приказали.

- Вот как. Кто?

Пленник весь затрясся.

- Нет...Я не...могу...

- Мы не причиним тебе вреда,- повторил Спок. -Но ты должен рассказать нам, кто послал тебя следить за нами.

- Нет...

- Кто послал тебя следить за нами?

- Мастер,- в ужасе выдавил из себя кочевник. -Пожалуйста, не заставляйте меня, я не могу сказать больше!

Страх удесятерил его силы, он вырвался и бросился бежать.

- Фазеры на оглушение!- скомандовал Рабин. -Не дайте ему уйти!

Лучи прорезали темноту. Кочевник упал, и все сразу же кинулись к нему. Маккой добежал первым и опустился на колени рядом с упавшим.

- Чёрт! Чёрт! Чёрт! Ненавижу это говорить,- доктор поднял голову. -Он мёртв, Спок.

- Невозможно!- возразил Рабин. -Фазеры...

- Фазеры тут ни при чём,- Маккой медленно поднялся. -Несчастный идиот так перепугался, что принял какой-то быстродействующий яд. Покончил с собой в два счёта.

- Вы можете...что-нибудь сделать?

- Не в этой жизни.

Лейтенант Дивер, дрожа, обхватила руками плечи.

- Мы не можем оставить его так.

Спок, зная, как нуждаются земляне в ритуалах в самых неподходящих случаях - как вот эта смерть незнакомца да и шпиона к тому же - не стал спорить. Молча помог он собрать камни, молча помог завалить ими тело.

- Остаётся вопрос: кто его послал?

- Мастер,- сказал Рабин. -Кто бы этот Мастер ни был.

Наверняка какой-нибудь религиозный фанатик,- буркнул энсин Кавоуси и сплюнул. -Только инопланетного Махди нам не хватает.

- Похоже, теперь он у нас есть,- Рабин взглянул на Спока. -Готов принять вызов, о Огненный?

Спок чуть нахмурился.

- Что вам известно о религиозных верованиях этих людей, капитан Рабин?

- Меньше, чем хотелось бы. Об этом они помалкивают. Знаю лишь, что у них есть Сила Добра, и есть демоническая Сила Зла, также называемая Огненный.

- И как его описывают?

- Огненно-рыжие волосы, огненные глаза...- Рабин оборвал себя, взглянул на Спока. -Но ни слова об остроконечных ушах, чёрных волосах и чёрных глазах!

- Вот именно. Тогда возникает новый вопрос. Поскольку я не соответствую их описаниям Духа Зла, почему он был уверен, что я - Огненный?

- Он...не мог знать. Только если ему сказали.

- И сказал ему этот таинственный Мастер, который, очевидно, знает, как выглядят вулканцы. Или ромулане. Оба объяснения предполагают инопланетное происхождение этого Мастера или слишком близкое знакомство с ромуланами.

Рабин издал стон.

- И как раз сейчас кто-то транспортировался или транспортировались с ромуланского корабля...Всё, как обычно, не так просто?

- Как я понял, это так называемый "риторический вопрос"?

- Спок, в таких случаях я могу сказать только одно: спокойной ночи и постарайся отдохнуть.

Следующее утро застало их в полёте, держащими курс на горы. Всё шло без осложнений до полудня, когда Рабин заметил:

- Вы сбились с курса, энсин Принц. Курс двадцать девять и шесть десятых к западу и сорок три и две десятых к северу.

- Есть, сэр.

- Двадцать девять и шесть десятых, энсин.

- Я пытаюсь удержать курс, сэр. Начинается нехороший ветер. шаттл не хочет...

Шаттл содрогнулся, как будто его тряхнула гигантская рука. Энсин Принц оставил всякие объяснения, сосредоточившись на том, чтобы удержать курс. Спок и Рабин переглянулись.

- Метеорологические данные, мистер Кавоуси,- приказал землянин.

- Не самые лучшие, сэр,- отозвался энсин. -Внезапная перемена ветра: горячий воздух подымается от подножья пустыни и сталкивается с потоками холодного воздуха, идущего вниз с этих гор.

Дальнейших объяснений не понадобилось. Все участники экспедиции знали, что такое внезапное изменение ветра в пустыне, вызванное насильственным смещением холодных слоёв воздуха под тёплые, может означать только одно: приближается песчаная буря. Это не была песчаная пустыня, но это не значило, что тут нет достаточно мелкого щебня и пыли, чтобы создать серьёзную опасность.

Да. Возникшая внизу грязно-коричневая стена с ужасающей скоростью поднималась всё выше. Спок знал что такие бури могут достигать высоты десяти и более километров; ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы сохранить надлежащее логичное спокойствие и не вцепиться судорожно в подлокотники сиденья.

Рабин, будучи капитаном, также не мог дать волю волнению. Голос его звучал совершенно уверенно:

- Поднимитесь выше, энсин Принц. Постарайтесь подняться в стратосферу. Надо выбраться отсюда.

- Верно,- энсин был слишком занят управлением, чтобы беспокоиться о формальностях. -Наверху должно быть поспокойнее.

Шаттл накренился, резко взмыл вверх - лишь для того, чтобы так же внезапно ухнуть вниз - затрясся, двигатели взвыли.

- Мы не можем подняться над бурей!- прокричал энсин Принц. -Слишком сильный ветер!

- Энсин Кавоуси, данные!- рявкнул Рабин. -Что под нами?

Кавоуси безуспешно сражался с сенсорами.

- Не могу сказать, сэр,- признал он. -Сильные статические разряды.

Ветер всё усиливался, сплошной коричневый вихрь поглотил шаттл.

- Это старое корыто того и гляди развалится!- предупредил энсин Принц.

Спок и Рабин переглянулись; каждый знал, о чём вспоминает сейчас другой: как юнцами они угодили в такую же опасную бурю.

- Когда не хватает точных данных,- заметил Спок,- необходимо экстраполировать, используя уже известные факты.

- Другими словами, гадать,- отозвался Рабин. -Энсин Принц, идём на посадку.

- Есть, сэр.

В сплошном коричневом облаке шаттл пошёл вниз.

- Падаем!- внезапно завопил энсин Принц.

И шаттл рухнул.

Глава 8

"Интрепид-2", орбита Обсидиана.

Год 2296

"Дневник капитана". -Ухура с наслаждением начала запись. Ей много раз доводилось испытывать это записывающее устройство, но она не представляла, что когда-нибудь им воспользуется. -"Дата 9814.3. Коммандер Ухура, запись, "Интрепид-2".

"Капитан Спок транспортировался на поверхность Обсидиана в сопровождении начальника медицинской службы Маккоя и лейтенантов Клейтона и Дивер. Лейтенант Клейтон уже отправил предварительный доклад и запросил дополнительные данные по патологии растений. Мы проводим полное сканирование планеты на предмет разумной жизни. Капитан Спок, капитан Рабин, лейтенант Дивер и несколько человек персонала форпоста совершают облёт района, где недавно были замечены кочевники. Прошло приблизительно сорок девять целых одна восьмая -"

Достаточно точно для тебя, Спок? Ухура усмехнулась.

" - после того, как капитан Спок в последний рез выходил на связь. Это лишь частично объясняется повышением уровня ионизации. Я отправила экстренное сообщение о возможном присутствии враждебного корабля, вероятнее всего ромуланского, на ближайшую базу, но не ожидаю ответа раньше, чем через несколько дней.

Я начинаю беспокоиться за капитана Спока. Метероологические данные свидетельствуют о буре как раз в том секторе, куда отправилась экспедиция.

Конец записи".

Он при всех похвалил её логику. Я не подведу тебя, Спок, и сумею уберечь корабль.

Она почти слышала его бесстрастный голос, почти видела затаённую усмешку в глубине мудрых тёмных глаз: "Разумеется, Коммандер. Иного я от вас и не ожидаю".

Меньшего не ожидаю.

- Коммандер?- лейтенант Ричардс оторвался от экрана станции офицера по науке. -Пыльная буря, которую я сейчас наблюдаю в секторах от семи и тридцати четырёх сотых до девяти и шестидесяти восьми сотых - сенсоры показывают турбулентные завихрения на высоте до десяти километров.

Шаттлы на этом форпосте наверняка старые, подумала Ухура, но должны быть расчитаны на быстрое снижение. И на то, чтобы выдержать пыльную бурю...ведь так?

- Сила ветра соответствует земному урагану силой один,- продолжал Ричардс. -Буря принимает характер кориолисова шторма.

Ухура вопросительно подняла бровь. У меня сейчас нет времени на расширение кругозора, мистер.

Ричардс не уловил смысла поднятой брови.

- Кориолисов шторм,- серьёзно продолжал он, -черпает силу от вращения самой планеты.

Это уже было понятно. Учитывая из чего состоят пустыни Обсидиана, такой ветер мог сорвать мясо с костей, а затем и кости разбить на кусочки. На мелкие кусочки. Пока шаттл удерживает высоту, он может вырваться из бури. Но что, если Спок решит приземлиться? Или если им придётся приземлиться?

- Настройте частоту связи,- приказала Ухура лейтенанту Дучампсу. -Капитану Споку. Узким лучом. Шифровка.

Обострённый многолетней работой с приборами связи слух уловил тончайшие изменения тона: Дучампс пытался отфильтровать статические разряды и сделать сигнал более точным. Её пальцы жаждали ощутить знакомый пульт, она едва удержала слова "с дороги, мистер, это моё дело", уже готовые сорваться с языка.

Это больше не её дело. Теперь её дело - сидеть и смотреть, как Дучампс трудится в поте лица.

Она уже открыла было рот, чтобы обратиться к Ричардсу, но тут офицер по науке заговорил:

- Коммандер, я наблюдаю повышение солнечной активности и накопление энергии, которое может означать приближение солнечной бури.

Чудесно. Как раз то, что нам сейчас нужно.

Ричардс склонился над своим пультом, и на экране возникли самые угрожающие данные спектроанализа, которые Ухуре когда-либо доводилось видеть: пертурбации, всё усиливающиеся в глубине солнечной короны и, наконец, вырывающиеся в пространство потоками тяжёлой радиации.

- Сколько осталось времени?

- До начала бури? Локи коварен даже в этом. Это может начаться и через шесть минут, и через шесть часов. Или через шесть недель. Взгляните на эти флуктуации в его короне,- на экране появилось нечто, выглядевшее конвульсивным гало над чёрным диском. -Это более ранние данные, спроецированные на нынешний анализ.

- Каков уровень радиации?- в мифах Земли Локи лежал под скалой, обвернувшаяся вокруг которой змея капала на него ядом. Этот Локи сам плевался ядом в виде тяжёлой радиации, которая даже на таком удалении от звезды могла подвергнуть экипаж "Интрепида" риску.

- Ухура вызывает медицинский отсек.

- Мерсье слушает.- Родившаяся на космической станции офицер медслужбы Френсис Мерсье лучше, чем рождённые на планетах и выросшие под защитой естественной атмосферы понимала опасность ионного шторма и последствия проникновения тяжёлой радиации сквозь корпус корабля.

- Что, Локи снова принялся за своё?

Ухура усмехнулась. Должно быть, Маккой обучил Мерсье всем трюкам из своего маленького чёрного саквояжа, включая телепатию и ясновидение, которыми, казалось, обладал каждый офицер медслужбы.

- Я начала выпуск новых индикаторов радиации,- продолжала Мерсье. - Я пошлю кого-нибудь на мостик с индикатором для Вас, капитан - то есть коммандер.

Капитан. Да уж это намёк.

- Мы сейчас передвинемся, так чтобы очутиться под защитой самой планеты,- предупредила Ухура. -Лучше спрячьте стеклянную посуду, доктор. А то может разбиться, когда начнётся шторм.

- Будет сделано,- ответила Мерсье и отключилась.

- За штурвалом!- приказала Ухура. -Перенесите нас в тень Обсидиана. Я хочу, чтобы планета оказалась между нами и Локи.

- Помоги им Боже,- пробормотал энсин - новичок, один из тех, кто сильно робел перед ветеранами с "Энтерпрайза".

- Помоги Боже всем, кто там внизу,- поправила Ухура. -Не забывайте, на Обсидиане наш форпост и несколько миллионов населения со статусом временных граждан Федерации. Мы не...Ну как, мы выбираемся отсюда?

Рулевой отрицательно качнул головой. А, чёрт.

- Мы не можем связаться с капитаном. Он заметит надвигающуюся солнечную бурю и будет ждать от нас необходимых мер для защиты...э..."Интрепида" и его команды.

Она едва не сказала "Энтерпрайза". Надо следить за собой.

Нужды многих важней, чем нужды немногих, часто говорил Спок. Или одного.

По этому принципу он жил. Ради этого принципа он однажды буквально погиб, когда в отчаянной попытке восстановить двигатели "Энтерпрайза", повреждённые в сражении с Ханом Нуньеном Сингхом в Мутара Небула подставил себя под тяжёлую радиацию. Один раз было более, чем достаточно. Я потеряла капитана Кирка. Если что-то случится со Споком или Маккоем...

Корабль накренился, на маленьком "Интрепиде" это было более ощутимо, чем на "Энтерпрайзе" . Ухура вдруг подумала, что доживи их первый "Энтерпрайз" до сегодняшнего дня, он был бы устаревшим.

От станции офицера по науке раздался треск статических разрядов. Диск Локи на экране потемнел: Ричардс усилил фильтры. Корона приобрела призрачный вид.

- Лучше пристегните ремни,- предупредил Ричардс. -Когда ударит первая волна...

Ухура пристегнула ремни.

- Если кто-то из команды собрался выйти подышать свежим воздухом, скажите им, чтоб и думать забыли об этом.- Капитан Кирк всегда умел вовремя пошутить.

Послышались нервные смешки, но ей хотя бы удалось заставить их засмеяться.

- Время приближения радиационного фронта,- доложил Ричардс. -Восемь минут тридцать пять секунд...

- Благодаря Вас, лейтенант. Статус, мистер Дучампс. Какие-нибудь признаки ромуланского корабля?

- Никаких, коммандер.- Она почти слышала его скептическое: "В этом балагане?"

- Продолжайте наблюдение. Состояние невидимости может исказить ионные флуктуации достаточно, чтобы мы уловили это. Следите за аномалиями.- Вот именно. Локи сам по себе был сплошной аномалией. -Не упустите появления "мёртвого" пространства. Там, где ромулане, обязательно появится что-нибудь мёртвое.

Опять смех. Юмор висельника, сказала себе Ухура. Но уж если дойдёт до виселиц, они будут не наши.

Стоны. Шевеление. И наконец, голос Маккоя:

- Все целы?

У самого доктора на лбу выскочила красноватая шишка. Спок присмотрелся к нему повнимательнее: нет, зрачки не расширены, и выглядит доктор нормально, насколько нормально может выглядеть человек, "которого швырнули с небес прямо на его бедную спину", как пожаловался он сразу же после падения.

- Это всё гордость энсина Принца,- сказал Рабин, высвободившийся из обломков. -Пытались повесить на брата Абдуллу семьдесят девятое место в очереди к престолу, мистер?

- Это грязная работа,- парировал энсин, -но кто-то должен её делать. Сэр, вы же знаете, как говорят о приземлениях. Хорошо всякое приземление, от которого можно потом уйти.

- Что ж, посмотрим, на чём мы можем уйти.

Лейтенант Дивер, с волосами, упавшими на глаза, пыталась высвободиться из ремня безопасности и остатков искореженного кресла, одновременно вызывая карту на мигающий экран.

- Я...

Но голос её прервался, когда шаттл внезапно накренился и скользнул вниз - три и две десятых метра, подсказало Споку кинетическое чувство. Что-то стало бить по корпусу: камни, сорвавшиеся со склона выше, подумал Спок. Находились ли они просто на крутом склоне - или же под ними был обрыв?

Шаттл вильнул вбок, опять заскользил вниз и резко остановился - на один и пятьдесят девять метров ниже, отметил Спок - носом вниз. Ветер сотрясал шаттл, швырял в него тучи песка и щебня.

- Предлагаю всем воздержаться от лишних движений,- Спок повысил голос, чтобы перекричать бурю. -Скольжение наводит на мысль...

Рабин поднял руку.

- Спок, предлагаю, чтобы мы все раньше передвинулись на корму. Тогда наш вес будет контрбалансом. А уж потом не будем двигаться.

- Энсин Принц,- спросил Спок, -Вы смогли разглядеть, куда мы приземляемся?

- В этом балагане, сэр?- отвечал энсин. -Я только успел заметить какие-то горы или высокие холмы. И пару ущелий. Мы находились как раз в центре бури, и даже приборы мало что могли засечь.

- Лейтенант Дивер?- Спок приподнял бровь.

- На картах этот район обозначен, как хребет Рупатан,- откинув со лба волосы, заговорила она. -Точно не уверена, не при таких породах...Очень ломкие...эй!

Шаттл опять накренился. Новый порыв ветра, новый камнепад. Шаттл был сработан достаточно прочно, но никакая прочность не могла выдержать такого. Ещё один такой порыв ветра...

- Энсин Принц,- приказал Рабин, -посмотрите, можем ли мы взлететь. Сейчас!- добавил он, когда шаттл скользнул чуть ниже.

Пальцы энсина запорхали над кнопками.

- Шасси повреждены,- забормотал он и поправился, взглянув на экраны, -нет. Шасси уничтожены. Ну-ка, посмотрим...

Он нажал ещё несколько кнопок, и на экране стали видны огромные валуны, вокруг которых клубилась пыль. Принц вгляделся в экран, будто не веря собственным глазам, и выпалил несколько слов на гортанном языке.

- Что Вы там такое увидели, энсин,- спросил Рабин, -ведь не верблюдов и коз, тем более мёртвых?

- Сэр, мы упёрлись в огромный валун - последний между нами и обрывом глубиной примерно в сто метров. Если нас толкнёт достаточно большой камень, или если край обрыва обрушится...

- Лучше некуда,- сказал Маккой. -Человек висит над пропастью, ухватившись за куст, и тут куст не выдерживает...

- Придётся покинуть шаттл,- вздохнул Рабин.

- Но не можем же мы оставаться под открытым небом в такую бурю! Ведь то, что сейчас носится по воздуху - вулканическое стекло. Да мы и минуты не протянем!

- Доктор,- начал Спок, -если мы упадём с высоты сто метров...

- Спок, сейчас не время для лекций по физике.

- Что это за район, капитан Рабин?- спросил Спок, игнорируя его слова. -Есть тут пещеры?

- Есть. Пещер тут полным-полно, как в Кузнице. Лейтенант Дивер, попытайтесь обнаружить какую-нибудь с помощью сонара. А тем временем,- продолжал Рабин, склонившись над пультом, -посмотрим, можем ли мы связаться с базой...нет, какое там.

Спок достал свой передатчик. Треск, затем тишина. Этого и следовало ожидать.

- Полагаю, "Интрепид" переменил позицию, так чтобы планета оказалась между ним и Локи,- сказал он. -Мощности передатчикаа недостаточно, чтобы сигнал пробился через такую бурю, тем более сквозь планету. Когда буря прекратится...

- Чёрт подери, Спок,- не выдержал Маккой, -к тому времени мы превратимся в конфетти, особенно если...

- Есть сигнал,- перебила лейтенант Дивер. -Пещера...возможно, в пятидесяти метрах от нас.

- Отлично!- воскликнул Рабин. Двигаясь с осторожностью, он открыл отделение со спасательным снаряжением: продукты, контейнеры с водой, каски шлемы с забралами. -Спок, каковы наши шансы?

- Шансы выбраться отсюда, прежде чем шаттл упадёт с обрыва?- отозвался Спок. -Или шансы добраться до пещеры, не получив ударов камнями? Или шансы, что в пещере не окажется ничего опасного?

Рабин вздохнул.

- Сколько лет Вы с ним прослужили?- тихонько спросил он у Маккоя. -Он вообще-то ещё живой?

- Он-то живой,- отвечал доктор. -Я с ним чуть не рехнулся.

Рабин вопросительно взглянул на него, затем пожал плечами.

- Твоё слово, Спок. Как по-твоему, что безопаснее? Переждать в шаттле или перебежать в пещеру?

- Если мы покинем шаттл, сможем ли мы продержаться, хотя бы недолго, в такую бурю?

- Если закутаемся с головы до ног, и ничего нас не ударит - да, сможем,- кивнул Рабин. Бывало, что в пустыне люди пережидали бурю, зарывшись в землю - не имея при этом спасательного снаряжения.

- Никогда не мечтал побыть пещерным человеком,- пробормотал Маккой.

Он стал натягивать своё снаряжение, но тут шаттл резко накренился, и доктор едва не свалился прямо на Рабина.

- Всё!- рявкнул Рабин. -Уходим, быстро!

- Дверь заклинило!- прокричал энсин Принц. -Не могу открыть!- Он взялся за ручное управление. -Проклятье! Похоже то, что оторвало шасси, повредило и дверь.

Осторожно, прислушиваясь, как покачивается пол под его ногами, Спок приблизился к двери, попробовал...нет. Дверь было не открыть даже силой вулканца.

- Отойдите, энсин.

Спок вытащил фазер и стал, тщательно прицеливаясь, выжигать повреждённый механизм. Остановился, сделал несколько глубоких ритмичных вдохов, призывая на помощь дисциплину, которую изучил, пусть и неглубоко, в пустыне Гол. Пусть на краткое время, но это придаст ему больше сил.

- Ну же, Спок,- поторопил Маккой. -У тебя нет времени анализировать ситуацию.

Но Спок не слышал доктора. Словно со стороны он видел, как открывает дверь настолько, чтобы просунуть пальцы в образовавшуюся щель. Он не чувствовал ни боли, ни напряжения. Он делал то, что необходимо было сделать.

Ветер взвизгнул и швырнул в дверную щель горсть мельчайших острых осколков вулканического стекла.

- Опустите забрала сейчас же!- приказал Маккой. -Спок, опусти эти свои допотопные веки, слышишь?

Спок, едва слыша его, сделал ещё один глубокий вдох и снова вдавил пальцы в металл. Медленно, неохотно дверь начала открываться. Шаттл снова качнуло, и Спок едва не выпустил её из рук. Рабин бросился на помощь, тоже налёг на дверь; его вес послужил контрбалансом, и шаттл снова обрёл равновесие. Теперь и энсин Кавоуси присоединился к ним, пыхтя от напряжения. Дверь приоткрылась чуть больше. Тоненькая лейтенант Дивер уже могла бы протиснуться, но остальные...

- Ещё раз,- услышал Спок собственный голос, звучащий почти устало. Недостаточный самоконтроль.

На этот раз общими усилиями им удалось открыть дверь почти достаточно...

Шаттл тряхнуло, тряхнуло снова.

- Валун не выдерживает!- голос лейтенанта Дивер звучал слишком возбуждённо для офицера, докладывающего обстановку.

- На счёт три, Спок,- выдохнул Рабин. -Раз, два, три!

Дверь распахнулась. Ветер дунул им в лица, и в кабину ворвалась каменная крошка. На миг Спок увидал желанную пещеру; до неё, казалось, было рукой подать.

- Свяжитесь кто-нибудь с "Интрепидом"!- заорал Рабин, перекрикивая бурю. -Если они не продержатся, нам тоже не продержаться. Теперь пошевеливайтесь!

Он буквально вышвырнул из шаттла энсина Принца и лейтенанта Дивер.

- Мистер Кавоуси, помогите доктору...

- Сам справлюсь,- буркнул Маккой, поторапливаясь, чтобы Кавоуси не успел подтолкнуть его сзади. Он крепко сжал свой трикодер, пряча его под одеждой.

Шаттл снова заскользил, остановился. Спок услышал снаружи крики и понял, что шаттл вот-вот сорвётся в пропасть.

- Выходи, Спок,- выдохнул Рабин. -Быстро!

- Не будь героем. Выходи, я пойду за тобой.

- Чёрта с два. Это моя планета. Выметайся!

Он говорит точь-в-точь как доктор, подумал Спок и выпрыгнул из шаттла. Но в прыжке он извернулся и схватил Рабина за руку как раз в тот момент, когда шаттл, окончательно потеряв равновесие, заскользил вниз. Спок потянул Рабина, тот прыгнул наугад, и оба покатились по земле.

- Как раз успели,- лёжа выдохнул Рабин. -Спасибо.

Спок поднял голову и успел увидеть, как шаттл перекатился через край обрыва и исчез. Вой ветра был так силён, что заглушил звук падения.

Они сгрудились в пещере, слишком измученные, чтобы разговаривать. Их спокойствие , сказал себе Спок, - следствие скорее усталости, чем специальной подготовки.

- Все здесь?- спросил Рабин. -Ну же, народ, вставайте на перекличку.

Один за другим они стали называть свои имена. Поняв, что не видит знакомого лица, Спок резко выпрямился.

- Где доктор Маккой?

- Не вижу...

- Здесь его нет...

- Разве он был не с Вами?- спросил Рабин энсина Кавоуси.

- Он всё время был со мной!- горячо запротестовал энсин. -Я толкал его вверх по склону всю дорогу. Его жалоб никакой ветер не мог заглушить.

- Но кто-нибудь видел, как он вошёл в пещеру?

- Я видела,- сказала лейтенант Дивер. -Он ворчал что-то о "всяких там дуботолах-фарси с их медвежими лапищами" - прошу прощения, энсин, а потом...я не уверена, насчёт кого-то, у кого не достаёт ума войти в дом и не торчать под дождём. Я мало что понимала, но к тому времени я занялась обследованием пещеры.- Глаза её расширились. -Капитан Спок, вы же не думаете...?

- Я не делаю необоснованных предположений, лейтенант. Что вы хотели сказать?

- Ч-что, если он вышел наружу?

Наступило напряжённое молчание.

- Нелогично предполагать, что доктор просто...вышел,- ответил Спок. -При всей своей эмоциональности он на редкость логичен.

- Ты видел, какая у него шишка на лбу,- сказал Рабин. -Он мог потерять ориентировку.

- Или же выронил что-нибудь из своего медицинского снаряжения и отправился искать это,- добавила лейтенант Дивер. -Тогда понятно, что значат его слова "не торчать под дождём". Капитан, возможно, он и вправду где-то там бродит!- В глазах её застыло выражение "капитан, сделайте же что-нибудь" - выражение, с которы так часто смотрели на Джемса Кирка.

- Лейтенант,- сухо отвечал Спок, -если бы доктор Маккой "бродил где-то там", он бы давно перестал бродить где бы то ни было.

Земляне редко черпали уверенность в бесстрастной логике. Лейтенант Дивер отшатнулась, как от удара.

- Вы собираетесь оставить его?

- Если сказано...- осторожно начал энсин Принц.

- Я не верю, что доктор погиб,- сказал Спок. -Но я не стану рисковать людьми, отправляясь на поиски прежде, чем кончится буря. Предлагаю Вам, лейтенант, присоединиться к остальным и посмотреть, что представляет собой эта пещера.

- Слушаюсь, сэр,- ответила она и направилась к остальным; напряжённая спина выражала неприятие и разочарование, которые она не смела выразить словами.

- То, что ты сейчас говорил насчёт Маккоя,- сказал Рабин на ухо Споку. -Это твоя логика, или ты действительно знаешь что-то, чего мы не знаем?

- Если бы Маккой умер, я бы это знал,- сказал Спок без всяких объяснений.

Он помнил водоворот чувств и сочувствия, составлявший разум Маккоя, с тех пор, как в нём была заключена его катра. Невозможно, чтобы такое сознание перестало существовать без того, чтобы он это почувствовал. Спок напрягся, пытаясь ощутить эту тончайшую связь между собой и доктором. Нет, Маккой вовсе не был мёртв. Он был жив, причём по-своему, по-маккоевски взбешен.

- Он жив, сказал Спок коротко. Он пристально взглянул на Рабина, зная, что его друг, уважая вулканские приличия, воздержится от дальнейших расспросов.

Рабин приподнял бровь, явно желая узнать больше, затем сдался и обратился к остальным.

- Ладно. Говорить, чтобы никто не выходил пройтись, не надо.- Послышались нервные смешки. -Но помните шпиона, которого поймал капитан Спок? Я не хочу, чтобы кто нибудь ходил один куда бы то ни было. Ни по какой причине.

- Я никуда и не собирался, сэр,- с этими словами энсин Принц растянулся на каменистом полу, положив голову на локтевой сгиб. Спок понял: странная, неудобная поза для сна, зато весьма простой, логичный способ судить о силе бури и возможности камнепадов по вибрации самой скалы.

- Ветер меняется,- доложил Принц. -Значит, буря скоро утихнет.- Он замолчал и закрыл глаза.

- Энсин Принц прав,- сказал Рабин. -Всем отдыхать. Позднее мы обсудим, что делать.

Остальные уселись или улеглись, стараясь устроиться поудобнее.

- Что ты об этом думаешь, Спок?- тихонько спросил Рабин.

- Я думаю, что имеющихся у нас припасов, в особенность воды, недостаточно. Фактически шансы, что экспедиция в полном составе сможет продержаться более четырёх дней, не превышают...

- Не надо частностей, я понял. А что, если мы разделимся?

- Уход даже двоих увеличит время, которое смогут продержаться остальные, с четырёх дней до стандартной принятой в Федерации недели.

- Двоих, да? Вижу, что отсюда вытекает.

- Следовательно,-кивнул Спок, -те из нас, кто имеет наибольший опыт выживания в пустыне, должны отправиться на поиски воды и, возможно, помощи, а остальным надлежит, оставаясь здесь, пытаться связаться с базой и дожидаться помощи.

- А "те, кто имеет наибольший опыт выживания в пустыне" - это, конечно же, мы с тобой.

- Таков логический вывод.

- А как же доктор Маккой?

- Разумеется, мы отправимся на поиски, как только утихнет буря. Но я...сомневаюсь, что мы его найдём.- Он снова взглянул Рабину в глаза, предостерегая от распросов; Рабин приподнял бровь и ничего не сказал. Спок продолжал: -Следующий после нас наиболее опытный человек, полагаю, энсин Принц.

- Точно. Наш Принц Сауди проводит отпуск на Земле, кочуя с бедуинами по пустыне Руб-Эль-Хали.

- Хорошо. Тогда, независимо от его звания, его следует назначить старшим над теми, кто останется здесь.

- А мы отправимся бродяжить. Снова попутчики, а, Спок?

- Да. Но мы должны обеспечить остающихся средствами связи.- Спок достал свой передатчик, открыл его и начал разбирать, лишь теперь заметив, что ободрал пальцы, открывая дверь шаттла. -Соединив вместе все передатчики, а возможно, и трикодер, если у нас найдётся неповреждённый, мы сможем обеспечить необходимую энергию, чтобы послать, пусть кратковременный, сигнал бедствия.

- Как скажешь. Стоять на часах всю ночь мне не приходилось с тех пор, как отучился в Академии.

Спок приподнял бровь.

- Не ты. Ты землянин. Спи, мой друг.

- Но...

- Спи.

- Хорошо, мама,- усмехнулся Рабин и стал подыскивать подходящее место. Уголки губ у Спока чуть приподнялись. Может, это и нелогично, но очень приятно чувствовать, что Давид Рабин верен себе.

Он уже мог уловить изменения в вое ветра, будто дирижёр давал оркестру сигнал играть тише. До утра буря утихнет.

А как же Маккой?

Держись, мысленно приказал ему Спок. Где бы ты ни был, делай то, что необходимо, но - держись.

Глава 9

Вулкан, местонахождение неизвестно.

6-й день 7-й недели месяца тасмин.

Год 2247

Спок приходил в себя медленно, не понимая, где находится. Головокружение и чувство, что внизу пустота...Болела голова, всё расплывалось перед глазами; недовольный отсутствием опоры желудок, казалось, подступал к горлу. Боли не существует. Он призвал на помощь вулканскую выучку. Это всего лишь иллюзия. Постепенно он начал припоминать, что произошло. Прерванная церемония...Серед...Офицер Звёздного Флота, уничтоженный в мгновение ока...

А затем его кто-то ударил, достаточно сильно, чтобы оглушить. К счастью, строение черепа он унаследовал от вулканцев, а не от землян; в противном случае, подумал Спок, я получил бы сильное сотрясение. А так он чувствовал лишь дурноту и желание, логичное или нет, чтобы всё это оказалось дурным сном. У него мелькнула мысль, что отца здесь нет, и некому поучать его. И значит, нет нужды беспокоиться о том, чтобы выглядеть и действовать, как истинный вулканец.

Боль поутихла, и Споку удалось овладеть собой настолько, чтобы блокировать её полностью. Окружающий мир обрёл чёткость, и стало видно, что это ограниченный мир. Он находился в...шаттле, удерживаемый в кресле ремнями. Это что, Серед?

Да, это был Серед. Вот он сидит, гордо выпрямившись, рядом с "братом", ведущим шаттл. Остальные...Спок украдкой огляделся и едва не застонал. Середу не только удалось уйти, он сумел ещё и захватить заложников.

И я , несомненно, один их этих заложников.

Разве он не несёт за них ответственности? В конце концов, он Старший в своём возрасте.

- С тобой всё в порядке?- зашептал чей-то голос. -Нет, не смотри на меня. Они не видят, что мы очнулись. Это я, Давид Рабин.

Ах, да. Тот землянин.

- С тобой всё в порядке?- настаивал Давид.

- Если ты имеешь в виду, не ранен ли я,- прошептал в ответ Спок, -не так тяжело, как мог бы...

Тут шаттл тряхнуло из стороны в сторону, отчего голова у него разболелась с новой силой. Закрыв глаза, Спок пытался подавить боль усилием воли. Брошенный украдкой взгляд в окно - как только зрение снова прояснилось - не дал ничего, кроме клубящейся коричневой завесы...

Буря! Песчаная буря! И Серед намеренно направляет шаттл в самый её эпицентр. Зачем даже сумасшедшему рисковать...

- Мы не можем держаться этого курса,- говорил пилот. -Я теряю управление.

- Прежний курс,- холодно скомандовал Серед. -Они не смогут нас выследить. Статические разряды бури расстроят их сенсоры, и связь станет невозможной.

- А что толку для нас, если мы разобьёмся?

- Ты сомневаешься во мне? Говорю тебе, мои расчёты показывают, что этот шаттл способен выдержать даже большую нагрузку, чем эта буря. Держать курс! Им нас не найти. Мы спрячемся от этих глупцов далеко за пределами Кузницы!

- Ты что, смеёшься?- пилот с тревогой взглянул на Середа. -Это же совершенно дикая местность! Да к тому же сейсмически нестабильная и с вулканами. Похоже, мои предки были умнее, чем я думал, если догадались собрать вещи и убраться...

- Это Кузница нашего народа,- оборвал Серед. -Среди дикости найдём мы приют.

Наверняка искаженная цитата из одной из проповедей Сурака, с осуждением подумал Спок.

- Эта дикая местность,- продолжал Серед, -изобилует пещерами. Там целое подземное царство, естественным образом защищённое от обнаружения. Оно называется,- он сделал паузу, явно расчитывая на драматический эффект, -Огненноё Чрево.

"Огненная Матка!"- поразился Спок. Об этом районе он знал очень мало; только, что он отличается высокой сейсмической и вулканической активностью и опасен до степени...

Безумия. Он почувствовал, что теряет контроль. С таким же успехом Серед мог упомянуть Пожирателя Душ. Генетическая память - так называла это его мать. Нелогично думать о таких вещах сейчас - или нет?

Середа тем временем охватил очередной приступ красноречия.

- Ты должен понять,- напыщенно говорил он недовольному пилоту, -что истиннный смысл учения Сурака утрачен вулканцами. Ты поймёшь это - ты, наш отлучённый брат.

- Как скажешь.

- Глупец! Вулкан позабыл истину. Чрезмерная приверженность логике сделала нас слабыми. Единственный путь к спасению лежит через возвращение к изначальным формам наших ритуалов. И это спасение,- лицо его стало холодным и бесстрастным, -мы обретём в Огненном Чреве. Там мы обретём силу, очистимся и возродимся.

Он умолк, и тут из переговорного устройства послышался голос, то и дело заглушаемый статическими разрядами. Но даже сквозь помехи было слышно, что говорящий охвачен непреодолимым ужасом: "Курс двадцать четыре и девять десятых...запад...двадцать четыре и...буря...двигатели отказывают...теряем высоту...мы..." На этом связь оборвалась.

- Господи,- с ужасом прошептал Давид. -Господи. Они разбились.- Не пытаясь больше притворяться, что он всё ещё без сознания, он широко открытыми глазами смотрел на Спока. -Там - там могла быть моя мама.

- Это неизвестно,- ответил Спок как можно мягче. -Мы ведь даже не знаем, попала ли она в заложники.

- Следуйте за нами,- говорил тем временем Серед в переговорное устройство. Не уклоняйтесь от курса.

- Слышишь?- сказал Спок Давиду. -Есть ещё и другие шаттлы. Даже если твою маму схватили, она может находиться на одном из них.

- Хватит болтать,- резко оборвал другой "брат", и мальчики послушно замолчали.

Больше крушений не было. К тому времени, как буря утихла, шаттл достиг скалистого района, считавшегося непригодным для обитания даже самыми выносливыми и неприхотливыми из вулканцев. Вокруг вздымались, вонзаясь в небо, зазубренные вершины, острые, точно ножи; древние, а кое-где и пугающе недавние потоки застывшей лавы извивались чёрными лентами.

- Приземляйтесь здесь,- скомандовал Серед.

Это была крошечная ровная площадка. При приземлении шаттл ощутимо тряхнуло, и он накренился.

- Лучшее, что я мог сделать,- буркнул пилот, -при таких...

Серед проигнорировал его слова. По его властному жесту Спока, Давида и других юных заложников вывели из шаттла. Давид огляделся и пожал плечами.

- Не самое лучшее местечко для пикника, верно?

Смелый, подумал Спок. Может, и безрассудный, но смелый.

Солдаты стали подталкивать заложников ко входу в пещеру.

- Этого нельзя допустить,- прошептал Спок землянину.

- Верно. Оттуда нам уже не выйти.

Но что было сделать? Беспомощные против лазерных ружей, они вошли в пещеру. Неровные стены, отметил Спок, с большим количеством трещин. Сейсмическая нестабильность. И тут же, словно угадав его мысли, Давид прошептал:

- Нестабильность. Но что мы можем - ай!

Земля содрогнулась раз, другой. Спок поддержал Давида, который закашлялся и едва не упал на него, и как мог незаметнее указал на стену.

- Ещё один толчок,- прошептал он, -и эта стена рухнет.

Давид понимающе кивнул. Ещё один толчок...

- Ну же, давай,- прошептал он. Споку с трудом удалось сохранить бесстрастное выражение. Этот землянин неисправим.

Лучше это, чем истерика.

Новый толчок. Скрытые падающими камнями и облаком пыли, Спок и Давид со всех ног бросились в образовавшийся в стене пролом и очутились под открытым небом в сплошном лабиринте скал. Они бежали, ныряя за валуны, виляя между расщелинами, каждый миг ожидая выстров из лазерных ружей; уверенные, что вот-вот их убьёт или покалечит...

Нет. Теперь, когда подземные толчки прекратились, Спок смог разглядеть, что землетрясение было достаточно сильным, чтобы даже Серед растерялся. Спок отважился остановиться и перевести дух.

- К тому времени, как они заметят наше отсутствие,- сказал он Давиду, -если они вообще это заметят, мы успеем уйти далеко.

- Я...- отвечал побледневший Давид, хватая ртом воздух. -Мне...нечем...дышать...

Конечно же, сообразил встревоженный Спок. Давид не вулканец. Кузница была расположена достаточно высоко, чтобы землянину, вынужденному делать большие физические усилия, стало тяжело дышать разреженным воздухом. Если они хотят добраться до населённых мест, Давиду понадобится триокс и какая-нибудь более подходящая одежда, чем его теперяшняя изорванная форма кадета Академии. По крайней мере, подумал Спок, подавляя растущую тревогу, Давид в отличной физической форме для своего возраста и расы. На какое-то время это поможет.

- Отдохни,- сказал Спок. -Постарайся дышать глубоко и ритмично.- Голос его прозвучал не так уверенно, как хотелось бы. -А потом мы поищем для тебя триокс.

Давид напрягся. Оба сознавали, что единственное место, где можно найти триокс, - это разбившийся шаттл. О том, что мать Давида может оказаться среди погибших на этом шаттле, ни Давиду, ни Споку думать не хотелось.

Но где разбился этот шаттл? Спок припомнил, что это должно быть где-то близко: ведь они приземлились вскоре после крушения. Да, и ещё пилот того шаттла упоминал о курсе: двадцать девять и четыре десятых к западу. Без инструментов определить точное местонахождение невозможно, но шанс всё же есть.

- Думаю, я знаю, где приблизительно произошло крушение,- сказал Спок Давиду.

Давид, всё ещё бледный, с видимым усилием поднялся на ноги и отвесил театральный поклон.

- Веди, друг мой; я следую за тобой.

Спок не стал говорить очевидного: что они должны найти шаттл, прежде, чем до него доберуться ле-матя и другие хищники.

Буря утихла, и солнце сияло на безоблачном вулканском небе. Мальчики зашагали по обломкам кремней, перебираясь через потоки застывшей лавы, осторожно ступая по ненадёжной почве.

- Будь осторожен,- сказал Спок. -Когда пригревает солнце, ядовитые рептилии выползают погреться на камнях.

- Точь-в-точь как в пустынях на Земле. Я как-то наступил на змею, которая грелась на солнышке. В Негеве это было. Не знаю, кто из нас перепугался больше.

Давид замолчал, сберегая дыхание. Хоть он и был привычен к пустыням, без триокса ему приходилось отдыхать всё чаще и чаще; он покраснел и постоянно прижимал одну руку к груди. Во время одной из таких передышек он оглядел изломанные скалы и покачал головой:

- Представить не могу, что кто-то здесь живёт.

- Кроме флоры и фауны? Никто.

- А почему? Разве вы не можете установить энергетическую защиту? Или купола?- Заметив непонимающий взгляд Спока, Давид продолжал: -Что же вы делаете со всей этой пустыней?

- Это часть нашей природы,- отвечал Спок. -Мы предпочитаем, чтобы определённые районы нашей планеты оставались в естественном состоянии. Это заставляет нас быть осторожными.

- Именно осторожными.

Они снова пустились в путь. Идти становилось всё труднее и труднее. Чёрные пики из застывшего вулканического стекла вздымались со всех сторон, земля была покрыта сплошным ковром остроконечных кремней, так что приходилось внимательно смотреть под ноги: того и гляди, порежешь или сломаешь ногу.

- А подобная травма,- предостерёг Спок, -наверняка окажется смертельной.

- Если воздух не убьёт меня раньше,- с трудом выговорил Давид.

Дыхание его становилось всё тяжелее, и он уже не шутил. Мы должны добраться до места крушения в самое ближайшее время, подумал Спок, или он не выживет. К собственному удивлению, он добавил: я не хочу, чтобы погиб такой отважный, острый ум.

Но когда они выбрались наконец из лабиринта остроконечных скал, то очутились перед невысоким, но крутым склоном. Спок прошёл вдоль него в одну сторону, в другую, и со вздохом вернулся к Давиду.

- Нам его не обойти. Придётся лезть наверх. Но,- добавил он, внимательно рассматривая склон, -я думаю, что мы уже близко. Шаттл должен быть там. Смотри, вот здесь и здесь камни оцарапаны и обожжены. Шаттл, вероятно, пролетел совсем близко над ними. Он должен быть с той стороны.

Давид предпринял отчаянную попытку взобраться наверх, но свалился без сил.

- Не могу...

Несколько секунд Спок колебался, с тревогой наблюдая за ним, затем решился.

- Жди здесь. Я пойду один. Я скоро вернусь.

- Нет, подожди,- Давид заставил себя подняться.

- Тебе не следует...

- Я должен. Если шаттл...там...я должен видеть.

Смел, но безрассуден, повторил Спок про себя. Всё же непреклонная воля землянина вызывала восхищение. С помощью Спока Давид карабкался по склону, хватая ртом воздух, задыхаясь от кашля, спотыкаясь, падая, но снова и снова поднимаясь. Это не кашель, понял вдруг Спок. По крайней мере, не только кашель. Он всхлипывает.

Наконец они достигли гребня.

- Вот он, шаттл,- хмуро сказал Давид. -Там, внизу.

То, что было современным обтекаемым шаттлом, превратилось в груду искореженного металла. Никто из тех, кто там был, не мог остаться в живых, подумал Спок. Давид не может не понимать этого. Но землянин сказал лишь:

- Пошли.

Спотыкаясь, он потащился вниз, с трудом волоча ноги. Добравшись до подножия, он свалился. Спок поспешил на помощь, но Давид уже поднялся и даже попытался бежать. Спок, более сильный, чем измученный землянин, схватил его за руку и заставил перейти на шаг.

- Ты никому не поможешь, если убьёшь себя.

Давид ничего не ответил. Он просто не мог говорить. Но он не остановился, пока они не добрались до искореженного шаттла.

Бояться нелогично, упрекнул себя Спок. О том, что сейчас находится внутри, следует думать не как о когда-то живых существах, а всего лишь как о предметах. Что бы он не увидел, он не должен обращать на это внимания, а сосредоточиться на поисках триокса и какого нибудь подходящего снаряжения для Давида.

Но потребовалась вся его выучка и самообладание, чтобы оставаться бесстрастным при виде искалеченных тел, валяющихся внутри шаттла, точно груда кукол, конечности неестественно изогнуты, головы вывернуты на сломанных шеях. Вид красной и зелёной крови едва не заставил Спока потерять самообладание; Давид рухнул на колени, сотрясаясь от рвотных спазм.

И всё же землянин не сдавался. Он встал и весь белый, трясущийся, стал осматривать тела одно за другим. Вдруг он выбежал наружу и с рыданием бросился на землю. Неужели он нашёл тело своей матери? Споку хотелось броситься следом, но он заставил себя продолжать поиски. Он даже сумел удержаться от яростного возгласа, когда обнаружил, что передатчик безнадёжно испорчен, а батарея единственного уцелевшего дисраптора вконец разряжена.

Могло быть и намного хуже. Всё же ему удалось найти довольно много триокса, а из отделения вывалилось беспорядочной грудой снаряжение. Пожалуй, одежда придётся Давиду впору. Он вытащил находку из шаттла и заторопился к Давиду, но, подойдя, остановился в нерешительности. Что это, скорбь или усталость?

- Капитан Рабин?- нерешительно спросил он.

- Её там нет!- прорыдал Давид. -Моей мамы там нет!

- Так это же хорошо!- непонимающе сказал Спок. -Значит, она жива.

- Д-да!

Спок почувствовал себя окончательно сбитым с толку.

- Тогда почему же ты плачешь?

- О Боже, Спок, как ты не понимаешь?- Давид судорожно глотнул воздух и вытер глаза трясущейся рукой. -Я просто не могу удержаться; мне так жаль тех, кто там, но - но ты не понимаешь меня, да?

- Я...боюсь, что нет.- Помимо воли перед его глазами возник образ леди Аманды, искалеченной, мёртвой, неподвижно лежащей среди тех, в шаттле. Усилием воли Спок прогнал видение. Контроль, Спок, сказал он себе, повторяя отцовские слова. Где твой контроль? -Несомненно, твой страх усилен от недостатка кислорода. -По крайней мере, так он думал. -Подожди.

Давид кивнул, и Спок осторожно ввёл ему триокс. Давид сделал осторожный вдох, потом ещё, и на его лице явственно выразилось облегчение.

- Лучше. Намного лучше. Я уж думал, не дотяну.- Он снова вытер глаза, и Спок нахмурился.

- Нелогично плакать, когда ни о ком не скорбишь.

- Наверно, это чисто земная черта, Спок, - признак переживаний и...ну, снятие стресса. Земляне не считают это слабостью,- добавил он почти с вызовом. -Если честно, я горжусь, что способен так переживать. Ты...ты всё ещё не понимаешь? Ладно, оставим это.

От облегчения он говорил без передышки и был на грани истереки. Вулканцу это начинало действовать на нервы.

- Для меня было бы нелогично беспокоиться о земных эмоциях,- заметил Спок и удивился, когда Давид, засмеявшись, согласился:

- Пожалуй, что и так.

Нелогично. Но чисто по-земному. Над этим будет интересно поразмыслить.

Давид стал натягивать принесённую Споком одежду.

Не слишком изящно, да?- спросил он, взмахивая рукой в слишком длинном рукаве. -Я таки рад, что никто из девушек, земных или вулканских, меня не видит!

Спок моргнул

- Почему спасательное снаряжение должно быть изящным? И почему это должно иметь значение для девушек или юношей?

- Я пошутил,- мягко сказал Давид. -Это была шутка.- Он тряхнул головой. -Впереди у нас долгий путь, не так ли?

- К тому, чтобы понять друг друга? Думаю, что да. Но сейчас у нас и вправду впереди долгий путь, чтобы добраться до цивилизации.

С Давида слетела весёлость.

- Но ведь мы...сможем?

Спок ответил не сразу.

- Я выдержал кахс-ван,- сказал он после паузы, -испытание, который каждый вулканский юноша проходит один в пустыне.

- Но в тот раз тебе не надо было беспокоиться за землянина,- сухо договорил Давид и пожал плечами. -Тренировка на выживание в пустыне Негев - тоже не пикничок, но я выдержал.- Он указал на бескрайнюю пустыню перед ними. -Ну что, пошли?

- Пойдём.

Они двинулись в пустыню.

Глава 10

Обсидиан, пустыня.

День неизвестен, 1-я неделя месяца сияющий чара.

Год 2296

Доктор Леонард Маккой переживал не лучший свой день. Или ночь. Или что там сейчас было на этом благословенном шарообразном куске чёрного стекла, вращающемся вокруг звезды со спектральным анализом серийного убийцы. Капитан Рабин и его десятитонный помощник-фарси вытолкнули его из шаттла, зацепившегося на самом краешке обрыва, и пихали его в спину всю дорогу до пещеры. Лицо, иссечённое мельчайшими осколками вулканического стекла, до сих пор саднило, что было плохо; он не мог помочь остальным, что было ещё хуже; а тот факт, что через каких-нибудь пять минут на него набросились трое, ещё более сильные, чем энсин Кавоуси, означал, что сейчас он был орудием в чьих-то руках. И это было самое худшее.

Конечно же, он сопротивлялся, но их было трое, а он один. У него отняли передатчик, фазер, трикодер и рюкзак со снаряжением. Кто-то, чьё лицо скрывала вуаль, растоптал его трикодер, превратив его в обломок, годный разве что для использования в качестве приманки для Спока и остальных. Они затолкали его в одну из пещер, которых здесь было, как сот в улье, и продержали там, пока не утихла буря. Ему не давали ни есть, ни пить; не удостоили его ни единым словом. Когда же утихли завывания ветра, его выволокли наружу, завязали ему глаза, запихнули в какой-то немилосердно скрипящий транспорт и долго везли неизвестно куда. А потом сунули сюда. Ещё одна пещера.

По крайней мере, на этот раз ему оставили огарок свечи, так что он мог хотя бы видеть свою темницу. Малоприятное зрелище. Стены пещеры состояли не из камня, а из обсидиана (застывшие потоки лавы?- удивился он, надеясь, что создавший их вулкан сейчас хотя бы дремлет), и были настолько гладкими, что он видел собственное отражение - не самый лучший образец офицера и джентльмена, а, сынок? - но не мог отломить даже крошечного осколка, чтобы использовать, как оружие.

Послышались приближающиеся шаги. Не скажу, чтобы я был высокого мнения о штате этого отеля, подумал Маккой, взвинчивая себя. Если ему удасться вывести противника из себя, тем лучше. Если нет, он хотя бы отведёт душу. Спок, подумал он, Спок, чёрт тебя подери...

Высокие фигуры, с ног до головы закутанные в плащи и со скрытыми вуалями лицами окружили Маккоя. Они не просто держатся по-военному, понял он. Они держатся по-вулкански.

А он-то думал, что хуже некуда! Меньше всего он надеялся провести вулканцев. Он потёр лицо, чувствуя, как колется пробивающаяся щетина и саднят порезы.

- Ешь.

На обёртке параллелепипеда, который одна из фигур сунула ему в руки, можно было различить причудливые иероглифы, считавшиеся у клингонов за буквы. Прочитать их Маккой не мог, но знал, что клингоны едят мясо как можно чаще и где только возможно. В отличие от вулканцев, бывших, в соответствии со своей философией ненасилия - ха! - вегетарианцами. Неаппетитный параллелепипед наверняка состоял в основном из протеина, скорее всего, животного происхождения. О том, какого животного, лучше было не думать.

Подобное угощение могло означать только одно: намеренное оскорбление.

- Как говорила моя бабушка, которая преподавала в воскресной школе в Теннесси: " Ты накрываешь мне стол в присутствии врагов моих". Если ты делаешь именно это, сынок, ты делаешь это плохо.

- Ешь,- снова сказал страж и открыл лицо. Маккой увидел, что странный акцент был следствием рассеченной губы. На одном из остроконечных ушей виднелась тёмно-зелёная царапина.

- Это...вещество, вероятно, несовместимо с земной физиологией, так что со мной случится расстройство, если не что-нибудь похуже,- сказал Маккой своему тюремщику. -Мне жарко. Я устал. Я весь в грязи. Я наверняка воняю до самого неба - оскорбление для твоего тонкого обоняния. И в довершение всего, ты хочешь скормить мне дрянь, которую не бросил бы бродячему сехлату.

Никакого ответа. Возможно, их англик был недостаточно хорош, чтобы понять его речь, а трикодер они у него отняли. Хоть его вулканский и хромает, придётся попробовать объясниться с ними на этом языке.

Он заговорил по-вулкански. От непривычных звуков у него стало драть горло. Высокие фигуры переглянулись. Один из них коротко, резко засмеялся.

Что мы имеем? спросил себя Маккой. Раз ты смеёшься, мистер, у тебя не просто идиотское чувство юмора, ты никакой не вулканец.

Он подавил стон. Если кто-то похож на вулканца, но смеётся - это ромуланин. Не нужно вулканской логики, чтобы понять, что присутствие ромулан на Обсидиане, на самой границе с Нейтральной Зоной - это наихудшая из возможных новостей. А то, что ромулане чувствуют себя достаточно уверенно, чтобы обнаружить своё присутствие, означает, что если только Маккою не выпадет редкая удача, о благополучном возвращении на базу он может забыть.

- Выходит, мы впутались в большую войну...в очередной раз,- пробормотал Маккой. -Достойное завершение удачного дня.

- Это и есть военный преступник Макхой?- спросил стоявший позади ромуланин у того, кто стоял перед доктором. -Я слышал, его прозвали Боунз - за эксперименты, которые он проводил над костным мозгом пленников.

Эй, секундочку! Маккой почувствовал, как у него закипела кровь. Я Маккой, а не Менгеле!

- Тихо!- сказал офицер. Наверно, центурион, и молод на вид для такого ранга. -Эти обвинения никогда не были доказаны.

Что вы скажете? Устами младенца...

Но тут хорошее впечатление о центурионе, которое начало складываться у доктора, было испорчено.

- Он, может, и шпион,- сказал центурион, -но он был соратником Джемса Кирка, и так же хитёр, как и его капитан, почтение его тени. Он убивал многих, но никого не пытал. Кем бы ни был Макхой, он верен своим. Я отпустил бы его под честное слово, но изменник не позволит.

Что ещё за изменник?

Жизнь приучила Маккоя хвататься за любую возможность, какой бы призрачной она не была.

- Вы знаете моё имя, сэр,- сказал он, отвешивая центуриону самый изысканный поклон в стиле аристократа-южанина. -Могу я узнать Ваше?

- Руанек,- отвечал центурион. -Центурион Империи. Из дома Минора Стревона.

Маккой напряг память, пытаясь припомнить, что ему говорили на последнем брифинге в о донесениях разведки, но у него лишь разболелась голова.

- На службе у?- спросил он.

Центурион Руанек покачал головой.

- Меня предупреждали, что ты хитёр. Ты знаешь моё имя. Будь доволен этим.

- Трудно быть довольным при таком уровне обслуживания, сынок.

- Будь ты моим отцом, я бы бросился на свой меч.

- А будь ты моим сыном,- парировал Маккой, -я бы попрятал все острые игрушки в доме, пока ты не наберёшься хоть немного ума.

В глазах Руанека невольно мелькнула усмешка. Хорошо. Может, из него и удастся что-нибудь вытянуть. А пока сменим тактику.

- Ну, а теперь, когда мы обменялись выстрелами,- продолжал Маккой, намерено смягчая тон, -как насчёт обмена информацией? Например, куда вы меня привезли, и что с моими друзьями?

- Тебе расскажут. Если не будешь есть, пойдём.

Оружия никто из них не вынул, что Маккой счёл проявлением учтивости по-ромулански. Параллелепипед он положил на камень. Для организма полезно немного попоститься.

Ромулане провели Маккоя через лабиринт тоннелей, мимо пересечений коридоров, где он видел лихорадочно работавших людей и горы каких-то товаров, накрытых материей - такую использует Федерация, чтобы прикрывать ей особо ценные товары. Ого, да похоже, здесь орудуют воришки, возможно, по совместительству с диверсиями? Из одного-двух тоннелей доносился явный запах химикалий - из тех, что используются в примитивных оружейных мастерских.

Вся гора была пронизана этими тоннелями, видимо, позволявшими "диким кочевникам" передвигаться во время бурь. Не такие уж они дикари, несмотря на своё предубеждение против горожан. Маккой не видел столько тоннелей с тех пор, как побывал на Янусе VI. Как пригодился бы мне сейчас приятель-хорта, подумал он. Хотя если вспомнить, что остаётся от человека после встречи с неприятелем-хортой...

Коридор пошёл под уклон. Маккой ненароком ступил на обсидиан, поскользнулся и едва не упал. Здорово. Покатились по наклонной плоскости. И как это отразится на доверии к Федерации? Мы пришли с миром для всего человечества - ой!

К счастью, ему не пришлось проехать остаток тоннеля на спине. Один из ромулан грубо поддержал его. Он увидел, что находится в естественной пещере, довольно просторной, величиной примерно с ангар шаттлов на звездолёте Федерации. Гладкие стены покрывали знаки, которые Маккой успел заметить на скалах за время своего короткого пребывания на этой планете.

Пиктоглифы...иероглифы...как их там ещё. Что бы они могли означать?

В незапамятные времена в этой пещере были устроены тяжёлые металлические двери, отделяшие её от внешней пустыни. Маккой попытался уловить какие-нибудь признаки бури снаружи, но тщетно. Может, буря кончилась? Он надеялся, что Спок и Рабин не станут терять времени и немедленно начнут поиски.

Он снова взглянул на двери. Чертовски внушительно. Покрытые сверху донизу иероглифами и фигурами, они, пожалуй, были не только средством защиты, но и символом веры. Обсидиан был беден металлом; чтобы добыть и выплавить или выменять у горожан необходимое его количество, понадобилась работа многих поколений.

Ромулане вытянулись по стойке смирно. А салютовать мы, похоже, не торопимся. Это и есть ваш предатель? Он приподнял бровь, когда центурион Руанек приложил кулак к груди, с явной неохотой отдавая честь...

Кто-то высокий, одетый в белый плащ стоял спиной к ромуланам. Он медленно обернулся и ответил на салют ромулан, как будто оказывал им этим великую милость или благословлял. Он был выше ростом и более худым, чем ромулане; лицо его скрывала вуаль.

Что это мы так кутаемся в закрытом помещении? захотелось спросить Маккою. Весь этот спектакль начинал действовать ему на нервы. Значит, дело не в опасении за свою жизнь, или за жизнь экипажа, или за всех, кто находится на базе? Верно, вовсе нет. Так же верно, как то, что свиньи летают.

Всё так же неторопливо, словно выполняя ритуал, высокая фигура сняла вуаль, открыв бесстрастное лицо и остроконечные уши.

Ладно, всё равно помирать, так уж лучше с музыкой. Отбросив мысль о восточном саляме, которого всё равно представители инопланетной культуры не смогут понять, Маккой театрально простонал и упёр руки в бёдра.

- Нет, взгляните только. Ещё один ромуланин выполз из-под камня.

Один из часовых издал придушенный смешок.

- Вулканцы не выползают из-под камней,- заявила облачённая в белое фигура.

Знает ли об этом Спок? было первое, что подумал Маккой. Стоило ему подумать, что хуже уже некуда, как на сцене появился перебежчик-вулканец. Он подозревал, что если пожелает этому "живи долго и преуспевай", тот вряд ли ответит "мира и долгой жизни". Разве только вулканцы-перебежчики могли не только предавать, но и лгать.

У доктора был многолетний опыт пикирования с вулканцами, вернее, с одним определённым вулканцем; и ему случалось провести некоторых весьма выдающихся вулканцев, как сама Т'Пау. Что ж, придётся постараться.

- Вулканцы ещё и не нападают на своих союзников. Когда я в последний раз просматривал газеты, мистер, Вулкан был частью Федерации, а ромулане - нет. Сдаётся мне, Вы что-то перепутали. Где же логика?

Вулканец разглядывал его, как разглядывал бы ригелианского плоского червя. Хуже: на плоского червя он смотрел бы с интересом учёного. Чёрные холодные глаза глядели с презрением. Такой взгляд Маккой видел у Хана, когда тот окончательно обезумел; но тут было нечто большее, чем просто безумие.

Мальчишкой Маккой из любопытства побывал на религиозном собрании, одном из последних на Земле.

Его проводил человек, которого позднее арестовали за покушение на андорианского посла. "Бог сотворил человека по образу и подобию своему. Человека, а не чужаков с синей кожей.

У стоявшего перед ним вулканца был взгляд религиозного фанатика. Маккой подумал обо всех религиозных войнах за многие века на многих планетах - некоторые из этих планет превратились в радиоактивные безжизненные астероиды - и едва удержался от стона.

- Если ты в самом деле врач Маккой,- заговорил вулканец, -как говорит мне мой отлучённый брат, то тот, кто ведёт тебя - Спок, чужак и полукровка, низший по рождению, не по праву занимающий место, принадлежащее более достойным.

Как ни был слаб Маккой в древнем вулканском, он всё же уловил выражения оскорбления. Лингвисты говорили, что это архаизмы, находящиеся в стадии исчезновения; но по мнения Маккоя, стадия эта слишком затянулась.

Ну, разве не тесна Галактика? Откуда этот чокнутый знает Спока? Нет, погодите минутку. Рождение ребёнка у вулканца и землянки, особенно если вулканцем был посол Сарек, несомненно, стало сенсацией на Вулкане. Ничего удивительного, что этот тип знает о Споке. И уж конечно, ничего удивительного, что он считает Спока квинтэссенцией всего, что неправильно на Вулкане; на Земле тоже прошли через всю эту опасную чушь с гадкими терминами вроде "низшая раса" и "полукровка".

Но мы это переросли. Вулканский религиозный фанатик со своей логикой и физической силой, направленной на зло - об этом даже думать страшно.

- Ладно, может, по-твоему Спок всего лишь полукровка,- пошёл в атаку Маккой. -Зато ты молодец, оставил свой народ и крутишь тёмные дела с ромуланами.

- Они наши братья,- отвечал вулканец. -А вы все - низшие существа.

- А их ты как называешь?- Маккой махнул рукой в направлении пещеры, где трудились измождённые люди. -Пушечное мясо?

Возможно, вулканец и не понял архаичного термина, но смысл уловил.

- Верные получат достойную награду в надлежащее время. Ты тоже. А теперь ты должен выполнить задание.

Он достал передатчик Маккоя. Чёрт возьми, он буквально взмахнул им у него перед носом.

- Буря утихла. Ты свяжешься со своим капитаном,- это слово он выговорил с отвращением. -Со Споком. За это тебе хорошо заплатят.

- Ступай ловить рыбу.- Если этот ненормальный попробует давить на него, следующее, что он услышит, будет не сказано не столь вежливо и, вероятно, нарушит все правила приличия на этой планете.

- На Обсидиане нет рыбы. Только глупцы, марионетки и мои отлучённые братья. Если ты пытаешься заставить меня использовать древние ругательства, знай, что моя воля сильнее, чем у любого низшего существа.

- Очень любезно с твоей стороны.

Никаких следов эмоций на холодном безумном лице.

- Здесь мы объединим своё могущество и уничтожим человека, которого ваша Федерация поставила, как кукловода среди марионеток. Он глупец, но способен причинить немало вреда; так неразумный ребёнок, играющий с огнём, может сжечь дом.

- Ты оскорбляешь моего капитана, угрожаешь одному из моих товарищей и ещё ждешь, что я стану петь ради ужина?- спросил Маккой. -Вряд ли можно назвать это логичным, не говоря уже о том, что тебе меня не подкупить.

Центурион позади Маккоя шевельнулся.

- Полагаю, я знаю Вам цену, доктор,- в последнее слово вулканец вложил столько едкости, что казалось, оно готово было раствориться. -Позвольте показать Вам.

Его жест "после Вас, сэр" не был особенно убедителен; зато украшенный драгоценным камнем бластер, который он направил на Маккоя, был. И Маккой пошёл. Это лучше, чем когда тебя тащат. Или сначала обожгут из бластера, а потом тащат.

Его снова вывели в лабиринт пещер, затем свернули в сторону от прежнего пути. Проход тянулся несколько сот метров, а затем они очутились в другой просторной пещере.

Маккой поднял голову, разглядывая потолок. Впечатляет. Должно быть, процесс поднятия этих гор сопровождался образованием пузырей газа внутри них. Скалы затвередевали вокруг этих пузырей, образуя огромные пещеры. Или же это огромная протока, выжженная лавой.

- Это мои Верные,- сказал вулканец Маккою. -А я - их Мастер. Смотри.

Несколько светильников на потолке давали тусклый свет. Но тут в пещеру хлынул солнечный свет: так называемые Верные открыли массивные металлические двери, похожие на те, что в предыдущей пещере, но поменьше и без украшений. Трое кочевников втащили в пещеру четвёртого. На них не было ни головных уборов, ни плащей; они вообще были одеты слишком открыто для этого климата, не говоря уже о таком опасном солнце, как Локи.

- Этот человек без сознания,- сказал Маккой.

- Констатация очевидного,- отвечал вулканец. -Твоя дедукция меня поражает.

- Сердечная недостаточность...нет.- Он смотрел, как трое опускают измождённое тело на пол, усаживая - вернее, прислоняя - его к стене. Он резко втянул воздух, разглядев разноцветные пятна, испещрявшие его кожу; большие, вздувшиеся, неровной формы. Из некоторых сочилась кровь.

- Боже. Этот человек умирает от метастатической меланомы, если ещё не умер.

В пещеру вошли ещё кочевники. Маккой смотрел на них с возрастающим ужасом, видя такие же, пусть и не столь далеко зашедшие признаки у многих. Один или двое сидели неподвижно, глядя перед собой неподвижными глазами - ослепли от здешнего солнца. Худая женщина сотрясалась от кашля - силикозис или другая аналогичная болезнь от всей этой пыли. У многих были признаки недоедания и ещё опухоли и язвы - знаки жестококого Локи.

- Заставлять их выходить наружу незащищёнными уже достаточно плохо,- взорвался Маккой. -Но ты принуждаешь их работать до изнеможения и держишь впроголодь. Да ты человек или...

- Я вулканец, а не "человек",- холодно оборвал Мастер. -И я ни к чему их не принуждаю: они решили служить мне по собственной воле. И ты тоже будешь служить мне, врач. Служи мне, и я заплачу тебе твою цену: позволение находиться среди моих Верных и помогать им. Кроме того, я дам тебе это.

Он щёлкнул пальцами, и один из Верных с широко распахнутыми горящимми глазами кинулся к ним. Он был совсем ещё мальчик. В Маккое заговорил диагност: карсинома, вздувшийся живот, а кроме того, трахома или ещё какая-то болезнь глаз, от которой он, вероятно, через год ослепнет. Если не умрёт ещё раньше от солнечного удара или истощения. Жадными глазами глядел Маккой на то, что мальчик протянул Мастеру благоговейно, точно священную реликвию - рюкзак с медицинским снаряжением.

Позволь мне помочь. Одна из величайших фраз в языке. Писатель-инопланетянин, сделавший её основной темой своего шедевра, получил Нобелевскую премию. Присяга Звёздного Флота удерживала Маккоя, но другая, более древняя клятва была намного сильнее. Клянусь Аполлоном Целителем и Эскулапом, и Гигиеной и Панацей - Его дочерьми, и всеми богами и богинями, и Высшим Богом, имени которого мы не знаем...

- Отдай!- он рывком протянул руку. Протоплазер, если его использовать в качестве оружия, способен причинить тяжёлый ожог. Это также нарушение клятвы, но возможно, ему удастся выиграть достаточно времени, чтобы помочь кому-нибудь.

- Заслужи,- сказал Мастер Маккою. А затем он улыбнулся.

Маккой почувствовал, как на глаза набегают слёзы. Чёртов солнечный свет, сказал он себе. Но он знал, что лжёт.

Спок, где же ты? Вытащи меня из этого ада! Дай мне вытащить их всех отсюда! Спок!

Ответом ему были лишь стоны умирающих.

Глава 11

Вулкан, пустыня.

4-й день 8-й недели месяца тасмин.

Год 22

Разбуженный своим метаболизмом, Спок мгновенно проснулся: он был голоден. Несколько секунд он лежал неподвижно, глядя в начинающее светлеть утреннее небо, удивлённый, что оказался в пустыне; ему снилось, что он дома в своей постели.

Да, это пустыня. Одним движением он выбрался из песка, в который мальчики зарылись перед наступлением ночи, спасаясь от холода. Измученный дневным переходом по раскалённой Кузнице Вулкана, Давид всё ещё спал, свернувшись по-детски калачиком.

- Давид, пора.

За два дня пути мальчики успели втянуться. Если они встанут сейчас, то смогут идти, пока солнце не раскалит Кузницу, и у Давида начнут заплетаться ноги и язык. К полудню даже вулканец нуждался в тени, засыпая или медитируя в самое жаркое время дня. Когда же жар спадёт, они продолжат путь, пока не стемнеет, и опасные хищники - а любой хищник, способный выжить в условиях Кузницы был опасен - не станут слишком опасны.

Благодаря тому, что головные уборы их защитных костюмов были снабжены козырьками - козырёк позволял Давиду видеть в темноте не хуже вулканца - они смогли пройти больше, чем чем допускал Спок в самых оптимистичных своих предположениях. Он осознал, что эти предположения были основаны на высокомерных замечаниях Стонна и ему подобных.

Нелогично. Мне следовало полагаться на более достоверную информацию, основанную на личных наблюдениях. В конце концов, моя мама доказала, что вполне способна адаптироваться к условиям этой планеты.

Он спросил себя, смогла ли бы она выдержать кахс-ван. Но гадать бесполезно. Как и медлить в утренней прохладе пустыни, ожидая восхода солнца, хоть он и обещает быть красивым.

- Давид,- повторил Спок громче, -пора.

Землянин заворочался.

- Ещё один денёк в аду,- пробормотал Давид. Он прокашлялся, стряхнул песок и потянулся. -Думаю, ты не дашь мне позвонить в школу и сказать, что я нездоров.

- Ты заболел?- Тогда их шансы катастрофически уменьшались.

- Это шутка, Спок. Со мной всё в порядке, честно. На завтрак сегодня личинки? Негевские были вкуснее. К тому же, их можно было поджаривать.

- Половина рациона для тебя,- сказал Спок. Может, лучше отдать Давиду все продукты и не рисковать, позволяя землянину есть вулканскую еду.

- Уплетаешь все лучшие блюда, да?- улыбка Давида перешла в зевок.

- Уплетаю...блюда?

Землянин застонал.

- Это просто шутка. Говорят, вулканцы лишены чувства юмора.

Спок подумал, что мог бы отмечать пройденный за день путь по замечаниям своего спутника. Но мысль о Давиде больном, Давиде бредящем и умирающем, Давиде, похороненном под грудой камней, могила которого посреди вулканской пустыни навеки станет земной территорией - Спок глубоко втянул воздух, призвал весь свой самоконтроль и решил, что предпочитает неумолкаемую болтовню даже в столь ранний час.

Мальчики потянулись за своими флягами.

- Лехаим!- провозгласил Давид. -На иврите это значит "за жизнь".

- Весьма кстати,- одобрил Спок. Разглядывая пустыню, он напился; затем, пока Давид с гримасой отвращения жевал безвкусный рацион, начал утреннюю охоту. Перевернув камень, он обнаружил нескольких личинок и передал их Давиду; тот отсёк им ногтем головы и решительно отправил в рот.

- Это получше, чем концентраты. Хотя что может быть хуже?

Спок тем временем содрал кору с твёрдых стеблей кустарника хара, добрался до влажной солоноватой мякоти и стал откусывать маленькие кусочки, заботливо оставляя нетронутой большую часть растения, чтобы оно не погибло. Тоже лучше, чем концентраты!

- Ты готов, Давид?

- Один момент. Пошарив в рюкзаке, землянин извлёк хипоспрей и одну из драгоценных ампул триокса. Он сделал себе иньекцию, глубоко вздохнул и стал разглядывать пустую ампулу.

- Спок,- медленно заговорил он. -Я всё думал об этом. И никакой триокс не даст мне об этом забыть.

Мне легче, у меня есть триокс. А как же те, кто остался там, в руках этого религиозного фанатика? Правда, им не приходится выдерживать такие нагрузки, и это даёт им ещё немного времени. И всё же...Даже если нам удастся выбраться из этой пустыни и добраться до одной из научных станций на Периметре, к тому времени заложники начнут умирать.

- Я...думал об этом.

- И какая, по-твоему, вероятность, что этот сумасшедший позаботится об оказании им необходимой медицинской помощи?

- Приблизительно...- начал Спок.

- Да знаю я, что ты математический гений!- перебил Давид. -Одно дело - удрать, чтобы отправиться на поиски шаттла; там мы надеялись найти передатчик. Но там всё разлетелось на куски. Где же может быть ближайший передатчик?

- Либо на научных станциях...

- Либо в берлоге у Середа. Спок, я думаю, мы должны повернуть назад.

Спока чуть не передернуло. Он думал о том же. И всё же, повинуясь логике, он не мог не заметить:

- Двое юношей против вооружённых ромулан и взрослого вулканца, Давид. Вероятность...

- Я и не говорю, что мы должны кидаться в атаку, поливая всё огнём из фазеров. У нас их, кстати, и нет. Но Спок, если мы сумели выбраться, то сможем и незаметно вернуться.

- Если Серед нас найдёт, то отдаст под стражу.

- Хочешь поспорить? Да он нас в грош не ставит. Я землянин, а ты - ну, ты сам слышал, как он тебя назвал. Для него мы мальчишки, Спок. Мы ничего не можем ему сделать. Даже если он нас найдёт, он скажет, что мы испугались и пришли назад. Может, нам удастся выбрать момент и украсть передатчик...

- По логике вещей, Серед позаботился, чтобы все передатчики охранялись,- сказал Спок. -Самый безопасный план...

- А заложники что, в безопасности?- перебил Давид. -Послушай, моя мама - офицер Звёздного Флота, а это значит, что она сделает всё, что может, чтобы помочь людям. Может, нам удастся отвлечь внимание часовых - если мы доберёмся туда вовремя, пока заложники вконец не ослабели от жары и недостатка кислорода. Ну, теперь давай свою математику,- вызывающе продолжал он. -Каковы шансы на успех каждого из этих планов?

Спок раздумывал, прикидывая сильные и слабые стороны.

- Шансы примерно равные,- признал он. -Одинаково плохие. Давид, это у землян называется "это грязная работа, но кто-то должен её делать"?

- Спок, дружище, думаю, более удачного примера нам не найти. Итак, согласен? Назад по собственным стопам?

- Нет,- сказал Спок. Он опустился на колени и разгладил перед собой песок. -Скажем, вот пещера Середа, вот шаттл, а вот здесь мы.- Он соединил отметки линиями. -Мы выиграем время, если пойдём не тем путём, которым пришли, а по гипотенузе этого треугольника.

- Ты думаешь, что сумеешь найти убежище Середа? Что, если мы наткнёмся на озеро лавы, или ещё на что-нибудь такое?

- В Кузнице нет озёр лавы,- терпеливо сказал Спок. -И даже если нам придётся обходить препятствия, маловероятно, что мы заблудимся. Ты, конечно, помнишь, какие характерные скалы возле его убежища.

- Отсюда их не видно. Пока не увидим их, как будем ориентироваться?

- По звёздам.

- Точно! Чистое небо пустыни, как я мог забыть.- Давид закрыл рюкзак. -Ладно, Спок, адвокат дьявола исчерпал все аргументы. Я готов.

Адвокат дьявола? Спок накаказал себе не забыть спросить мать о смысле этого экзотического термина.

Они двинулись в обратный путь, поднялись на вздымавшийся посреди пустыни холм и снова спустились на сморщенную чёрную поверхность застывшей лавы. Тут и там попадались трещины - следы землятрясений , за которые цеплялись корнями тощие растения со зловещими шипами.

- Будь осторожен,- предупредил Спок. -Застывшая лава выглядит твёрдой, но под самой поверхностью могут быть пузыри газа. Если провалишься, можешь сломать или порезать ногу.

Они остороно продвигались по скользкой тропе. Давид против обыкновения был молчалив.

- За растениями тоже следи,- продолжал Спок.

- Ботинки вроде крепкие,- проворчал Давид. Он поднял козырёк и, щурясь от яркого солнца, посмотрел вдаль.

- Меня беспокоит не прочность твоей обуви,- отвечал Спок. -Дело в растениях. Стоит только задеть эти кусты - и можно набрать отравленных шипов.

- Растения-хищники?- спросил Давид, разглядывая кусты. -Очаровательно - нет, это ведь твой репертуар? А вон те, похожие на лишайники?

- Эти?- Спок проследил за взглядом Давида. -Это и есть лишайники. Прикосновение к ним не вызывает раздражения на коже, но есть их нельзя: это сильные галлюциногены, даже для вулканцев.

- О чём же галлюцинируют вулканцы? Теоремы доказывают?- впервые за всё утро Давид засмеялся.

Спок моргнул. Возможно, этот неуместный смех - защитная реакция землян против стресса? Странно.

- Не могу понять, как земляне могут проявлять столь нелогичное легкомыслие в столь трудных обстоятельствах.

Давид опустил козырёк решительным жестом земного рыцаря, вступающего в битву.

- Да всё то же: это грязная работа, но кто-то должен её делать.

Он решительно двинулся вперёд. Спок шёл рядом.

Удивительно. Я знаю, что поддерживаю Давида - но я думаю, что и Давид поддерживает меня!

Никогда ещё он ни в ком не встречал такой неукротимой воли не только выжить, но и замечать и запоминать всё окружающее; даже когда фальшивая логика говорила, что надо сдаваться. Для вулканца такая воля была весьма похвальна. Для землянина...тоже весьма похвальна.

- Эй, змея!- внезапно заорал Давид и шарахнулся в сторону. Нога его заскользила, и он тяжело шлёпнулся, издав ещё один вопль, сопровождаемый восклицаниями, которые, как подозревал Спок, были весьма неподобающими выражениями с оттенком ругательств на нескольких языках Земли.

- Давид! Что с тобой?

- Вроде ничего себе не сломал, да только я упал прямо на этот чёртов куст. Ты был прав насчёт колючек. Посмотри, у меня весь рукав порван. Ай, в руку попало.

Мальчики с отчаянием уставились на длинный чёрный шип, вонзившийся в руку Давида.

- Хорошо хоть, что я правша,- слабо заметил Давид.

- Нет! Не пытайся его вытащить. Эти шипы с зазубринами.

- Здорово,- сказал Давид. -Просто здорово. Я стану единственным одноруким курсантом на всю Академию.- Он потянулся за своим ножом, но Спок остановил его.

- Мы пользовались этими ножами, чтобы переворачивать камни и срезать растения. Их не только будет трудно должным образом стерилизовать; их острия и лезвия недостаточно остры для этой работы.

- Точно, младшим всегда достаётся, что похуже. Чертовски жаль, что ни один из тех лазеров в шаттле ни на что не годился, правда, Спок? А то можно было бы использовать один на слабой мощности, чтобы уничтожить этот шип.

- И твою руку вместе с ним. Ни ты, ни я не обучались лазерной хирургии.- Спок пошарил в рюкзаке среди медицинского снаряжения, которое они взяли в шаттле...вот оно. Он извлёк маленький тонкий скальпель и маленький сосуд со стрелизующим раствором.

- Ты уверен, что сумеешь воспользоваться этим?- скривился Давид. -Жаль, что нельзя воспользоваться обсидиановым лезвием - тут этих осколков полно валяется.

- Я не смог бы заточить их как следует.

- Правда, правда, к тому же они хрупкие, как стекло. Да это и есть стекло. Вулканическое стекло. Его использовали для трепанаций черепа. Не то ацтеки, не то кто-то другой делали этим стеклом операции на мозге четыре тысячи лет назад. Хотя нет, это были египтяне. Ацтеки использоваи обсидиан, чтобы вырезать людям сердца. Я болтаю ерунду, да?

- Ты на грани шока.- Спок тем временем тщательно простерилизовал скальпель. Пытаясь отвлечь внимание землянина, он сросил: -Эти египтяне были искусными хирургами?

- Для своего времени. И ацтеки тоже были мудры. Только кровожадны. Думали, что их боги умрут, если не кормить их человеческой кровью. Эй, надеюсь, Серед не настолько далеко зашёл!

Спок так и замер.

- Надеюсь, что нет.

Действуя одной рукой, Давид сумел оторвать лоскут от своего плаща.

- Это для перевязки. Должна быть чистая. Ты уверен, что в этой пустыне не надо беспокоиться о заражении?

- Пустыня чиста,- уверил Спок. -Но шип необходимо вытащить. Даже маленький кусочек, оставшись в руке, способен вызвать крайне неприятное состояние.

Давид скривился.

- Хорошо, что мне сделали прививки.- Стиснув зубы, он сделал Споку знак приступать. Спок изо всех сил сжал Давиду запястье, надеясь, что этим лишил его руку не только возможности двигаться, но и чувствительности. Затем осторожно сделал надрез. Давид вздрогнул, но тут же замер, выказывая достойную уважения выдержку. Ранка кровоточила сильнее, чем ожидал Спок; не слишком сильно, но красные пятна крови на его пальцах и её запах, нестерпимый для острого обоняния вулканца,были ужасны. Спок на миг закрыл глаза, стараясь не думать об искалеченных телах в шаттле.

По руке Давида скользнула тень, и мальчики взглянули вверх. Высоко в небе кружил шавок, привлечённый зрелищем распростёртого на земле тела. Землянин проследил взглядом за птицей.

- Жди, пока ад замёрзнет.

- По крайней мере,- Спок, продолжая своё дело, пытался отвлечь Давида, -он заполняет экологическую нишу, уничтожая падаль...

- Премного благодарен, Спок - эй, чтобы пройти глубже, тебе понадобится ордер на обыск!

- ...а не души. У нас есть сказка о Пожирателе Душ...существе, пожирающем духовную суть разумных существ. Моя мама говорит, что подобные поверья характерны для всех цивилизаций. Ты когда-нибудь слышал такие истории?

- Не могу поверить,- сказал Давид, не спуская глаз с кружащего в небе шавока, -что мы разговариваем об этом - уй! - именно сейчас. Ещё не всё?

- Ещё один шип...теперь всё. Кажется, мы захватили с собой антисептик...да.

Он брызнул на рану антисептиком и перевязял её. Давид привалился к скале, расслаблено закрыл глаза, прижав руку к груди. Даже сквозь загар было видно, что лицо его приняло зеленоватый оттенок.

- Ты хочешь отдохнуть?- спросил Спок.

- Сколько осталось до полудня?

- Приблизительно один и пятьдесят три сотых ваших часов.

- Останавливаться так рано?- Давид заставил себя встать. -Мы не можем себе позволить. У тебя, похоже, встроенный искатель этого хребта. Веди.

- Это, я полагаю, пример того, что земляне называют "делать хорошую мину при плохой игре". И это нелогично. Давид, один и пятьдесят три сотых ваших часов не слишком долгое время, и ты ничем не поможешь ни нам, ни заложникам, если свалишься по дороге.

- Я не собираюсь...- Давид внезапно сел. -Ладно, думаю, мы можем позволить себе отдохнуть один и пятьдесят три сотых часа,- сказал он с вымученной улыбкой и закрыл глаза.

Давид, восстановивший силы за время отдыха, не возражал, когда Спок ускорил шаг; однако, когда они остановились на ночлег, юный землянин буквально свалился на землю. Он был измучен и тяжело дышал, но всё же нашёл в себе силы шумно восторгаться красотой заката. Заходящее солнце заливало пустыню цветом расплавленной бронзы. Даже застывшие потоки лавы замерцали и словно ожили.

Сын мой, ты позволяешь себе мыслить метафорами. Спок почти слышал голос Сарека и молча парировал: "Если бы ты наблюдал Огненная Матка во время заката, ты бы тоже воспользовался метафорой. Моё описание строго логично".

Поскольку землянин всё ещё баюкал свою руку, Спок взял на себя задание выкопать на ночь неглубокие окопы в мягкой земле.

- А не рано ли мы остановились, Спок?- спросил Давид, задумчиво глядя в небо. -Ты говорил, что мы можем ориентироваться по звёздам. Прежде, чем хищники выйдут на охоту, мы сможем выиграть пару часов.

- Я заметил, что ты был несколько нетвёрд на ногах последние три и две десятых километра. Мы оба сможем действовать эффективнее после еды и ночного отдыха.

Насколько эффективно могут они действовать против вооружённых ромулан и Середа...

Давид тем временем разложил ужин: два батончика концентратов, один высушенный корень. Теперь он обматывал вокруг здоровой руки какой-то гибкий стебель.

- Знаешь, Спок, ты не поверишь, как я ненавижу, когда обо мне хлопочут. Правда, не поверишь. У нас меня считают в этом смысле очень компетентным. Иначе я не смог бы поступить в Академию.- Он потянулся за маленьким осколком лавы и вдруг прошептал: -Замри!

Тонкий слух Спока уловил шаги какого-то маленького животного, возможно, хаялита, чересчур удалившегося от своей норы. Глаза у Давида заблестели. Лихорадка? Нет, взгляд охотника.

Хаялит на миг задержался у валуна, приняв его окраску. Давид быстро вложил осколок лавы в импровизированную пращу и крутанул её над головой. Камень рассёк воздух. Хаялит сделал отчаянный прыжок и упал.

- Я принесу,- это прозвучало неожиданно спокойно. Споку необходимо было пройтись, чтобы успокоиться и не выдать своих чувств. Неужели все земляне такие хищники? В это самое утро он пролил кровь Давида Рабина, чувствовал, как тот вздрагивает под ножом, такой уязвимый. А теперь жертва превратилась в охотника.

- Ты сам говорил, что нам нужна хорошая еда,- сказал Давид ему в спину. -Не забудь, мне делали прививки, иначе я бы уже умер от личинок, которыми ты меня потчевал. Мне необходим протеин. Да и тебе, извини, тоже.

- Я получаю необходимый мне протеин из растений. Я не ощущаю ни потребности, ни желания есть мясо. Но ты землянин.

- Ха. Ты рассуждаешь, почти как Серед.- Давид привычно и ловко освежевал и разделал добычу. -Думаю, здесь не найдётся ничего, что может гореть?

Мысль о Давиде, пожирающем добычу сырой, пересилила опасения, что их огонь могут заметить. Спок нехотя собрал высохшие растения, которые Давид поджог своей зажигалкой. По крайней мере, сказал себе Спок, хаялит стоит достаточно низко на эволюционной лестнице и является одним из самых примитивных вулканских животных.

- На вкус напоминает курицу,- заметил землянин с набитым ртом, явно считая это шуткой.

Желая перевести разговор на безопасную тему, Спок сказал:

- Ты смастерил очень хорошую пращу.

- Имя обязывает,- усмехнулся Давид. -Царь Давид был героем моего народа. Мальчишкой ему пришлось сразиться с великаном Голиафом. Все были уверены, что он погибнет, но Давид не стал никого слушать. Он убил великана камнем из своей пращи. Думаю, он сейчас неплохой пример для нас, как ты считаешь, Спок?

- В самом деле.

Маленький костерок догорел быстро. Мальчики отгребли золу и улеглись рядом на нагретую землю, глядя в ночное небо. По молчаливому уговору, они не говорили о том, что ждёт их впереди.

- Если ты высматриваешь корабль капитана Рабин,- сказал Спок, -его диск слишком мал, чтобы быть замеченным отсюда. Но ты можешь наблюдать сто шестьдесят восемь звёзд первой величины и...

- Вольно! как говорит моя мама. Мы сейчас не в классе.

Наступило молчание. Спок позволил себе медленно расслабиться, мускул за мускулом, и уже почти заснул, когда Давид внезапно заговорил:

- Ты когда-нибудь думаешь о...девушках?

- В каком смысле?- недоуменно спросил Спок.

- Ну, как о девушках. Не таких, как мы, и привлекательных. Как о...жёнах. Когда-нибудь. Потом, конечно, когда мы станем взрослыми.

Брови у Спока взметнулись сами собой. Давид не мог знать, каким вопиющим нарушением всех вулканских приличий был его вопрос.

- Для меня это вопрос теоретический. Я уже связан брачными узами.

- Ты женат?- голос Давида взвился на целую октаву. -Но ты же ещё мальчишка!

- Это наш обычай. Нас с Т'Принт связали узами, когда нам обоим было по семь лет.

- Т'Принт? Она, случайно, не была на той церемонии? Такая высокая, стройная, в одежде серебристого цвета?

- Да,- отвечал Спок, удивлённый, что Давид заметил и запомнил её.

- Да она просто...она очень красива.- Давид замялся, что было для него необычно, и Спок решил, что землянин собирался что-то добавить, но передумал. -Но, Спок, вы же даже не заговорили друг с другом.

- О чём на было говорить? В указанное время она будет ждать меня. Потом у нас будет достаточно времени для разговоров.- Он почувствовал, как к щекам приливает горячая волна. Контроль, сказал он себе. Это совершенно нормальный физический и психологический процесс. И у него впереди ещё много лет до начала этого процесса.

- Я думал, вы люди передовые,- возразил Давид. -Я имею в виду...посмотри на своих родителей.

И посмотри на меня. Полукровка, и первый же сумасшедший, впервые за сотни лет опозоривший Вулкан, может оскорбить меня перед лицом Адептов Гол. Нет. Контроль.

- Родители моего отца не стали связывать его узами,- ответил Спок. -Мои родители решили иначе.

- Вижу, фыркнул Давид и надолго замолчал. -Спок,- спросил он вдруг, -тебе страшно?

Спок ответил не сразу.

- Неизвестное всегда тревожит,- признал он. Но Давид явно ожидал большего, и он добавил: -Как и мысль о предстоящей встрече с тем, что сильнее тебя.

"Тем, что сильнее" было как раз подходящее выражение. Намерение двух мальчиков противостоять ромуланам и взрослому тренированному вулканцу выходило за все пределы нелогичного к тому, что землянин вполне мог назвать "абсурдно".

С другой стороны, землянин мог бы, как тёзка его друга Давида, поступить вопреки.

- Давид,- нерешительно начал Спок. -Можно задать тебе личный вопрос?

- Валяй.

- Почему ты выбрал Академию Звёздного Флота? Я не вижу логики в энтузиазме по отношению к военной карьере.

- Это не военная карьера, не совсем. Это...в Академии ты можешь изучать всё, что хочешь, спрашивать, о чём хочешь - именно этого от тебя и ждут. А потом ты путешествуешь по всей Галактике, может быть, даже туда, где ещё никто не бывал - ты можешь представить себе что-нибудь более интересное, чем обнаружение новой цивилизации? И путешествуя и видя новое, ты иногда сможешь помогать людям.

Спок подавил совсем не вулканский вздох. Звёздный Флот, похоже, был тем самым местом, где он мог найти ответы на мучившие его вопросы.

- Но оружие,- сказал он. -Ведь ваши корабли вооружены.

- Моя мама говорит, что только глупец нарывается на войну. Мы - не Федерация, а мой родной народ на Земле - были учёными, учителями, музыкантами...

- И воинами.

- Да, и воинами иногда тоже, когда приходилось...более шести тысяч лет. Мы очень древний народ, может, почти такой же древний, как вулканцы. Были времена, когда мы, как вулканцы, оставили путь воина. Но тогда мы оказались беззащитны, и нас попытались уничтожить, и мы сказали "никогда больше". Моя мама говорит, что "никогда больше" - это оптимизм. Но ещё она говорит, что "не в этот раз" - это принцип, на котором можно строить свою жизнь. Им не убить слабых. Не в этот раз. Им не уничтожить город. Не в этот раз. Они не нападут на более слабую цивилизацию. Не в этот раз. Не пока там Звёздный Флот.

- Не пока я там,- добавил Давид, будто произносил клятву. -И не пока я здесь.

- По-моему,- сказал Спок, чувствуя, как стынут руки и с трудом разжимаются губы, -это строго логично.

- Для меня - да,- сказал Давид. -Я это знаю. Надеюсь только, что я выдержу. Возможно, если всё закончится благополучно, если мы вернёмся...Спок...-он набрал побольше воздуха, готовясь к тому, что, как знал Спок, будет взрывом энтузиазма и бестактности. -Почему бы тебе тоже не поступить в Звёздный Флот? Тебя примут, даже не сомневайся, они рады принять вулканца, и может...

- У моих родителей для меня другие планы,- Спок произнёс это точь-в-точь, как Сарек, когда тот делал ему замечание. Брачные узы. Кахс-ван. Вулканская Академия. Мирная, плодотворная деятельность на следующие двести лет. Его путь был определён.

- Как жаль,- вздохнул Давид, но вздох его перерос в зевок.

- Если мы хотим набраться сил для завтрашнего дня,- сказал Спок, -нам обоим лучше выспаться.

- Верно,- пробормотал Давид. -Спокойной ночи, Спок.

Спок слышал, как дыхание землянина делается медленнее и глубже, по мере того, как тот засыпает. Прошло, однако, немало времени, прежде чем с помощью медитации он сумел расслабиться настолько, что смог заснуть. Перед глазами его стоял Серед - элегантный, гордый. Он думал о его предательстве. Давид и его мать правы, решил Спок. Не в этот раз. Не. В этот. Раз.

Давид заявил, что Академия установила для него эталон, которому он должен соответствовать. А Спок должен быть не менее целеустремлённым, чем землянин. Возможно, как-нибудь потом они с Давидом смогут об этом поговорить подробнее.

Если только останутся живы.

Глава 12

Обсидиан, пустыня.

2-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Команда злосчастного шаттла проснулась в тишине. Буря кончилась, и в отверстие входа было видно чистое небо. Рабин и Спок направились ко входу, остальные потянулись за ними, горя нетерпением узнать, где же они находятся.

Кто-то тихонько выругался. Кто-то присвистнул. Вход в их убежище находился на узенькой терассе, обожжённой и ободранной там, где приземлился или вернее, рухнул их шаттл.

- Стоило промахнуться на какой-нибудь метр,- пробормотал энсин Кавоуси, -и это был бы конец. Один-единственный метр - и мы все были бы уже мертвы.

Капитан Рабин удивлённо покачал головой.

- Энсин Принц, думаю, что могу сказать это от лица всех: Вы совершили чертовски точную посадку.

Энсин пожал плечами, и его смуглое лицо слегка порозовело.

- Так было суждено, что мы не разобьёмся, но всё равно спасибо, сэр.

Чувствуя, как осыпаются под ногами камушки, Спок осторожно приблизился к краю обрыва и глянул вниз. Да...без альпинистского снаряжения спуститься будет трудно, но возможно. И если его подозрения правильны, с этого обрыва уже спускались.

Не упуская из виду ничего, он двинулся вдоль края пропасти; Рабин следовал за ним по пятам.

- Как ты думаешь...- нерешительно заговорил Рабин.

- Ты говоришь о Маккое?

- Но если он был здесь...шёл, ничего не видя...я хочу сказать...

- Он не погиб.

- Но где он может быть? Спрятаться здесь негде.

Спок согласно кивнул и вдруг встал, как вкопанный, и опустился на одно колено. На самом краешке обрыва, положенный так, чтобы бросаться в глаза, лежал трикодер со знаком медицинской службы Звёздного Флота. И он был разбит так, что уже не исправить.

- Может, его швырнуло об камни ветром во время бури,- сказал Рабин тоном человека, не верящего собственным словам.

- Едва ли. Взгляни повнимательнее, и ты увидишь, что эти повреждения нанесены умышленно и с большой силой.

- Как будто его растоптали.

- Точно. И кто-то устроил так, чтобы мы наверняка нашли этот трикодер и пришли к выводу, что доктор сорвался и разбился насмерть. Уверяю тебя, что это не так.

Спок выпрямился и посмотрел вдаль. Внизу бескрайняя каменистая равнина простиралась до самого горизонта, тут и там поверх коричневой земли и более светлого песка блестели свежие чёрные осколки вулканического стекла. Но местами проглядывала зелень: значит, вода здесь была. На горизонте вздымались зубчатые вершины - новообразования, и возможно, до сих пор сейсмически активные. Казалось, до них всего лишь несколько дней пути; но Спок, знавший по опыту, насколько обманчив в пустыне свет, понимал, что на самом деле они гораздо дальше.

И нигде ни малейших признаков человеческого жилья.

- Либо те, кто захватил доктора Маккоя, очень искусно скрываются, либо у них есть небольшой и быстрый транспорт. Так или иначе, доктор - их пленник.

Это, добавил он мысленно, объясняет, почему он разъярён. Но где же он? И кто его захватил?

Ответ на вопрос "почему?" был достаточно прост: офицер медицинской службы Федерации мог стать ценным заложником. Видимо, кто-то знал о Звёздном Флоте, предположительно тот же, кто сумел уверить кочевника-шпиона, что вулканец - это Огненный.

- Ты знаешь эту местность?- спросил Спок Рабина.

- Я не уверен,- прикрывая ладонью глаза, Рабин вгляделся в пустыню. -Запад там...тогда этот хребет, должно быть, Тагаришар. По крайней мере, я так думаю; никогда не видел этих гор с этой стороны. Если взять на северо-северо-восток, то мы окажемся...- тут голос его прервался. -Мы окажемся чёрт знает как далеко от нашего форпоста. И впереди будет чёрт знает сколько километров пустыни. И никаких карт.

- Тревожиться нет причин. У тебя такой же опыт путешествий в пустыне, как и у меня.

- Спок, со времени нашей вылазки прошло много лет. Может, для вулканцев это и не имеет такого значения, но земляне - другое дело.

Спок молча ждал.

- Что правда, то правда,- продолжал Рабин, -я не ограничивался чисто кабинетной работой и стараюсь поддерживать форму, но всё же...это...

Спок в ответ лишь поднял бровь. Рабин поколебался, затем лукаво усмехнулся.

- Ты слишком хорошо меня знаешь, да? Ну, что сказать? Мальчишка всё ещё живёт во мне, и этот мальчишка - логично это или нет - всё ещё не утратил вкус к приключениям. По крайней мере, здесь мне не нужен триокс. На что это ты смотришь - а.

Разбитый шаттл выглядел крошечной блестящей кучкой металла у подножья скалы. Рабина передёрнуло; он отвернулся и перехватил взгляды наблюдавшей за ним команды.

- Энсин Кавоуси, капитан Спок долго работал на этим передатчиком. Перестаньте глазеть на меня и попытайтесь связаться с базой или "Интрепидом". Энсин Принц, помогите ему.

- Есть, сэр. Я только хотел бы, чтобы Вы позволили мне отправиться с Вами и капитаном Споком, сэр.

- Энсин Принц, мы уже говорили об этом. Три или четыре раза, если уж на то пошло. В последний раз: только Вы обладаете необходимым опытом. Вы ответственны за безопасность остальных.- Рабин положил молодому человеку руку на плечо и добавил тихо, чтобы остальные не услышали, -Вы нужны мне тут, Фейсал.

Энсин Принц моргнул и положил руку на пояс, но наткнулся ею на фазер. Он нахмурился, словно удивляясь. Рабин усмехнулся.

- Думали, у Вас там дамасский кинжал, да? Это не та пустыня.

- Шалом, капитан,- энсин коснулся груди, губ и лба.

- Алейкум салям,- Рабин сделал ответный жест. -Идите с Богом.

Спок кивнул на прощанье лейтенанту Дивер и команде Рабина, отметив про себя, что они выглядят - он задумался, подыскивая слово - покинутыми.

- Я совершенно уверен в вас,- сказал он им, -как и в тех, кто на базе. Когда мы вернёмся на базу, мы поговорим. Я не сомневаюсь, что ваш опыт будет очень полезен.

Почему от этих слов они улыбнулись?

- Ну,- сказал Рабин наигранно-бодрым голосом, -время не ждёт. Как ты думаешь, сможем мы спуститься отсюда, Спок?

- Другие спустились.

- Тогда вперёд.

Спок с удивлением почувствовал, что ему не хочется покидать приютившую их пещеру. Локи сиял над головой, гневный глаз на ослепительном небе. Спок нахмурился, чувствуя первые пертурбации в воздухе. Опять собирается буря? А может ещё того хуже, эти изменения атмосферного давления предвещают солнечную вспышку? Это может начаться, когда они с Рабиным будут на открытой местности, и тогда ему придётся искать убежище для него и себя, как когда-то на Вулкане.

Но до тех пор Рабин лучше знает этот мир, и Рабин будет его проводником.

Спуск по крутому, почти отвесному склону занял большую часть утра, а очутиться рядом с упавшим шаттлом явилось - по крайней мере, для землянина - потрясением. Рабин присвистнул.

- Вблизи даже страшнее. Больше ему не взлететь. И ничего, что стоило бы забрать.

- Действительно.

Рабин взглянул на Спока.

- Ты тоже вспомнил об этом? Тот, другой шаттл, на Вулкане?

- Да.- И ещё один рухнувший шаттл, "Галилео". -Но воспоминания о том шаттле нам ничем не помогут, а впереди у нас долгий путь.

- А потому нечего тратить время на воспоминания,- сухо договорил Рабин. -Понял.- Он огляделся. -Худшего места для крушения не найти. Ничего поблизости, даже крошечного оазиса.

- Если здесь проходят кочевники, эта местность не может быть безжизненной. И я вижу признаки растительности - следовательно, здесь есть вода.

- Тогда вперёд.

Спок остановился, разглядывая местность с инстиктивной настороженностью жителя пустыни. Рабин молча последовал его примеру. Используя часы утренней прохлады, они неустанно шли достаточно быстрым, но сберегающим силы шагом, и теперь уже не могли видеть пещеры, где остались их товарищи. Вокруг, насколько хватало глаза, простиралась каменистая равнина, чернея осколками обсидиана поверх коричневой земли. Сухой горячий пыльный ветер трепал края капюшона Спока.

Вот оно. Острый слух вулканца уловил чириканье какой-то пустынной птицы. Там, где есть жизнь, есть и вода. Спок глубоко втянул воздух, принюхиваясь.

- Вода,- сказал он. -Сюда.

Источник, зажатый между двумя огромными валунами, был крошечный, но чистый. Ни один житель пустыни не упускал шанса напиться из источника, особенно если это позволяло сэкономить драгоценные запасы воды. Спок и Рабин воспользовались представившейся возможностью, а затем уселись, чтобы немного передохнуть.

- Должен признать,- начал Рабин, -я был не совсем доволен, что мы взяли только две маленькие канистры воды.

- Если бы я не увидел растительности, то не предложил бы взять так мало,- согласился Спок. -Но оставшимся вода нужна больше, чем нам.

- Верно. "Нужды многих" и так далее. И я забыл, как ты способен буквально чуять воду. Запах не совсем влажного камня. Как запах горячего металла.

- Именно.

- Ха, посмотри-ка на это,- сказал Рабин, разглядывая сравнительно густую растительность, окаймлявшую источник. -Корень лиак.- Он с заметным усилием выдернул одно из растений и отряхнул с корней землю. Затем отломил кусок и стал жевать его с довольным видом. -Видишь? Они всегда растут рядом с водой,- продолжал он с набитым ртом. -Они вкусны, их легко жевать, а кроме того, они содержат витамины, полезные для земного и, предположительно, вулканского организма.

Заинтересованный Спок попробовал кусочек.

- Да,- сказал он, проглотив. -Довольно вкусно. Его можно хранить?

- Да хоть неделю.

- Отлично. Тогда пополним наш рацион свежим продуктом, пока есть возможность.

Они добавили к своим запасом несколько корней лиак, оставив большинство растений нетронутыми, и снова пустились в путь. Пока что идти нетрудно, сказал себе Спок, слыша, как хрустит под ногами гравий. Если отбросить различия в скудной растительности, как лиак, эта пустыня мало чем отличалась от множества других пустынь, которые ему довелось пересечь на своём веку; в конце концов, вариации простых экологических систем не бесконечны.

Разумеется, как в любой пустыне, здесь были свои опасности. Обсидиан был предательски хрупким и выскальзывал из-под ног. И среди местных холоднокровных животных, выползших погреться на камнях, могло оказаться немало опасных хищников.

- Ты, небось, всё ещё вегетарианец?- вдруг спросил Рабин.

- Это обстоятельство не изменилось.

- А жаль. Некоторые из здешних ползучих тварей недурны на вкус, вот хоть...- он сделал внезапный бросок, сам, как хищник, и в руке его задёргалась довольно крупных размеров ящерица. Она судорожно пыталась высвободиться, но Рабин крепко схватил её как раз позади головы. -Боктарик. Так называют это добрые каларийцы. Но раз ты не хочешь составить мне компанию...- Рабин бережно положил боктарика на землю, и тот молниеносно скрылся с глаз. -Простите, сэр, но мы не можем убивать целого боктарика ради одной отбивной.

- Это,- заметил Спок, -слова, сказанные официантом в ресторане человеку, пожелавшему отведать слоновью отбивную. Старая земная шутка, друг мой. Старше, чем мы оба, вместе взятые.

- Ага! Значит, ты кое-что узнал о привычках землян!

- Не говоря уже о том, что избежать этого было невозможно, с моей стороны это было бы нелогично. А ты,- продолжал он, не меняя тона, -не утратил своей способности к - полагаю, наиболее подходящее слово "острить".

Рабин не смог удержаться от смеха.

- О Господи, Спок, сколько же времени прошло. Я совсем не собирался исчезать из виду.

- Пути часто расходятся независимо от желания.

- Что правда, то правда. До меня доходили слухи о твоих делах; странно было бы ничего не знать о первом "Энтерпрайзе" и его героической миссии. Миссиях. "Энтерпрайз" - ну, да ты понимаешь, что я имею в виду.

- Да. Солнце быстро приближается к зениту.

- Я это заметил. И обитатели пустыни дожны искать любую тень для полуденного отдыха.

Тени не было никакой. Но Спок знал, что это не проблема. Он и Рабин устроились пусть и без особого комфорта, но довольно удобно под импровизированными навесами из своих же плащей. Они сидели молча, по очереди отпивая из канистры, слишком привычные к пустыне, чтобы двигаться больше, чем необходимо; не делая слишком больших глотков, но и не отказывая себе в необходимой воде. Спок следил, чтобы землянин, чей организм больше нуждался в воде, пил больше.

Молчание нарушил Рабин.

- Итак, чем же ты занимался все эти годы? Кроме того, что продвигался по службе?

Спок ответил не сразу. Я потерял своего капитана...и своего друга. Но он лишь сказал:

- Многое испытал. Учился, чему только мог.

- Например, как увиливать от ответов на неприятные вопросы,- хмыкнул Рабин. -Ничего, я и сам на этом набил руку.

Время шло, солнце припекало всё сильнее. Неугомонного Рабина - и того разморило, и он задремал сидя. Спок воспользовался тишиной для медитации. Слишком просто было бы позволить вторгнуться в сознание тревоге за товарищей, оставшихся в пещере; за себя и Рабина посреди бескрайней пустыни. Но тревога есть эмоция, эмоции не имеют значения: логика - начало всего, логика и самоконтроль...

Он очнулся внезапно, чувствуя себя отдохнувшим. Солнце уже почти коснулось горизонта, и ветер сделался прохладнее. Он встал и отряхнул плащ. Рабин последовал его примеру. Они снова пустились в путь; Рабин хоть и не отставал от Спока, но шёл с некоторым трудом.

- Не волнуйся за меня,- сказал он Споку, внимательно следившему за ним. -Всё в порядке. Просто я давно не делал таких длинных переходов и немного утратил форму.

Спок глянул на небо, на горизонт.

- У нас есть ещё время до наступления ночи.

- Я могу идти, если тебя беспокоит это.

- Я не беспокоюсь. Я просто размышляю. Полагаю, ты не строишь из себя то, что обозначается термином "мачо".

Рабин, рот которого был битком набит чем-то, что он только что сорвал с какого-то колючего растения, чуть не поперхнулся от смеха. Прожевав, он ответил:

- Нет, я не строю из себя "мачо", честно.- Нагнувшись над растением, он опять сорвал что-то и выпрямился. -Попробуй это. Плод чалик, как раз поспел. Осторожнее! Сначала очисти колючки.

- Мне хорошо знакомы типичные признаки плодов пустыни.- Спок осторожно очистил колючки о подходящий камень и попробовал чалик. Приятно, хоть и слишком сладко на его вкус. -Странно, как мало разумных существ сознаёт, что пустыня редко бывает совершенно бесплодной. Как правило, в ней можно найти пищу.

- Если не слишком привередничать,- добавил Рабин. -И использовать глаза по назначению. Меня только всегда удивляло, как мало разумных существ понимает, что пустыня красива.

Спок остановился и глянул вокруг. Будь он моложе, он сухо согласился бы, что в расположении равнины и гор есть эстетическая правильность. Теперь же он сказал просто:

- Да, я тоже считаю, что она красива,- что было, в конце концов, логично и к тому же правда.

Они остановились на ночлег на небольшой площадке несколько выше окружающей местности; оба знали, как опасны внезапные наводнения. Грунт пустыни, обожженный и затвердевший от солнца, не мог быстро впитывать воду; а это значило, что если в горах пойдёт дождь, все долины и даже неглубокие впадины мгновенно затопит хлынувшими с гор потоками.

- Жаль, нет трута,- заметил Рабин. Он вздрогнул и плотнее закутался в плащ. Становилось холодно.

- Не важно.- Спок присмотрел три камня подходящей величины, проверил, нет ли в них трещин. Сдвинув их в кучу, он разогрел их точно расчитанным выстрелом из фазера.

- Полагаю, они остануться горячими в течение пяти целых и девяти десятых обсидианских часов.

- Достаточно долго. И ни дыма, ни огня, которые могли бы выдать наше присутствие.- Рабин приложил корень лиак к одному из камней, подержал немного, давая ему поджариться, затем попробовал. -Неплохо. Вот только перец не помешал бы. Так жёны кочевников готовят еду: хороший камень - такой, который не взорвётся прямо в лицо от скопившегося внутри воздуха - передаётся по наследству от матери к дочери.

- Похожий ритуал существовал у женщин на Вулкане, когда вулканцы были кочевниками.

- Мудрые были женщины,- Рабин лукаво взглянул на Спока. -Кстати, мой остроухий друг, что же ты всё-таки делал все эти годы? Женился на своей Т'Принт и...

- Нет.

Рабин изумлённо уставился на Спока.

- Нет? Я думал, что это было...э...дело решённое.

- Так оно и было. Т'Принт решила по-другому.- Воспоминание, на удивление яркое после стольких лет:

"Я не хочу стать женой легенды". -И я,- подчеркнул Спок, -тоже решил по-другому.

- Вот как.

Спок приподнял бровь.

- Если не ошибаюсь, ты собираешься сказать ритуальное "а что я тебе говорил".

- Вовсе нет! Но,- Рабин усмехнулся, -я говорил тебе, верно?- Улыбка исчезла с его лица. -Да мне и самому в этом отношении нечем похвастаться. Я...был женат одно время, "хорошая еврейская девушка" и всё такое прочее. Но...- он пожал плечами. -Оказалось, что я женился на женщине, которая не любит пустыни.

- Такой выбор едва ли можно назвать логичным.

- Поверь мне, Спок,- фыркнул Рабин, -логика к этому не имеет никакого отношения!- он опять пожал плечами. -Ни детей, ни сожаления, ни горечи. В жизни такое случается. Моя мама, конечно же, хочет иметь внуков, но не станет же она гоняться за мной по всей Галактике. Кроме того,- тут он снова улыбнулся, -у неё своя жизнь. Она вышла в отставку, вернулась на Землю и занялась политикой. Она вышла замуж и сейчас заседает в израильском парламенте, кнессете.

Внезапно Рабин осёкся.

- Чёрт, Спок, я забыл,- неловко сказал он. -Леди Аманда...я слышал. Прими мои соболезнования.- Он добавил на ломаном древневулканском, -я скорблю с тобой.

- Для смущения нет причин. Прошлого не изменить. Но,- добавил он, тщательно контролируя свой голос, -спасибо тебе. Теперь, думаю, нам необходимо отдохнуть. Я буду нести вахту первым.

Рабин улёгся и завернулся в одеяло. Несколько минут было тихо. Затем:

- Спок.

- Да?

- Я всё время думаю. Команда...как ты считаешь, они выдержат?

- Если ты ждёшь от меня догадок, ты ошибаешься, мой друг. Что до разумного ответа, то шансы, что самодельный передатчик сможет действовать с достаточной мощностью достаточно продолжительное время, чтобы на базе смогли поймать сигнал и обнаружить команду, учитывая статические разряды, составляют примерно двадцать четыре и пять десятых к...

- Только не надо статистики.

- Я не могу предсказать, что предпримет команда. Но могу напомнить тебе об одном факте: они хорошо подготовлены и умны, и твои люди, и мои. Они не допустят глупых ошибок.

- А насчёт нас ты как думаешь? Мы допустим?

Спок начал было что-то говорить в ответ, но остановился, уловив в голосе Рабина чуть слышную смешливую нотку; землянин скрывал тревогу за показной шутливостью. И Рабин тщательно избегал упоминаний об их давней борьбе за выживание.

- Не допустим,- сказал Спок, будто не разгадал его тактику,- если достаточно отдохнём.

Рабин издал звук, напоминающий смешок.

- Спокойной ночи, Спок,- сказал он детским голосом.

- Спокойной ночи,- сказал Спок и, скрытый ночной темнотой от глаз землянина, позволил себе чуть приподнять уголки губ.

- Боже,- зевнул, потягиваясь, Рабин, -чего бы только я сейчас не дал за чашку старого доброго настоящего кофе! Давно же мне не приходилось спать на голой земле, Спок. Я становлюсь слишком стар для этого.

Спок приподнял бровь.

- Я не поверил бы этому, будь ты хоть вдвое старше.

- Хочешь сказать, что в душе я до сих пор мальчишка?- землянин снова потянулся и весь передёрнулся. -Хотел бы я привести тело в соответствие с душой! По крайней мере, за ночь нас ничто не потревожило. Надеюсь, что наши там отдыхали так же спокойно.

- Нелогично тревожиться о том, на что не можешь повлиять.

- Тебе хорошо говорить! Тебе не придётся отвечать перед Звёздным Флотом за потерю шаттла.

- Судя по возрасту этого шаттла,- сказал Спок невозмутимо, -я не думаю, что предъявленный счёт окажется значительным.

- Не недооценивай бюрократию. Что ж, друг мой,- Рабин отвесил театральный поклон, -пустыня ждёт.

И снова в путь, и снова тишина, нарушаемая лишь шелестом ветра, хрустом гравия под ногами да ещё время от времени отдалёнными пронзительными криками - Спок подумал, что это, должно быть, какая-то хищная птица. Утренняя прохлада быстро сменилась теплом, а затем стало жарко. Не чрезмерно жарко, подумал Спок, по крайней мере для вулканца; да и Рабин, судя по его виду, не страдал от жары. Местность была относительно ровной, шагалось легко, машинально, шаг за шагом...

- Помнишь, мы вот так же шли в тот раз?- внезапно спросил Рабин. -Вынужденные вести себя, как герои, когда на самом деле мы были всего лишь перепуганными детьми - да не смотри ты на меня так, Спок. Мы с тобой оба прекрасно знаем, что под этой своей личиной Мистера Логики ты был напуган не меньше меня и - посмотри-ка на этих индейцев на горизонте!

В первый момент Спок не понял. Потом память шепнула голосом Джима Кирка: "Джон Форд, вестерн",- в то время, как он увидал кочевников, сидевших на своих чучаки на холме над ними.

- Дикие кочевники,- тихо сказал Рабин. -Взгляни на этих чучаки. Худющие, как гончие, и белые, как снег, все, как один. Это порода пустыни. Эти ребята живут в пустыне постоянно.

- Думаю, нам не стоит двигаться.

- Я и не двигаюсь.

Кочевники сидели верхом совершенно неподвижно, не позволяя двигаться даже своим чучаки, подчёркивая важность момента. Затем они разом спустились с горы, отрезая путь к отступлению; без единого звука, если не считать бряцания упряжи и фырканья чучаки.

На первый взгляд все кочевники выглядели совершенно одинаковыми, все в развевающихся плащах с капюшонами, коричневых, как сама пустыня. Но затем Спок разглядел едва заметные различия в узоре и более заметные различия в цвете: голубые и красные полосы, несомненно, означавшие принадлежность к тому или иному клану или ранг.

Объединяло кочевников одно: им явно не нравилось присутствие на их территории чужаков. Одновременно, словно отрепетированно, они вытащили архаичного вида, но - Спок в этом нисколько не сомневался - вполне действенные ружья и прицелились в них с Рабиным.

- Что, чёрт возьми, это значит?- прошептал Рабин. -Почему они называют нас Верными?

Переводчик Спока улавливал те же загадочные слова. Он заметил, как напрягаются на курках пальцы. В отчаянии хватаясь за логику,он поднял руку в традиционном вулканском приветствии и заговорил:

- Живите долго и преуспевайте.

Кочевники явно не ожидали услышать спокойное ритуальное приветствие. Они нерешительно переглянулись. Спок продолжал:

- Мы не Верные, но мы хотим говорить о них. - Внезапно его осенило, и он шепнул Рабину: -Откинь капюшон. Пусть они увидят твоё лицо.

Рабин так и сделал. Как и надеялся Спок, его явно не обсидианские черты подействовали на кочевников успокаивающе. Более того, явно обрадовали их.

- Добрый Дурак!

- Наконец-то Добрый Дурак догадался найти нас!

Заслышав такое прозвище, Рабин поднял бровь, но Спок опередил его.

- Да, это тот самый добрый человек, который хочет спасти ваших детей и превратить пустыню в цветущий сад.

Кочевники стали оживлённо переговариваться. Затем один из них, судя по плащу, украшенному синими и красными полосами, предводитель, заговорил:

- Пойдём.

Окруженные кочевниками, они послушно последовали по направлению к скалам.

- Сюда,- сказал тот же кочевник. -Это здесь.

- Ещё одна пещера,- простонал Рабин.

- Не просто пещера,- тихо сказал Спок. -Обрати внимание на её размеры и высоту. И на стены,- добавил он, -кочевники изрисовали их пиктографами. Это не временное пристанище, а постоянное убежище; возможно, именно здесь они укрываются от солнечных бурь.

- Надеюсь только, что теперь они не собираются переоборудовать его в тюрьму.

- Не думаю. Взгляни.

Один из кочевников приблизился к ним, откинув капюшон. У него было худое, с тёмными глазами и острыми чертами лицо, словно обтянутое кожей - лицо, подумал Спок, истинного сына пустыни. То, что он открыл лицо, было, вероятно, знаком уважения, как и глиняная чаша драгоценной воды в его руках.

- Ритуал Воды,- прошептал Рабин. -Я до сих пор видел его только на уличных представлениях в Каларе. Ты прав. Нам оказывают уважение.

Кочевник церемонно предложил им чашу. Искоса глянув на Рабина, который сделал едва заметный жест "бери, не бойся", Спок поклонился кочевнику, принял чашу, отпил, затем передал Рабину. Тот, в свою очередь, отпил, передал кочевнику, который тоже отпил. Чаша обошла их трижды, затем кочевник поклонился и отошёл. Рабин тихонько присвистнул.

- Не тем занимаешься, друг мой,- шепнул он Споку.

- Что ты имеешь в виду?

- Я не сразу разобрался в их племенных символах. Это клан Бенах Харан - и они почти всегда сначала стреляют, а потом спрашивают! Ты сделал тонкий дипломатический ход.

Он что, принимает меня за моего отца?

Нелогично чувствовать пусть и мимолётный гнев при мысли о таком сравнении.

- Я сделал то, что было нужно,- сухо сказал Спок.

У него будет время поразмыслить над этим, когда он с Рабиным и вся их команда - включая доктора Маккоя - будут в безопасности.

Когда бы это время ни настало.

Глава 13

Вулкан, пустыня.

6-й день 8-й недели месяца тасмин.

Год 2247

Спок и Давид собрали поклажу и постояли с минуту, глядя на на горизонт, где чёрные зубчатые скалы вздымались над красноватой равниной.

- Их будет трудно обойти,- сказал Давид.

- Нам не нужно обходить их. Нам нужно перейти через них.

- Это...шутка?

- То, что у вас называется игра слов? Нет. Мы должны подняться на них, а потом спуститься с другой стороны, в буквальном смысле.

- Нет, ты точно шутишь!

- Подъём не так труден, как кажется. Другие переходили через горные хребты, в том числе и через те самые горы ал-Стакна, которые сейчас перед нами, без альпинистского снаряжения.- Тот факт, что эти другие были учёные, прошедшие специальную тренировку для восхождений в горах, Спок не счёл нужным сообщить Давиду. -Перевалив через хребет, мы достигнем границы Огненной Матки.

- Вот это действительно подбадривает,- Давид вгляделся из-под ладони. -Я знаю, в пустыне расстояния обманчивы, но по-моему, мы можем добраться туда примерно за час быстрой ходьбы. Как ты думаешь?

- Если мои расчёты правильны...- начал Спок.

- Если они неправильны, я погибну, и заложники тоже. Думаю, если ещё и я просуну голову в гипотенузу этого твоего путеводного треугольника, он нас двоих не выдержит.

Спок метнул взгляд, ясно выражающий его мнение о тех, кто позволяет себе шутить над математикой. Давид усмехнулся потрескавшимися губами.

- Когда мы перевалим через хребет,- продолжал он, проведя по ним языком, -мы сможем увидеть, где Серед держит заложников?

- Сможем.- Спок оглядывал каменистую местность, пытаясь определить наиболее лёгкий путь, но на таком расстоянии это было невозможно даже для острого зрения вулканца. -Что до твоего первого вопроса, то если отбросить неожиданные бури и другие факторы риска, мы достигнем гор как раз вовремя, чтобы остановиться на ночлег и начать подъём, как только рассветёт.

- Как ты думаешь, вода там есть?- спросил Давид. -Не то, чтобы я испугался, но наша уже на исходе.

Спок взглянул вверх. Высоко в небе кружил шавок, но он явно высматривал не их. И не искал падаль.

- Шавок чует воду.- Спок посмотрел Давиду в глаза и добавил, -как и любое существо здесь.

- И любое существо вооружено клыками, когтями или ядом. Принято к сведению.

Они двинулись вперёд, опустив головы, когда внезапный порыв встречного ветра поднял тучи песка. Затем мимолётный призрачный дождик подразнил их несколько секунд и прекратился так же внезапно, как и начался. Давид остановился, моргнув.

- Спок, какие миражи бывают на Вулкане?

- Сначала я должен узнать, какие миражи бывают на твоей планете.

- О, озёра, пальмы, верблюды и всё такое прочее. Иногда даже здания. Может мираж на Вулкане выглядеть, как высохший ручей?

- Нет, если ты не считаешь, что планета сама по себе злонамеренна. На Вулкане хватает серьёзных опасностей и без подобных фантастических предположений. И это,- добавил он, проследив за взглядом Давида, -вряд ли можно счесть миражом.

- Вода?

- И возможно, близко к поверхности. Пойдём, посмотрим.

Это оказалась длинная мелкая канавка, чуть темнее окружающей почвы; поверхность её была изборождена следами камней, скатывавшихся сверху. Возможно даже, подумал Спок, что эта якобы пересохшая канавка является частью водовода, снабжающего убежище Середа. Он пристально посмотрел в небо, затем сделал Давиду знак отойти на несколько шагов влево.

- Возможно, нам удастся найти под поверхностью воду, но надо быть осторожными.

- Понял. Каковы бы ни были шансы, что поблизости начнётся дождь - да хоть бы и не поблизости, хоть бы и десятки миль отсюда - я не хотел бы оказаться возле ручья, когда хлынет поток.

Под высохшей поверхностью обнаружилась грязь, глубже - ещё грязь, и после долгих тщетных усилий мальчики отказались от дальнейших попыток.

- Игра не стоит свеч,- выдохнул Давид.

- Энергия, затраченная на рытьё, намного превысит энергию, которую мы сможем возместить, обнаружив воду,- согласился Спок.

- Но должна же где-то поблизости быть вода, раз здесь эта жидкая грязь.

- Не будь здесь воды, шавок бы тут не охотился. Пойдём за ним, Давид.

- И будем надеяться,- сказал Давид, глядя на птицу и многозначительно потирая пораненную шипом руку, -что он охотится не за нами.

По мере того, как мальчики приближались к горам, местность становилась каменистее, заставляя их пробираться между всё увеличивающимися глыбами базальта. К тому времени, когда яростное вулканское солнце скрылось за горизонтом, они достигли подножия хребта.

- Ты был прав насчёт времени,- сказал Давид, привалившись к подходящей глыбе, затем добавил саркастически, -ты не собираешься мне сказать "а что я тебе говорил?"

Спок взглянул на него с неподдельным удивлением.

- Но я действительно тебе говорил.

- Уф. Избавь меня от вулканского буквализма.

- Это, насколько я понимаю, замечание риторическое.- Узнав колючее растение, Спок осторожно обломил два стебля. -Это содержит достаточно влаги, чтобы мы чувствовали себя относительно комфортно.

- Пища,- с иронией сказал Давид, поднимая руку с почти несъедобным рационом. -Питьё,- он поднял стебель. -И удобная, не слишком мягкая кровать. Слуги, разбудите меня, когда наступит утро.

- Прежде, чем наступит утро,- поправил Спок. -Мы не можем терять времени, пока не жарко.

- Прежде, чем наступит утро,- со стоном согласился Давид и растянулся на земле.

К тому времени, как солнце полностью взошло, мальчики уже несколько часов карабкались по склону.

- Ты был прав,- тяжело дыша, сказал Давид. -Можно обойтись без снаряжения. Дома я взбирался ещё и не на такие. Хотя и не такие,- добавил он, останавливаясь, чтобы немного отдышаться. Кто мог знать, что тут так много этих чёртовых кристаллов?

- Это необычная формация,- согласился Спок.

- И почему я не чувствую себя польщённым? Да-да, ещё один риторический вопрос.

Солнце подымалось всё выше, валуны и зубчатые выступы нагревались от его лучей всё сильнее, свет слепил мальчиков, несмотря на защитный козырёк Давида и вуаль Спока. Узенькая тропа сверкала, как расплавленная. Они медленно поднимались, опасаясь не заметить вовремя какую-нибудь трещину.

- Будь эта тропа более лёгкой,- сказал Спок, пытаясь подбодрить как Давида, так и себя, -она была бы более лёгкой и для здешних хищников.

- Да, это утешает.

Они находились ещё не очень высоко, и здесь было ненамного прохладнее, но даже чуть заметное повышение влажности подбодрило Спока; он буквально чувствовал, как иссушённая жарой кожа лица расслабляется при приближении...

Он втянул воздух. Запах пыли от недавнего камнепада и что-то ещё. Он снова принюхался. Да! Несомненно, вода! И ещё запах какого-то животного, достаточно острый, чтобы принадлежать хищнику, кажущийся знакомым, но инстикт выживания, пересиливая возможную опасность, звал: здесь вода, здесь жизнь, торопись!

Нет. Торопиться в пустыне смертельно опасно, особенно когда поблизости может оказаться чья-то берлога. Давид тоже почуял этот запах, потянулся к праще на поясе, нащупывая в рюкзаке подходящий...

Пусть Давид охотится. Свежее мясо поддержит его силы.

Что до меня, подумал Спок, то где есть вода, там обязательно есть и съедобные растения. Так они смогут продержаться...

Пока у Давида не закончится триокс. Если это произойдёт, что тогда?

Спок уже решил, что будет делать. Чтобы спасти Давиду жизнь, его придётся выдать Середу, пусть даже с опасностью для него, Спока. Надо только следить, чтобы Давид, ведомый интуицией, не предвидел этой его логики.

- Спок,- тихо окликнул Давид, -тут что-то есть. Я заметил клочья, похожие на шерсть, такого же цвета, как камни.

- Будь осторожен.

- Я осторожен. Но я ничего не вижу.

Я тоже. Хищник предпочитает оставаться невидимым. Пока не бросится.

Давид уже карабкался вверх, и Спок заторопился следом. Да, вот вода - крошечное озерцо, ярко-синее на фоне чёрных камней, манящее. Чуть дальше громоздятся огромные базальтовые валуны. Должно быть, их сбросило сюда в результате землетрясения. Наваленные беспорядочной грудой, они образовали целый лабиринт с пещерами.

Странно: хотя над головой кружили птицы, ни одно животное не пришло попить.

- Что-то не так,- прошептал Давид. -Думаешь, вода плохая?

Спок отрицательно покачал головой, указывая на следы, отпечатавшиеся в грязи у самой воды. Животные явно приходили сюда на водопой.

- Возможно, мы их распугали.

- Или же поблизости бродит какой-то опасный хищник.

- Именно,- тихо сказал Спок. -Я посторожу, а ты наполни фляги.

Землянин опустился на колени у самой воды.

- Эй,- прошептал он, -вот ещё клок шерсти. Не слишком красивой: рыжая с прозеленью.

Память запоздало выдала информацию, и Спок застыл на месте. Теперь он точно знал, что это был за запах, и откуда взялась эта шерсть.

- Ле-матя,- прошептал он.

- Что?

- Смертельно опасный хищник, обитающий в горах. Я не думал, что мы достигли его ареала.

- Хищники не читают учебников,- пожал плечами Давид. -Что теперь?

Но Спок предостерегающе поднял руку, прислушиваясь. Он уловил слабое мяукание, доносившееся из-под нависающей скалы. Не похоже на голос ле-матя. Какое-нибудь раненое животное? Он осторожно двинулся вперёд. Давид шёл следом.

Здесь было ещё больше клочьев рыжей с прозеленью шерсти. Мяуканье сделалось громче. Затаив дыхание, Спок вгляделся в темноту. Между камней было гнездо из сухих растений и шерсти. В гнезде пищали шесть крошечных ле-матя.

Яркое, как вспышка, воспоминание.

Яростный вопль, царапанье когтей по камню, ле-матя, уже почти загнавший его в угол - и тут между ними с рычанием встаёт И-Чайя, поредевшая его шерсть стоит дыбом, он скалит сломанные клыки. И-Чайя закрывает его собой, явно требуя от своего "детёныша" бежать и спрятаться. Спок слышал жалобный визг И-Чайя, когда ле-матя вонзил в него свои ядовитые когти, знал, что его сехлат только что спас ему жизнь ценой собственной...

Эти детёныши, такие маленькие, что мешочки у основания когтей и зубов ещё не успели наполниться ядом, выростут в хищников, как тот, что убил И-Чайя. Сжимая в руке камень, Спок склонился над гнездом.

Но что-то остановило его. Медленно, не понимая, зачем, он протянул руку и коснулся одного из детёнышей, издавшего в ответ злобное шипение. Шерсть его была такой мягкой, мягче, чем он думал!

Совсем крошечные детёныши - и такие отважные; ещё совсем беспомощные, они поднимали в защиту свои крошечные лапки, ничтожно маленькие по сравнению с тем, какими они станут со временем. Тоненькие, как иглы, коготки выглядели совсем безобидными. Один из детёнышей открыл пасть и зарычал - там, где когда-нибудь появятся грозные клыки, сейчас были молочные зубы. Как же он может...

- Спок, сзади!

На него с пронзительным воплем летел - летела - в прыжке взрослая ле-матя, защищая своё логово, своих детёнышей. Спок метнулся прочь, упал, покатился по земле, вскочил, стремясь укрыться за скалой. Размеры хищника поражали. Те, что водились вокруг Шикара, были крупными, но теперь перед ним было создание Огненного Чрева, возможно даже, удачная мутация. Спасаясь, он полез по скале вверх.

Но хищница уже почуяла его запах и почуяла его страх. Снова ему было семь лет, и снова он застыл от страха при виде опасности. Он снова потерял контроль над собой, когда ле-матя с пронзительным воплем обнажила клыки, сами по себе смертельно опасные и, кроме того, ядовитые.

Давид! Эта мысль прорвалась сквозь парализовавший его страх. Если он двинется, ле-матя кинется на него!

Спок схватил камень. Он больше не был ребёнком; он был почти так же силён, как взрослый вулканец, и если он не промахнётся, он пробьёт ле-матя череп.

Но если он убьёт её, что станет с детёнышами? Странная, нелогичная, смертельно опасная нерешительность, и всё же...

- В сторону, Спок!

На миг Спок подумал, что своими криками Давид подвергает себя опасности. Но тут в голову ле-матя ударил камень. Животное взвыло и обернулось, и тут другой камень попал прямо в чувствительное ухо, и показалась зелёная кровь. Третий камень ударил в глаз. С гневным воплем ле-матя кинулась на нового врага. Но Давида нигде не было видно.

О, умно! подумал Спок и бросил в ле-матя камень. Та завыла, обернулась, и Давид обрушил на неё из своей пращи целый град мелких камешков. Хищница завертелась волчком, пытаясь увидеть врага, атакующего со всех сторон одновременно. Давид отчаянно жестикулировал Споку. Уходим, живо!

Верно!

Прыгая с камня на камень, он спустился вниз, как раз, когда к нему подбежал Давид с флягами с водой, колотящими его по бокам. Они побежали вместе и мчались, пока Спок не сделал знак остановиться, прислушиваясь.

- Всё в порядке. Она вернулась к своему логову.

- С тобой всё в порядке?- Давид схватил его и стал осматривать в поисках ран. -Эта зверюга тебя когтями не достала? Что это было, чёрт возьми?

Прикосновение не было неприятным, но это было нарушение контроля. Как можно тактичнее, Спок высвободился.

- Это,- сказал он, -была ле-матя.

- Самый опасный хищник? Выглядит, как вершина пищевой цепочки. Бьюсь об заклад, она так о себе и думает. И всё-таки,- добавил землянин, -если бы я защищал свой выводок, -я бы тоже разозлился.

- Ле-матя все такие,- пояснил Спок. -Постоянно в состоянии злобы. Это единственный из вулканских хищников, который убивает больше, чем способен съесть.

Глаза Давида расширились.

- Тогда почему ты её не убил? Или детёнышей? Эти забавные крошки превратятся в таких же чудовищ.

- Нельзя уничтожать выводок. А если убить их мать, они тоже умрут.

- Да, конечно, но...ладно...

- Кроме того, это её территория, а не наша, и она защищала своих детей.

- Ладно,- повторил Давид. -По крайней мере, воды мы набрали. Давай уберёмся от миссис Ле-матя как можно дальше.

Вооружённый своей пращей, он взял на себя роль арьергарда. Подымаясь настолько быстро, насколько они отваживались, следя, нет ли поблизости других ле-матя, мальчики достигли гребня. Не зная, доволен ли он или - что совершенно нелогично - напуган правильностью своих расчётов, Спок указал вниз.

- Это и есть Огненная Матка.

Внизу всё было загромождено чёрными скалами и покрыто серым пеплом. Из расщелин, от озёр горячей воды и кипящей грязи поднимался пар. Единственными цветными пятнами на этом зловещем ландшафте были жёлтая корка серы и зелёный лишайник. Воздух дрожал от жары.

- О Господи,- произнёс Давид с благоговейным ужасом. -Мы что, собираемся перейти через это?

- Это осуществимо.

- Ты говоришь не слишком уверенно.

- Это осуществимо,- повторил Спок. -Надо только смотреть под ноги.

- И дышать. Пара пустяков!

- Это, я полагаю, сарказм.

- Он самый.- Давид со вздохом присел на корточки. -Но мы на верном пути, да? Мы почти добрались до норы Середа.

- Да.

- Господи, никогда не думал, что буду рад увидеть то, что похоже на сгоревший ад.- Давид выпрямился и посмотрел вниз. -А может, и не совсем сгоревший. Местами ещё дымится. Надеюсь, то, что там варится, не выплеснется на нас.

- Нелогично волноваться о том, чего не изменить.

- Я землянин до мозга костей, и потому нелогичен.- Давид достал флягу и протянул Споку. -Как давно ты пил в последний раз?

- Двадцать четыре целых восемьсот тридцать шесть сотых ваших часов назад,- ответил Спок. Он отпил из протянутой фляги и добавил, -ты уже должен знать, что задавать вулканцу риторический вопрос - ошибка.

- Лишь бы ты мог ответить,- сказал Давид. Он снова посмотрел на Огненную Матку. -Она и вправду выглядит так, как будто вот-вот что-нибудь родит.

- Здесь,- внезапно указал Спок. Теперь он точно знал, где они находятся. -Нам не требуется пересекать всю Огненную Матку, только один угол. Наша цель там, на правом краю Огненной Матки.

- Та гора? Или нет, это не гора. Похоже, вершина вулкана обрушилась внутрь.

- Именно. Убежище Середа находится внутри. Я узнаю очертания горы.

- Они все там.- Давид вздрогнул. -Моя мама, студенты, половина дипломатических представителей на Вулкане. Я...надеюсь, что они живы.

Землянин на его месте, подумал Спок, положил бы Давиду руку на плечо, пытаясь подбодрить его. Он поднял было руку и опустил её. Вулканцы не подбадривали друг друга прикосновением; сама потребность в физическом контакте означала ослабление самоконтроля.

Давид заглянул в свой рюкзак.

- У меня осталось три ампулы триокса,- сообщил он Споку. -Может, делать иньекции реже?

- Наоборот,- сказал Спок. -Я рекомендую тебе участить иньекции из-за серных испарений, которые встретятся нам внизу. Анноксия приводит к ошибочным решениям.

- А у них есть триокс?- требовательно спросил Давид. -Как ты думаешь, Середа заботит, что у них могут не выдержать сердца и лёгкие?

- У них есть мы,- сказал Спок. -С тем, что мы можем сделать. С тем, что мы можем придумать.

Давид уселся поудобнее и попытался заставить себя рассуждать спокойно.

- Нам нужен передатчик. С передатчиком мы сможем послать сигнал кораблю моей мамы, в Шикар, да куда угодно...

- Включая поисковые группы. Власти, несомненно, ведут поиски.

- Точно. Но в такой громадной пустыне...не думаю, что мы можем расчитывать, что кавалерия придёт нам на выручку.

Спок посмотрел непонимающе. Кавалерия? Разве это не устаревший род...а. Ссылка на очередной фильм. Однажды Давид уже употребил её, совершенно нелогично.

- Возможно, нет,- согласился Спок. -Но одна из них может обеспечить подкрепление.

- Прежде всего нам необходим передатчик. Но...Спок, что это за люди с Середом? Это не вулканцы, и всё же...Я слышал, Серед что-то говорил об "оторванных братьях".

Спок смотрел ему в глаза, не отвечая. Он был обязан землянину жизнью, но негласный запрет был наложен на историю об "оторваных братьях", одну из самых трагических страниц в истории Вулкана, как раз перед победой учения Сурака и спасительной трансформацией вулканского общества. Давид отвёл глаза первым.

- Понимаю. "Я мог бы тебе это сказать, но тогда мне придётся тебя убить".

Спок уставился на него с ужасом.

- Я никогда бы...

- Нет, нет, это так говорится! Это секретные сведения, да? Выходит, что-то всё-таки просочилось. Об этом будет время подумать, когда вернёмся.- Он присвистнул. -Ну и переполох же в службе безопасности подымется!

- Как ты заметил, об этом будет время подумать, когда вернёмся.

- И всё-таки,- продолжал рассуждать Давид, -они вулканоиды. То есть то, что действует на вулканцев, подействует и на них. Хотел бы я, чтобы у них не было вулканских способностей.

- Может, и нет,- тихо сказал Спок. -Я не слышал, чтобы они сохраняли наши древние искусства. Одно могу тебе сказать: среди тех, кто покинул Вулкан, не было никого с горы Селейя. Никого из адептов Гол.

- То-то телепаты бы обрадовались! Ладно, Спок, до сих пор мы тянули на честном слове и на одном крыле - ну да, ещё одна цитата из фильма - так что вот мой план. Мы спускаемся как можно быстрее и осторожнее и используем любой шанс - как тогда, когда сумели удрать. Мы должны устроить камнепад или ещё что-нибудь, или подать кому-то сигнал.

- Ты говоришь, как будто это совсем просто.

- Да, но ты учти, что нам помогут. Я знаю, ребята Звёздного Флота сделают всё, чтобы вырваться.

- А если они слишком ослабели для этого?

- Ну тогда...Тогда нам придётся...

- Отвлечь стражу?

- Да!

- Устроить что-нибудь, чтобы застать врасплох целую армию вооружённых и хорошо обученных воинов?

- Мы что-нибудь придумаем,- Давид отважно махнул рукой. -В конце концов, всё зависит от нас.

Что ж, подумал Спок, его опыт общения с землянами ограничен. Но судя по тому, что он успел узнать, когда земляне делают подобные заявления, они "что-нибудь придумывают". Давид был живым доказательством их находчивости - и воли к жизни. Будет только логично ещё раз довериться таким качествам.

В любом случае, подумал Спок, глядя на зловещую картину внизу, выбора у них нет. Всё, что у них есть - смекалка землянина и логика вулканца.

Будет ли этого достаточно?

Как сказал бы Давид, ответил он себе, мы должны обойтись этим.

Глава 14

Обсидиан, пустыня.

3-й день 1-й недели месяца сияющий чара.

Год 2296

Что хорошо в кошмаре, думал Маккой, так это то, что можно проснуться. К сожалению, он не спал. Он был бы рад ущипнуть себя, очнуться и снова уснуть.

Кому-то было больно. Кто-то плакал, и Маккой не мог найти его. Или её. Свой передатчик он тоже не мог найти. Проклятье, этот "Мастер" и его цепные фанатики разбили его трикодер. Они отобрали у него рюкзак с медицинским снаряжением, а теперь этот предатель-вулканец - параноидальный шизофреник, если вулканцу можно поставить подобный диагноз - предлагал вернуть его в качестве подкупа.

Всё, что от него требовали взамен - это предать своих друзей. Тогда ему разрешат лечить больных и умирающих в этой пещере, видом и запахом наводившей на мысль о средневековых больницах, когда ещё не знали ни канализации, ни дезинфекции. Может, если он предложит свою душу впридачу, этот остроухий псевдо-пророк вернёт ему также и передатчик.

Отчего же ты не попробуешь, приятель? спросил он себя.

Ответ был прост. Одно дело - допускать...вольность в толковании Главной Директивы. В своё время им с Джимом случалось истолковывать её весьма вольно! Но предать своих сейчас - значит заманить их в смертельную ловушку. А учитывая, что здесь замешаны ромулане - вовлечь в войну.

В животе у него начинало урчать от голода. А вот, наконец, появилось что-то съедобное. Презрительно глядевший на Маккоя ромуланин буквально швырнул ему еду.

Ты никудышний официант, приятель. Чаевых тебе не видать.

Угощение состояло из фляги с водой и чего-то напоминавшего высушенные корни, но это хотя бы было съедобным.

Но рядом были другие, нуждавшиеся в еде больше. Маккой благоразумно выпил воды, не ограничивая себя - он никому не поможет тем, свалится от обезвоживания - откусил кусок от одного из корней - то же, если свалится от голода - и поднялся.

- Берите.- Он стал жестами предлагать тем, кто был поближе, оставшуюся еду и воду.

Над ним нависла чья-то тень. Маккой, опустившийся на колени рядом со стонавшей женщиной, пытаясь напоить её, обернулся и увидел над собой ромуланина, того самого молодого центуриона. Лицо Руанека ничего не выражало, и в поведении не чувствовалось угрозы.

Если оставить политику, он кажется человеком порядочным. И я уже знаю, что у него есть чувство юмора. Плохо, что командир его сумасшедший.

Некоторое время Маккой пытался не замечать присутствия центуриона. Но Руанек стоял слишком близко, и доктор бросил резко:

- Что тебе?

Этот Мастер, каким бы сумасшедшим он ни был, захватил его с какой-то целью; а отсюда следует, что он желает сохранить своего пленника целым и сравнительно невредимым. Какую-то сукунду центурион колебался, а затем, пожав плечами, отвернулся. На лице его ясно читалось: если Маккой настолько глуп, что хочет уморить себя голодом, то это его дело.

Где-то неподалёку с камней капала вода. Этот звук доводил Маккоя до исступления почти так же, как его бессилие помочь этим людям. Из угла поднимались тучи пыли: какой-то идиот полировал пол пещеры. Отполированный пол сиял, отражая всё, что есть в пещере, удваивая количество больных и умирающих. Лучше от этого не становилось. По крайней мере, воздух не был затхлым, он циркулировал, а это означало, что где-то должен быть выход. Если только удастся найти его. Как офицер Звёздного Флота, он обязан был искать пути к бегству. Но его долг, как врача, был оставаться здесь. К тому же без передатчика он бы просто блуждал в этой пустыне, пока она не поглотила бы его, а делать этого он не собирался.

Один из тех глупцов, что долбили молотками скалу, отбил здоровенный кусок. Чёрный блестящий камень упал и треснул. Вместе с ним лопнуло терпение Маккоя.

- Сейчас же прекрати это, слышишь?- заорал он. -У многих из этих людей уже пневмония. Ты что, хочешь, чтобы им стало хуже?- Может, это какое-то неизвестное заболевание. Он сможет назвать его в своём докладе пустынным силикозисом - если только выберется отсюда, чтобы написать доклад.

Один из туземцев взглянул на него снизу вверх, пожал плечами и с явным трудом поднялся на ноги. Он истощён не от голода, понял Маккой. Это кахексия, и он болен уже много месяцев. Странно, что у него ещё хватило сил встать, не говоря уж о том, чтобы начать раздеваться - собственно, ему и раздевать-то было особенно нечего. Он снял с себя верхнюю одежду и, оставшись в каком-то тряпье, двинулся к выходу - судя по тому, что охраняли его вооружённые ромулане, это был выход. Маккой мог разглядеть каждую кость и каждую опухоль на потемневшем от солнца теле умирающего. Эти метастазы, пожалуй, неизлечимы даже для медицины Звёздного Флота.

На третьем шаге он споткнулся и едва не упал, и тогда другой туземец, выглядевший так, как будто он находился ещё не на пороге смерти, а только на ступеньках её крыльца, встал и шагнул к нему. Просунув руку под левое плечо этого ходячего скелета, он удержал его на ногах. Вооружённый ромуланин у выхода шагнул в сторону, махнув им рукой, чтобы проходили.

На Маккоя повеяло горячим запахом пустыни. Вдохнуть его было наслаждением. Он даже обрадовался смертоносному свету Локи.

- Куда он идёт?- настойчиво спросил Маккой. Ответом ему было пожатие плеч. Туземцы понимали его не больше, чем он их - совсем не понимали. Он указал на уходивших. Опять пожатие плеч. Это не непонимание, сообразил Маккой. Это безнадёжность и покорность судьбе. Никто в пещере не надеялся больше увидеть этих двоих, по крайней мере, не в этом мире. Что там наговорил им их Мастер о загробном мире, было уже совершенно другое дело. Маккой взглянул на кучу тряпья, оставленную ушедшим. Туземец снял даже свои стоптанные башмаки. Зачем он это сделал?

Ответ напрашивался сам собой, и Маккой вздрогнул. Умирающий и его товарищ ушли в пустыню так же, как когда-то старый эскимос уходил на плавучую льдину - чтобы не становиться обузой для сородичей, вынуждая их тратить ценные припасы на немощного едока.

- Стойте!- закричал Маккой и кинулся за уходящими.

Он тут же решил, что ему совсем не нравится, когда на него нацелен дисраптор. Совсем. Не. Нравится.

Он посмотрел на тех, что продолжали в углу долбить камни, и снова закричал. Удары по камню затихли, затем опять возобновились. Пыль стала ещё гуще. Трое или четверо согнулись в приступе кашля. На губах у одного показалась кровь. Маккой снова склонился над больными, предлагая оставшуюся у него еду и воду, укладывая поудобнее, успокаивающе заговаривая с ними - пусть даже они не понимают его, но участие поможет облегчить страдания.

- Это заразно,- сказал он ромуланину. -И неизлечимо. Особенно без моих лекарств.

Ромуланин усмехнулся и отошёл. Никто даже в шутку не говорил о землянах, что они не лгут. Может, ромуланин знал это. Но вернее, ему просто было всё равно.

Спок, мысленно воззвал Маккой. Спок, где ты? Когда-то ему довелось быть хранителем катры Спока, и между ними установился контакт. Маккой едва не сошёл с ума, прежде, чем стал принимать лексорин, облегчивший взваленный на него непосильный психологический груз, но даже тогда он стремился к этому контакту. Он почувствовал бы, если бы Спок был мёртв или умирал. Проклятье, знай он побольше, может, он смог бы воспользоваться им, чтобы связаться со Споком, и к чёрту передатчик!

Прекрати браниться и успокойся, сказал он себе. Ты только попусту тратишь силы. В доброе старое время - казалось, с тех пор прошли века - Спок погрузился бы в медитацию, пока Джим бы ходил из угла в угол, а Маккой закипал от гнева. А потом Джим врезал бы кому-нибудь или обольстил бы какую-нибудь жещину, и они бы вырвались и благополучно вернулись на корабль.

Да уж, хотел бы Маккой вернуть то время. И чтобы рядом опять был его капитан. И его дорогой вулканец.

Чёрт возьми, Спок, я надеюсь, что с тобой всё в порядке.

Спок последнее время был сам не свой, и началось это задолго до смерти Джима. Он тяжело пережил смерть леди Аманды, гораздо тяжелее, чем можно было судить по его виду; и Маккой знал, что он снова, по-вулкански учтиво и непреклонно ссорится со своим отцом. Аманда была звеном, объединявшим их.

Маккой признался себе, что он остался на службе для того, чтобы сопровождать Спока в его первом рейсе на "Интрепиде-2". После того, как Джим...как его не стало, у Спока не осталось причин - логичных или нелогичных - отказываться от капитанства; и всё же Маккой знал, что в глубине блестящего тренированного ума кроется сомнение в своей способности быть командиром.

И что же вместо нормального рейса выпало Споку? Какой-то сумасшедший вулканец и планета на краю гибели. И всё это как раз на границе Нейтральной Зоны. В случае неудачи они не только потеряют планету, сам союз между Федерацией и Вулканом окажется под угрозой. Уж этот ненормальный постарается на совесть!

Спок нуждается во мне. А сейчас с ним лишь капитан Рабин. Капитан? Он комедиант, а не капитан!

Мысленно он буквально видел, как Спок поднимает бровь. Доктор, я и не знал, что вы ещё и театральный критик.

Да никакой он не критик. Он врач. И слишком хороший психолог, чтобы не понимать, что он просто зол. Не то, чтобы на Рабина, и всё же...

Чёрт возьми, как будто ему больше нечего делать, кроме, как думать и анализировать. Маккой неохотно признался себе, что в глубине души он чувствует глупый, беспричинный гнев из-за того, что Спок словно предаёт память о Джиме, возобновляя дружбу с другим другом-землянином.

Разве это не опасная чушь? То, что Спок не рыдает в три ручья, ещё не значит, что он не может горевать. И то, что он рад встретить кого-то, кого знает с детства, ещё не значит, что он забыл Джима.

Маккой опустился на пол рядом с одним из своих пациентов - ха! скверная шуточка! - и обхватил голову руками.

Врачу, исцелися сам.

Самое интересное, что ему ещё и нравится неуместная весёлость Рабина. И надо признать, что при всех своих хохмах он отличный офицер.

По крайней мере, одно Маккой понял. Он наконец-то узнал, откуда Спок научился с невозмутимым видом отвечать на шуточки землян. Этот Рабин, должно быть, был близким другом, если Спок был так рад - о, он мог принимать сколь угодно невозмутимый вид, но Маккой чувствовал, когда он был рад -видеть его. И если он мог потом принять других землян, как друзей.

Не то, чтобы у нас всех было что-либо ещё, подумал Маккой. Сам он поступил на службу в Звёздный Флот после развода с женой, ища забвения от боли. И что он получил, носясь по всей Галактике? Ещё больше боли и переживаний! Джим потерял почти всех родных. Между Споком и его отцом было отчуждение. Да и Рабин, сколько бы он не рассказывал о своей матери, был такой же перекати-поле, как они все.

А затем Джим покинул их, предоставив им идти дальше без него. Смерть не была тем местом, куда Маккой стремился поскорее попасть. Он закрыл лицо руками. Ему было всё равно, что на него смотрят.

- Передатчик должен быть где-то здесь,- прорычал он, давая выход гневу. -Куда они его дели?

Почувствовав, что его дёргают за рукав, он обернулся так резко, что женщина, пытавшаяся привлечь его внимание, охнула и попятилась. Она испуганно поднесла руки ко рту, и Маккой увидел, что они покрыты пятнами.

- Всё в порядке,- произнёс он как можно мягче и протянул руки ладонями вверх, пытаясь успокоить её. -Я не причиню тебе вреда.

Она оглянулась на ромуланина, к которому присоединился один из его товарищей. Оба стояли, отвернувшись, и, казалось, скучали.

Она жестом подозвала Маккоя и указала на маленькую койку у стены.

- Это твой ребёнок?- по-прежнему мягко спросил он, попеременно указывая на койку и на женщину. -Твой?

Она кивнула - похоже, этот жест был общим у его и её народов - затем трижды поклонилась. Её явно потрясло, что Маккой сделал так же. Должно быть, она не привыкла, чтобы ей оказывали уважение. Облегчённо вздохнув, она подвела его к ребёнку, так закутанному от смертонотных лучей Локи, что Маккой не мог сказать, мальчик это или девочка. Одно было ясно: у ребёнка лихорадка.

- Воды,- приказал Маккой. Мать посмотрела непонимающе, и он жестом показал, что пьёт. Мать заторопилась прочь. Проклятье, они тут все обожжены; похоже, мне понадобится вся вода, какую только можно раздобыть! Что ж, ромулане не подписывали Новую Женевскую конвенцию, а Мастер ничем не выказал, что руководствуется какими-либо соображениями, кроме собственных бредовых идей.

Женщина вернулась с флягой. Маккой огляделся в поисках какой-нибудь чашки или хотя бы миски. Раскутав ребёнка - он оказался мальчиком - он обтёр его этим же тряпьём и стал осматривать. Ни одного пятна - по крайней мере, пока.

Он взял руку женщины, испещрённую родинками неровной формы и странного даже для инопланетян цвета. Кожа на одной из них треснула, и ранка кровоточила. Она позволила ему перевязать руку.

- Тебя надо бы доставить в медцентр на базу,- пробормотал он. -Хотел бы я иметь такую возможность. Пока у тебя есть шанс, но...

Женщина убрала руку. Он указал на неё, затем на ребёнка и покачал головой: нет пятен. Её измождённое лицо расплылось в улыбке.

Должно быть что-то ещё, думал Маккой, осматривая ребёнка. Что-то чёрное закрывало ему глаза, и Маккой осторожно смыл это.

- Смотри!- сказал он ей. -Видишь? Плохо! Смотри, как я это смываю.- Она кивнула. -Если опять появится, ты это смой.- Опять кивок. Маккой надеялся, что она поняла.

Он поглядел вниз. А, вот в чём дело - распухшая ступня. Ребёнок слабо пытался отбиваться, когда Маккой взял её в руки. Мальчик на что-то наступил, поранил ногу, и это что-то попало в рану, вызвав инфекцию.

А у меня нет моего саквояжа, подумал Маккой, с тоской вспоминая о своих лазерных скальпелях и антибиотиках. Скальпели. И тут его осенило. Да планета же сплошь состоит из скальпелей, не зря она называется Обсидиан! Он подобрал острый осколок, один из тысяч, что валялись под ногами, и стал обивать его об стену, пока не получил нужного острия.

Несколько неприятных моментов - и обломок шипа, ставший причиной инфекции, был извлечён, рана промыта, и Маккой перевязывал ребёнку ногу самой чистой тряпкой, которую смогла раздобыть его мать. По лицу её текли слёзы.

Не так плохо, верно? Вот ребёнок, который не умрёт. По крайней мере, не в этот раз. Не сегодня.

Маккой улыбнулся женщине - ещё один знак, общий для её и его народов. Он почувствовал, что у него перестал болеть желудок - впервые с того момента, как его привезли сюда.

Он полил себе на руки (предосторожность, а не транжирство) и вытер их тряпкой - он надеялся, не одной из тех, что оставил уходящий в пустыню. Женщина схватила его руку, поцеловала своими потрескавшимися губами, а затем потянула, как бы приглашая следовать за собой.

У неё не было причины желать ему зла - разве только то, что ни одно доброе дело не остаётся безнаказанным, с мрачным юмором подумал Маккой и последовал за ней. Может, она хотела, чтобы он помог ещё кому-то, даже с теми примитивными орудиями, которые ему удастся смастерить. Возможно, он сумеет уговорить её показать ему здешние травы - должны же быть какие-то травы на этой благословенной планете - а оттуда...

Она метнулась к стене, затем бросила испуганный взгляд на ромулан. Те настолько привыкли, чтобы их боялись, что даже ничего не заметили. Она слаба и больна, она не представляет для них опасности, догадался Маккой. Она никто и ничто.

Долгий опыт научил Маккоя не допускать подобных промахов. И не делать никаких предположений, ибо женщина вернулась, сжимая что-то в кулаке. Она снова улыбнулась ему, как улыбается мать ребёнку, собираясь дать ему то, что он давно уже просит, и показала ему то, что сжимала в руке - его передатчик.

- Где ты его нашла?- спросил он. Она покачала головой, в глазах её был страх. Лучше не давить на неё, сказал он себе. Но ему трудно было оставаться спокойным. Он трижды поклонился ей в знак уважения. Он подарил бы ей весь мир, будь это в его власти! Его передатчик! Да он, можно считать, уже на полпути домой!

Пряча драгоценную находку, он отошёл в дальний угол пещеры. Он даже поел, впервые за последние дни ощутив настоящие голод и жажду. Затем улёгся возле удобного камня спиной к часовым и сделал вид, что спит.

Ромулане обменялись кивками и опустились на колени, занятые чем-то на полу пещеры. Небось стреляют по каким-нибудь мелким животным, подумал Маккой. Уж не играют физзбин.

Убедившись, что они не обращают на него никакого внимания, он достал передатчик.

- Маккой вызывает "Интрепид",- прошептал он. -Маккой вызывает "Интрепид". Приём, Ухура. Приём!

Ответом ему был сплошной треск. Маккой поспешно убавил громкость. Ромулане могли узнать этот звук. Он действует глупо. Ухура наверняка изменила курс, так чтобы планета оказалась между кораблём и Локи. Он может вызывать корабль, пока дуотронические элементы передатчика не заржавеют, и не услышать в ответ ни звука. Кроме того, понял он по силе статического треска, ионизация ещё слишком сильна, чтобы "Интрепид" смог транспортировать кого-то с корабля или на корабль, не распылив его атомы по всей звёздной системе.

Значит, расчитывать на корабль пока не приходится.

Маккой закрыл глаза, сосредоточиваясь, как научился, когда держал катру Спока в своём сознании. Спок, где ты?

Он смог почувствовать лишь то, что чувствовал раньше: Спок был жив. Маккой вздохнул и снова рискнул включить передатчик.

- Спок...Маккой вызывает Спока...Ты слышишь, Спок?

Опять треск, на этот раз пугающе слабый.

Нет, только не это. Не может быть, чтобы разрядилась батарея. Или соединения были повреждены или - или что там ещё может случиться с этими штуками. Маккой быстро закрыл передатчик, беспомощно глядя на него, жалея, что в своё время ограничился основным курсом обращения со средствами связи. Зачем, дескать, доктору более углублённый курс? Хотя какая разница, запчастей тут всё равно не достать.

Маккой снова включил передатчик, не обращая внимания на пугающе слабый треск. Экономить энергию не имеет смысла. Насколько он знает, передатчик будет разряжаться, даже не будучи включённым. Он будет пробовать снова и снова. И если энергия иссякнет, он, по крайней мере, погибнет, сражаясь!

Глава 15

Вулкан, Огненная Матка.

6-й день 8-й недели месяца тасмин.

Год 2247

Давид с полуразвёрнутым рационом в руке беспокойно оглядывался по сторонам. Они со Споком нашли временное прибежище на одном из тех редких клочков земли, где не было явных опасностей, не считая волн жара и бурлящих вокруг горячих источников.

- Ты уверен, что здесь нет радиоактивности?- в который уже раз спросил Давид. -Это место выглядит так, как будто сюда сбросили ядерную бомбу - и не слишком давно к тому же.

- Температура воздуха здесь не является ненормальной для Вулкана,- терпеливо уверил Спок, -и у нас не было ни ядерных войн, ни крупных ядерных инцидентов. Это типичный вулканический район, ничего больше.

- Для преисподней он, может, и типичен,- проворчал Давид.

Игнорируя эту явную эмоциональную ссылку на земную религию, Спок изучал взглядом неровную, покрытую пеплом местность, обдумывая следующий ход. Как и по всей Огненной Матке, здесь не росло ничего, кроме галюциногенного лишайника - он да ещё жёлтая корка серы были единственными цветными пятнами на фоне чёрных камней и серого пепла. Из трещин в земле пробивались струйки пара, свидетельствующие, что там, на глубине, идут активные процессы.

Внезапно, без всякого предупреждения земля задрожала, и воздух наполнился рокотом.

- Вулкан!- заорал Давид. Рацион вылетел из его рук.

- Гейзер!- рявкнул Спок. -Ложись!

В каких-нибудь десяти метрах от низ из земли вырвался гейзер, обрызгав их горячей солёной водой. Спок бросился на землю, прикрывая голову руками. Защитная одежда должна была защитить его тело.

Ничто, однако, не могло спасти рацион, упавший прямо в неглубокое кипящее озерцо. Давид, выглянув между закрывающими лицо ладонями, пробормотал что-то явно не на земном стандартном.

- Плакал мой обед. Спок, если я отравил ваш источник, весьма сожалею.

Гейзер постепенно затих. Спок осторожно заглянул в озерцо.

- Здесь не очень глубоко. Мы можем достать рацион.

- И спасти местную экологию. Прут ещё у тебя?

Спок передал ему прут. Давид пристегнул к его концу щипцы, также захваченные из разбившегося шаттла, опустил это импровизированное удилище в воду и шарил по дну, пока не подцепил рацион и не вытащил его.

- Представляешь? Он даже не начал растворятся!- фыркнул Давид. -Хотя ничего странного. Может, обварившись, он стал вкуснее?- Он взмахнул рационом, чтобы остудить его, и отсалютовал им Споку. -Чего не сделаешь ради науки.- Он вонзил зубы в рацион и скорчил гримасу.

- Это тоже "по вкусу напоминает курицу"?- без всякого выражения в голосе спросил Спок.

- Ха. И ещё раз ха. А ещё говорят, что у вулканцев нет чувства юмора. Чтобы удовлетворить твоё любопытство: эту бурду ничто не улучшит.- Давид решительно доел безвкусный рацион.

- Думаю, тебе не надо напоминать, что у нас почти ничего не осталось. Или мы внесём еду в список того, что собираемся украсть у Середа, или очень скоро мы оба здорово проголодаемся. Если останемся живы.

Спок знал, что это не метафора. Вопреки своему названию, Матка была настолько бесплодной, что произрастать там мог лишь лишайник.

- Надо идти. Теряя время, мы не облегчим свою задачу.

Они прошли мимо кипящей, воняющей серой лужи; мимо расщелины, из которой выбивались испарения настолько едкие, что Давид согнулся от кашля, и даже Спок закашлялся. Наконец мальчики уселись отдохнуть, загораживаемые грядой похожих на гнилые зубы скал, покрытых жёлтой и белой соляной коркой.

- В стране Мордор,- пробормотал Давид. -Если они смогли, смогу и я.

Спок поднял бровь, но не стал задавать вопросов. Явно очередная цитата из какой- нибудь книги или фильма. Если землянину от этого легче, то пусть будут цитаты. Он лежал неподвижно, наслаждаясь отдыхом, радуясь, что огонь и испарения не позволят никаким тепловым локаторам обнаружить их присутствие по температуре тел. Он мог видеть впереди вершину крепости Середа - гору с обрушившейся внутрь вершиной, камни которой образовали над ней крышу. Крепость - но Спок помнил, что она вся пронизана трещинами и проходами лавы. Это не неприступная твердыня, это очередное доказательство - если в таком есть необходимость - безумия Середа. Достаточно опыные и отважные скалолазы могли пробраться внутрь и выбраться незамеченными.

- Возможно, заложники не испытывают такого дискомфорта, как мы думаем,- сказал Спок. -Там достаточно отверстий, чтобы обеспечить необходимую циркуляцию воздуха.

- А что толку в циркуляции такого воздуха?- возразил Давид. -Он воняет серой и кто знает чем ещё.

- Да...но через них может поступать и информация.

- Эй, точно! Нам надо только найти выход, через который мы выбрались, или какой-нибудь другой проход.

- Я сильно сомневаюсь, что это будет так просто. Если мы разделимся,- продолжал Спок, -мы сможем обследовать вдвое большую площадь и удвоить наши шансы обнаружить подходящий проход. Однако...

- А вдруг ты упадёшь и сломаешь ногу?- спросил Давид.

Спок хотел было напомнить землянину, кто из них упал, загнал себе в руку шип, так что его пришлось вытаскивать, и умудрился уронить в воду свой рацион - но нет. Он удовольствовался более сдержанным:

- Именно об этом я и хотел сказать. Эта местность слишком опасна. В особенности,- не смог удержаться он, -для нездешних. Мы должны держаться вместе. Кроме того, мне понадобится твоя сноровка с пращей.

"Целую ночь", как выразился Давид - хотя Спок точно знал, что это длилось 6.235 стандартных земных часа - мальчики карабкались и спускались по скалам - даже Споку казалось, что они облазили половину Огненной Матки. Они обнаружили множество проходов, но все они либо вели в незнакомую местность, либо заканчивались тупиками.

Прислонившись к камням, они немного отпили из своих полупустых фляг. Без еды можно продержаться намного дольше, чем без воды.

- Надо идти,- наконец сказал Спок.

- Пожалуй, да.

Давид устало поднялся на ноги, слегка покачиваясь. Спок протянул руку, чтобы поддержать его, но землянин вдруг замер.

- Ты слышишь?

Спок наклонил голову, прислушиваясь. Его слух был острее, чем у Давида, но землянин явно прислушивался к чему-то, что он слышал, а Спок нет.

Очаровательно.

- Это моя мама, прошептал Давид, и глаза его заблестели. -Её голос я где угодно узнаю.- Он заторопился.

Из очаровательного это становилось изумительным. Считалось, что земляне не обладают способностями адептов Гол. Может, у Давида начались галлюцинации?

А может, галлюцинации у меня? Спок посмотрел на скалы, покрытые лишайником. Если раздавить их - а возможно, просто наступить на них уже значило раздавить их - это вызовет у вулканца тошноту и даже головокружение. Он не рассказал Давиду всего: поедание этих лишайников или вдыхание дыма при их сгорании не только вызывало галлюцинации, оно могло лишить рассудка.

Навсегда.

Давид! Землянин уже почти добрался до расщелины в скале, и Спок поспешил преградить ему дорогу.

- Осторожнее! Тут всё в этом лишайнике.

Давид скривился. Все его ладони были в незаживших порезах и царапинах - идеальная предпосылка для инфекции.

- Не думаю, что я их задел. Если и задел, они, похоже, на землян не действуют. Кроме того,- горячо добавил он, -сейчас мне всё равно. Я должен слышать, что там происходит.

- Если ты можешь слышать их, они могут услышать тебя.

- Я хочу, чтобы мама услыхала меня и узнала, что я жив и здоров. Я должен увидеть, Спок. Должен.- Давид говорил всё громче. -А если бы там была твоя мама?

- Давай я пойду первым,- уступил Спок. Я иду тише. И руки у меня не так исцарапаны.

Давид открыл было рот, чтобы возразить, но смолчал. Дисциплина Звёздного Флота? Если она может заставить неукротимого землянина сдерживаться, она весьма действенна.

- Иди,- прошептал Давид.

Стараясь не касаться лишайника, Спок пополз в тоннель, оказавшийся достаточно широким даже для взрослого. Тоннель резко обрывался, и Спок броси через плечо:

- Держи меня.

Давид обхватил его за лодыжки. Хватит ли у землянина сил удержать его, если он сорвётся? Нелогично, сказал себе Спок, тревожиться о том, чему не поможешь. Он осторожно вытянулся и почувствовал, как в лицо пахнуло жаром. Огонь? Спок ещё подался вперёд, осторожно выглянул из-за каменной кромки - и отпрянул в смятении, чуть не врезался головой в камень и с помощью Давида выбрался из тоннеля.

- Удачно,- выдохнул Спок. -Удачно, что ты не сорвался оттуда. Ты попал бы прямо в озеро кипящей лавы.

- Здорово,- простонал Давид. -Ты нигде не заметил мою маму?

- Очень трудно что-либо увидеть и услышать, когда под тобой бурлит лава,- отвечал Спок. -Надо искать другой проход.

Он поднялся, стараясь ничем не выдать усталости и боли. Боль - это всего лишь боль. Он вполне способен справиться с ней, сказал себе Спок. Они продвинулись метров на десять, Давид то и дело останавливался, прислушиваясь к каждому звуку. Внезапно Спок издал предостерегающее шипение.

- Я их слышу,- не обращая внимания на вздох облегчения, вырвавшийся у Давида, он стал осматривать другой проход. -Этот проход не такой крутой,- прошептал он Давиду, -не такой скользкий и достаточно широк для нас обоих.

Давид протиснулся рядом с ним.

- Вот моя мама,- взволновано прошептал землянин. Она едва может говорить! И кашляет - Спок, мы должны что-то сделать сейчас.

Мальчики продвинулись, насколько позволяла ширина тоннеля, и выглянули вниз. Слева они увидели бурлящее озеро лавы, воздух над ним дрожал от жара. Возле этого озера стоял круглый, грубо вытесанный из камня алтарь, наполовину покрытый застывшими брызгами лавы, которые не могли полностью скрыть вырезанные полустёршиеся знаки, поразившие Спока своей древностью: они восходили ко временам на много столетий раньше Сурака. Врезанные в алтарь кристаллы отражали свет лавы. Какой-то запах примешивался к испарениям серы: на алтаре стояли древние бронзовые жаровни, покрытые письменами слишком стёршимися, чтобы их можно было разобрать.

Тут к алтарю приблизилась фигура - и сразу же и сам древний алтарь, и даже бурлящее озеро лавы сделались не важны. То был Серед - сильно изменившийся Серед. Он больше не был ни спокойным учёным, ни бесстрашным воином. Он был в пурпурном одеянии, на котором выделялись металлические символы. На тяжёлом, украшенном драгоценными камнями поясе висели дисраптор с вправленным в рукоятку алмазом и древний стальной кинжал, кривое лезвие которого было словно покрыто рябью от воды. В древние страшные времена истории Вулкана такие кинжалы не обнажали и не прятали в ножны без того, чтобы при этом не пролилась кровь.

На этом кинжале что, кровь? Кровь Середа? Или человеческая кровь?

Свет от кипящей лавы падал на письмена на плаще Середа. Спок попытался разобрать их. "Главенство Великого Дома". Перевести это было нетрудно, но вот это, со знаком, обозначающим святыню?

Жрец и король. Когда до Спока дошёл смысл увиденного, по спине его пробежала дрожь. Не считая отсутствия головного убора, который он, вероятно, ещё наденет, Серед был одет, как один из правителей пещер те-Викрам.

Но почему? Это ведь была одна из самых воинственных и нестабильных культур Вулкана! Не последуй мы учению Сурака, они бы сделали всё, чтобы уничтожить Вулкан!

- Что за портной на него шьёт?- прошептал Давид. -Что значит весь этот маскарад?

Произнося эти слова, он изо всех сил старался, чтобы голос его звучал спокойно и шутливо. Глаза его то и дело перебегали с Середа на мать, склонившуюся над лежащими у стены детьми. Один из них слабо кашлял. Двое лежали неподвижно, с тяжело вздымающейся грудью. Видно было, с каким трудом даётся им каждый вдох в разреженном воздухе.

- На нём одеяние древнего жреца чрезвычайно воинственной культуры,- тихо отвечал Спок. -Полагаю, ты сочтёшь её духовных лидеров безумцами. Они принимали наркотики и в состоянии наркотического опьянения совершали...определённые преступления, утверждая...что ими движет высшая сила.

- Хашашины,- прошептал Давид. -Вулканский вариант Горного Старца. В худшую заваруху мы не смогли бы угодить при всём желании.

- Погляди на алтарь.

- Что это там? Какие-то жарлвни, вроде китайских...ха, да это похоже на трикодер. Передатчики. Порванный медицинский рюкзак...эй, да это же триокс!

- Несомненно, это часть той скверны, от которой Серед хочет очистить Вулкан.

- Чёрт бы его побрал,- зашипел Давид. -И весь этот триокс просто валяется без всякой пользы. Он что, не знает, что в этом воздухе можно задохнуться? Не слышит, что вокруг кашляют? Даже если он считает, что ведёт войну, существуют же правила обращения с военнопленными. Он что, не знает?

Спок ответил не разу.

- Если он действительно считает себя жрецом-королём те-Викрам, то они для него не пленники, а... жертвы.

Давид со свистом втянул воздух.

- О нет,- тихо сказал он, глядя на Середа. Голос его звучал неестественно твёрдо. -Не выйдет.

Он двинулся вперёд. Спок схватил его, удерживая со всей силой вулканца.

- Давид, подожди. Слушай.

- Этот псих не скажет ничего, что стоило бы слышать.

- А наши жизни тоже ничего не стоят? А слова капитана тоже ничего не стоят? Слушай!

- Ваши пленники больны,- говорила капитан Нехама Рабин Середу, будто возобновляя прерванный разговор. Вы не позаботились о нас. Некоторым плохо.

- Это слабые,- ответчал Серед, -неспособные возродиться из Огненной Матки. Выживут лишь сильные.

Давид издал рычание. Спок видел, как застыло лицо капитана Рабин.

- Так уже говорили,- холодно сказала она Середу. -Те, кто считал себя высшей расой. Но они были побеждены, и их память навеки проклята.

- Тем не менее это правда.

- Правда? Разве правда, нет, разве правильно, если сильные делают, что хотят, а слабые должны страдать? Или вместе с логикой Сурака Вы отбросили и его мораль?

- Таков закон Огненной Матки,- бесстрастно сказал Серед. -Всё остальное иллюзия.

- Тогда будем считать эту иллюзию реальностью,- сказала капитан. Допустим, Вы правы. Допустим, Вы действительно тот, чьё одеяние носите. Вы хотите очистить свой мир от инопланетян и их культуры. Каким образом? Вы хотите обменять заложников?

- У меня много пленников, и возможно, я решу не обменивать их.

- Тогда что? Хотите вернуться к недоброй памяти старым временам? Именно это Вам нужно? Что ж, если Вам нужна жертва, кто подходит больше? Они,- капитан Рабин махнула рукой в сторону больных, -или же тот, кто силён и идёт на это добровольно?

- Нет, выдохнул Давид. -Боже, нет!

- Тихо, Давид!- яростно шепнул Спок.

К счастью Серед, погружённый в собственный мир, их не услышал.

- Какую логику Вы усматриваете в самоубийстве?

Капитан Рабин оглядела его с холодным презрением.

- Разве не сказано, что нужды многих важнее нужд немногих? Или одного?

- И Вы предлагаете мне на этом основании освободить такое множество недостойных?

- Не предлагаю. Требую.

Слова её были прерваны приступом кашля, заставившим её согнуться. Серед...рассмеялся холодным жутким смехом.

- Как Вы можете выдвигать какие бы то ни было требования? В переговорах с позиции слабости не может быть логики.

Капитан Рабин медленно выпрямилась, лицо её выглядело измождённым, но глаза смотрели решительно.

- Я обучена служить и терпеть. Выдвигать такое требование - моя цель и моё право. Я говорю не с позиции слабости, а с позиции своей цели - и следовательно, с позиции величайшей своей силы.

- Мама...нет,- прошептал Давид, но Спок удержал его, не позволив броситься к матери.

Несколько секунд Серед молча разглядывал женщину.

- Я вынужден признать, что Вы воин по рождению и воспитанию,- произнёс он, наконец. -Но, как воин, Вы должны понять, что с моей стороны было бы неблагоразумно отпустить заложников, способных раскрыть местонахождение крепости, из которой...- Серед замолчал.

- Из которой?- переспросила капитан Рабин. Голос её то и дело прерывался; её явно было трудно дышать. -Крепость, из которой Вы предадите свой народ? Крепость, из которой Вы принесёте опустошение планете, не знавшей на протяжении тысячелетий ничего, кроме мира? И Вы считаете угрозой беопасности больных детей?

Серед положил ладонь на рукоять кинжала.

- Этот мир,- слово "мир" он произнёс с горечью, -лишил Вулкан силы. Давно пришло время восстановить наше боевое наследие, красоту лезвий, омочённых кровью, вспышку, поглощающую жизнь соперника, и клятву возобновлённого родства с теми, кого этот мир слишком долго отвергал - слишком долго отвергал победу!

Давид покрутил пальцем у виска. Спок понял без слов. Землянин был прав: Серед впал в совершенное безумие.

Как назло, именно в этот момент у Давида заурчало в животе. Мог ли Серед услышать это? Землянин беспомощно посмотрел на Спока, прикусив губу, чтобы удержать смех, который легко мог погубить их обоих.

Мальчики поспешно выбрались из тоннеля, и тут Давида прорвало. Тщетно пытался он удержать смех.

- Хотел бы я, чтобы эти лишайники можно было есть!- выдохнул он. -Хоть чем-то набить живот, чтобы он не урчал. Только подумать, что тебя могут выдать собственные внутренности!- Он сел. -Может, лишайники не подействуют на меня так сильно из-за того, что я землянин. Как думаешь? Стоит попробовать?

Спок уставился на него.

- Что я думаю, Давид? Я думаю, что ты, возможно, только что спас жизнь своей матери и остальным. Быстрее, помоги мне собрать побольше лишайника. Осторожнее, не раздави! И смотри, чтобы они не коснулись порезов.

Это была тонкая, опасная работа, ещё более сложная из-за того, что они торопились.

- Что теперь?- спросил Давид.

- Тоннель,- указал Спок. -Тот, что над озером лавы. Нет, подожди, вот этот тоже над лавой, но не такой крутой, отсюда нет опасности свалиться.

Мальчики торопливо полезли в тоннель. Мать Давида, согнувшаяся в приступе кашля, выпрямилась как раз вовремя, чтобы взглянуть вверх и заметить их. Глаза её расширились, и она торопливо продолжала, отвлекая внимание от мальчиков:

- А вы? Этот изменник называет вас братьями. Вы кажитесь воинами, рождёнными для оружия и чести. Требует ли ваша честь вести войну с больными детьми?

- Если они заложники твоих правителей,- не слишком уверенно произнёс один из незнакомцев. Ещё один покачал головой.

- Вы сомневаетесь...- новый приступ кашля заставил её согнуться.

- Мама может заговаривать им зубы часами,- прошептал Давид. -Если бы только она могла дышать!

- Через несколько минут у неё будет триокс.- Либо так, подумал Спок, либо станет ещё хуже, чем сейчас. -Бросай лишайник!

- Фотонные торпеды, пуск,- пробормотал Давид.

Они бросили лишайник в тоннель - прямо в озеро бурлящей лавы. Облако пыли поднялось вверх - ядовито-зелёный туман, подхваченный потоками горячего воздуха. От этого тумана закружилась голова.

И в этот миг Спок, чувствуя себя на грани, отделяющую реальность от галлюцинации, ощутил жуткую уверенность, что реальность будет уничтожена.

Глава 16

Обсидиан, пустыня.

4-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

В пещере было прохладно; пожалуй, даже слишком прохладно для вулканца, хотя Спок и отказывался считаться с такими мелочами, как лёгкий дискомфорт. Снаружи кочевники с привычной быстротой разбивали лагерь. Их шатры, отметил Спок, были устроены весьма изобретательно, они отличались лёгкостью при транспортировке и простотой сборки: на каркас из пружинистых шестов драгоценного в эти местах дерева натягивалась материя из шерсти чучаки, окрашенная в коричневые тона под цвет окружающей пустыни. Клапан из шкуры служил дверью; в полукруглой крыше также можно было отодвинуть кусок ткани, обеспечивая отверстие для выхода дыма; стены шатра можно было поднять в жаркий день, обеспечивая доступ воздуха, или опустить ночью, чтобы внутри было тепло.

В самом деле, весьма изобретательно.

Хотя на первый взгляд шатры устанавливались беспорядочно, судя по тому, что никто никому не мешал, существовала чёткая организация семейных групп. Лагерь, целиком окрашенный в цвета пустыни, был совершенно незаметен для постороннего глаза.

Или, заподозрил Спок, видя, что никто не расстаётся с оружием, для враждебных кланов.

Интересно было бы осмотреть лагерь, подумал он, узнать, какие ещё приспособления для жизни в пустыне существуют у этих людей. Но пока кочевники сами не пригласят их, логика диктовала, чтобы они с Рабиным оставались там, где им было указано. Весьма логично со стороны кочевников поместить их сюда: с одной стороны, предоставить двум пришельцам самое прохладное место в лагере было знаком гостеприимства; с другой стороны, стены пещеры гарантировали, что "гости" не смогут сбежать.

Справедливо. Не обращая внимания на Рабина, беспокойно расхаживавшего взад-вперёд, Спок принялся изучать пиктографы, которыми были изрисованы стены пещеры; знаки были нарисованы красным, вероятно, охрой, и обведены древесным углём. Часто встречающийся знак означал, по всей вероятности, солнечную спираль, такой символ использовали многие жившие в пустыне народы; возле каждой спирали были линии, похожие на ограждение. Значит, он был прав. эта глубокая пещера с толстыми стенами служила кочевникам убежищем при не слишком сильных солнечных бурях. Для более сильных бурь у них должны быть убежища в пещерах поглубже.

Низкий уровень техники, в конце концов, не обязательно означает низкий уровень интеллекта.

Заслышав тихий шёпот, он обернулся и очутился лицом к лицу с целой группой детей, мальчиков и девочек, глядящих на него широко распахнутыми глазами. Судя по нескладному сложению, решил Спок, они не вступили ещё в переходный возраст. Темноволосые и смуглые, как и их родители; пожалуй, слишком худые для своего возраста - в конце концов, они росли в трудных условиях пустыни - но никаких признаков болезней. Неряшливый же вид их объяснялся не отсутствием родительской заботы, а тем, что они люблзнательны и подвижны, как всякие дети.

Они были также... Привлекательность, сказал себе Спок, всего лишь логичный способ, с помощью которого вид обеспечивает своё существование. Но в мозгу зазвучал голос Маккоя: "Ну же, Спок, скажи правду: они забавные".

От него явно чего-то ждали.

- Приветствую вас,- осторожно начал он.

Никакого ответа. Дети продолжали молча, с серьёзным удивлением разглядывать его.

Разумеется, я для них интересен. Дети всех разумных видов любознательны. И я, вероятнее всего, не похож ни на кого из тех, кого им доводилось видеть.

Поскольку Спок представления не имел, чего от него ждут, он с равной серьёзностью кивнул своей аудиенции и поднял руку в вулканском приветственном жесте.

Ага, похоже, это был правильный шаг. Дети попробовали подражать ему, хихикая, когда их маленькие пальцы отказывались принимать нужное положение. Спок сохранял бесстрастное выражение лица, но в глубине души чувствовал удовлетворение от их весёлости. Дети то и дело переводили взгляды со своих рук на него, улыбаясь уже открыто; у некоторых их них, как у земных и вулканских детей, виднелись во рту дырки, там, где на месте выпавших молочных зубов ещё не выросли постоянные.

- Ничего удивительного,- тихо сказал за спиной Рабин. -Ты здорово их потряс.

Спок уже хотел было ответить я никого не тряс, но вовремя уловил смысл его слов. И похоже, они был довольно точными. Дети явно отнеслись к нему, как к другу; факт, который он счёл весьма приятным. Совершенно ничего нелогичного в такой реакции, сказал он себе. Напротив, вполне логично чувствовать удовлетворение при виде того, что молодое поколение разумных существ здорово физически и умственно, несмотря на тяжёлые условия.

- Хороший признак, что кочевники подпускают к нам своих детей. И что среди них есть дети.

- Ты прав. Значит, это не банда, совершающая набег, а клан в поисках нового пастбища или что ещё может быть нужно таким людям.

Дети начали проявлять нетерпение. Им не нравилось, что такие забавные незнакомцы не обращают на них никакого внимания. Один из мальчиков храбро приблизился и дёрнул Спока за край плаща, лопоча что-то вроде "ещё, давай ещё".

Внезапно засигналил передатчик Спока. Малыш испуганно вскрикнул, и стайка детей бросилась врассыпную. Даже капитан Рабин вздрогнул от неожиданности.

- Что? Кто?

Спок уже открывал передатчик. Он и Рабин обменялись быстрыми взглядами; лицо землянина озарилось надеждой, Спок же разрешил себе лишь поднять бровь. Послышался слабый шёпот: Маккой!

- Спок...это ты?

- Да, доктор Маккой. Это Спок.

- Ну, слава Богу! С тобой всё в порядке?

- Вполне. Что с Вами, доктор? Ваш сигнал слаб. Вы не пострадали?

- Нет, не считая моей гордости. И этого чёртова передатчика, который разряжается на глазах.- Пауза, и затем несколько нетвёрдым голосом, -здесь много больных.

- Вы знаете, где это "здесь", доктор?

Последовал слабый вздох.

- Хороший вопрос. Точных координат дать не могу, я нахожусь в какой-то чертовски огромной пещере с тяжеленными металлическими дверями, отделяющими её от внешнего мира.- Пауза, и снова, -здесь полно чёрных проходов от лавы, так что это наверняка где-то в горах. Они притащили меня сюда без помощи транспортатора, и это длилось...ммм...я думаю, только пару дней, так что горы эти должны быть недалеко от места падения шаттла.

- Тагари-шар. Ближайший хребет.

- Возможно. У меня не было возможностями любоваться окрестностями.

Наступило долгое молчание. Вероятно, подумал Спок, Маккой спрятал передатчик при чьём-то приближении, скорее всего, часового. Вулканец терпеливо ждал, пока доктор снова заговорит. Наконец, Маккой сказал очень тихо:

- Больше говорить не могу. Слишком много чужих ушей. И проклятый передатчик почти разрядился. Слушай, Спок, я угодил в компанию каких-то фанатиков, которые называют себя Верными. Эти здешние. А вот серьёзные парни, у которых оружие - те ромулане.

- Ромулане,- задумчиво повторил Спок. Тот шпион ещё называл его Огненный...ну да. Значит, на планете присутствуют ромулане.

- Знаю, знаю,- продолжал Маккой. -Это плохо. Но это ещё не всё. Их предводитель...держись, Спок. Их предводитель - вулканец.

- Вулканец!- это уже Рабин. -Вы уверены?

- Судя по голосу, это капитан Рабин.- Собственный голос Маккоя наполнился сарказмом. -По-вашему, я не способен отличить вулканца, после того, как прослужил с вулканцем столько лет, капитан? Учтите, этот тип, кто бы он ни был, уже не молод, но держится прямо и такой надменный, что дальше некуда. И ненормальный, дальше некуда. В развевающихся белых одеждах, как из древней истории Вулкана. А уж таких холодных глаз я никогда не видел ни у вулканца, ни у землянина. Называет себя Мастер.

- Спок,- встревоженно сказал Рабин, -знаешь, кого это напоминает? Нашего старого знакомого Середа!

Спок глянул через плечо на землянина, чуть заметно нахмурившись.

- Шансы против этого. Фактически, я оценил бы их...

- У меня нет времени выслушивать лекции по статистике!- оборвал Маккой. -Слушайте, мне нечем этого доказать, я никогда не видел этого человека раньше, но у меня есть все основания полагать, что он - а чёрт! Тут народ собирается. Вынужден попрощаться. Что бы я вам потом не говорил, не обращайте внимания; возможно, им удастся заставить меня заговорить. Может, этот номер у них и пройдёт.

- Будь осторожен, Боунз,- произнёс Спок, к собственному удивлению, голосом Кирка.

- Он мне говорит!- буркнул Маккой и отключился.

- Ага, вот и делегация,- Рабин поднялся. -Похоже, я нужен там. Этому Мастеру или как его там ещё придётся подождать.

Спок последовал за ним, размышляя о загадочном вулканце. Но как сказал Рабин, этому придётся подождать. Он стал с интересом наблюдать, как землянин, окружённый кочевниками, о чём-то спорит с ними.

По крайней мере, Спок полагал, что это спор. Если так, то спор этот весьма походил на перепалку и требовал оживлённой жестикуляции всех участников и такого быстрого обмена высказываниями, что переводчик Спока едва поспевал за ними.

Давид говорил мне как-то, что когда люди его народа горячатся во время спора, их речь и жестикуляция делаются быстрее. Похоже, то же самое можно сказать и об этих кочевниках.

Тут один из кочевников отступил, намеренно обрывая горячий спор, и произнёс с презрением:

- Ты сравниваешь нас с ними? С теми, кто живёт в городе, с Прирученными, узниками собственных стен? Да им даже не достаёт ума спрятаться здесь от солнца!

- Ещё того хуже,- добавил другой кочевник, -они отделили себя от настоящей пустыни - пустыни, приносящей мудрость.

- Мой народ не допустил такой ошибки,- парировал Рабин. Подвижное лицо его стало серьёзным. Оба наши мира сохранили пустыни. На обоих наших мирах знают, что пустыня помогает познанию.

Удар попал в цель. Кочевники отступили с выражением удивления и уважения, и Спок услышал, как один из них пробормотал: "Может, он не Добрый Дурак; по крайней мере, не дурак".

Рабин устремил на Спока красноречивый взгляд: помоги мне, я выбит из колеи. Спок шагнул к землянину и вступил в дискуссию.

- На моей планете мы тоже сохранили пустыню. Мы тоже чтим её и знаем, что она приносит мудрость. Но получается,- продолжал он с вулканским спокойствием, -что в вашем мире есть те, кто выбрал весьма необычный путь к познанию.

- Верные,- пробормотал кто-то и окружающие зашевелились.

- Верные,- согласился Спок. -Мы слышали это название. О них мы хотели бы говорить.

Внезапно по толпе пробежал ропот, и собравшиеся разом отступили, пропуская маленькую худощавую фигуру с низко надвинутым капюшоном.

Итак. А я всё думал, когда мы увидим предводителя.

Фигура была одета в коричневый плащ, без всякого рисунка, но Спок слышал слабое позвякивание украшений. Судя по выказываемому окружающими почтению, это были амулеты или религиозные принадлежности.

Фигура остановилась перед Споком и Рабиным, старческая рука сдвинула капюшон. Спок почувствовал, как при виде лица его пронзила совершенно неуместная боль и молниеносная, такая же неуместная мысль о Т'Пау.

Нет. Нелогично. Контроль. Конечно же, это не была давно умершая матриарх Вулкана. Но внезапное воспоминание было вполне объяснимо, поскольку невысокая женщина держалась с тем же чувством собственного достоинства, с той же гордостью и спокойной властностью. В её древнем лице и тёмных глазах чувствовалась мудрость с некоторой долей цинизма.

Истинная предводительница. Но Т'Пау покинула Совет Федерации после резни на горе Селейя. Между собой мы разберёмся сами, как выразился Макой. Отвернётся ли и эта предводительница от Федерации - и заберёт при этом с собой свой народ?

Спок почтительно поклонился и почувствовал, как женская рука, лёгкая, словно лист, коснулась головы, благословляя его. Он выпрямился, заметив, как взляд Рабина метнулся от него к неё и снова к нему. Землянин, не будучи глупцом, тоже поклонился и, в свою очередь, удостоился благословения. Затем женщина заговорила совсем не старческим голосом.

- Я Старейшая клана Белого Камня Бенак Харан. Ты,- она жестом указала на Рабина,- пришелец, известный нам, как Добрый Дурак.

- Так я слышал,- отвечал тот сухо. -Я...э...из клана Рабин, и меня...э...называют Давид.

- А ты, о пришелец, несомненно, из далёкого мира?

Спок выпрямился.

- Я Спок с планеты Вулкан, сын Сарека и Аманды, теперь же - Спок, капитан Звёздного Флота Федерации. Я сожалею, что не могу сообщить тебе имени своего клана: деление на кланы больше не в обычае моего народа.

Он не был уверен, насколько правильно и с надлежащими ли нюансами были переведены его слова. Прочесть что-либо по лицу Старейшей было невозможно, но глаза её чуть расширились.

- И всё же тебе знакомо почтение.

- Мудрость всегда почитаема.

- Это хорошо,- Старейшая повернулась. -Пойдёмте, ты, не имеющий клана, и ты, из клана Рабин. Думаю, нам надо поговорить.

Она провела их в самый центр лагеря, где кольцом стояли шатры. Повинуясь её безмолвному жесту, кочевники поспешили установить навес, натянув ткань из шерсти чучаки, расстелили ковёр и положили на него подушки. Старейшая уселась со спокойным достоинством, затем жестом предложила сесть Споку и Рабину. Вокруг, переговариваясь, стояли кочевники.

Робкая девушка подала воду. Вновь повторился сложный ритуал воды. Никто не произнёс ни слова, пока девушка не скрылась в одном из шатров. Затем Старейшая заговорила.

- Зачем вы здесь?

Вопрос её был адресован Рабину. Чуть помедлив, он ответил:

- Наше появление здесь - результат нашего прихода в пустыню. Зачем вообще мы пришли в пустыню...

- Зачем?- настойчиво повторила она с лицом, спокойным, как у вулканки.

- Старейшая, мы пришли помочь. Мы, Федерация - союз многих народов. Как ты сама понимаешь, достичь этого было нелегко.

- Невозможно,- пробормотал один из кочевников и тут же умолк, повинуясь властному жесту Старейшей.

- Нет, не невозможно,- возразил Рабин. -Да, у нас есть свои проблемы и всегда будут. Как у всех разумных существ. Но за все эти годы мы поняли, что если кто-то не похож на тебя или не живёт по твоим обычаям - это ещё не причина его ненавидеть. И если кто-то в беде, единственно правильное - прийти на помощь.

- Да,- сказала Старейшая. -Я знаю, ты делал всё, что мог.- В спокойном голосе слышалась лёгкая насмешка, словно она говорила с ребёнком, считающим себя взрослым. -А ты,- она перевела взгляд на Спока, -зачем ты здесь? Ты тоже из этой "Федерации"?

- Да, Старейшая. Старейшая, я не буду говорить о том, что мы пытались сделать. Думаю, тебе хорошо известно обо всех попытках и неудачах Федерации в её миссии здесь.

- Дела Прирученных внутри городских стен нас не касаются. У Доброго Дурака добрые намерения, но его усилия были недостаточны. Мои люди говорили с...другими друзьями.

- Вот как. Могу я узнать, с кем?

- Они похожи на тебя!- выкрикнул кто-то.

Вулканец и землянин разом вскинули брови. Эти "друзья" едва ли могли быть вулканцами; не считая редких исключений, как Серед и этот Мастер, вулканцы не вели себя столь нелогичным и воинственным образом.

- Ромулане,- прошептал Рабин. -Больше некому. Маккой прав.

А что же Мастер? Спок быстро проанализировал скудные данные.

Факт: Маккой обладает достаточным опытом, чтобы различить эти две расы. И его описание было довольно точным.

Факт, следовательно: Мастер может быть только вулканцем. Личность его пока не может быть установлена: не хватает данных.

Факт: ромулане не нарушили бы верность своей планете, чтобы последовать за вулканским лидером. Следовательно, они здесь по чьему-то приказу. А отсюда следует, что Мастер, сознаёт он это или нет, является орудием ромулан.

Очевидно, они решили, что им нужна эта планета.

Но Спок не надеялся, что ему удастся объяснить опасность инопланетного вторжения кочевникам, знавшим лишь пустыню и считавшим всех, кроме себя, либо Прирученными, либо чужаками. Вместо этого, бросив на Рабина предостерегающий взгляд, он спокойно спросил:

- И что вам пообещали ваши друзья?

Спокойный, рассудительный тон Спока произвёл на кочевников большее впечатление, чем любой поток красноречия. Старейшая сделала знак говорить свободно и только следила с бесстрастным лицом, как они отвечают один за другим:

- Чистую воду.

- Здоровых детей.

- Вдоволь еды.

- Очаровательно,- заметил Спок, и он действительно подразумевал это. -Разве вы уже не получили этого от Федерации? Разве не научились делать этого сами?

В толпе беспокойно зашевелились, переговариваясь. Спок неумолимо продолжал:

- Разве мужчины и женщины Федерации не показали вам, как строить более надёжные убежища?- Он на ходу изменил следующий аргумент, о лучшем урожае; кочевников, считающих города ловушками, вряд ли заинтересует земледелие. -Как выращивать более сильных чучаки и находить для них лучшие пастбища? Разве не лечат они ваших детей от болезней, причиняемых солнцем?

- Они начали...- неуверенно сказала женщина.

Именно такого ответа Спок ожидал. Он возразил, как истинный учёный:

- Мудро ли будет мешать тому, что так хорошо начато?

- Хорошо сказано,- пробормотала Старейшая, но ничего не ответила.

- Когда ромулане дают вам обещания,- обратился Спок к разросшейся толпе, -что вы чувствуете? Надежду или страх? Чувствуете ли вы, что им можно верить?

По толпе пронёсся ропот сомнения. Превосходно, подумал Спок и продолжал, развивая преимущество:

- Честны ли они в своих обещаниях? Нет ли за этими обещаниями угрозы?- Ропот перерос в рёв. Спок поднял обе руки - плавный, элегантный, точно расчитанный жест. Толпа умолкла, и он продолжал в наступившей тишине, учёный, всего лишь излагающий факты. -Ромулане. Федерация. Обещания. Угрозы. Что выбрать? Взвесьте возможности.

Довольно. Он замолчал, предоставляя им принять решение, наблюдая, как они спорят между собой, прекрасно сознавая, какую бурю подняли его слова.

Вот, значит, что испытывал его отец во время переговоров. Когда держишь ситуацию в руках. Очаровательно. Да, очаровательно.

Но "очаровательно", напомнил себе Спок, это не то же, что и "успешно", а гордость - самая коварная, самая опасная эмоция, одна из тех, которые земляне причисляли к "смертным грехам". В любом случае, решающее слово за Старейшей.

Я сделал всё, что мог, сказал себе Спок. Теперь остаётся только одно: ждать.

Глава 17

Вулкан, Огненная Матка.

6-й день 8-й недели месяца тасмин

Год 2247

Спок вдохнул, боясь, что это будет последний его вдох, как разумного существа.

Страх, Спок? Где твой контроль?

Тише, отец. Эти слова он мечтал сказать всю жизнь.

Дым от горящего лишайника драл ему горло и проникал в лёгкие. Ему казалось, что в клубах дыма виден огонь. Его глаза были огнём. Если он сейчас закричит, его слова будут огнём.

Контроль, Спок. Он оборвал память об обычном замечании своего отца. Ты сын Аманды, а не только Сарека. Доверься своему земному наследию.

Внезапно снизу послышались крики и кашель: дым действовал!

- На землю, все! Закройте носы и рты!

Выкрикнувший это хриплый голос принадлежал капитану Рабин - матери Давида. Спок не видел ни её, ни Середа - он вообще ничего не мог видеть, кроме клубящегося дыма от галюциногенного лишайника. Земляне должны это выдержать. В худшем случае, они потеряют сознание; тогда их потребность в кислороде уменьшится, разве нет? Странно, он не мог вспомнить.

- Спок!- прохрипел Давид, глаза его горели над импровизированной маской из ткани, смоченной драгоценной водой. -Спок!

Да...Давид будет его проводником, помогающим ему не потерять контроль над собой в этом...фармакологическом эксперименте. От этой логичной мысли он едва не рассмеялся.

Рассмеялся?

Странно. По мере того, как сгущались испарения, он почувствовал настоящий страх. Страх не перед тем, что ему предстояло сделать - он боялся галюциногенных испарений. Страх и смех - эмоции землян. Возможно, его земная наследственность и вправду защитит его рассудок.

- Ко мне, братья!- то был голос Середа, кричащего на древневулканском. (Кричащий вулканец? Значит, лишайники в самом деле действуют.) -Мы захватим их источники, и тогда никто не сможет одолеть нас!

- Огонь!- разом заревели его сторонники. -Беритесь за мечи, к оружию!

Услышав эти отклики, Серед издал одобрительный крик, и воины, в свою очередь, закричали с новой силой.

- Похоже, кашу мы заварили,- сказал Давид. -Приступим?

Спок моргнул раз, другой, пытаясь сфокусировать зрение.

- Мы не можем просто подбежать и схватить передатчик.

Он чувствовал желание закричать вместе с воинами, издать громогласный боевой клич - нет! Контроль! Но ядовитые пары проникали в лёгкие. Отрава разъедала его кровь, его мозг. Отрава уничтожит его разум.

Отрава уничтожит его душу.

- Пожрёт мою душу! Вот оно!

Давид уставился на него.

- Эге, да у тебя и вправду крыша едет.

- Нет, нет, ты не понял! Пожиратель Душ, помнишь? Это образ настолько сильный, что даже мы реагируем!- Борясь с действием испарений, пытаясь привести мысли в порядок, Спок продолжал. -Как, по-твоему, он подействует на Середа?

- Который уже и так больной на всю голову,- продолжил Давид. -Да и эти его "братья" тоже!

- Нам остаётся лишь посмотреть, что произойдёт...

- Тем более, что больше ничего не остаётся!

- Можешь устроить шум пострашнее?- спросил Спок. -Не сейчас, когда я скажу.

- Не сомневайся.

Мальчики стали спускаться. Спок жестом показал Давиду, чтобы тот следовал за ним вниз - в самый центр хаоса! Воины распевали, плясали, точно первобытные дикари. Некоторые стали драться между собой. Сверкнул нож; кто-то зашатался и упал, едва не угодив в озеро лавы. Заложники сгрудились у стены, некоторые не могли двигаться. По крайней мере, подумал Спок, они не в гуще хаоса.

- Давай!- прошептал он Давиду. -Вопи! Вопи, не переставая!

Давид схватился обеими руками за горло, словно пытаясь задушить себя, и издал пронзительный вопль, эхом отдавшийся по всей пещере. Казалось, он раздавался со всех сторон одновременно. Серед встревоженно закричал. Воины заозирались по сторонам. Спок сделал глубокий вдох, не обращая внимания, что лёгкие его горят, глаза горят, что безумие пожирает его мозг, отыскивая самый лакомый кусочек. Его суть. Его душу.

Я знаю, что это не так. Это неправда.

- Пожиратель Душ!- завопил он во всю мочь, спрыгивая на дно пещеры. -Пожиратель Душ здесь!

Его голос перекрыл шум, на миг заставив всех умолкнуть. Но тут Давид издал новый вопль, и воины ударились в панику, стреляя друг в друга, издавая боевые кличи, сражаясь с лишь им одним видимым врагом.

А Серед - Серед стоял перед алтарём, простирая руки, и кричал:

- Приди же ко мне, Пожиратель Душ, приди, если смеешь! Я принимаю тебя в свои объятия, демон, я приветствую твою силу! Приди ко мне!

Водоворот эмоций закружил Спока (нет, нет, эмоции, контроль!), их сила привела его в ужас (нет, это тоже эмоция). Может, я тоже схожу с ума? Ужасающая сила всё нарастала и нарастала...ещё миг, и он тоже начнёт кричать-

- Ко мне, братья!- ещё яростнее закричал Серед. Во мне сила Пожирателя Душ! Это заря нашей победы или смерти!- Он выхватил ритуальный кинжал, багрово сверкнувший в отсветах лавы, и, ничего не видя, бросился вперёд. -Пусть же они умрут, крича в плак-тоу! Пусть угаснет их род!

Но заложники не стояли беспомощно. Спок услышал выкрики, по большей части землян:

- Дети! Защищайте детей!

- Держите его! Он хочет убить...

- Они все обезумели! У нас есть шанс!

Заложники дрались, используя всё, что попадалось под руку: камни, даже мелкие камешки и горсти пепла. Но сторонники Середа слишком обезумели, чтобы понять, кто их атакует. Какой-то воин в упор выстрелил в землянина, одетого в изорванную форму Звёздного Флота. Человек исчез в красной вспышке. С безумным смехом воин повернулся к андорианке, заслонившей собою троих детей.

- Нет!- закричал Спок и изо всех сил бросил в воина камень. Тот без труда уклонился, а затем хихикнул, отшвырнул оружие прочь, бросился на землю и стал биться головою о камень, пока не затих.

Давид бежал к алтарю, на котором лежали передатчики. Спок кинулся к заложникам, закричал заплетающимся языком:

- Назад! Ниши..тень..прячьтесь!

Но многие были слишком слабы, чтобы передвигаться быстро. Некоторые едва передвигались.

Вдруг он увидел капитана Рабин, бегущую к алтарю, к своему сыну. Увидел, как зубы Давида сверкнули в улыбке. А лицо капитана, покрытое слоем грязи, сияло в тот миг ярче вулканского солнца.

Я принесу своей маме сокровища, достойные величайшего из королей, подумал Спок, поразившись собственным мыслям, сокровища столь драгоценные, что сама Т'Пау станет завидовать ей... "Нежнейший шёлк и изумруды, зелёные, как кровь, сложу я к её ногам..."

Нет, это не его мысли, это слова из... из какой-то старинной пьессы, он не мог вспомнить названия...

Где же твой контрроль? Нет, не так. Где твоя человечность? Да, так лучше. Человечность. Его земной матери не нужны изумруды. Но если я поднесу ей вечнозелёную ветвь Земли, может, она улыбнётся мне так же, как капитан Рабин улыбается Давиду.

Нет, нет, и ещё раз нет, просто у него, как сказал Давид, "едет крыша". Говорят, некоторые земляне намеренно принимают галлюциногены, наслаждаются безумием. Это должно быть безумие. Иначе как объяснить, что на миг он увидел, что в руках у капитана Рабин не оружие, а арфа? А это кто, Давид? Он в плаще из звериных шкур, крутит над головою пращу...

Иллюзия. Атавизм. Воспоминания о рассказах Давида о прошлом его народа.

Спок заморгал, протёр глаза. Реальность вернулась. Давид отбегал от алтаря, сжимая в руке передатчик. Капитан Рабин держала дисраптор.

- Быстрее!- закричала она. -Идите за Споком!

За мной? Куда я могу повести их? А, вот туда, там вход!

Серед издал яростный вопль и кинулся на них.

Нелогично, промелькнуло во всё ещё затуманенном наркотиком мозгу Спока.. Если бы он атаковал молча, у него был бы шанс. Но те-Викрам никогда не отличались осторожностью.

Капитан Рабин молниеносно обернулась, и от её точного удара нож вылетел из рук Середа и исчез в бурлящей лаве.

- Нет!- бешено закричал Серед. -Священный нож! Нет!

Вытянув руки, он бросился на капитана: позиция тал-шайя. Как бы ни был затемнён его рассудок, у него достанет сил переломить шею землянке. Капитан Рабин упала, откатилась, стала подниматься - но сокрушительный удар, который не под силу отразить землянину, пришёлся ей прямо по голове. Она упала на колени, выронила оружие, и Серед со смехом схватил его.

- Мама!- закричал Давид, кинулся на помощь - и получил страшной силы удар, отбросивший его к озеру лавы.

- Давид!- отчаянно закричала капитан Рабин.

Но мальчик сумел, отчаянно извернувшись, упасть на камни, торопливо откатился от жара, пытаясь в то же время высвободить пращу.

Праща... смутно подумал Спок, пять гладких камней...отвага против силы...да.

Шагнув вперёд, он загородил Середу дорогу. Весь мир внезапно сосредеточился в одном-единственном враге, окружающий хаос перестал существовать. Серед остановился, едва не налетев на него, и Спок отчётливо произнёс на древневулканском:

- Ты осмеливаешься сражаться только с землянами?- В древнем языке не было обозначения понятию "предатель". Или "сумасшедший". -Луниккх та-Вик!- добавил он. -Отравитель источников!

Серед взглянул на него и...

вырос впятеро, его протянутые руки превратились в когти, рот его открылся, готовясь высосать из Спока жизнь и душу.

Пожиратель Душ! Он вселился в него...

Невозможно. Нелогично. Давид сказал бы...сказал бы...что? Что-нибудь бесстрашно-насмешливое. Вроде "нет, ты только полюбуйся". И отпустил бы какую-нибудь шутку насчёт..."пляшущих теорем". Всё это только иллюзия. Серед не более, чем простой смертный.

Но от этого он не менее опасен!

- Полукровка,- глумливо сказал Серед, поднимая дисраптор.

- Я могу отличить реальность от иллюзии,- ответил Спок. -А ты можешь?

- Ха, мальчишка,- Серед поднял руки - тал-шайя. -Твой хребет сломается так же легко, как шея землянина.

Я не смогу справиться со взрослым тренированным противником; не врукопашную. Нужно оружие...

Вот то, что ему нужно! Обломок базальта, острый, как липра! Он схватил его, не замечая тяжести...

И битва поглотила его. Серед внезапно исчез; какой то воин с безумными глазами, крича что-то вроде "моя жизнь за твою, мой командир!" атаковал Спока с ножом, нацеленным ему прямо в сердце. Желание жить пересилило всё, и Спок изо всех сил взмахнул своей импровизированной липрой. Удар пришёлся по голове, и горячая зелёная кровь брызнула на оружие Спока, на его руки, лицо. Воин рухнул на землю, дернулся в судороге и застыл; череп его был расколот.

Пелена галлюцинации спала. Стоя над телом, Спок не мог думать ни о чём, кроме я никогда не думал, как это легко - убить. Он не хотел убить ле-матя. Теперь же за один миг он отнял жизнь у разумного существа.

У него вдруг подкосились ноги. Он упал на колени, сотрясаясь от рвотных спазм, желая оказаться за тысячи миль отсюда, не заботясь о том, что само понятие желания нелогично. Почему это было так просто? Он убил, не задумываясь. И это было так просто.

Что-то прожужжало возле его уха. Потом ещё. Вспомнив, что вокруг идёт бой, Спок отковылял в сторону. Серед! Куда девался Серед?

С силой безумца Серед швырнул одного из воинов прямо под выстрелы, и побежал, озираясь по сторонам, будто ища, кого бы захватить в заложники. Капитану Рабин удалось снова завладеть оружием. Держа его обеими руками, она выстрелила поверх головы Середа.

- Сдавайся, Серед! Ты остался один!

Похоже, Серед поверил. Вместо того, чтобы обернуться и вступить в бой, он кинулся вглубь пещеры. Спок бросился вслед за ним. Он уже убил один раз; почему бы ему не убить снова, на этот раз с полным сознанием того, что он делает. Серед сумасшедший, Серед преступник, из-за Середа...

- Спок, вернись!- резко приказала капитан. Спок невольно подчинился.

- Рабин вызывает Шикар, приём, приём!- кричал Давид в передатчик. -Нет, не знаю я координат. Мы находимся в Кузнице, в Огненной Матке - Спок говорит, вы называете это место так. Вы можете засечь меня? Да? Тогда быстро!

Дай-ка мне, сынок,- сказала капитан Рабин, но приступ кашля едва не заставил её упасть на колени. Давид бросился на помощь, но она отстранила его, ободряюще улыбнувшись.

- Рабин вызывает "Фаррагут". Да, я жива. Засеките мой биосигнал. Заложники здесь. У нас много пострадавших. Транспортируйте медперсонал и службу безопасности. И как сказал мой сын, быстро!

Через несколько секунд в воздухе замерцало, и в пещере материализовались офицеры службы безопасности Федерации. Сражение продолжалось недолго. Галлюциногенные пары рассеялись, оставив воинов слишком дезориентированными, чтобы противостоять даже детям, не говоря уж о разъярённых взрослых заложниках, жаждущих расправиться со своими захватчиками. Отряд Федерации быстро справился с теми немногими из воинов, кто был способен оказать сопротивление, одновременно успокаивая бывших заложников. До слуха Спока доносились обрывки фраз "эй, довольно" и "да, знаю, вы жаждете мести, но мы же цивилизованные люди!"

На удивление быстро - или возможно, подумал Спок, его восприятие времени было нарушено - безумцы были уведены, мёртвые убраны. Крики долетали из тоннелей, где мужчины и женщины с неутомимостью преследующих добычу охотников искали Середа.

- Ничего,- с досадой произнёс кто-то. -Никаких следов, даже тепловых.

- Он убежал в подземелье,- это капитан Рабин. -Делайте всё возможное. Но думаю, нам придётся оставить эту проблему вулканцам - с нашими рекомендациями. Они порядком потеряли лицо, так что уж они этого не оставят.

Т'Пау, подумал Спок, никогда ничего не забывает и не прощает. Эта мысль принесла мрачное удовлетворение.

Офицеры Федерации тем временем устанавливали освещение, измеряли расстояния, принимали донесения, то и дело отрываемые от этих занятий разгневаными врачами и вскоре присоединившимися к ним невозмутимыми вулканскими целителями. В пещеру то и дело доставляли медикаменты, а из пещеры забирали раненных, которых удалось стабилизировать настолько, что их можно было транспортировать в медицинский отсек корабля капитана Рабин. Из передатчиков то и дело постоянно раздавались сообщения из Шикара, с "Фаррагута" и шаттлов, летящих из города.

И всё это время Спок помогал, как мог, наблюдая, как его руки подносят медикаменты или помогают целителю...совершенно ничего не чувствуя.

Послешоковая реакция Давида была совершенно противоположной.

- Мы успели как раз вовремя, да?- повторял он всё громче и громче. -Спок сказал, что дым от этих лишайников вызывает галлюцинации, и мы набрали их и бросили в лаву. Он знал, что сказать, чтобы нагнать на них страху, а посмотри на него теперь! Я с ног валюсь, а он ещё способен помогать. Он спас мне жизнь, мама. Я ему рассказал про Звёздный Флот, и как Академии нужны вулканские кадеты. Думаю, его заинтересовало, уверен, и он такой молодец...

- Успокойся, Давид. Мы поговорим об этом потом. Обещаю тебе.

Она перехватила взгляд Спока. В тот момент Споку было бы легче смотреть в газа Т'Пау или отцу, но отвернуться с его стороны было бы слишком грубо.

- С Вами всё в порядке?- мягко спросила женщина. Её взгляд напомнил Споку взгляд его матери, когда в детстве ему случалось пораниться или он бывал болен.

После минутного молчания Спок покачал головой.

- Я совершенно невредим, капитан Рабин.

- Я спрашиваю не об этом, Спок.

- Там...ещё есть дети,- уклончиво ответил он и поспешил к целителю, пытающемуся ввести триокс перепуганному маленькому мальчику. Спок удерживал ребёнка, пока врач делал иньекцию. Краска почти сразу же вернулась на лицо ребёнка, дыхание его сделалось ровнее, и от этого боль в сердце Спока немного утихла.

Он уже знал, что боль эта останется с ним навсегда.

Глава 18

"Интрепид-2", орбита Обсидиана.

Год 2296

Янтарный сигнал боевой тревоги вспыхивал и гас, вспыхивал и гас без конца, сопровождаемый до отвращения спокойным компьютерным голосом. Ухура выпрямилась в капитанском кресле, пытаясь устроиться поудобнее, не позволяя себе выказывать усталость.

Прозвучал сигнал, и она едва не подскочила от неожиданности. Нет, ничего особенного. Очередной доклад медслужбы. Такие доклады поступали каждые четверть часа - радиация снаружи в пределах ожидаемого, радиация внутри корабля в норме.

- Лейтенант Дучампс,- спросила Ухура, как спрашивала каждые четверть часа,- есть сигнал от капитана?

Ответ угадывался заранее по напряжённой спине лейтенанта, но всё же он ответил:

- Всё ещё сильные помехи от солнечной бури, коммандер.

- Сфокусируйте луч.

- Я пытаюсь...

- Пытаться недостаточно, мистер. Сделайте это!

Ухуре лучше, чем кому бы то ни было, были известны способы устранения статических помех. Её так и подмывало вскочить с капитанского кресла, занять которое она была так горда, отпихнуть беднягу Дучампса от своего поста и вытащить из шляпы кролика, как она, бывало, делала для Джими Кирка.

Спок, я подвожу Вас.

Хуже того, она подводила свой корабль.

Нет. Нельзя так думать; стоит только подумать о поражении - и ты уже на полпути к нему. Ухура заставила себя выпрямиться и застыла, делая вид, что просматривает спецификацию оружия "Интрепида", которую затребовала несколько часов назад, когда осознала, что ей, Ухуре из Соединённых Штатов Африки, офицеру связи, а вовсе не боевому капитану, придётся сражаться. Разумеется, огонь будут вести офицеры стрелковой службы, но всё же ей необходимо знать о ведении боевых действий больше, чем "фазеры готовсь", "поднять защиту" и "фотонные торпеды, пуск". Да, ещё (Бог свидетель, ей не хотелось слышать этого) "доложить повреждения".

Проклятье, "Интрепид-2" был научно-исследовательский корабль - "легконогий", как однажды её знакомый капитан охарактеризовал звездолёты этого класса, но с незначительным вооружением. Её капитан был знатоком элегантных судов и грозного оружия. Когда Джим Кирк, сидя в капитанском кресле, вёл корабль в бой, Ухура наблюдала за ним краешком глаза, зная, что видит настоящего знатока своего дела. И как сказала она ему однажды, когда была уверена, что все они обречены, ей никогда не бывало по-настоящему страшно, потому что командовал он.

Теперь ей было страшно.

По крайней мере, теперь в моём распоряжении Дучампс, чтобы вести поиск. И медслужба, чтобы уклоняться от излучения.

Маккой, будь он здесь, наверняка бы уже заявился на мостик с подносом бутербродов, стал бы настаивать, что давно настало время для смены караула, в том числе командующего офицера, благодарю Вас, мэм, и отпустил бы какую-нибудь шуточку, от которой всем бы стало легче, или какое-нибудь замечание, которое помогло бы капитану принять решение. Чёрт возьми.

Отсветы сигналов боевой тревоги пробегали по мостику. Предупреждение не умолкало. Ухура уставилась на диск Обсидиана на экране, чьи фильтры смягчали режущий свет Локи. Она прислушивалась к перешёптыванию штурвала с оружейным постом, оружейного поста с научной станцией, где лейтенант Ричардс, дай Бог ему здоровья, время от времени давал рекомендации, как переключить энергию импульса на фазеры, чтобы усилить их не Бог весть какое вооружение. Слишком много перешёптываний. Экипажи, в особенности новые, необстрелянные, отличались дёрганностью, и ожидание чертовски действовало на нервы.

Истинная же причина заключалась в том, что они слишком долго не получали сообщений от Спока и остальных. Слишком долго были вынуждены торчать по другую сторону Обсидиана, держась так, чтобы он находился между ними и чертовски нестабильным Локи.

И слишком долго не могли засечь этот чёртов ромуланский корабль, зная, что он где-то здесь.

Чёрт подери, в этом кресле неудобно. Во всех смыслах. Какая ирония, вспомнить только, как горда она была, когда впервые села в него, и Спок сказал, что он совершенно уверен в ней. Ну да, как говорится, ты знала, что эта работа опасна, когда бралась за неё.

- Мистер Ричардс!

- Коммандер?

- Наши сенсоры улавливают корабли ромулан, едва те выходят из состояния невидимости. Есть показания?

- Я проверяю все нормальные спектрографические частоты, мэм.

- Тогда проверьте ненормальные!

- Слушаюсь, мэм.

Совершенно незачем рявкать, осадила себя Ухура и добавила уже мягче:

- Я полностью уверена в Вас, лейтенант.

Хотела бы я быть так же уверена в безопасности тех, кто высадился на планету. Но тут я ничего не могу поделать, так что, как сказал бы Спок, "нелогично волноваться о том, чего нельзя изменить".

Да, а может, сехлаты, или что там у них на Вулкане вместо свиней, умеют летать.

Интересно, способны ли вулканцы под этой лишённой эмоций личиной волноваться. Интересно, волнуется ли сейчас Спок - да перестань же!

- Рулевой,- внезапно приказала она. -Измените курс. Два ноль пять точка три. По моей команде.

- Курс задан, коммандер.

- Меняйте курс.

Возможно, это незначительное изменение орбиты наведёт ромулан на мысль, что "Интрепид" отступает. Вынудит их что-нибудь предпринять. Разумеется, если перед ними появится боевой корабль, им, скорее всего, придётся вступить в бой, но всё равно от возможности что-то сделать экипажу стало легче.

Но ничего делать им не пришлось. Ничего не произошло, и перешёптывание возобновилось. Как раз то, чего мне не хватало, подумала Ухура, проблем с моральным состоянием экипажа.

Ладно, перейдём в наступление. Эти перешёптывания надо пресечь прежде, чем они подорвут её авторитет. В лучшем случае подорвут.

- Лейтенант Дучампс!

Голос её прозвучал, как удар, и Дучампс едва не вылетел из кресла.

- Коммандер. Мэм. Я..э...

- Лейтенант, вы уже довольно долго переговариваетесь о чём-то, что не имеет отношения ни к планете, ни к тем, кто находится на ней. Давайте все послушаем. Говорите, мистер. Большое спасибо Вам, мисс Немада, двадцать девятая общеобразовательная школа, Найроби.

Что сработало для мисс Немады, сработало и для Ухуры. Покраснев, как мальчишка (довольно жутковатый эффект при вспыхивающих сигналах тревоги, рассеяно отметила Ухура), Дучампс сбивчиво забормотал:

- Прошу прощения, коммандер. Просто...мы все нервничаем оттого, что ничего не можем поделать. Капитан Спок...

- Сказал бы вам, что волноваться нелогично. Он вполне способен позаботиться о себе, мистер.

- Да, мэм, никто не говорит, что нет. Просто...

- Лейтенант,- произнесла Ухура с ударением. -Что именно, по-вашему, мне следует делать? Направить корабль в опасную зону? Хотелось бы Вам узнать, что такая солнечная вспышка способна сотворить с кораблём или, точнее, с его экипажем?

- Нет, мэм.

- Вот и отлично. А теперь снова попытайтесь связаться с базой. И почему бы Вам не переключить соединения на AF и DX и...- услышанный от неё жаргон заставил Дучампса широко раскрыть глаза - именно на это она и расчитывала.

- А что до остальных,- она вновь повысила голос, -вас раздражает эта задержка, и винить вас за это я не могу. Зато могу найти вам дело. Перестаньте пялиться на меня, и пока лейтенант пытается связаться с капитаном Споком или капитаном Рабином, займитесь поисками ромуланского корабля. И ответ "ничего, мэм" меня не устраивает!

По мостику пронёсся нестройный хор "есть, мэм" и подчинённые склонились над своими пультами. Вдруг с собственного пульта Ухуры прозвучал сигнал вызова, и она едва не подскочила от неожиданности.

- Коммандер,- произнёс чёткий голос лейтенанта коммандера Атертона, -я обязан выразить протест.

Ну как же без этого.

- Неужели мы снова нарушили вашу тренировочную программу, коммандер?- приветливо спросила Ухура. -У Вас было достаточно времени для сотни восстановительных циклов.

- Дело не в кристаллах,- резко отозвался Атертон. -Дело в радиации.

- Медслужба утверждает, что уровень радиации внутри корабля не превышает нормального.

- Да, коммандер, разумеется. Но я беспокоюсь об оружейных системах.

Её определённо не хотелось слышать это!

- Мы все беспокоимся, мистер. У Вас есть какие-нибудь предложения?

- Покинуть пределы этой системы. Дать оружейным системам остыть. Провести исследования.

- То есть позволить ромуланам считать, что они могут кинуться на планету - и на наших людей там? Сообщите мне, когда у Вас действительно,- от ударения и презрительного оттенка на слове "действительно" у Атертона наверняка покраснеет шея, -будет какой-нибудь план. Конец связи.

- Коммандер Ухура!- от возбуждения энсин Чанг даже позабыл о застенчивости. -Я опять поймал его, вернее...поймал на секунду. Наверно, их капитан пытался не упускать из виду Локи, не приближаясь при этом к планете. Он попал прямо под одну из этих вспышек, и его устройство невидимости на секунду отказало. Я засёк их позицию.- Обернувшись, Чанг даже улыбнулся ей. -Их капитан стал беспечным. Зашёл в Нейтральную Зону. Теперь он снова в состоянии невидимости, но я поймал сигнал от его устройства.

Проклятье. Заход в Нейтральную Зону кораблями Федерации или ромулан расценивался, как военные действия.

- Ромулане не "становятся беспечными", мистер Чанг,- сказала Ухура. -Лейтенант Дучампс.

- Никакой связи с базой, коммандер.

- Пока оставьте это. Отправьте шифровку Командованию Звёздного Флота. Шифр уровня D.

- Шифр уровня D раскодирован полгода назад, коммандер!

Судя по голосу Дучампса, с иронией подумала Ухура, он считает, что меня следует сдать в архив вместе с эти шифром. Она улыбнулась лейтенанту.

- Ромулане это знают. Но они могут не знать, что мы это знаем. Небольшой трюк, которому я научилась у капитана Кирка.- Это уже связь, подумала Ухура. Это что-то, в чём она разбирается. Это просто счастье.

Даже если сейчас ей придётся вести в бой научно-исследовательский корабль "с лёкгими ногами и ещё более лёгким вооружением".

- И сделайте так, чтобы это звучало лихорадочно,- добавила она. -К тому времени, как Звёздный Флот получит это, всё решится. Всегда легче получить прощение, чем разрешение.

На лице Дучампся отразалось понимание. Он улыбнулся в ответ.

- Есть, мэм.

На пульте зажёгся вызов от медслужбы. Нажатием кнопки Ухура отменила его. Сейчас её занимали вещи поважнее уровня радиации. Через пару минут на мостик наверняка заявится разгневанный доктор. Как в доброе старое время.

- Послание готово, мэм,- сказал Дучампс - сама эффективность.

- Я ещё не закончила, лейтенант. Включите послание в это послание. Шифр уровня F - он настолько надёжен, что ромулане не смогут даже уловить, что он примешивается к нашему посланию. Сообщите:

"Ухура, коммандер и исполняющая обязанности капитана корабля U. S. S. "Интрепид-2", находящегося на орбите Обсидиана в системе Локи - Звёздному Флоту. Мы только что наблюдали явное и намеренное нарушение ромуланским боевым кораблём границ Нейтральной Зоны".

- Есть, мэм.

- И передайте им,- продолжала Ухура, -что это связано с нашей миссией. Сообщения о саботаже и донесения нашей экспедиционной команды дают основания полагать, что это начало агрессии ромулан против Обсидиана. В соответствии с условиями договора, Федерация и Ромуланская Империя находятся теперь в состоянии войны. Мы, тем не менее, приложим все усилия, чтобы разрешить ситуацию без военных действий.

Спустя несколько секунд послание было уже на её пульте. Ухура вздохнула поглубже.

- А теперь передавайте.- Открываю частоту связи. Да, вот это её стихия. -Мне нужны названия всех кораблей класса "конститьюшн", упомянутых в вашем послании...

- Я не упоминал...

- Не забудьте включить "Эксельсиор". Ромулане хорошо знают, что им тоже командует ветеран «Энтерпрайза».- Добрый старый Зулу. Капитан Зулу. Добавьте корабли: "Чака Зулу", "Патрик О'Брайан", "Джон Пол Джонс" и "Эксодус", идущих в конвое сопровождения...ну, это уже сами. Затребуйте их немедленную помощь.

- Коммандер,- едва слышно произнёс Дучампс. Таких кораблей нет.

- Совершенно верно, лейтенант. Мы это знаем - но могут ли ромулане быть в этом уверены? Отправляйте послание.

Она глубоко вздохнула и встала с кресла. Есть действия, которые надо совершать стоя. Например, впервые в жизни произносить:

- Боевая готовность первой степени.

Глава 19

Вулкан, Огненная Матка.

6-й день 8-й недели месяца тасмин.

Год 2247

Последние из заложников были эвакуированы. Теперь Споку нечего было делать, кроме как думать. И вспоминать. А как раз сейчас ему не хотелось ни того, ни другого. Юный вулканец застыл столбом, не видя перед собой ничего, кроме этой внезапно хлынувшей зелёной крови и безжизненного тела, грудой лежавшего у его ног; не в силах двинуться.

Давид подошёл сзади, некоторое время постоял нерешительно.

- Тебе нужно выплакаться,- сказал он наконец. -Ты наполовину землянин, ты можешь это, я знаю.

После мгновенного колебания он положил руку Споку на плечо, и вулканцу понадобилась вся его выдержка, чтобы инстиктивно не сбросить её. Он никогда больше не позволит инстинкту взять над собой верх! Когда это случилось в последний раз, он убил, не задумываясь и не колеблясь. Зная, что Давид не может видеть его лица, Спок закрыл глаза, жаждая обрести безмятежнлсть логики, как жаждал прохладной воды в пустыне. Я отравил свой источник.

Давид, конечно же, не мог прочесть его мысли.

- Я знаю, что произошло; я видел, что ты вынужден был его убить. Не грызи себя! Ты был бы таким же сумасшедшим, как Серед, если бы не мучился из-за этого! Помнишь, как я плакал в том разбитом шаттле,- продолжал мальчик, -когда думал, что моя мама могла погибнуть там...- голос его прервался. -Не держи этого в себе, Спок. А то это никогда не пройдёт.

- Давид, ты же знаешь, что к вулканцам не прикасаются.- Хриплый голос капитана Рабин был чуть слышен. Она каким-то образом умудрялась следить за всем, что происходило в пещере, не упуская в то же время из виду своего сына. И от того, что она сейчас говорила с ним, как с маленьким, почему-то становилось легче.

Спок благодарно кивнул. Мягко, словно отстраняя ребёнка, он высвободился от руки Давида.

- Я вулканец,- так же мягко напомнил он юному землянину. -Мы не плачем. Со мной всё будет в порядке. Просто я должен исцелиться своим путём.

Каков бы ни был этот путь.

Спок прервал тщетную медитацию, не сразу сообразив, сколько прошло времени. Установленные офицерами Звёздного Флота фонари давали жёлтый свет, привычный глазам землян, но чувство времени Спока подсказало, что сейчас ночь.

Людей вокруг стало поменьше, большинство оставшихся всё ещё обследовали пещеру трикодерами и задавали вопросы. Капитан Рабин, наконец-то, послушалась врача, приняла лекарство и позволила себе сесть. Вконец обессилевший Давид спал неподалёку, укрытый серебристым термальным одеялом. Он завершил свою битву, и теперь, казалось, вновь обрёл детскую безмятежность, по крайней мере, во сне.

Капитан Рабин кивком подозвала Спока. Он приблизился, сел на почтительном расстоянии и молча ждал, пока она заговорит с ним, как и надлежит младшему.

- Вы уже разговаривали со своими родителями?- спросила капитан после неловкого молчания.

Он подавил желание - несомненно, остаточный эффект галлюциногенных лишайников - отвести глаза. Вместо этого он лишь поднял бровь - единственная реакция, которую он теперь решался себе позволить - и осторожно ответил:

- Мой отец и Т'Пау заняты оповещением посольств. Отец не позволит моей матери отправиться сюда одной.

У капитана Рабин взлетели брови. На этот раз Спок отвёл глаза. Порой он осмеливался думать, что его отец не прав. Капитан явно тоже так считала. Но он не хотел, чтобы она плохо думала о его матери или, если уж на то пошло, о его народе.

- Моя мама не из Звёздного Флота,- попытался он объяснить. А затем, оттого что женщина, которая была и капитаном, и матерью его друга, заслуживала более почтительного обращения, он добавил, -мадам.

Не "леди", Спок, как обратился бы ты к матери кого-нибудь из своих друзей-вулканцев?

У меня нет друзей-вулканцев, честно признался он себе. Нет друзей в том смысле, в каком этот землянин стал моим другом. А теперь он улетит, чтобы учиться в этой своей Академии.

Мне будет не хватать его.

Вот об этих его мыслях отец никогда не должен узнать.

- Рабин - Споку,- мягко сказала капитан, делая вид, что открывает передатчик. -Ответьте, Спок.

Он едва не вздрогнул.

- Прошу прощения. Леди.

Она улыбнулась - точь-в-точь как Давид, когда он бывал доволен, что настоял на своём.

- Мой сын сказал, что разговаривал с Вами о Звёздном Флоте. Он считает Вас первоклассным кандидатом м говорит, что это может Вас заинтересовать.

Она внимательно наблюдала за ним. Спок молчал, тщательно сохраняя на лице бесстрастное выражение. Рабин продолжала:

- Вы, вероятно, уже заметили, что энтузиазм часто заставляет Давида преувеличивать, но заметили и то, что он правилен в оценках, насколько позволяют его знания. Он прав насчёт этого, Спок?

Спок опустил взгляд на свои руки.

- Мой жизненный путь определён. Мне надлежит стать учёным, служить миру, как мой отец. Но...-прежде, чем Спок успел удержаться, он услышал собственный голос, -я убил.

- Я видела,- тихо сказала капитан Рабин. -Мне хотелось бы чтобы Вам не пришлось пройти через это, в таком юном возрасте. Но...не всегда получается так, как мы хотим.

- Я убил, не задумываясь,- возразил Спок, изо всех сил пытаясь говорить спокойно. -Это было...легко, слишком легко.

- Нет.

- Но...

- О, физически это слишком легко. Но сам акт убийства - он никогда не станет лёгким, Спок. По крайней мере, я надеюсь, что никогда не станет.

- Но я не сумел сохранить контроль, как учил меня отец.

- А...- с пониманием произнесла капитан Рабин. Она протянула было руку, чтобы успокаивающе коснуться его, как касалась своего сына - и опустила её. К вулканцам не прикасаются. Сознание собственного бессилия. Он часто видел это выражение на лице своей матери. Он увидит его вновь, когда Сарек разрешит ему вернуться домой. В лучшем случае, у леди Аманды будет возможность сказать, как она "рада" увидеть своего сына, прежде чем его передадут под опёку медиков. В конце концов, смешаный земной/вулканский отпрыск требует особой осторожности. Несомненно, восстановление должно быть самым тщательным.

- Спок?- спросила капитан после длительного молчания.

- Капитан, ведь на вашем корабле есть оружие? Будет ли Давид учиться в Академии применять его?

- Если необходимо. Только если необходимо. Спок, в писаниях моего народа сказано: "Мечи будут перекованы на орала, а копья на вилы. Народ не подымет мечи против другого народа; никогда больше не будут они учиться войне".

Спок выпрямился.

- Это похоже на Сурака.

- Эти слова такие же древние. И такие же истинные.

- Значит,- подбирая слова, произнёс он, -нет противоречия между путём землян и путём вулканцев?

- Не в том, что касается стремления к миру,- слабо улыбнулась капитан Рабин. -Я знаю, это сложно для мальчика твоего возраста - и не надо на меня так по-вулкански смотреть. Нравится тебе это или нет, ты ровесник моего сына, и уж по возрасту я точно гожусь тебе в матери.

От этих слов он едва не рассмеялся. Поспешно вернув лицу выражение надлежащего спокойствия, Спок почтительно склонил голову и услышал смешок капитана.

- Как мать и как офицер, я снова спрашиваю тебя: прав ли Давид насчёт твоей заинтересованности в Звёздном Флоте? Если это поможет тебе принять решение, я скажу прямо, что ты самый подходящий кандидат их всех, кого я видела, и что я сочту за честь дать тебе рекомендацию.

Заинтересованность капитана и даже её неожиданный материнский импульс были намного приятнее, чем дискомфорт его мыслей. Спок осторожно спросил:

- Разве рекомендация не должна исходить от официального лица с родной планеты кандидата?

Капитан Рабин улыбнулать ему, и усталое её лицо словно осветилося изнутри.

- Твоя мать с Земли, Спок. А по обычаю моего народа национальность наследуется от матери. По этой логике ты столько же землянин, сколько вулканец. Не пугайся своей земной наследственности. Она уже спасла тебе жизнь, и моему сыну тоже.

Спок не нашёлся, что ответить.

Её усмешка превратилась в ласковую улыбку.

- Если я тебе понадоблюсь, я здесь, Спок. Если ты захочешь поговорить. Но скажу прямо, моё предложение связано с определёнными условиями. Я не стану действовать за спинами посла Сарека и леди Аманды. Подумай об этом. Если захочешь принять моё предложение - поговори с ними и сообщи мне.

- Я убил,- вернулся Спок к невыносимой действительности. Я утратил контроль над собой. Я не понимал. Мне стыдно. Это эмоция, и всё же это то, что я заслуживаю. Я...мне нужно время подумать.

- Как и всем нам. Но не сейчас. Ты пережил больше, чем под силу мальчику. Тебе надо выспаться.

- Я не нуждаюсь...

- Ещё как нуждаешься. Знаю, вулканцы могут обходиться без сна дольше, чем мы, но ты ещё растёшь. К тому же,- добавила она, и взгляд её напомнил Споку её сына, -утро вечера мудренее.- Она сунула ему в руки термальное одеяло. -Обещаю, я разбужу тебя, когда посол свяжется с нами. Он застанет тебя бодрствующим и при исполнении своего долга.

Что позволило ему принять её заверения? Была ли это слабость, вызванная парами от лишайника, или изнеможение? Или...возможно ли, чтобы это была детская потребность в материнском тепле?

Он слишком устал, чтобы размышлять над этим. Спок растянулся рядом с Давидом, как делал каждый вечер со времени их побега. В этой привычности было что-то утешительное, хотя строго рассуждая, он не должен был чувствовать и этого. Он убил. Может, в Звёздном Флоте его научат, как жить с этим, со всеми его внутренними конфликтами. От этой мысли у него на душе полегчало.

Значит, Пожиратель Душ всё же не уничтожил его душу.

Пожалуй, Давид сказал бы, что она была на волосок от гибели.

Глава 20

Обсидиан, пустыня.

4-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Энсин Фейсал ибн Сауд ибн Турки - энсин Принц - с трудом сдержался, чтобы не закричать от бессилия. Мало того, что они застряли в этой пещере в самом сердце пустыни. Мало того, что их припасы были настолько скудны, что капитаны Рабин и Спок отправились в пустыню, по их словам, в поисках помощи, и что поиск этот мог обернуться двойным самоубийством. Но то, что их единственный реальный шанс на спасение был в руках этого "сила есть - ума не надо" идиота фарси...

- Попробуй ещё раз,- сказал Фейсал, пытаясь, чтобы голос его не походил на рычание.

Тщетно. Рустам Кавоуси, скорчившийся над самодельным передатчиком, наградил его испепеляющим взглядом.

- А что же, по-твоему, я делаю,- пробурчал он на фарси, -ты, надменный сын пустынного вора?

Фейсал достаточно хорошо понимал на фарси, чтобы уловить смысл сказанного. На мгновение между ними вспыхнула жгучая ненависть, отбросившая их к древним временам вражды арабов с персами.

Отлично, рявкнул на себя Фейсал. А капитан Рабин - израильтянин. Ты и его тоже собираешься возненавидеть?

Опасный миг прошёл. Они оба были офицеры Звёздного Флота, а национальная вражда просто не принадлежала их времени. Кроме того, напомнил себе Фейсал, Рабин оставил его за старшего. Именно ему надлежит позаботиться, чтобы все остались живы.

Я пилот. Не слишком утешительная мысль. Чертовски хороший пилот. Я не хотел такого.

А кто хотел бы? Предначертанного не избежишь. Вздохнув, Фейсал похлопал энсина по мускулистому плечу.

- Извини. Я знаю, что ты делаешь всё возможное.

- А я не хотел огрызаться. Я почти поймал их. Я...погоди. Я что-то слышу.

- ...база Федерации...

Сигнал пропал. Тихонько выругавшись, Кавоуси попытался усилить питание.

- ...вызывает капитана Рабина...шаттл. Капитан Рабин, ответьте.

- Это голос энсина Чейз с базы,- прошептал кто-то, но другой торопливо сделал ему знак замолчать, чтобы не заглушать и без того слабый сигнал.

- Ну же,- нетерпеливо сказал Фейсал. -Ответь ей.

- Говорит энсин Кавоуси. Вы меня слышите?

Потрескивание.

- Я спрашиваю, вы меня слышите?

- ...Кавоуси...

- Да! Да! Вы меня слышите?

Внезапно треск прекратился. Поражённый Кавоуси выпрямился.

- Всё. Разрядился.

Они были слишком хорошо вышколены, чтобы застонать вслух, но Фейсал не мог не чувствовать их отчаяния. Нет, это мне совершенно ни к чему, подумал он.

- Что, если попробовать переделать источник питания?- осторожно спросил он. -Аккумуляторы ведь должны накапливать энергию в любой форме?

- Насколько я знаю, нет.

- Это при обычной конфигурации. А у нас тут настоящий гибрид.- Фейсал оживился. -Может, нам и не удастся использовать все аккумуляторы, но по крайней мере этот,- он ткнул пальцем над плечом Кавоуси, -похож на аккумулятор Томсона. Ну да, точно,- продолжал он, приглядевшись поближе, -добрая старая серия 4124, возможно А или А-прим.

Перехватив ошеломлённый взгляд Кавоуси, Фейсал пожал плечами.

- Я использую такие на своём Бич-4000 - это мой самолёт на Земле. Для самолёта такого старого типа ничего другого и не нужно. Серию 4124 можно переключить со стандартного питания на солнечную энергию одним щелчком переключателя.

- Солнечная энергия?- фыркнул Кавоуси. - Чего-чего, а этого у нас тут хватает.

- По крайней мере, мы знаем, что на базе нас ищут,- вступила в разговор лейтенант Дивер. -Я считаю, нам стоит попробовать.

- Вреда не будет,- пожал плечами Кавоуси. -Если хотя бы один из аккумуляторов снова заработает, нам может хватить энергии сообщить им свои координаты.

- Займись этим,- сказал Фейсал. -А пока,- обратился он к геологу, -что Вы обнаружили?

- Пока ничего. Но там, глубже, несомненно есть пористый известняк, а эти пятна в складках камней выглядят, как влага.

Фейсал в этом сомневался. Он знал, что вулканцы обладают более острым восприятием, чем земляне; и если капитан Спок не сказал, что поблизости есть вода, значит, её либо было ничтожно мало, либо она не годилась для питья. Всё же...Что угодно, лишь бы не падать духом. Чёрт возьми, ведь и вулканцы могут ошибаться.

- Если бы только удалось туда добраться...- продолжала лейтенант.

- Озмани,- заговорил Фейсал, -Вы ведь занимаетесь скалолазанием?

- Да.

- Отлично, тогда помогайте ей. И будьте осторожны! Если вы обе упадёте со скалы, то значительно сэкономите наши припасы.

Остальные деланно рассмеялись. Фейсал ободряюще улыбнулся. Хотите, чтобы я стал лидером, капитан Рабин? Так вот я и лидер.

- Вы считаете, что это грубо?- спросил он. -Ничуть не бывало! Это шутка! Вспомните-ка все эти учения в Академии Звёздного Флота. Вспомните трижды проклятых сержантов, постоянно дышавших нам в затылок. Помните этот закамуфлированный под еду картон, которым нас потчевали, когда эти сержанты наконец-то оставляли нас в покое? Что бы эта пустыня не преподнесла нам, это не будет хуже, чем та бурда.

На этот раз их смех был искренним, и Фейсал широко улыбнулся. Подбадривание окружающих никогда не заменит пилотирование в его списке излюбленных занятий, и всё же: Ну, что вы скажете? Посмотрите на меня: я лидер.

Пока что, произнёс трезвый голос в его мозгу. Пока что. Пока у нас не кончится вода или еда, или пока то, что захватило Маккоя, не доберётся и до нас.

О, да заткнись ты, оборвал он себя.

Кочевники, заметил Спок, весьма напоминали все племена, обитающие в пустыне: прежде, чем принять решение или предпринять какие-либо решительные действия, они непременно должны были обсудить ситуацию со всех сторон. Ускорить этот процесс было невозможно, и он просто сидел и ждал, отпивая время от времени (в пустыне не следует упускать возможность попить, даже если не чувствуешь жажды) из чашки, которую ему дали.

Рабин, к немалому удивлению Спока, проявлял почти такое же терпение. Перехватив устремлённый на него изучающий взгляд вулканца, он с усмешкой пожал плечами.

- Напоминает наших дома.- Землянин наклонился к Споку и прошептал ему на ухо: -Единственное, что не даёт мне покоя, так это что происходит с Маккоем, пока мы тут ждём?

- Ценному заложнику вреда не причиняют. И он, в конце концов, офицер Звёздного Флота.

- Что означает, что он использует любой шанс для побега.- Рабин вдруг смолк. -Чертовски знакомо звучит, верно?

- Верно. Доктор, однако же, не нуждается в землетрясении, чтобы отвлечь внимание часовых. Доктор сам может отвлечь кого угодно.

Голоса кочевников тем временем становились всё громче, всё запальчивее. Затем послышался рёв одобрения.

- Полагаю,- мягко сказал Спок, -они пришли к единому решению.

Старейшая, бывшая в самой гуще дебатов, издала смешок.

- Так и есть,- сказала она. -Мы решили, что люди, которые похожи на нашего уважаемого гостя Спока, сына Сарека, но не принадлежат к его народу - враги и должны быть изгнаны с наших земель.

Тут толпа, конечно же, вновь разразилась криками. Рабин поднял чашку, салютуя Споку, и прошептал:

- Лоуренс Аравийский.

- Не следует уничтожать целое племя за вину одного,- точно уловив смысл его слов, парировал Спок.

- Точно сказано.

- Это логично. Пойдём, друг мой. Думаю, впереди у нас интересная работа.

Руанек, центурион Ромуланской империи из дома Минора Стревона, стоял, прячась за валуном, неуверенный, исполненный сомнений, что бывало с ним крайне редко. Получая это назначение, он был горд, что сможет послужить своей расе и в то же время приобрести славу для себя и своего клана. Тогда всё казалось простым: делать вид, что подчиняешься вулканскому изменнику - в конце концов, это всего лишь вулканец, - а на самом деле выполнять то, что приказывает твой командир. И не обращать внимания на безумные выходки этого перебежчика.

И на несправедливость по отношению к этим дикарям тоже.

Я воин, а не какой-нибудь учёный глупец. У меня не должно быть сомнений.

И всё же, всё же нелегко было видеть, как мучаются дети - пусть даже дети дикарей. Как дети - пусть даже дети дикарей - умирают.

На войне всё было по-другому. Там смерть была быстрой и чистой. Честной. А здесь...

Руанек сплюнул. Все эти сомнения - дело Маккоя. Хитрец, ох и хитрец! Нетрудно поверить всему, что рассказывают о нём, о его хитроумии: Рунек вынужден был признаться себе, что их словесные дуэли доставляют ему удовольствие - что, вероятно, было частью плана Маккоя.

Настало время очередного доклада. Руанек окрыл передатчик, нетерпеливо настроил его так, чтобы не мешали эти неумолкающие статические разряды.

Наконец ему удалось настроиться на нужную линию. Руанек прошептал последнюю серию слов, внушённых ему так же, как и первый код, уже стёршийся из его памяти (как вскоре сотрутся и эти слова). Он ждал, сдерживая беспокойство. Что если на этот раз ответа не будет? Это будет значить, что Аврак каким-то образом узнал о его сомнениях, а уж это означает конец его карьере, а возможно, и жизни.

Наконец-то он услышал:

- Докладывайте.

Стараясь, чтобы голос его не выдавал облегчения, Руанек сказал:

- Заложник, Макхой, по-прежнему у нас в руках. Вулканский предатель продолжает напыщенно разглагольствовать и ни о чём не подозревает.

- Отлично.

- Сэр...один вопрос, если позволите.

Длительная пауза. О чём сейчас думает Аврак? Одобрит ли он любознательность, или наоборот?

Зачем я это делаю? Зачем иду на такой риск?

- Один вопрос, -холодно.

- Сэр, если Макхой такой знаменитый воин, почему он так легко попался? Он, правда, казался дезориентированным бурей, в отличие от нас, имевших подходящее снаряжение. Но...если он хотел, чтобы его схватили? Сэр, я не претендую на великую мудрость, но...Возможно ли, чтобы это было частью какого-нибудь хитроумного плана Федерации?

Снова пауза. Затем:

- Федерация не Ваша забота. Вы здесь не за этим. Выполняйте приказы. Больше ничего.

На этом сеанс связи закончился. Руанек мысленно выругался. Зачем он свалял такого дурака? Как посмел обратиться с вопросами к своему покровителю?

Могло быть и хуже. У меня могло хватить глупости сказать об умирающих детях.

Он слишком долго тут стоит. Кто-нибудь может наткнуться на него и задать неприятный вопрос - кто-нибудь такой же честолюбивый, как Харик, ровесник Руанека и его дальний родственник, но намного ниже его по званию. О, Харик будет рад, если он размякнет тут, как один из творцов добра, посланных сюда Федерацией. И если Харик сумеет заслужить благосклонность Аврака...

Руанек вышел из-за валуна, делая вид, что куда-то направляется. Но в последнее время у него появилось чувство, что направление он потерял.

Похоже, сказал себе Маккой, пришло время для новой беседы с предводителем Верных. Ну да, вот и вооружённый эскорт.

- Рад видеть вас, ребята. Пошли.

Он улыбнулся им самой радушной и очаровательной улыбкой джентльмена-южанина и был рад заметить выражение тревоги в их глазах. Эта его улыбка всегда вселяла в ромулан неуверенность, заставляя задумываться, что такого он может знать, чего не знают они.

Думайте, ребята, думайте. Хотел бы я, что бы у меня был план.

По крайней мере, он знал, что Спок цел и невредим и ищет его. Это кое-что да значило. Никто не сравнится с вулканцем - с нормальным вулканцем - в логике и упорстве. Он будет держать след лучше любой ищейки.

А вот и сам Махди в своих театральных белых одеждах.

Какие холодные глаза. При виде их Маккой отменил все свои запланированные каламбуры. Когда он видел психоз, он понимал, с чем имеет дело. Мастер явно переживал не самый свой лучший день.

Не хотел бы никого выводить из себя. Особенно того, кто обладает силой вулканца. Я вовсе не хочу, чтобы мне сломали шею, благодарю покорно!

Мастер уставился на него своим холодным взглядом, неподвижным, словно взгляд ящерицы.

- Я ждал терпеливо,- заговорил он с холодной бесстрастной угрозой в голосе. -Я дал тебе время понять, как глупо хранить молчание. Время прошло. Теперь я настаиваю, чтобы ты заговорил.

Вот радость-то.

- Разумеется, я буду говорить,- сказал Маккой самым деловым тоном, на который только был способен. -С чего бы только начать. О, знаю: с уговора. Вот что я тебе скажу: ты позволь мне лечить больных, а я скажу всё, что только пожелаешь.

- Никаких уговоров.- Последнее слово вулканец признёс с отвращением. -Я не заключаю уговоров, в особенности с низшими. Ты будешь говорить. Сейчас.

Так я и думал, что рано или поздно дойдёт до ультиматума. Ладно, я готов. Пеняй на себя. Бьюсь об заклад, ты в жизни не слыхал об южном флибустьере старого образца. И...главное сейчас - выиграть время.

Выиграть время. И Маккой начал.

- Прежде всего, позвольте рассказать кое-что о славном южном штате Кентукки, родине прекрасного бурбонна, прекрасных женщин и самых быстрых лошадей. Быстрых, как ветер.

Теперь, когда начало было положено, Маккой говорил быстро и гладко, как только мог, стараясь не прерывать потока слов ради таких пустяков, как дыхание.

- Я видел, как мчатся эти кони. Ты глазам своим не поверил бы. Их красота и скорость просто ошеломляют. Люди устраивают состязания этих лошадей, они называются кентуккийские дерби, сейчас как раз...четырёхсотый с чем-то сезон. Ещё есть состязания в Прикнессе и Белмонте. Конь, победивший во всех трёх состязаниях, получает тройную корону. Имена этих лошадей вошли в историю. Первый из них, Эклипс, был так быстр, что о нём говорили: "Эклипс первый, остальные нигде".

К немалому его удивлению, ромулане окружили его, явно заинтересованные, Руанек в их числе.

- Это что, боевые животные?- в голосе центуриона почти слышалось уважение.

- Что ж, их можно и так назвать. Да, можно. Один из них даже носил кличку Боевой Корабль, и он был побеждён лишь раз в жизни. А его сын, Боевой Адмирал, получил тройную корону. Были ещё знаменитые скакуны...

Спасибо за вдохновение тому, кто разводил в Кентукки породистых скакунов. Маккой не помнил наизусть каждую родословную, но это не имело значения, поскольку здесь некому было поймать его на слове. Он мог сочинять всё, что угодно. А ромулане, да будут благословенны их сердца, жадно ловили каждое слово.

Они уже считают меня могучим воином. Небось думают, что всё, что я им сейчас плету - какая-то священное сказание, в котором черпают силы для битвы.

Иное дело Мастер. Маккой, не спускавший с него взгляда, заметил, как в его глазах загорается гнев.

Чудесно. Что мне делать, если он взорвётся?

Делать ничего не оставалось, кроме как продолжать свой монолог о лошадях.

- Был ещё Галет, названный так в честь еды, которую едят матросы - это морские воины. Это был настоящий боевой конь, мчался, как...

- Это что за чепуха?- заревел Мастер.

К облегчению Маккоя, Руанек, воин не из тех, на которых шум производит впечатление, сказал:

- Прошу прощения, Мастер, но пленник обладает Правом на высказывание. Честь позволяет ему закончить его. Честь запрещает нам прерывать его.

Какой-то миг Маккою казалось, что Мастер вырвет у кого-то дисраптор и застрелит его. Но вулканец не был сумасшедшим настолько, чтобы не понимать, что ему нужны ромуланские союзники. Он с явной неохотой подчинился, и Маккой продолжал, чувствуя, как колотится сердце.

- И была ещё Легенда, как легенда о подвигах воинов, и это была настоящая боевая лошадь...

И я поставлю на неё, если только выберусь отсюда целым и невредимым. Спок, не знаю, где ты сейчас, торопись, ты, лопоухая ищейка с зелёной кровью, торопись!

Толпа кочевников кричала, доводя себя до состояния исступления.

- Мы нападём на тех, кто вторгся к нам!

- Мы изгоним их с нашей земли!

- Мы их уничтожим!

Это не совсем то, подумал Спок, чего я добивался. Может быть, я оказался слишком убедительным оратором? Или, возможно, они рады любому поводу для битвы.

Находясь в самом центре этих первобытных эмоций, в шуме, ранившем его чувствительный слух, он с трудом сумел сохранить на лице бесстрастное выражение. Хорошо, что ему были знакомы взрывные эмоции землян. В противном случае, впечатление было бы ошеломляющим.

Но истеричное сборище легко превращалось в толпу. Спок намеренно драматичным жестом поднял руку, призывая к молчанию. Странно, но кочевники утихли.

- Хотя ваш энтузиазм силён,- заговорил он, тщательно подбирая слова, -вы должны понять, что мы не можем просто напасть на ромулан, как будто они не более, чем другой клан. Они...- он отказался от опасных слов "лучше вооружены" - мысль завладеть оружием, намного превосходящим оружие их соседей может быть соблазнительна для этих жителей пустыни. -Они не придерживаются никаких правил, которые знакомы вам.

Ему самому это показалось расплывчатым, но слова его сбили кочевников с толку на несколько драгоценных секунд, что позволило ему подать знак Рабину, а затем обратиться к Старейшей.

- Можем мы переговорить втроём?

- Да, думаю, это разумно.

Подчёркнуто спокойно они зашагали прочь - маленькая, хрупкая, но властная женщина в центре, два чужестранца по бокам. Когда же они удалились настолько, что их не могли услышать, Старейшая лукаво поглядела на Спока и Рабина и сказала:

- Сдаётся мне, тут дело не только в желании помочь нам. Я спрашиваю, чего же ищете лично вы.

Рабин шумно вздохнул.

- Старейшая, мы не станем Вам лгать. Ромулане захватили заложника, врача по имени Маккой, нашего сотрудника. И,- добавил он, взглянув на Спока, -друга.

Между бровей её пролегла морщинка.

- Всё же я вижу, что вы действуете не только в своих интересах. Вы искренне хотите помочь нам. Нет, Добрый Дурак,- добавила она с едва заметной улыбкой, -я не глупа и не напускаю таинственности. Твои дела, успешные они или нет, делались с добрыми намерениями. Они говорят в твою пользу.

- Старейшая,- сказал Спок, -у меня не было намерения собирать армию. Прошу Вас, поймите, это опасно для ваших людей. Возможно, многие погибнут.

Её плечи поднялись и опустились - совсем как у землян, пожатием плеч выражавших покорность судьбе.

- Будь что будет. По крайней мере, земля наша станет свободной.

- Да, но...

- Нет. Мы не дети; мы сознательно решили, что делать. Вам известно, где находится логово врага?

- Маккой не смог дать нам точные координаты. Он, однако же, смог сообщить, что его держат в пещере с двумя большими металлическими дверями.

Старейшая выпрямилась.

- Пещера, от которой расходится в разные стороны сеть чёрных тоннелей, образованных застывшей кровью мира? Это может быть только одно место.

- Что это за место?

- Я хорошо знаю, где это,- уклончиво сказала Старейшая. -Это не более, чем день пути отсюда.

- Почему Вы не скажете, где это?- спросил Спок. -Может, это священное место?- Старейшая ничего не ответила, и он продолжал: -Пожалуйста, поймите, мы не станем сознательно нарушать ваши обычаи или наносить обиду. Но чтобы этого не случилось, мы должны знать ваши обычаи.

- Ни вы, ни я не нанесли обиды,- отвечала она. -Просто здесь не место говорить о таких вещах.

Давая понять, что разговор окончен, Старейшая устремила взгляд на кочевников. За неимением лучших занятий толпа опять разразилась возбуждёнными криками, доводя себя до исступления. Кто-то вытащил барабан и стал выбивать на нём сложный ритм. Другой кочевник заиграл на костяной флейте с большим энтузиазмом, нежели талантом. Начался импровизированный боевой танец.

- Мы отправляемся все,- сказала Старейшая. -Все воины. По правде говоря,- продолжала она, хмуро глядя на своих соплеменников, кружащихся в бешеном танце, -я не думаю, что смогла бы остановить их. Мы все пойдём, и ваш друг будет спасён. Мы все пойдём, и чужаки навеки будут изгнаны с наших земель.

Спок посмотрел на Рабина, и тот беспомощно пожал плечами.

- Акваба,- тихо сказал землянин. -За землю.

Тоже цитата из "Лоуренса Аравийского", вспомнил Спок. Его бесстрастно спокойствие при мысли о кочевниках с их безрассудной храбростью и безнадёжно устаревшим оружием. Кочевниках, которых он и Рабин поведут в бой против значительно лучше вооружённого и оснащённого врага.

- Будем надеяться,- сказал он, приподняв бровь, -что их ружья нацелены в море.

Услышав это, Рабин поднял обе брови.

- Очаровательно,- сказал он.

Глава 21

Вулкан, гора Селейя и дом Сарека.

21-й день 10-й недели месяца тасмин

Год 2247

Кажется невозможным, подумал Спок, что прошло так мало времени с тех пор, как он стоял здесь, на горе Солейя, вместе со своими сверстниками. Меньше месяца; 15.6 дня, не больше, с тех пор, как они с Давидом пробирались через Огненную Матку, идя навстречу, казалось, верной смерти.

И всё же почему за это время всё так мало изменилось? Конечно же, на камнях, на самом алтаре должны быть следы безумной битвы, которая здесь разыгралась! Должны же быть какие-то следы того, что братья и оторванные братья сражались и да, умирали здесь!

Но лёгкий утренний туман клубился над горой Селейя, как и каждое утро. Шавок парил в небе, и солнце на мгновение позолотило его крыло, когда он накренился. Конечно, алтарь и весь амфитеатр были очищены, Спок знал это. Они были, в самом прямом смысле этих слов, не такими, как раньше.

И он сам - как мог он оставаться прежним, когда он так много прошёл и так много сделал?

И...убил?

Нет. Он не был прежним. Капитан Рабин что-то печально говорила об "утраченной невинности", но это было излишне эмоционально.

И всё же...

Что произошло, решительно подумал Спок, то произошло. Желание изменить прошлое нелогично. Даже его родители не знали всего о...случившемся. И никогда не узнают. Так он решил.

Когда он возвратился домой...нет, опять. Спок набросил покров на воспоминание о том, как его мать, впервые за всё время, что он её помнил, полностью потерявшая самообладание, выбегает из комнаты, чтобы своим неподобающим взрывом эмоций не поставить в неловкое положение мужа и сына. (Но несомненно, произнёс в его мозгу коварный шёпот голосом капитана Рабин, в этом ведь нет стыда? Матери-землянке позволено испытать шок, увидев своего сына не мёртвым, как она боялась, а живым и невредимым?)

Сарек...мало что сказал ему, лишь заметил коротко, что он рад возвращению сына живым и невредимым, и ещё раз доказавшим, что он способен переносить испытания.

Переносить испытания. Вот что такое, по его мнению, безумие Середа и всё, что произошло потом? Испытание? Проверка моей пригодности?

Нет и ещё раз нет. Не время и не место для неподобающего поведения. Или эмоциональных до опасного размышлений.

По крайней мере, подумал Спок, разрешая себе ощутить удовлетворение, хотя это ни в малейшей степени не отражалось на его лице, кое-что всё же изменилось: его сверстники больше не смотрели на него, как будто ожидали - надеялись? - что он вот-вот в чём-то провалится. Теперь в их отношении к нему чувствовалась почти настороженность, особенно у Стонна, как будто они знали, что он уже стал взрослым и не нуждается для подтверждения этого ни в каких церемониях. Или, вернее, что церемония лишь подчёривает то, чего он достиг.

Друзьями мы уже никогда не будем, подумал Спок. Впрочем, честно признался он себе, друзьями мы никогда и не были.

Но тут он уловил какое-то движение. Нет, осознал он, у него всё же есть друг. Давид был здесь, он стоял вместе с капитаном Рабин и другими гостями Федерации. Не было ничего необычного в том, что они снова пришли сюда; поступить иначе означало бы проявить высокомерие по отношению к вулканцам, а это привело бы к потере статуса для обеих сторон.

Капитан Рабин держалась с достоинством офицера Звёздного Флота, значок её ярко блестел на солнце, но Споку показалось, что в её поведении чувствуется едва уловимое беспокойство, будто ей не хватает её надёжного фазера; беспокойство это, казалось, разделяли многие из гостей.

Серед больше не нападёт, мысленно уверил их Спок. Путь даже мы ещё не знаем, где он. Некоторые предполагали, что одинокий и безумный, Серед уже погиб в пустыне. Даже если Серед и жив, он бессилен. Он потерял своих союзников, наших - наших родственников. И даже он не настолько безумен, чтобы напасть в одиночку.

Я...думаю, что не настолько.

Нет. Сосредоточиться на чём-то другом.

Давид? Да. Давид вновь был одет, как надлежит кадету Академии Звёздного Флота, на форме его не было ни единого пятнышка. Он ещё не совсем оправился от тяжёлого испытания - чуть более худое лицо, чуть более настороженные глаза. Но, оставаясь самим собой, не удержался, чтобы озорно не подмигнуть Споку. Странно, но от этого Споку стало легче.

Академия...подумал Спок, глядя на отца почти с чувством вины. Я всё ещё не знаю...

Но тут звон колокольчиков вернул его к реальности.

Церемония началась. Заново.

- Так случилось,- говорил спокойный голос Т'Пау среди благоговейного молчания, -что мы снова собрались для традиционной церемонии, такой же, как всегда - и всё же с одним изменением.

Т'Лар продолжила:

- Перемены - логическое следствие развития, и их не должно отвергать. Без перемен не было бы жизни. Но церемонии неотъемлемы и всегда такими останутся; они служат одной цели всегда и повсюду, в нашем мире и за его пределами. Церемония - это сила, связующая культуру и её носителей.

- Поэтому справедливо, что мы используем церемонию, чтобы почтить тех, кто покинул нас в результате этой перемены. В результате безумия. В результате,- бесстрастно продолжала она, -насилия.

Послышался шум голосов, чуть слышный от вулканцев, более громкий от гостей Федерации, но никто не оказался столь неучтив, чтобы перебить её.

- Среди погибших были не только вулканцы,- продолжала Старейшая, -мы не утверждаем, что следуем обычаям их семей, но поймите, что мы уважаем их.

Она начала молитву, тщательно продуманную и дипломатически нейтральную, желая погибшим вечного покоя или загробной жизни, или нового рождения, в зависимости от верований каждой культуры. Когда она закончила, наступило долгое молчание, которое нарушил лишь голос одного из землян, прошептавшего "аминь".

- Теперь- продолжала Т'Лар, и при всём её непоколебимом спокойствии Спок мог бы поклясться, что ей стало легче, -мы можем продолжать празднование более предсказуемой и благоприятной перемены. Время идёт, и юность переходит в зрелость. Мы начинаем древний ритуал в честь тех, кто представляет вечно изменяющийся, никогда не изменяемый переход прошлого в настоящее, настоящего в будущее.

Она замолчала, и Т'Пау продолжила:

- Мы приветствуем тех, кто достиг зрелости.

Она и Т'Лар церемонно поклонились юным вулканцам. Спок с некоторой тревогой вспомнил, что, как Старший среди своих сверстников, именно он должен будет повести их к возвышению и этим двум внушительным фигурам. Он первый будет объявлен взрослым, ему первому вручат ритуальный меч. В оцепенении он смотрел и слушал, как Т'Лар в серебристо-белом плаще, чьи рукава развевались, подобно крыльям (совсем как тогда), затянула ритуальную песнь:

- Как было вначале, так будет всегда...

Пусть в этот раз она закончит, подумал Спок. Пусть ничто не помешает ей, пусть на этот раз не будет ни безумия, ни насилия.

На этот раз ничего не случилось. Словно во сне, Спок повёл вперёд своих сверстников. Он слышал своё имя: "Спок, сын Сарека и Аманды",- видел, будто со стороны, как взошёл на возвышение к этим двум внушительным фигурам. Слышал, как его провозглашают взрослым, способным рассуждать логически; чувствовал в руках тяжесть ритуального меча. Всё ещё ошеломлённый, он поклонился, хотел шагнуть в сторону, освобождая место для следующего...

- Спок.- Голос Т'Пау был спокойным, но твёрдым. Он обернулся к ней, пытаясь подавить вспыхнувшую совершенно нелогичную тревогу. -Почему тебе вручили меч?

Спок ответил не сразу. Вероятно, существовал какой-то ритуальный ответ, но даже если и так, он его не помнил.

- В память о нашем прошлом?- наугад сказал он.

- Это лишь часть целого.- Её мудрые старые глаза, холодные, как водная гладь, глядели, словно она читала каждую его мысль, не нуждаясь для этого в том, чтобы коснуться его головы. -В знак того, что прошлого отвергать нельзя, да. Но также чтобы напомнить тебе, как узка и остра грань между хаосом и цивилизацией. И чтобы напомнить тебе, Спок, сын двух миров, что до прошлого, когда меч был единственным законом, лишь короткий, короткий шаг. Ты должен быть осторожным при выборе пути.

Спок поклонился, стараясь сохранить подобающее спокойствие.

- Я запомню.

Он произнёс это почти шёпотом.

Спок знал, что по вулканскому обычаю семья отмечает совершенолетие сына в тесном домашнем кругу - но он понимал, что такое домашнее празднование невозможно для семьи Сарека, бывшего, в конце концов, послом Федерации. Даже при этом, подумал Спок, список приглашённых оказался ободряюще коротким; он никогда не предполагал, что церемония может быть столь изнурительной.

Почти так же тяжело, как было там, в пустыне!

К вечеру он рад был свернуться калачиком и уснуть сном младенца. Вместо этого он выскользнул на террассу отцовского дома и, обхватив руками плечи от холода, запрокинул голову и стал смотреть на усыпанное звёздами небо. Почему Т'Пау выделила его среди остальных? Из-за смешанной крови? Или она в нём что-то разглядела? Что?

Деликатное покашливание дало ему понять, что он здесь не один.

- Капитан Рабин. Леди. Прошу прощения. Я не хотел Вам мешать.

- Ты мне не мешаешь.- Она выглядела совсем по-другому в голубом платье и шали, но даже и теперь в ней легко угадывалось сходство с Давидом по изучающему, чуть насмешливому взгляду, устремлённому на Спока. -Сегодня я мужчина,- тихо сказала она.

- Простите?

- Так говорят мальчики моего народа, когда завершают ритуал взрослости. "Я мужчина" означает "отныне я несу ответственность за свои действия".

- Понимаю. Это действительно похоже на вулканские обычаи. Но...я ещё не ответствен за свою жизнь.

- Провда?- её улыбка была печальной. -Никто никогда не говорил, что быть взрослым легко. Только подумаешь, что во всём разобрался, как жизнь снова подбрасывает тебе выбор.

- Давид?- внезапно понял Спок.

- И Звёздный Флот. Я не думала стать одинокой матерью, но...так уж получилось. Не пойми меня превратно: я люблю своего сына. Но если бы не Академия Звёздного Флота, я не знала бы, что с ним делать. Звездолёт - не самое подходящее место, чтобы растить ребёнка, а я ещё не готова перейти на такую работу, чтобы быть привязаной к одной планете.

- Но Давид сам выбрал Академию.- В слабом свете звёзд глаза её заблестели подозрительно ярко. Она заморгала и тихо продолжала, -я буду очень скучать за ним, но я хотя бы знаю, что он будет счастлив. От этого мне будет легче.

- Я рад.- И если в его словах присутствует эмоция, то пусть так и будет.

- А ты?- спросила она вдруг.

- Я...- Спок запнулся, не зная, что сказать. -Думаю, я хотел бы...поступить в Академию Звёздного Флота.

- А.- Была ли в её голосе нотка торжества? -Как я уже говорила, я охотно дам тебе рекомендацию. Но...

- Мой отец.

- Именно. Он важная персона для Федерации. Сам понимаешь, Федерация не может просто так украсть его сына.

- Значит Вы не...

- Я буду рада дать тебе рекомендацию, но сначала ты должен сообщить родителям о своём намерении. О своём решении.

- Я скажу им.- Спок поклонился, пытаясь сдержать внезапную дрожь. -Я поговорю с ними.

Он знал, что это будет трудно. Но тут Спок подумал обо всех трудностях, с которыми он и Давид столкнулись - и которые преодолели.

Если Огненная Матка не смогла меня уничтожить, сказал он себе, то воле отца я смогу противостоять.

Я выстою. Так или иначе, выстою.

Глава 22

Обсидиан, форпост Федерации и пустыня.

5-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Лейтенант Сара Олбрайт поймала себя на том, что покусывает нижнюю губу, остановилась, но тут же, не замечая этого, снова принялась за своё.

Где же они? Что шаттл рухнул где-то в пустыне, сомневаться не приходилось. Но где? Бескрайняя бесплодная пустыня...она почувствовала дрожь. Олбрайт с тоской вспомнила о красивых, аккуратных и таких зелёных парках Нью Хэмптона, своей родной планеты. Там не было никаких пустынь, там земля не пропадала зря. И солнце там было ласковым и золотым, а не таким чудовищем, как этот Локи. Там природа знала своё место.

И люди тоже. Олбрайт была воспитана добропорядочными, милыми родителями, как милая, добропорядочная леди; и окуда взялось в ней это странное стремление поступить в Академию Звёздного Флота - и она не только поступила, но и закончила её с отличием, пусть даже родители до сих пор не простили её окончательно...

Нет. Сейчас не до этого. Казалось, учёба совершенно не подготовила её к такой ситуации; ни в каком учебнике не говорилось, что делать с болезненным чувством, что она слишком молода для своей должности, слишком неопытна...

"Прекрати!- одёрнула она себя. -Ты - офицер Звёздного Флота! Веди себя соответственно!"

- Энсин Чейз!- резко произнесла она. -Есть что-нибудь?

Не поднимая головы от пульта, не отрывая взгляда от не меняющихся показаний, молодой человек отрицательно покачал головой.

- Ничего, лейтенант,- устало ответил он. -Я почти поймал что-то, что могло быть их сигналом, но это было больше трёх часов назад и прекратилось очень быстро, я не успел запеленговать его. С тех пор...ни звука.

- Продолжайте слушать. Они где-то там, и я хочу, чтобы Вы их нашли.

Теперь он обернулся.

- Лейтенант, прошёл целый день, и мы не получали никаких сигналов...

- Это приказ, мистер!

- Слушаюсь, мэм.

Послышалось ли ей, или в его голосе действительно прозвучала нотка жалости? Словно он добавил мысленно: "Неужели она не понимает, что произошло? Неужели она не понимает, что они все погибли?"

Чушь. Она ни за что не поверит. Капитан Рабин, с его непочтительным юмором и весёлым пренебрежением к формальному поведению...нет. Тот, кто так полон жизни и не даёт никому покоя, не мог умереть. Он остался бы жив хотя бы из вредности!

Олбрайт вдруг почувствовала, что вот-вот разрыдается.

"Прекрати!- одёрнула она себя. -Правило 256.15: "Офицер должен показывать пример надлежащего поведения в любое время".

Но впервые точный мир правил не принёс её утешения.

Чучаки, заметил Спок, сидя верхом со всей непринуждённостью, на какую только был способен, были природными иноходцами, то есть при каждом шаге передвигали сначала обе левые ноги, а потом обе правые. Из-за этого поступь у них была грубая, всадника так и швыряло из стороны в сторону.

Пах чучаки, как... Спок проанализировал запах, сравнивая его с воспоминанием о неприятном происшествии, случившемся с ним на Земле...уличный грязный пёс. (Там - пёс, вообразивший его своим лучшим другом и буквально обсыпавший его своей шерстью; здесь - все без исключения чучаки, привлечённые незнакомым запахом, постоянноянно тянувшиеся к нему, принюхиваясь. Что тут, что там, запах одинаково неприятный).

Всё же нельзя было отрицать, что чучаки, всё стадо, пересекали пустыню быстро и неутомимо.

Рабин, конечно же, наслаждался моментом, несмотря на предстоящие опасности. Пригнувшись в седле, в развевающемся плаще, он выглядел совсем как герой одного из своих любимых приключенческих фильмов. Ни дать, ни взять, Лоуренс Аравийский.

Чем дальше они продвигались, тем больше менялась местность. Она больше не была ровной, медленно повышалась по мере того, как на горизонте вырастал хребет Тагари-Шар. Древние чёрные камни, разрушенные водой и ветром остатки давних извержений торчали из земли, и чучаки замедлили свою тряскую поступь, пробираясь с осторожностью; их копыта ударялись о камни, и всё же они легко передвигались по каменистой земле.

Рядом со Споком ехала Старейшая на своём белоснежном чучаки, сидя в седле с привычной лёгкостью, не выказывая ни напряжения, ни усталости. Перехватив взгляд Спока, она кивнула.

- Мы уже почти добрались. По другую сторону хребта, что перед нами, у самого подножья.

Толпа воинов позади (едва ли они были настолько дисциплинированными, чтобы их можно было назвать отрядом), всю дорогу перебрасывавшаяся шутками и распевавшая песни, притихла. Лишь изредка слышалась команда или ругательство по адресу чучаки.

Чучаки, однако же, молчать не собирались. Они фыркали и ворчали, недовольные тем, что их заставляют подниматься в гору, но, понукаемые всадниками, двинулись вверх по обломкам застывшей лавы без особого труда; копыта их ступали по крутому склону почти с такой же лёгкостью, как по равнине.

Достигнув гребня, они остановились.

- Вот оно,- сказала Старейшая.

Жестом она указала на расстилавшуюся внизу голую равнину, совершенно плоскую и без малейших признаков какой-либо растительности. Под лучами Локи она тускло отсвечивала золотом. Дальше зубчатой чёрной стеной вздымались горы, словно каменные ножи, вонзающиеся в небо.

- Что это?- выдохнул Рабин.

- Хребет Тагари-Шар,- ответил ему Спок.

- Это я знаю, но вот это что - вон тот золотой бассейн там, внизу?

Не отвечая, Старейшая стала понукать своего чучаки. Остальные животные последовали за ним, фыркая и жалобно мыча. Никто из воинов не произносил ни слова; в совершенном молчании ехали они по плоской золотой равнине, покрытой песком, заглушавшим звук шагов чучаки. Никакой звук не нарушал тишину; не чувствовалось даже дуновения ветра. Воздух был очень сухим и горячим.

- Жутко здесь,- шёпотом сказал Рабин.

Согласиться означало бы сделать уступку эмоционализму. Но и на Спока действовала эта абсолютная тишина. Воздух неприятно покалывал кожу, и он подумал, не признак ли это приближающейся бури. Впереди чёрной стеной подымался Тагари-Шар; оглянувшись, Спок увидал позади такую же чёрную стену гор. Что, впереди, что позади - глыбы застывшей лавы, чёрный базальт с проблесками обсидиана. Смыкаясь со всех сторон, горы окаймляли, как сказал Рабин, золотой бассейн. Неподходящее место для того, чтобы быть застигнутым стихией. Или, если уж на то пошло, ромуланами.

У Рабина был вид человека, для которого ожидание стало слишком тягостным.

- Где мы?- прошептал землянин.

- Это,- негромко отвечала Старейшая, -Те-висат-карак, Золотой Ад.

- Ничего не скажешь, подходящее название!

Среди всеобщей тишины это прозвучало почти как крик. Старейшая взглянула на него с лёгким неодобрением.

- Это место жертвоприношений тому, чьё внимание не хотят привлекать: Хар Хакаи, Пожирателю Душ.

Спок невольно вздрогнул, чувствуя, как по спине прошёл холодок. Контроль, твёрдо сказал он себе. За прошедшие годы у него было достаточно возможностей убедиться, что у разных, совершенно чужих друг другу рас встречаются похожие мифы, похожие образы. Нет ничего необычного в том, что и у этой культуры есть демоническое существо, уничтожающее разум.

И всё же в глубине его сознания какой-то примитивный инстинкт из далёкого вулканского прошлого шепнул: предзнаменование.

- Предзнаменования,- тихо сказал Спок, -это суеверия.

Рабин услышал его.

- Суеверие или нет,- шепнул он, -будем надеяться, что эти предзнаменования, в которые ты не веришь, так же благоприятны для нас, как были в первый раз!

- Не следует говорить легкомысленно о могуществе Хар Хакаи,- сурово выговорила ему Старейшая.

Едва она упомянула о Пожирателе Душ, как вокруг Локи вспыхнуло ослепительное сияние и ионизация воздуха резко повысилась. Кочевники и чучаки разом закричали в тревоге, а песок вокруг них потрескивал и буквально пел.

Рабин, с трудом справляясь с перепуганным, бросающемся в разные стороны чучаки, прерывисто сказал:

- Похоже, радиация сейчас здорово повысится, а лично я ещё собираюсь иметь детей.

- Уже повысилась,- поправил Спок, торопливо сверившись с трикодером. -И я уверен, ты хотел бы, чтобы у твоих детей были нормальные гены.

- Можешь не сомневаться, но давай не будем стоять под этим солнцем, обсуждая это!

Охваченные ужасом кочевники громко молились. Всеобщий шум перекрыл голос Старейшей.

- Пришло время объявить Солнечное Перемирие.

- Что это такое?- недоумённо спросил Рабин.

В её взгляде ясно читалось: Добрый Дурак.

- Ты недостаточно долго был частью нашего мира, чтобы узнать это,- сдержанно отвечала она, -и всё время жил за городскими стенами, как Прирученные.

- Но сейчас мы не за городскими стенами,- вмешался Спок. И время слишком дорого, чтобы терять его на детали.

Старейшая слегка кивнула ему, взмахнула рукой, призывая всех следовать за собой, и погнала своего чучаки галопом в сторону гор. Остальные последовали за ней. Никто не произносил ни слова, слышался лишь топот копыт по песку, а воздух вокруг горел и переливался сиянием. Наконец они остановились под защитой выступа скалы, и Старейшая торопливо сказала Споку:

- Солнечное Перемирие - древнейший из законов пустыни. Даже воюющие между собой кланы прекращают свою вражду, когда гневается солнце, и вместе ищут укрытия от общего врага. Никто не может отказать просящему укрытия, даже,- добавила она с отвращением, -Верные. Пойдём.

С лёгкостью молодости она соскользнула на землю, и Спок с Рабиным последовали за ней в глубокую расщелину в скале. Взглянув вверх, Спок заметил вырубленный в скале петроглиф: опять солнечная спираль, выложенная из ярко-красных камней и ярко-жёлтый предупреждающий знак под ней. Несомненно, это было сделано затем, чтобы это место было легко найти.

В нише под петроглифом висел большой каменный колокол. Разумно, подумал Спок, внезапно догадавшись.Это, несомненно, была составная часть системы безопасности, созданной кочевниками для обеспечения доступа в обежища, расположенные по всей пустыне; такие колокола, должно быть, есть на территориях всех кланов. И расположены они, наверно, с учётом акустических особенностей местности, чтобы сигнал могли услышать те, кто находится внутри убежища.

Уловив взгляд Старейшей, Спок взял лежащий в нише бронзовый молоток и ударил им по колоколу. Тот отозвался низким, гулким звуком, эхом отдавшимся в скалах, в точности так, как Спок и предполагал.

- Хороший удар,- одобрительно кивнула Старейшая. -Продолжай. Так, хорошо. Они не могут не понять, что это значит. Нам остаётся только ждать, пока откроют дверь.

Маккой покачнулся, едва не упал, но сумел удержаться на ногах. Нельзя падать, нельзя умолкать ни на миг. Как долго он плетёт им небылицы? Кажется, целую вечность. В действительности наверняка не больше дня. Возможно ли это?

Господи, чего бы он сейчас не отдал за стакан прохладной воды. И за возможность лечь на этот каменный пол, растянуться во весь рост и - нет, нельзя думать об отдыхе или, помоги ему небо, о сне. Нельзя позволять себе отвлекаться. Если славные ребята в славном добром США могут мусолить какой-нибудь вопрос целыми днями, то может и он, и...и...вот только он не может больше припомнить никаких лошадей. Но останавливаться нельзя. Придётся выдумывать на ходу. Всё равно ни ромулане, ни этот псих в белом не заметят разницы.

- А...а его пра-прадеда звали Баланс.- Господи, я уже цитирую Бродвей, "Парни и куколки", или откуда это ещё. Продолжать, не молчать, хоть и болит горло, хоть я и чувствую себя...о Боже, каламбур...как загнанная лошадь. -И говорю вам, от этого Баланса пошла целая династия прекрасных скакунов, и все они прославились, и о них рассказывали - чёрт возьми, что там такое?

Раздался глубокий гул, эхом отдавшийся по всей пещере. Заслышав его, Верные взволнованно закричали.

- Что это?- спросил Маккой. Он даже рискнул схватить за руку Руанека, пробегавшего мимо. Не отвечая, ромуланин вырвался и заторопился прочь. Оставшись один, забытый всеми, Маккой спросил:

- Может, кто-то всё-таки объяснит мне, что происходит?

Но ему никто не ответил.

Руанек с шипением выпустил воздух сквозь зубы. Он едва не сорвался. Когда Макхой схватил его, у него едва не сработал рефлекс воина. Лишь строжайший самоконтроль не дал ему выхватить оружие и выстрелить. Он не хотел бы стать причиной смерти этого храброго человека.

Кроме того, Руанек сам не мог понять, почему Верные вдруг заметались, словно стая татри над разорённым гнездом. Что они там кричат, какое ещё "солнечное перемирие"?

Внезапно Мастер в своих развевающихся белых одеждах оказался в самой гуще толпы, и Верные отпрянули, ужаснувшись его гнева.

- Что вы делаете?- закричал он. -Не открывайте двери!

- Мы должны!- неистово кричали они. Это Солнечное Перемирие! Кто-то объявил Солнечное Перемирие, и мы должны, должны открыть!

Что бы это ни было за перемирие - вероятно, связанное с резким усилением сонечной активности, а ему сообщили, что сейчас именно это и происходило - оно, несомненно, имело важное религиозное значение для этих дикарей. Конечно же, читалось на их умоляющих лицах, их Мастер, их вождь, их мессия не может не понять это самое жизненно важное из перемирий.

Сейчас не время спорить с ними, ты, вулканский псих! Кто бы ни был там, снаружи, это не может быть большой отряд. Мы сумеем справиться с ними. Но если ты сейчас не уступишь, мы получим бунт!

Но Мастер не собирался прислушиваться к голосу рассудка. Жестом он приказал ромуланам выйти вперёд. Верные отпрянули в шоке, когда воины с суровыми лицами преградили им путь.

Можно подумать, с горькой иронией подумал Руанек, они не могут представить, что мы, их "небесные посланцы", способны быть такими жестокими.

На миг он поверил, что этого шока будет достаточно, что Верные утихнут вновь сделаются послушными.

Но нет. Опять раздался тот же гул, толпа снова двинулась вперёд, и ромулане разом подняли оружие.

Но Верные остановились, не атакуя.

- Вы должны понять,- молили они, -вы, спустившиеся из высшего царства. Отойдите, просим вас, отойдите!

- Не стрелять,- приказал Руанек своим солдатам. Верным же он сказал мягко, -я не ваш Мастер. Я, как и вы, должен выполнять его волю. Разве вы не служили ему верой и правдой? Разве не верны ему больше? Неужели ваша вера столь слаба?- Ха, в толпе дрогнули. -Отойдите,- продолжал Руанек. -Мы не причиним вам вреда.

Это могло сработать. Но как раз в этот решающий миг вулканский маньяк крикнул:

- Никакого Солнечного Перемирия нет! Так говорю я!

И тут опять раздался гул.

- Это Солнечное Перемирие!- закричали Верные. -Мы должны открыть двери, мы должны впустить тех, кто ищет убежища! Это наш самый древний закон!

Кто-то презрительно фыркнул; Харик, искоса взглянув, заметил Руанек. Харик презрительно смотрел ему прямо в глаза, взгляд его говорил яснее слов: ну что? приказывай, открывай огонь!

Но в толпе были дети, были женщины с младенцами на руках, и никого с оружием.

Я воин, а не мясник! Нет никакой чести в том, чтобы расстреливать детей!

- Законы меняются,- заявил Харик одновременно и Руанеку, и толпе - и выстрелил. Пронзительно закричав, упал ребёнок.

И толпа кинулась на них.

- Почему они не открывают?- спросила Старейшая, точно обращаясь к упрямым детям. -Они не могли не слышать сигнала. Они не могли столь далеко отойти от истины.

В её тоне слышалось: я этого не допущу!

- Они не могут,- сказал Спок, напряжённо прислушиваясь. -Я слышу звуки борьбы.- Он быстро переглянулся с Рабином: нет, не Федерация.

Но кто же тогда? Ромулане? Или Верные внезапно и непредсказуемо вышли из повиновения?

- Что там устроил Маккой?- спросил Рабин.

- Я сомневаюсь, что даже доктор...

Спок резко замолчал, когда одна из створок двери чуть заметно приоткрылась, с трудом, будто те, кто пытался открыть её, боролись с теми, кто пытался удержать её закрытой. Он увидел царящий внутри хаос; увидел ромулан, загнанных в угол, дающих залп за залпом по Верным, услышал яростные крики "Солнечное Перемирие!" и "измена!"

Входить туда сейчас опасно. Но оставаться снаружи во время солнечной активности тоже нельзя. Кроме того, лучшего отвлекающего манёвра чем бунт, и быть не может! Колебаться, учитывая всё это, нелогично.

Есть план, сообразил Спок, рискованный, но возможный. Рабин попытается осуществить его, и Рабин погибнет, поэтому Спок скользнул внутрь прежде, чем землянин успел двинуться с места. Глубоко вздохнув, он заговорил голосом, звучащим в полную силу, холодно логично, точно:

- И это ваши боги?

Все, кто был в пещере, разом обернулись к нему. Спок сделал шаг вперёд, затем, во внезапно наступившей тишине, другой, и продолжал, развивая преимущество:

- Какие же боги нарушат свои собственные священные законы?

Верные при его появлении отступили, пропуская его, глядя на него с откровенным ужасом. Ромулане последовали за ним с оружием в руках, но не стреляя - либо ждали приказа, либо им просто было интересно, что же он предпримет дальше.

Позади всех возвышалась закутанная в белое фигура с головой, скрытой низко надвинутым капюшоном.

Это и есть тот, кто называет себя Мастер, подумал Спок. Логически рассуждая, это может быть только он. Лишь тот, кто именует себя столь драматично, может стоять среди хаоса в такой мелодраматичной позе в такой непрактичной одежде.

Оставив толпу позади, Спок шагнул в разделяющее их открытое пространство и откинул капюшон. Он заметил, как напрягся Мастер.

- Нет,- выдохнула фигура. -О, нет. Прошлое, а не настоящее. Нет.

Ухватив длинными пальцами край капюшона, Мастер откинул его, обнажив свою голову.

Спок застыл, глядя на него. У него не было оснований для удивления; никаких логических причин для такой реакции; они так и не обнаружили никаких доказательств его смерти. И всё же, логично это или нет, он мог лишь стоять и смотреть на это аристократическое лицо. Старше, да, тоньше, возможно, исполненное гнева, бывшего, несомненно, безумием, и всё же вне всякого сомнения

- Серед!

Серед также глядел на него в изумлении, как будто видя и мальчика, которым Спок был когда-то, и взрослого, которым он стал, пытался соединить их.

- Ты Спок!

Это позвучало, подумал Спок, почти как обвинение.

- Да,- ответил он. -Это я.

Глава 23

Вулкан, дом Сарека.

21-й день 10-й недели месяца тасмин

Год 2247

Леди Аманда подстригала кусты роз, когда дверь в оранжерею приоткрылась. Миниатюрные розовые и желтые закаты скользнули по её руке, когда она выпрямилась. Лишь Спок мог прийти сюда нарушить её уединение, потому что лишь Спок верил, когда она говорила, что он не мешает. Она ждала, что он придёт. И пока он не мог видеть её лица, Аманда позволила себе счастливую улыбку: её сын был жив, её сын был невредим.

Её сын стал другим.

Бедный мальчик, как же ему было не измениться?

После возвращения из Огненной Матки, после того, как ему пришлось долго и изнурительно рассказывать о происшедшем в пустыне, после того, как он, наконец, был освобождён из-под опёки целителей, контроль Спока был безукоризненным. Казалось, пережитое в пустыне закалило его, придало ему сил и решимости.

Сарек доволен его теперешним самообладанием. А это что-нибудь да значит.

Но она была матерью Спока; если кто-то мог прочесть по его бесстрастному лицу, что он пришёл к какому-то важному выводу, это была она.

- Выкладывай, Спок.

По крайней мере, он не стал спрашивать "откуда ты узнала".

- Мама, я принял решение.- Юный землянин стал бы запинаться или выпалил бы всё единым духом; речь Спока была тщательно выверена. -Я говорил с капитаном Рабин. Её сын, Давид, с которым мы вместе были в пустыне, поступил в Академию Звёздного Флота. Капитан Рабин считает меня подходящим кандидатом для поступления.

Аманда сторожно отложила садовые ножницы и отвела взгляд от своих роз, чья безмятежная красота вдруг показалась её неуместной.

Что он скрыл от нас? Что там произошло?

Что бы это ни было, оно, несомненно, было настолько травматичным, что должно было изменить всё его будущее.

- Насколько я понимаю, ты говорил об этом с капитаном Рабин.

Кивок.

Аманда торопливо стала оправлять одежду - повод опустить голову, чтобы сын не заметил никаких неподобающих эмоций. Сарек будет в отчаянии, она будет тосковать по сыну - Боже, как она будет тосковать по нему! Но Спок - Спок побывает дома! Он увидит город, в котором она выросла, другие города, где она училась, моря и горы, которыми она любовалась и которые, полюбив Сарека, оставила, чтоьы последовать за ним на планету сплошных пустынь, где могут любить, но слова "любовь" никогда, никогда не произносят.

А Спок? О чём он думает? Никогда он не был больше вулканцем, чем сейчас, когда отвергал всё, за что стоял Вулкан.

За что Вулкан говорил, что стоит. Это большая разница.

- Ты мог бы просто улететь,- заговорила она, пытаясь пробиться через заслон контроля, которым он отгораживался от неё.

Спок приподнял бровь.

- Капитан Рабин сказала мне, что даст рекомендацию при условии, что я сообщу тебе. И отцу.

Не в случае их согласия. Просто осведомлённости, что их сын сделал свой выбор.

- Корабль капитана Рабин покидает Вулкан через семь дней,- продолжал Спок. -Я хочу...

Он заколебался, и Аманда мысленно договорила: всё в одной упаковке? О Спок. Сердце её сжалось. Все надежды Сарека.

Но тут она резко напомнила себе, что Сарек может надеяться, сколько пожелает - хотя её муж отрицал понятия "надежда" и "желание" - её же долг - защищать сына.

- Ты собираешься сказать отцу сегодня?

Спок кивнул.

- Я собираюсь сегодня вечером сообщить в Вулканскую Академию, что отклоняю их предложение о зачислении. Будет правильно, если прежде об этом узнает мой отец.

Кроме того, подумала Аманда, Академия наверняка свяжется с Сареком, едва Спок закончит своё сообщение. "Сарек, ты знаешь, что сделал твой сын?" Как будто Спок не способен решать за себя сам. Жаль, что я не могу быть мухой на стене во время этого разговора. Хотя на Вулкане, как мне постоянно твердят, не бывает мух на стенах!

- Я рада, что ты сообщил нам, а не просто...- Она провела рукой по глазам, злясь на себя за то, что на глазах показались слёзы, -не просто сбежал из дому в армию.

Он моргнул.

- Я не знаю такой идиомы.

- Тогда запомни её хорошенько, потому что тебе предстоит услышать много незнакомых идиом в Академии. "Сбегали из дому в армию" на Земле. Юноши, которые отличались буйным нравом и которые...- которые что? которым не хватало домашнего тепла? родительской любви? с которыми отцы были слишком суровы? -...которым не жилось дома, сбегали из дому и вступали в армию. Но что мой сын, воспитанный в мире и для мира, возьмёт в руки оружие...

Глаза Спока блеснули.

- Познать насилие значит познать себя. Так учит Сурак.

- О Спок,- вздохнула Аманда, -ты же знаешь, я не могу тягаться с тобой в знании текстов Сурака. Скажи мне только: чем это вызвано?

- Давид Рабин рассказал мне, как ценится на Звёздном Флоте индивидуальность...

- И потому лишь, что Давид...

Нет. Спок возглавил своих сверстников перед лицом Т'Пау и Т'Лар. Обвинять его в том, что он подпал под чужое влияние, было не просто нелогично; это было неправильно. Её сын был прирождённый лидер.

Что мелькнуло в глазах её сына, когда она замолчала, не договорив? Удовлетворение? Облегчение?

- Всю мою жизнь,- тихо сказал он, -я был под надзором. Одни ждали, что я сорвусь, другие желали этого. Некоторые были готовы найти мне оправдание. И все следили за мной. Я ничем не отличаюсь с виду от мужчин моего возраста. Но всякий раз, когда мой контроль слабел, меня наказывали более сурово, чем других. Это не обида, мама,- торопливо добавил он, -это наблюдение. Более того,- голос его прервался, словно что-то мешало ему говорить, но лишь на миг, -я сам наказывал себя.

- Спок.

- Посмотри на Середа. Если бы за ним следили так же внимательно, как за мной...нет. Не будем об этом. Мама...как ты думаешь, я смогу?

О сын мой, всё-таки ты ещё мальчик!

- Я думаю, нет ничего такого, чего бы ты не смог. Разве что поступить вопреки велению своей совести. Что говорит тебе твоя совесть?

- Ты сама говорила мне, что я мост между двумя мирами. Для меня логично познать оба мира, а не отрекаться от половины своего наследия. Звёздный Флот предоставляет мне такую возможность - не как недостойному сыну посла, а как просто мне.

Он поклонился и вышел. Аманда схватила садовые ножницы и сквозь слёзы атаковала розовый куст.

Сегодня, подумала Аманда, когда вся семья собралась после обеда, перевод не движется. По крайней мере, работа избавляла её от необходимости встречаться взглядом с мужем. Сквозь связующие их узы она чувствовала то, что на Вулкане означало довольство: хороший обед в кругу семьи; жена, увлечённая работой, снискавшей ей уважение на планете, которая стала её вторым домом; сын, выдержавший испытание храбро и с честью; предвкушение вечерней работы и медитации перед сном.

Спок отложил свой голографический куб.

- Я должен говорить,- сказал он.

Сарек поднял голову, удивительно благосклонно глядя на сына. Сердце Аманды сжалось.

- Поступать непоследовательно означает непочтительность,- продолжал Спок, -а я не хочу проявлять непочтительность. Но...я хочу сообщить о своём отказе от зачисления в Вулканскую Академию.

- Вот как?- глаза Сарека едва заметно сузились. -Полагаю, у тебя другие планы. Могу ли я просить тебя поделиться с нами этими планами?

Спок глотнул.

- Капитан Рабин сказала мне, что даст мне рекомендацию в Звёздный Флот, но прежде я должен сообщить своим родителям.

Сарек метнул на Аманду взгляд "ты-знала-это". Сквозь узы она ощутила отголосок его удивления и боли.

- Федерации известно моё мнение о вооружённых силах. Похоже, я переоценил суждение капитана Рабин. Ты, разумеется, сообщишь капитану, что я не даю своего разрешения.

Спок не дрогнул.

- При всём уважении, сэр, я не нуждаюсь в вашем разрешении. Мне сказали, однако же, что я должен сообщить вам о своих планах перед вступлением в следующий этап своей жизни.- Он остановился, впервые проявляя признаки неуверенности, затем добавил, -я хотел бы получить ваше согласие и одобрение.

Погляди на него, с болью подумала Аманда. Стоит навытяжку, как солдат, и ждёт, что мир вот-вот рухнет.

И мир рухнул.

- Никогда,- сказал Сарек. -Мысль, что мой сын держит оружие, познаёт безумие и учится насилию, совершенно неприемлема. Ты не подготовлен к такому.

- Я столкнулся насилем и безумием,- возразил Спок. -В лице Середа, твоего коллеги. И я выстоял.

- Мы должны противостоять насилию, а не принимать его,- нахмурился Сарек. -Твой контроль часто слабеет даже здесь, на Вулкане, где существуют все стимулы, чтобы ты мог овладеть своими эмоциями. Если ты утратишь контроль среди представителей других миров, это будет не просто твой провал, ты подведёшь весь Вулкан.

- Т'Пау вручила нам оружие на горе Селейя в знак того, что мы уже взрослые. Зачем же она дала нам мечи, если мы отвергаем оружие? Почему в вулканских школах изучаются боевые искусства?

- Это наука,- отрезал Сарек.

- Именно,- парировал Спок. -Мне нужна такая наука, которую Вулканская Академия не может мне дать, но Звёздный Флот может.

Сарек поднялся, лишь чуть выше сына, но намного внушительнее.

- На протяжении тысячелетий Вулкан стоял на овладении эмоциями. Сворачивая с нашего Пути, ты ставишь своё суждение выше Сурака. Будь твоя логика безупречной, не было бы необходимости напоминать тебе, что смерть Сурака была результатом насилия.

- Сурак сам сделал свой выбор, отец,- отвечал Спок. -Я тоже должен сделать свой выбор. Или же, несмотря на ритуал на горе Солейя, я не более, чем мальчишка, которого можно отругать, а церемония и всё, что я узнал в Огненной Матке - ложь.

- Адепты не лгут...- начал было Сарек, но Спок перебил.

- На горе Солейя я поклялся быть самостоятельным взрослым, а не твоим продолжением, отец. И ничьим продолжением.

- Ты не часть меня,- сказал ему Сарек. -Посмотри, что ты сделал со своей матерью, с одним из тех землян, среди которых будешь жить. Само твоё присутствие повредит им.

- Отец, ты считаешь, что твоё многолетние пребывание послом повредило Земле? В таком случае, с твоей стороны нелогично продолжать свою деятельность.

Сарек бросил взгляд на Аманду.

- Мне необходима медитация. Я буду говорить с твоим сыном, только когда к нему вернётся способность рассуждать здраво.

С этими словами он вышел из комнаты. Казалось, даже эхо его шагов было наполнено болью.

Спок затыл неподвижно, глядя вслед отцу, который только что отрёкся от него.

- Как я мог потупить иначе?- спросил он, и сквозь его самоконтроль Аманда уловила смятение.

- Ты был очень резок,- сказала она. -Я знаю, ты поступил так, как логически считал должным, но я хотела бы, чтобы всё было по-другому.

- Почему это должны быть именно мои намерения, которые ты хотела бы, "чтобы были другими"?- потребовал Спок. -А намерения отца?

- Это,- сказала Аманда, -я и собираюсь выяснить.

И она вышла из комнаты. В дверях она оглянулась на Спока.

Он стоял один в просторной безмолвной комнате. Поле боя осталось за ним, но он весь поник, словно потерпел поражение - олицетворение смятения и боли.

Что бы ты там не говорил, ты всё ещё мальчик, мой родной!

Она видела, как Спок выпрямился, сделал три глубоких вдоха, что, как она знала, имело целью восстановление самоконтроля. Не замечая, что мать наблюдает за ним, он шагнул к коммуникационной панели а углу, явно собираясь воспользоваться ею, а не компьютером в своей комнате, чтобы объявить о своём решении и праве публично, как подобает взрослому.

Аманда удалилась по коридору, пытаясь обрести самоконтроль. Землянке на Вулкане нужен был весь её контроль, когда вулканцы - даже, вопреки всякой логике, любимые - вступали в борьбу. Неужели она докатилась до того, чтобы подслушивать сына и мужа? Неодолимая сила встретила на своём пути неподвижный объект. Нашла коса на камень. Будь осторожна, Аманда, не то это столкновение уничтожит тебя.

Или разобъёт тебе сердце.

Несколько мгновений Спок стоял, оглядывая комнату, которую его мать постаралась обустроить так, чтобы в ней сочетались и вулканские, и земные вкусы. Но сейчас её тёплый мягкий свет и тщательно подобранная мебель казались такой же иллюзией, как надежда его матери, что один из них - Спок или Сарек - прислушается к голосу благоразумия или хотя бы сумеет встать на точку зрения другого.

Я не могу жить так, как запланировал для меня отец. Я - это я, отдельная личность, самостоятельный взрослый.

Почему-то эта мысль была не столь убедительной, как можно было ожидать. Перед глазами стояло отцовское лицо, он чувствовал отцовское неприятие. Спок быстро нажал одну за другой несколько кнопок, открывая определённый канал связи.

- Спок!- в тишине голос Давида Рабина прозвучал необычайно громко. -Как ты?

Голос землянина был тёплый и дружеский, до ошеломительного эмоциональный после тщательно контролируемой конфронтации с Сареком. Но Спок уже видел способность Давида черпать в эмоциях, особенно в юморе, волю к жизни.

Для меня такие приёмы неприменимы. И всё же насколько он - и его юмор - повлияли на моё решение? Было ли это вмешательством? Или...или улучшением?

Не будучи уверен, как следует ответить, Спок ограничился формальным:

- Я восстановился до нормального уровня функциональности. А ты? Оправился от дегидрации?

- О, я в порядке. Нас, Рабинов, походом по пустыне не доканаешь. Но знаешь, Спок, насчёт этого супа пломик, который вы так любите. Они меня всё время им потчевали. Вроде там какие-то важные элементы, необходимые землянам для восстановления сил. Но вот вкус...

- Значит ли это, что он не "напоминает по вкусу курицу"?

- Эй, он помнит! Ты ещё остряком станешь.

- Нет. Я...Давид, я...

- О. Ты сказал им, да?

- Это не было приятно, но это сделано.

- Спок, я...я...- длительная пауза. -Я позову маму.

- Спасибо.- Один, в молчании, Спок стоял неподвижно и прямо.

Дело сделано. Он сделал ещё один бесповоротный шаг, приблизивший его к будущему.

И оталяющий тебя, шепнул ему внутренний голос, от своего отца.

Аманда неуверенно коснулась кончиками пальцев закрытой двери в кабинет Сарека, ожидая, чтобы муж ощутил сквозь узы её присутствие.

- Войди, жена,- сказал Сарек; в голосе его звучали нотки глубокой любви и безграничного терпения, которые она выучилась различать за двадцать лет супружества.

Маленькая комната была непритязательной, почти аскетичной - несколько ковров на стенах, выбранных за успокаивающий узор, благоприятный для медитации. В углу камин в форме харана, мифического огненного зверя. Воздух наполнен ощущеним, знакомым Аманде с тех пор, как их с Сареком сознания впервые соприкоснулись. Это способствовало концентрации. Сейчас Сарек в ней особенно нуждался.

Она заставила себя посмотреть на мужа. Впервые медитация не помогла ему обрести покой. Глаза его были пустыми, щёки избороздили глубокие морщины. Выглядел он так, будто боролся, пытаясь справиться...

Со Споком?

Ответ её через узы был мгновенным.

Не со Споком. С собой.

Он протянул руку с двумя вытянутыми пальцами, чтобы усилить их связь. Отдельная и единая со мной. Никогда и всегда соприкасающаяся со мной. Для неё было второй натурой податься к нему и коснуться его руки. Отозваться.

Его пальцы были сухими и горячими. Боль, передавшаяся ей по связи и ярость, с которой он подавил её, заставили её отпрянуть. Аманда почувствовала, как по лицу потекли слёзы, которых она не смогла удержать.

- Аманда, это нелогично.

Он сказал это мягко. Аманда заставла себя не отстраниться, когда Сарек встал и коснулся пальцами мокрых дорожек на её лице. Нелогичность была не в том, чтобы плакать в чужом пустынном мире, а в том, чтобы отстраняться от мужа. Он предлагал ей поддержку, и в то же время его прикосновение говорило ей, что это он нуждается в утешении. А она отвергала его.

Она должна так поступить. Сарек отказывал Споку в поддержке, поэтому у неё нет утешения для Сарека. Поскольку узы не позволяли ничего скрыть, она произнесла лишь имя их сына.

- Спок.

Сарек отстранился.

- Мне следовало настоять, чтобы Адепт Гол исследовал сознание Спока, пока он находился под наблюдением целителей.

Она знала, что он ощутил вспышку её гнева, но смогла говорить спокойно.

- Твоё суждение несправедливо, мой муж. Т'Пау не оказала бы чести нашему сыну, будь его ум расстроен.

- То, что мой сын поступает вопреки моим указаниям, противоречит логике.

Самоконтролю землян был предел.

- Сарек,- резко сказала Аманда, -если ты не помнишь кошмар тех дней, когда мы не знали, может ли у нас быть сын, то я это хорошо помню! Какое, в конце концов, имеет значение, что за путь выберет себе Спок, при условии, что путь этот достойный - и что Спок жив, чтобы идти по нему?

- Спок отверг тысячи лет мира, выбрав Звёздный Флот с его этикой войны и прославлением насилия. Как долго можно остаться живым на таком пути?

- Вулкан пережил свои войны,- парировала Аманда, -достаточно долго, чтобы появился Сурак. И Земля пережила свои войны, достаточно долго, чтобы произошёл Первый Контакт.

- Жена моя, ты используешь логику в качестве оружия. Это характерная черта, присущая землянам.

- О нет, в этом мы не одиноки, муж мой. Но мы - мы с тобой будем одиноки, если ты не станешь обращаться с нашим сыном по-другому.

- У меня больше не будет сына,- сказал Сарек. -Опять.

- Значит, так?- потребовала Аманда, хотя внутри у неё всё перевернулось. Конечно же, порой они с Сареком ссорились, прожить двадцать лет супружеской жизнью без единой ссоры неспособны были даже вулканцы,. Но никогда ещё на карту не было поставлено так много. -Значит, ты боишься, что тебе опять будет больно? И всё твоё презрение к Звёздному Флоту - просто-напросто страх? Так вот что я тебе скажу, мой муж: я тоже боюсь. Но земные женщины веками провожали своих сыновей на войну...

- Тогда, жена моя, почему же ты плачешь?

- Потому что мне это ненавистно! И потому что мой сын уже достаточно взрослый, чтобы принимать решение, как мужчина. Птенцы не могут вернуться назад в яйцо - и не вздумай говорить мне, что я пользуюсь устарелыми метафорами! Спок достаточно взрослый и уж точно достаточно разумен, чтобы самому выбирать свой путь. Ты даже не спросил, какие у него доводы.

Сарек лишь пренебрежительно поднял бровь.

- Да, я знаю. Его выбор настолько чужд тебе, что ты отвергаешь его, как нелогичный по определению. Но, Сарек...- Она попыталась вздохнуть сквозь комок в горле. -Когда мы с тобой поженились, и земляне, и вулканцы в один голос твердили нам, как нелогично наше решение. Помнишь, сколько народу говорило нам, что мы совершаем ошибку?

- Семьсот пятьдесят пять по последнему подсчёту,- сказал Сарек с чуть заметной иронией в голосе. Затем ирония исчезла. -Теперь ты считаешь нас союз ошибкой?

Никогда ещё она не была так разгневана на него.

- Я никогда не думала так, ни единой минуты. Но говорю тебе, я не позволю тебе уничтожить нашего сына, или тебя самого. Или,- голос её дрогнул, -меня.

Маленький кабинет вдруг сделался невыносимо чужим и давящим. Аманда стремглав выбежала в сад. Ночь спустилась и принесла с собой прохладу, а она всё меряла шагами сад, клядя на Кузницу, перековавшую её сына и сделавшую его другим.

Что с ним будет?

И что, о возлюбленный муж мой, которого я сейчас с удовольствием бы задушила, будет с нами?

Чуткие фильтры умеряли красноватое режущий свет 40 Эридана А, делая его похожим на свет земного Солнца. В небольшом уютном ресторане неподалёку комплекса зданий, где жили постоянно проживающие на Вулкане земляне, Аманда откинула вуаль в ожидании своей гостьи.

О. Капитан Рабин была весьма пунктуальна и проявила такт, придя на встречу в штатской одежде, весьма напоминавшей одежду Аманды: платье из элегантной, струящейся ткани, гораздо более прочной, чем она выглядела. В конце концов, капитан Рабин происходила из народа, гордившегося тем, что он является потомком жителей пустыни; она относилпсь к вулканскому солнцу с надлежащим уважением. Но Аманде пришлось видеть капитана на больничной койке, укрытой термальным одеялом и утыканной со всех сторон трубочками; она отметила тогда, что капитан Рабин из тех офицеров, кому мундиром служит честь.

Немногие посетители, которым удалось зарезервировать столики, зашептались. Смотрите, кто пришёл, подумала Аманда с иронией: землянка - жена вулканского посла - и одна из первых женщин, командующих звездолётом. Посетители оживлённо перешёптывались, высказывая различные предположения, все, как одно, далёкие от истины. Аманда послала им свою самую ослепительную улыбку, а затем постаралась исключить их из сферы внимания.

- Леди Аманда?

- Капитан Рабин.

- Вы часто устраиваете ленчи, леди Аманда?

Очевидно, капитан Рабин обладала даром своего сына разряжать обстановку с помощью юмора.

- Сейчас, капитан, я не чувствую себя "леди". Прошу Вас, зовите меня Аманда.

- Меня зовут Нехама. В конце концов, наши сыновья - друзья. Что я могу для Вас сделать?

- Для начала Вы могли бы сесть и заказать ленч.

Нехама Рабин пробежала глазами меню.

- Овощи, овощи, овощи. Вам никогда не хочется стейка?

- После двадцати лет не слишком часто.- Аманда невольно улыбнулась сидящей перед ней женщине. Женщине, которая отнимала у неё сына.

- Откровенно говоря,- сказала Нехама после минутного молчания, -у меня такое чувство, будто я вступаю в бой. Я почти предпочла бы клингонов.

Она отпила из своего стакана. Встретившись с ней взглядом, Аманда подняла свой стакан, тихо произнесла несколько слов и тоже выпила.

- Ритуал воды?- спросила капитан. -Почему?

- Вы помогли спасти жизнь моему сыну. Я никогда не смогу отблагодарить Вас.- Я, а не мой муж. Она достаточно умна, чтобы понять то, что я не договариваю.

- Прошу Вас. Спок помог спасти жизнь моему сыну и, если уж на то пошло, мне.

- Позвольте мне говорить начистоту. Я не верю, что Вы хотели украсть у меня сына.

- Если уж говорить начистоту, Аманда, я не знаю, стала ли бы я вообще говорить со Споком о Звёздном Флоте. Признаю, он способный юноша, но в Федерации много способных юношей. И девушек. Но Давид сказал мне, что Спока это может заинтересовать...хотя Давид сам ещё мальчик и имеет привычку превращать всё в шутку, он на удивление разбирается в людях.- Рабин скорчила гримасу. -Не предложить Споку шанс было бы хуже, чем нелогично. Это была бы потеря.

Она смотрела на Аманду так же проницательно, как её сын, должно быть, смотрел на Спока.

- Это то объяснение, которого Вы ждали?

Аманда опустила взгляд в тарелку с овощами.

- Понимаю,- тихо сказала капитан Рабин. -Посол тяжело переживает это, да?

Ответить значило бы нарушить приличия. Но в этот миг, сидя лицом к лицу с понимающей, умной и главное, земной женщиной, Аманда почувствовала, что ей всё равно.

- Очень тяжело. Вулканцы при всей своей зацикленности на логике не лишены чувств.- Она почувствовала, что к щекам прихлынул румянец. -Но они сдерживают свои эмоции с помощью такой суровой дисциплины, в сравненни с которой Звёздный Флот - это просто каникулы.

- Я...Вам не завидую.

- Пожалуйста, поймите меня правильно! У нас с мужем удачный брак, вполне удачный.- Обычно. Просто не сейчас. -Но Сарек воспринимает решение Спока, как предательство. Он отказывается разговаривать с ним. Спок делает вид, что его это не заботит и проводит время в приготовлениях к отъезду.- К своему ужасу, Аманда услышала, как голос её задрожал. Употребив всю выдержку, которой научилась на Вулкане, она заставила его звучать спокойно. -Мой вулканский сын. Одно доброе слово Сарека - и он бы послушался. Он восхищается отцом, он из кожи вон лез, стараясь заслужить его одобрение!

Нехама Рабин подняла было руку, затем безнадёжно махнула ею.

- Всё в порядке,- сухо сказала Аманда. Я вулканка только по мужу. Меня можно коснуться. И я не могу винить Спока за то, что в конце концов он решил, что не сможет угодить отцу, и выбрал свой путь. Будь это даже Звёздный Флот.

- "Даже"?- выпрямилась капитан Рабин. -Вы разделяете неприязнь своего мужа к "милитаризму Федерации"?

- Мои родители не служили в Звёздном Флоте. И у нас в семье нет военных традиций, тем более среди женщин. Вот уже много поколений они были не нужны.

- Понимаю. Политическая ситуация может усложниться, если посол поддержит тенденцию к выходу Вулкана из Федерации.

- В отместку за то, что Спок стал служить в Звёздном Флоте? Нет. Месть нелогична. И потом, Сарек сочтёт ответный удар ниже своего достоинства.

И всю свою боль он будет держать в себе. И в конце концов поверит, что ему и вправду всё равно.

- Аманда, что Вы пытаетесь мне сказать?

- Что я не могу противостоять тому, что должно быть. Позаботьтесь о моём сыне, Нехама. Я знаю, по долгу службы Вам приходиться надолго покидать Землю, но Звёздный Флот - Ваш мир. Вы можете сделать так, чтобы одинокий мальчик смог легче свыкнуться с ним.

- Не представляйте себе Спока чужим в чужой стране. Да, ему будет нелегко на первых порах; всем кадетам нелегко. Но как Вы сами сказали, я знаю Звёздный Флот. И именно поэтому я могу обещать Вам, что у Спока появятся друзья на всю жизнь.

Аманда опустила взгляд в тарелку. Впервые за последние дни она почувствовала. что может есть. Она подняла свой стакан, и Нехама Рабин последовала её примеру.

- Лехаим,- сказала капитан. -За жизнь.

- За жизнь,- отозвалась Аманда и почти сумела улыбнуться.

Глава 24

"Интрепид-2", орбита Обсидиана.

Год 2296

Звуковые сигналы боевой готовности первой степени звучали в едином ритме со вспышками красного света на мостике.

- Включить защиту!- скомандовала Ухура. -Вы засекаете их корабль?

- Да, мэм.

- Фазеры прицел!- передала Ухура стрелкам.

- Фазеры готовы, мэм.

- Хорошо,- сказала она. -Держите руки подальше от кнопки пуска. Сидите на них, свяжите их за спиной, если понадобится. Если клингонка Азетбур сумела добиться мира, можем и мы.

Её слова вызвали одобрительную улыбку на лицах команды. Ты смотри. Она и не думала, что они способны улыбаться.

Возможно, я их недооценивала. Возможно, всё что им требовалось - это действие. Маленький такой тест Кобаяши Мару.

- Мэм?- начал лейтенант Ричардсон. -Они, похоже, не подозревают, что дефект в из устройстве невидимости концентрирует радиацию от солнечных вспышек.

Скептицизм, лейтенант? Значит, Вы не глупы.

- А радиация не прекратится, когда прекратятся вспышки?- спросила Ухура. -Да? Продолжайте следить за их кораблём. Выведите их курс на экран.

- Есть, мэм.

Чтобы открыть огонь, их кораблю придётся отключить устройство невидимости. По крайней мере, раньше приходилось. Носились самые разные слухи о событиях, приведших к Кэмп Хитомеру, но на всё наложили гриф секретности. Слишком много "я мог бы тебе рассказать, но тогда мне придётся тебя убить" было связано с этой конференцией.

Ладно. Будем исходить из того, что известно, а не из того, что могло бы быть.

- Давайте подумаем,- сказала Ухура. -Устроим то, что мистер...то есть капитан Спок называет мысленным экспериментом. Мы знаем, что корабли должны отключать устройства невидимости для того, чтобы открыть огонь.- Или когда-то знали. -Пока всё правильно.

- Да, мэм.- Они были согласны с ней, но несколько неуверены. Они не знали, к чему она ведёт.

- Но погодите минутку,- продолжала она. Мы можем следить за ромуланами благодаря дефекту их устройства невидимости. Но они не дураки и никогда ими не были. И поскольку они не дураки, я полагаю, они хотят, чтобы мы могли за ними следить. Они на это и расчитывают. Следовательно, они уже занесли нас в категорию военных потерь противника.

Ухура нажала кнопку коммуникационной панели на подлокотнике кресла.

- Ухура инженерному отсеку. Мистер Атертон, как обстоят дела с отклонением энергии импульса?

- Мы можем усилить мощность фазеров приблизительно на пятьдесят процентов возможно на два залпа, коммандер,- сказал Атертон таким тоном, будто делал допущение.

- "Возможно" на два залпа?- переспросила Ухура. -Не в течение всего боя? Подумайте, что ещё Вы сможете сделать к...восьми ноль-ноль. Кстати, есть у Вас спецификации на устройство невидимости?

Давным-давно не кто иной, как Кирк украл эти спецификации. Даже сейчас, при всём напряжении и страхе, Ухура с трудом подавила улыбку, вспомнив, как Кирк с изогнутыми бровями и остроконечными ушами сидел в капитанском кресле, а Спок говорил, что на нём они выглядят неэстетично.

- Да, капитан,- сказал Атертон. Теперь в голосе его звучала явная обеспокоенность.

Начали понимать, с кем имеете дело, Атертон? Вот и хорошо.

- Отлично,- сказала Ухура. -Как Вы думаете, сколько Вам нужно времени, чтобы сконструировать такое устройство с нуля?

Усмехнувшись, она благоразумно уменьшила громкость прежде, чем рёв раненого быка, изданный Атертоном, атаковал её барабанные перепонки.

- Хорошо. Уменьшите это время вдвое, мистер, и доложите мне. Конец связи.

- Возможно, нам самим понадобиться устроить исчезновение,- объяснила Ухура команде. -Вреда от этого не будет.

Вреда не будет никому, кроме Атертона и его команды. И, возможно, паре-тройке ромулан.

Команда на мостике переключиласть в режим подождём-увидим. Ухура переговаривалась и инженерным отсеком. Время от времени она принуждала Дучампса к извиняющимся признаниям, что он не получил ответа ни от одного из кораблей, которым послал сигнал. Некоторые из этих кораблей вымышленные, мистер, помните? И всё же весточка от "Эксельсиора"...

Ухура смотрела на пустой экран, почти желая, чтобы корабль ромулан наконец-то появился, чтобы прекратилось это мучительное ожидание...

Почему бы не помечтать о рыцаре в сверкающих доспехах, раз уж мы так размечтались, леди? Джим Кирк мёртв, Спок как в воду канул, а тебе предстоит вступить в бой, используя любое оружие, которое у тебя есть.

- Командир,- прорвал её мысли Дучампс, -я получаю сигнал. Это ромулане. Они выходят из состояния невидимости.

- Защиту на полную мощность!- скомандовала Ухура. -Боевые посты, внимание! Мистер Атертон, как с фазерами?

- Ромуланский корабль вызывает нас. -Удивись Ричардс чуть больше - и его челюсть, чего доброго, ударилась бы о пульт.

О,- протянула Ухура, -каких только чудес не бывает на свете! Дайте изображение их капитана, мистер.

Ухура приняла, как она её мысленно называла, "свою королевскую позу". Ромулане были чувствительны к величию, и Ухура знала, что ромуланские женщины нередко командуют боевыми кораблями и занимают высокие посты в правительстве. Уважение к женщине было частью их культуры. Это обстоятельство работало на неё - как и тот факт, что она была ветераном "Энтерпрайза". Из команды самого Джима Кирка.

Возникшая на экране фигура была без шлема. Форма его была изящнее, чем у большинства ромула, которых ей довелось видеть, а уж звёзд на куртке было побольше, чем в ином созвездии. Тёмные аккуратно подстриженные волосы, бледное лицо, высокие скулы, орлиный нос и изящно изогнутые брови придавали этому ромуланину более аристократический вид, чем у большинства других. Хм, вероятно, настоящий аристократ, подумала Ухура. На такого стоит посмотреть, и бьюсь об заклад, он это знает.

Держа руки так, чтобы он не мог их видеть, она торопливо вызвала на свой дисплей файлы с данными разведки, готовая провести поиск любого имени, которое назовёт противник.

- Вы лейтенант коммандер "Интрепида" Ухура?- спросил ромуланский коммандер.

- Коммандер научно-исследовательского корабля "Интрепид-2" Ухура,- приветливо поправила Ухура. -Кораблём командует капитан Спок с Вулкана.

Ромуланский офицер кивнул. Никакого имени? Либо он очень груб, либо очень самоуверен. Или же он ведёт игру.

Ухура не зря была столько лет офицером связи. Она понаторела в таких играх.

- У Вас преимущество передо мной, сэр,- сказала она, подняв брови и придав голосу аристократическое пренебрежение.

- У меня преимущество, коммандер.

- Я имею в виду не вооружение, сэр, а учтивость,- поправила Ухура. -Вы вторглись в наше пространство. Вы обращаетесь ко мне по имени, но не назвали мне своего.

На дисплее её компьютера возникли знаки, используемые ромуланами для регистрационных номеров. Не забыть объявить благодарность Дучампсу и записать в судовой журнал, подумала Ухура. Она быстро провела поиск.

- Аврак,- сказала она и заметила, как уголки его рта чуть дрогнули. -Коммандер звездолёта "Адамант". И что же,- продолжала она, бросив ещё один быстрый взгляд на дисплей, -делает сын родной сестры сенатора Пардека в этом секторе Галактики? Не совсем благоразумно с Вашей стороны, не правда ли, коммандер?

Она была права. Пардек был одной из виднейших фигур в Кэмп Хитомер ареста ромуланского посла Наклуса. Аврак же был племянником Пардека и его наследником.

- У вас хорошая разведка, коммандер,- гладко сказал Аврак. Может, его раздражало, что у офицера связи, выскочившей в коммандеры, такое же звание, как у него? Что ж, тем лучше. -Но и у нас не хуже. Я знаю, что у вас вооружение научно-исследовательского корабля. Вернее, разведывательного корабля. Вы нарушаете границы ромуланского пространства. Это объявление войны. Предлагаю вам сдаться.

Ухура чуть улыбнулась, слыша протестующий шёпот команды.

- Коммандер,- сказала она в лучших традициях Джима Кирка, -Вы меня удивляете. Неужели вам неизвестно, что мы уже сообщили своё местонахождение Звёздному Флоту, шифром? Это вы нарушаете границы Нейтральной Зоны, вы прекрасно это знаете. Ваше устройство невидимости давало радиационную утечку благодаря солнечным вспышкам. Я бы занялась этим на Вашем месте,- добавила она с деланым сочувствием. -И заодно объявила бы взыскание вашему инженеру.

- Теперь Вы слишком самоуверенны, коммандер,- чуть заметно улыбнулся Аврак. -Вашему экипажу известно, что Вы собираетесь послать их прямиком в пасть Эребусу?

Да, он образован, ссылается на древние ромуланские сказания о великих битвах.

- Мы ожидаем подкреплений,- промурлыкала Ухура. -Вы можете верить, что превосходите нас по вооружению: я не стану тратить сил, пытаясь развеять ваши иллюзии. Но когда к нам придёт подкрепление, Вы с таким же успехом сможете командовать...- её осенило: ромулане ненавидели, чтобы их осмеивали, -...мишенью для стрельб.

Уловил ли он смысл сказанного? Возможно; по крайней мере, по её тону он понял, что ему нанесено оскорбление.

Атертон, будет лучше, если Вы успели управиться с фазерами. И устройство невидимости будет сейчас весьма кстати.

Словно вняв её желанию, зазвучал голос Атертона.

- Коммандер, мощность есть, но ради корабля, не вступайте в неравный бой.

Я и не собираюсь, мистер. Подолжая держать руки так, чтобы Аврак не видел их, она нажатием кнопки на пульте подтвердила получение сигнала от Атертона.

- Послушайте, Коммандер,- заговорил Аврак самым учтивым тоном, -нам нет необходиости обвинять вас в шпионаже. Назовём это...неисправностью двигателей. Весьма удобное объяснение. Вы были вынуждены изменить курс, и так получилось, что мы вас обнаружили.

- Когда кто-то умирает, его сердце останавливается,- парировала Ухура. -Но это не означает, что человек, в которого выстрелили из фазера, умер от середечного приступа. Или что ромуланин, который слишком долеко зашёл, не способен блефовать.

- Как и офицер Звёздного Флота, знающая, что противник лучше вооружён.

- О нет, мой дорогой коммандер Аврак, блефуете Вы,- лицо Ухуры оставалось невозмутимым. -Сюда направляется "Эксельсиор". Под командованием Хикару Зулу. Вы слышали о нём? Один из лучших офицеров Джима Кирка.

- Ах, как жаль. Мы подобрали ключ к вашему шифру, коммандер. Нам известно, что"Эксельсиор" ещё не ответил на ваш сигнал о помощи.

- Вы подобрали ключ к одному из наших шифров, сэр,- парировала Ухура, -как мы и задумывали. У нас есть другие шифры. Вы вправду хотите ждать, пока появится "Эксельсиор"? Капитан Зулу косо смотрит на нарушение границ. Вам это прекрасно известно. И он недолюбливает нарушающих их Хищных птиц.

Ухура сделала глубокий вдох, радуясь, что её подчинённые привыкли ограничивать свою реакцию взглядами и перешёптыванием. Блефовать о вооружении и спешащих на помощь кораблях - одно дело. Теперь предстояло перейти к настоящему блефу, а это уже политика.

- Коммандер,- она подалась вперёд с выражением "поговорим, как равный с равным". -Мне кажется, Вашему сенатору и патрону не нужна Ваша смерть. Разве что, разумеется, Вы в состоянии создать ему...проблемы. Достаточные, чтобы у него появились основания оказать предпочтение Вашему наследнику.

Она послала ему улыбку, которая, как уверяли её мужчины в различных секторах Галактики, была ослепительной. Лицо Аврака вспыхнуло и потемнело, но не так, как у неё, которое, к счастью, ничего не выдавало.

- Возможно,- добавила Ухура, -вы прилетели проведать своих шпионов, которых, возможно, заслали на планету? Могу ли я напомнить коммандеру, что Обсидиан является протекторатом Федерации, и что там находится форпост Звёздного Флота? Если только ваши люди не укоротят себе уши и не перекрасят кровь в красный цвет, их будет довольно легко обнаружить. Или же,- ласково продолжала она, -вы послали с ними пластического хирурга?

Никакого ответа.

- Знаете что,- продолжала Ухура, -я не могу поверить в то, что высокопоставленный ромуланский офицер, патриций Империи, создаст повод к войне лишь потому, что Вы были слишком неблагоразумны, чтобы удержаться от угроз и блефа. Это кажется весьма...нелогичным, в особенности для расы вулканского происхождения. Возможно, Ваш родственник и прав, предпочитая Вам Вашего наследника.

Не унижай его слишком сильно, предостерегла она себя. Не перегни палку. В конце концов, он ромуланин. Если он окончательно потеряет лицо, он станет бороться насмерть, чтобы отстоять его.

- Леди,- сквозь зубы процедил Аврак, -Вы забываетесь.

- Коммандер,- отвечала Ухура, -несмотря на ваше незаконное присутствие здесь, я не могу поверить, что Вы объявите войну из-за того, что потерпели поражение в споре с леди. Предлагаю вам удалиться. Эта дискуссия утомила меня.

У капитана Кирка эта тактика срабатывала. Сработает ли у неё? Ухура незаметно скрестила пальцы, мысленно вознося молитвы.

Аврак позволил себе рассмеяться.

- Коммандер...леди, мне очень хотелось бы, чтобы мы встретились где-нибудь в другом месте, где угодно, но не на мостиках враждебных кораблей.- Это, подумала Ухура, скорее всего единственная правдивая вещь, которую он сказал за всё время их разговора. -Я склоняюсь к мысли позволить Вам поблефовать ещё несколько часов,- продолжал Аврак. -А потом...- Улыбка его стала шире, и Ухуре захотелось влепить ему пощёчину. Его самоуверенность была невыносимой. -Потом увидим.- Наступила пауза. Ухура подозревала, что будь они в одной комнате, он смерил бы её взглядом с ног до головы. -До тех пор "Адамант" будет...удерживать позицию.

Аврак прервал связь, и изображение его исчезло с экрана. В следущий миг ромуланский корабль включил устройство невидимости и исчез.

- Что ж,- бодро сказала Ухура, -это было интересно, не так ли? Или, как сказал бы капитан Спок, очаровательно.

- Дучампс, Вы по-прежнему улавливаете радиационные аномалии от их корабля?

- Да, мэм.

- Хорошо. По крайней мере, у нас теперь есть кое-какое дополнительное оружие.- Два, во всяком случае: усиленные фазеры и устройство невидимости - при условии, что Атертон уже привёл его в состояние готовности (она готова была держать пари на своё месячное жалование, что так оно и есть). И возможно, возможно, им удастся обнаружить капитана Спока.

- Коммандер?- осторожно спросил лейтенант Ричардс. -Я...э...

- Выкладывайте, мистер.

- Прошу прощения, коммандер, но складывается впечатление, что Вы...э...понравились Авраку, и он хотел, чтобы вы это поняли. И во время боевой тревоги тоже.- Ричардс, казалось, был шокирован.

- В самом деле, лейтенант?- Ухура послала ему свою ослепительную улыбку, заметив, как он вздрогнул. А Вы думали, мистер, что я этого не знаю? -Что ж, это тоже очаровательно. Напоминает кое-что, чему когда-то давно научил меня капитан Кирк. Помните? Я уже говорила: оружием может стать всё. Всё, что угодно.

Красные огни боевой тревоги, пробегавшие по мостику, скрыли румянец, заливший лицо офицера по науке.

И её лицо, как бы не темна была её кожа.

Глава 25

Обсидиан, пустыня.

5-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Я Фейсал ибн Сауд ибн Турки, вызывающе повторял себе энсин Принц. Я - принц из древнего правящего дома. Я не умру такой бесславной смертью!

Архаичные слова не прибавляли уверенности. Фейсал взглянул на остальных, сгрудившихся в самой глубокой нише пещеры, спасаясь от солнечных вспышек снаружи. (Эти сполохи впечатляют, жаль, что они не могут насладиться таким зрелищем). Никто из них не выглядел довольным или решительным. Все они выглядели...покорными судьбе.

Да, да, знаю: если нам суждено умереть, мы умрём - но никому не дано знать наперёд, что суждено, поэтому чёрт побери, если я собираюсь свернуться калачиком и...и ждать. "На Аллаха надейся, а верблюда привязывай" и всё такое.

Но ни исламская теология, ни арабские пословицы не принесут утешения этим людям. Вместо этого Фейсал заговорил как можно резче.

- Если не ошибаюсь, солнечные вспышки такой интенсивности не могут продолжаться долго.

- В этом нет необходимости,- пробормотала Озмани. -Очень скоро у нас кончится еда.

- Что за глупости? У нас достаточно...- Но даже Фейсал не мог заставить себя назвать эти рационы едой. -...припасов,- решительно договорил он, -чтобы хватило на три дня. Четыре, если будем экономить.

- Вода.

Фейсал едва удержался, чтобы не сказать пару тёплых слов по-арабски. Он ограничился словами:

- Воды тоже достаточно, если не будем слишком энергичны.- Нет, это как раз значит "свернуться калачиком и ждать". Проклятье, я пилот, а не...психолог! Что мне им сказать?

О, вот оно. Фейсал продолжал как можно бодрее:

- Нам удалось всё же послать сигнал перед началом солнечной бури. Персонал базы не мог пропустить его, и хотя он был коротким, они достаточно хорошо знают своё дело, чтобы запеленговать нас. Вы же знаете этих ребят! Они уже нас ищут. Как только вспышки прекратятся, они прилетят за нами.

Никто не отозвался, лишь лейтенант Дивер слабо улыбнулась. Хочет поддержать меня, подумал Фейсал. Они были группой хорошо обученных специалистов, вынужденной сидеть на одном месте в окружении опасностей и без возможности что-либо предпринять - в этом-то и была проблема. Разумеется, все они были привычны к старому доброму армейскому "торопись и жди", не изменившемуся с тех времён, когда его пра-пра-и-так-далее-прадеды сражались с турками. Но "торопись и жди" обычно случалось, когда ты находишься в знакомом окружении. Им же сейчас приходилось сочетать пассивное ожидание с выживанием в пустыне.

- Ладно,- внезапно сказал Фейсал. -Хватит сидеть без дела. Когда моих предков в пустыне Раб-эль-Хали заставала буря, и вокруг не было ничего, кроме...вокруг ничего не было, они запросто могли поддаться этой пустоте. Но они поддерживали присутствие духа, рассказывая друг другу всякие истории.

Кавоуси вздохнул чересчур громко. Фейсал, не будучи в настроении для сарказма, сурово посмотрел на него.

- Капитан Рабин оставил меня за старшего, мистер. И если я говорю, что мы будем по очереди рассказывать истории, то, клянусь Аллахом, именно так и будет. И потом,- добавил он с усмешкой, -вы когда-нибудь слышали о Шехерезаде?- Послышались смешки, и он продолжал. -Разве мы не офицеры Звёздного Флота? Если одна-единственная женщина могла удерживать смерть в течение тысячи и одной ночи, то уж удерживать её какие-нибудь три-четыре дня мы как-нибудь сможем!

Мгновение назад центурион Руанек был окружён напирающими со всех сторон туземцами, пытающимися сбить его с ног, хоть он и стрелял без остановки. Мгновение назад он пытался сдержать натиск жилистых, тощих от голода тел, сознавая, что если он упадёт, его растопчут; сознавая, что он и его солдаты на волосок от смерти...

А теперь бой прекратился так внезапно, как будто в какой-то древней волшебной сказке, где люди по волшебству превращались в каменные изваяния. Он, как и все остальные - и ромулане, и туземцы - уставился на вошедшего. Фигура в плаще бесстрашно остановилась прямо перед ними, прямая и гордая, будто зная, что никто не осмелиться напасть на её. И Руанек вместе со всеми невольно охнул, когда незнакомец отбросил капюшон. Ещё один вулканец...

Не просто вулканец! внезапно понял Руанек. Свет и Тьма, да это же ни кто иной, как сам знаменитый Спок. Легендарный полуземлянин из Звёздного Флота - да, и он, несомненно, знаком с нашим шумливым сумасшедшим.

Нет, нет, не просто "знаком". Вне всяких сомнений, эти двое были врагами, такими заклятыми, какими только могут стать эти отвергающие всякие эмоции вулканцы.

Поразительно, подумал Руанек, и снова, поразительно, что не выражало и десятой доли его чувств. И как же я могу использовать это? Он искоса глянул на Харика, думая: может, ещё не всё потеряно; может, нам ещё удастся выбраться из этой заварухи живыми и без того, чтобы убить ещё больше детей. И, обернувшись к своим воинам, он поднял руку в ромуланском жесте, означающем "не стрелять".

Никакой опасности, что его ослушаются: и ромулане, и туземцы были заинтригованы не меньше, чем он.

Будет бой. Руанек в этом не сколько не сомневался: напряжённость между Споком и Середом буквально ощущалась в воздухе. Но на этот раз бой будет один на один, вулканец против вулканца.

Акх, и пусть этому придёт конец! Если Серед погибнет, Аврак сочтёт, миссию провалившейся. Им ничего не останется, кроме как покинуть планету, разве что только те, кто стоит за Авраком, в самом деле хотят развязать войну с Федерацией.

Маловероятно. Хотя это было бы неплохо; на войне, по крайней мере, можно стяжать славу. Но в том, чтобы служить сумасшедшему, никакой славы быть не может!

Да, да, пусть он и его воины наконец-то избавятся от этого сумасшедшего и покинут эту проклятую планету не как слуги, а как истинные ромулане. Убраться отсюда, это ещё можно сделать с честью!

В жизни не думал, что скажу это, тем более вулканцу, да ещё Споку, но: победи! Убей этого психа и спаси нас всех!

Спок и Серед стояли, глядя друг на друга, слишком ошеломлённые, чтобы двинуться с места; каждый ждал, что предпримет другой. Напряжённую тишину внезапно нарушил знакомый, хотя и хриплый голос.

Маккой!

- Чертовски не хочется нарушать такую трогательную встречу,- протянул доктор, -но почему бы нам не присесть и не обсудить всё, как разумным людям?

Спок, не сводя взгляда с Середа, сказал холодно, намеренно повысив голос, чтобы его могли слышать все:

- Это не "разумные люди". Это - нарушили Солнечного Перемирия.

При этих его словах Верные застонали и беспокойно зашевелились. Но прежде, чем они успели решиться на какое-нибудь решительной действие, металлические двери распахнулись настеж с оглушительным треском. В зал с боевыми криками ворвались кочевники.

Ромулане обернулись навстречу этой новой опасности, как единый, хорошо отлаженный механизм, - но Верные, чьи иллюзии полностью развеялись, воспользовались этим моментом для нового приступа. Ромулане внезапно очутились между двумя волнами примитивно вооружённых, но решительных туземцев, кочевников и Верных, действующих теперь заодно. Спок уловил тут и там яркие вспышки от фазеров, несколько атакующих упали, но их место тут же занимали другие - слишком много, чтобы их можно было остановить. Ромулане, мельком подумал Спок, конечно, лучше вооружены, но у туземцев есть другое, более сильное преимущество: праведная неукротимая ярость.

И превосходящая численность.

Долго ромулане продержаться не могли. Очень скоро они были схвачены и обезоружены.

Ещё миг - и Верные превратятся в толпу, как те, кого внезапно лишили веры - безумную, жестокую, несущую смерть толпу.

Спок быстро экстраполировал возможные результаты: убийство ромулан потребует от ромулан возмездия, результатом чего станет геноцид и, несомненно, военный конфликт между Федерацией и Ромуланской Империей. И он закричал во весь голос:

- Не убивайте их! Не причиняйте вреда чужестранцам! Не убивайте их!

Он услыхал, как позади Маккой шепнул Рабину:

- Он и мальчишкой был такой же миротворец?

- Нет,- отвечал Рабин. -Он убил. Думаю, он так не забыл об этом.

Я не забыл. Но что я помню и чего не помню, сейчас не важно.

Сказать это Маккою не было времени. Серед - о, Серед видел, как его священная миссия опять провалилась, причём - и это хуже всего - по вине того же осквернителя. Глаза его загорелись гневом, и он закричал:

- Довольно! Слушайте меня, глупцы! Довольно!

Этот яростный вопль мог бы перекрыть любой шум. Сражение вмиг прекратилось; кочевники, Верные и ромулане застыли, как громом поражённые. Во внезапно наступившей тишине Серед в своём театрально развевающемся плаще шагнул вперёд и встал прямо перед Споком.

- Я бросаю тебе вызов.- Язык, на котором он произнёс это, был настолько архаичной формой высокого древневулканского, что Спок с трудом разбирал слова: то бы истинный язык жрецов-правителей пещер те-Викрам.

- Какой вызов,- начал он на том же диалекте, подбирая слова, но Серед перебил его.

- Пусть это будет битва Правоты. Я бросаю тебе Священный Вызов на Бой, один на один, врукопашную, с надлежащим ритуалом. Никакого оружия, кроме нашей силы, и никакой пощады.

Я не могу спорить с ним на диалекте, на котором говорю с трудом.

- Эти архаичные термины нелогичны,- холодно сказал Спок на современном вулканском. -Священного Вызова больше не существует.

- Логика!- Сред произнес это слово с отвращением, буквально выплюнул его. -Причём тут твоя мелочная, бесполезная логика? Это вопрос Света, а не логики! Слишком долго мы шли разными путями. Слишком долго вражда наша оставалась неразрешённой. И Зло процветало! Довольно! Наконец-то мы встретились - наконец-то один из нас умрёт!

Не только безумие, но и мелодрама. -Нет никакой необходимости...

- Есть!- Его глаза были столь же яростными, как огонь Локи; в религиозном исступлении он провозгласил всему миру: -Здесь будет последний бой! Здесь будет последнее сражение Добра со Злом!

Рабин едва ли мог понять слова, но не мог не уловить их смысла. Он зашептал, обращаясь к Споку:

- Не собираешься же ты...

Спок коротко кивнул.

- Я не вижу другого логичного пути положить этому конец. Его надо остановить, пока он не причинил ещё больше вреда, но выстрел из фазера вызовет бунт.

Серед сорвал с себя белоснежные одежды и остался в одних лишь коротких белых штанах, худощавый и неожиданно мускулистый. Он мог быть ровесником Сарека, подумал Спок, но Серед оставался таким же сильным, как молодой воин древних времён.

Но у него не может быть такой же выносливости. По крайней мере, я думаю, что не может.

Никакого другого способа, как сказал он Рабину. Спок тоже стал раздеваться: он не сражался врукопашную последние...6.45 стандартных года Федерации, и он не хотел, чтобы что-то мешало его движениям.

Что это за голоса? Ромулане...да. Ромулане - делали ставки, понял Спок, ставки на исход дуэли.

Интересно, кого они предпочтут.

Нелогично даже думать об этом, но судя по одобрительному взгляду вон того молодого ромуланина - центуриона, если судить по форме - фаворитом был именно Спок.

Исключив эти не относящиеся к делу обстоятельства из сферы своего внимания, Спок отвесил Середу древний ритуальный вулканский поклон. Серед поклонился с такой же архаичной церемонностью.

И они сошлись.

И начался поединок.

Глава 26

Обсидиан, пустыня.

5-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Настороженно, крадучись, Спок и Серед кружили друг вокруг друга, каждый выискивал слабость в обороне противника и не находил её.

Его дыхание ровное, холодно анализировал Спок, никаких проявлений страха или нерешительности. Дижения плавные и гибкие; никаких скрытых травм. Его глаза...безумны. Гнев может придать ему силы, а может и ослабить его. Возможность, не факт. Бесполезно размышлять о том, что ещё надо доказать. Я должен увидеть, как он атакует, прежде, чем атаковать самому. Быстрая экстраполяция: его атака не будет быстрозавершающейся или милосердной, как тал-шайя. И это, несомненно, будет что-то намного древнее, чем даже тал-шайя. Что-нибудь восходящее ко временам жрецов-королей. Какую бы систему он не использовал, я не должен убивать. Сколько бы зла он не совершил, это болезнь рассудка, а не преднамеренная деятельность. Я не должен убивать.

Мысли его были лишены эмоций; здесь не место земной стороне его натуры.

Внезапно, без малейшего предупреждения или видимого напряжения мышц Серед сделал стремительный выпад, рука его со свистом рассекла воздух, словно лезвие меча. Спок парировал удар, игнорируя силу толчка, и Серед так же стремительно отскочил. На лице его ничего не отразилось, но по его манере двигаться, по углам рук, ног и тела в этом плавном, стремительном танце Спок узнал то, что хотел узнать.

Ке-тарья.

Логично. Этот стиль единоборства достаточно древний, чтобы удовлетворить Середа, хотя - к счастью - в настоящее время практикуется вулканцами, как система физической подготовки. Спок изучал его в детстве; позднее ему порой приходилось применять его на практике.

Он сделал ложный выпад, призванный заставить Середа уклониться влево - да. Спок ударил, целясь в уязвимую точку, стремясь лишить Середа сознания и быстро завершить поединок. Но Серед, двигаясь с не меньшей скоростью, блокировал удар согнутой рукой, распрямив её с такой силой, что Спок отшатнулся и отступил на шаг.

Ке-тарья ли это?

Серед устремился вперёд, рука его со скрюченными пальцами метнулась к горлу Спока. Спок быстро шагнул в сторону, уклоняясь, расчитывая, что инерция броска заставит Середа проскочить мимо - но Серед, неотступно следуя за ним, сделал новый выпад, столь быстрый, что Споку снова пришлось блокировать его. Несмотря на свой контроль, он почувствовал боль, там где ногти Середа разодрали кожу.

Только кожу. А расчитано было на то, чтобы перервать мне горло. Что за стиль он использует? В ке-тарья нет таких приёмов!

Есть, быстро подсказала память. То была древнейшая из разновидностей ке-тарья, ке-тар-ятар, которую на Вулкане теперь никто, кроме историков, не изучал; ке-тар-ятар был не просто системой упражнений - то был стиль единоборства, имеющий только одну цель: убить.

И никакого способа противостоять ему Спок не знал.

Боже, подумал Маккой, поглядите, как двигаются эти двое, человеческий глаз едва успевает уследить за ними. Конечно, он всегда знал, что вулканцы обладают быстрой реакцией, но это...

Жаль, что это не состязание. Было бы интересно смотреть, как борются двое равных по силе соперников, на их ловкость и проворство, и знать, что это только состязание.

Но нет, это бой насмерть. И к тому же в гуще врагов, которым достаточно малейшей искры, чтобы кинуться друг на друга. Как игра с этими древними...как их там...спичками возле стога сена.

Не сводя глаз с вулканцев, кружащихся в стремительном, смертельном танце, Маккой хрипло прошептал Рабину:

- Чертовски неподходящее время для дуэли.

- А когда подходящее?- откликнулся Рабин.

- К сожалению,- добавил Маккой, в котором заговорил врач, -похоже, что этот сумасшедший поддерживал форму. Не важно, что он вдвое старше Спока, а Спок не юноша - возраст не имеет такого значения для вулканцев, как для нас, несовершенных землян. Как эльфы, верно? Остроконечные уши и всё такое.

Рабин посмотрел на него ошарашено. Не обращай внимания, мысленно сказал ему Маккой. Я не свихнулся. Просто устал. И переживаю.

Боже, ещё как. И не просто потому, что они в такой опасности.

Один раз я уже видел, как ты умер, Спок, и одного раза более, чем достаточно! Чёрт возьми, Спок, не делай этого! Мы уже потеряли Джима. Я не хочу потерять ещё и тебя.

Руанек смотрел с бесстрастным лицом и бьющимся сердцем. Капитан Спок двигался с лёгкостью и силой истинного воина - но ему явно не доставало стремления истинного воина убить соперника. Вот! Этим ударом он мог бы переломить Середу шею - если бы ударил в полную силу. И вот теперь! Надо было продолжать бросок - и у Середа были бы переломаны рёбра, и лёгкие его остановились бы. Но Спок отступил!

Что он делает? Сейчас не время проявлять милосердие!

И Серед - акх, кто бы мог сказать, что этот сумасшедший обладает такой силой! И такой выносливостью! И он не выказывал осторожности или жалости, или какая там ещё пагубная логика сдерживала капитана Спока. Руанек выдохнул в бессилии. Серед не должен победить, но честь не позволяла вмешиваться.

А я ещё не утратил чести.

- Поднимаю ставку!- вызывающе закричал он, глядя на кузена Харика. -Вдвое больше на капитана Спока!

Слышал ли Спок? Понял ли он?

Это единственная поддержка, которую я могу тебе оказать, мысленно сказал ему Руанек. Пусть этого будет достаточно.

Это был также открытый вызов его покровителю Авраку и тем, кто стоял за ним - акх, ладно, планы Аврака уже расстроены, и бывают случаи, когда на карту приходится ставить всё.

Дружное шипение ромулан вновь привлекло внимание Аврака к поединку. Спок отступал, шатаясь, едва не падая, несомненно, оглушённый.

- Ты,- с видимым удовольствием сказал Харик, -теряешь свою ставку.

Ударение, сделанное им на последнем слове, сказало Руанеку, что его кузен имеет в виду нечто большее, нежели потерю денег.

- Мы говорим о том, кто в своё время остановил нашу Империю,- отвечал Руанек. -Он далеко не так слаб, как ты думаешь.

Пусть это будет правдой. Ради всех нас.

Последний удар Середа едва не переломал ему кости. Спок уклонился, уклонился снова, несмотря на весь свой самоконтроль, чувствуя, что его реакция замедлилась на 2.55 миллисекунды, что тело его ослабело на 6.26%. Боль, ушибы, разорванные мышцы; возможно, даже треснувшее ребро, хотя он и не позволял подобным обстоятельствам стать ему помехой. Но его лёгким не хватало воздуха, и с этим он ничего не мог поделать. Всё же серьёзных травм пока не было, и Спок отказывался прислушаться к шёпоту землянина в глубине своего сознания, твердящему травмы будут, ты должен убить, или же будешь убит сам - нет. Природе землянина здесь нет места.

В самом деле? У него появилась идея.

Возможно.

Серед? Его кожа блестела от пота, и свежие синяки здесь и там свидетельствовали об ударах, от которых он не смог защититься.

Должно быть, я выгляжу так же. Едва ли, как офицер Звёздного Флота. Суховатая честность заставила его добавить: порядком потрёпанный офицер Звёздного Флота.

И всё же Серед, казалось, был ничуть не обескуражен, он совсем не задыхался, огонь сумасшествия горел в его глазах так же ярко, как прежде.

Поистине сила безумия. Он не остановится, пока не будет убит. Или не убьёт меня.

Только один шанс: логика не вулканская, но земная, логика Джима Кирка, подсказывающая подстрекай это безумие. У Середа не оставалось ни логики, ни самоконтроля, ничего, кроме грубых первобытных эмоций.

Словно угадав мысли Спока, Серед вновь кинулся на него, выбросив вперёд руку. Спок парировал удар, и на этот раз вся его воля не смогла блокировать боль в перенапряжённых мышцах. Отступив на шаг, он произнёс так ровно, как только позволяли его задыхающиеся лёгкие:

- Ты действительно думаешь, что сможешь победить?

- Да!- это был хриплый вопль.

- Прискорбно видеть подобное заблуждение.

- Что...

- Прискорбно видеть некогда столь блестящий ум в таком упадке.

- Что ты...

- Посмотри на себя, Серед. Посмотри на себя. Где твоё великолепие, Серед? Взгляни в глаза правде. Нет великолепия, и никакой ты не мессия. Логика, Серед.- Логика землян, так что мои слова не заслонят вулканской правды. -Ты всего лишь старый отщепенец, ничего более. Всего лишь сумасшедший, запутавшийся в собственном бреду.- Нет, более того, -Серед, всего лишь тот, кого презираемые тобой земляне называют "старый никчёмный дурень".

Серед издал нечленораздельный вопль и кинулся на него.

Подожди...подожди...давай.

Спок, точно выбрав момент, ответил на эту безумную атаку молниеносным, точным и как нельзя более логичным ударом в солнечное сплетение, а вслед за тем - столь же точным апперкотом.

Серед рухнул, будто разом оборвались невидимые нити, удерживающие его в вертикальном положении. Ромуланский центурион издал изумлённое восклицание, и воцарилось ошеломлённое молчание.

Которое Спок, стоя над своим лежащим без сознания противником, зелёная кровь на костяшках его пальцев, нарушил словами:

- Будем считать, что в этот раз победило Добро.

Это вызвало шквал крика. Верные, кочевники, ромулане старались перекричать друг друга. И значит, я не принёс мир, а лишь подстрекнул новый бунт - нет! Не для того я зашёл так далеко, чтобы здесь снова убивали!

- Тихо!

Ах, у него наверняка треснуло ребро, или по крайней мере, был сильный ушиб: его тело явно не желало, чтобы он так кричал. И было бы весьма приятно присесть где-нибудь и отдышаться. Что бы там ни говорили, силе вулканца тоже есть предел.

Контроль, сурово сказал он себе. Контроль. Ещё не время для слабости.

Маккой, будучи Маккоем, невзирая на возможную опасность, устремился к Споку с явным намерением осмотреть его. Видя, что Спок нахмурился с выражением "не сейчас, доктор", землянин ограничился тем, что подобрал сброшенный плащ и набросил его на Спока, "чтобы ты, ко всему прочему, ещё и простуду не подхватил", и опустился на колени подле Середа с диагностическим прибором в руке; на лице его выражались противоречивые чувства.

Рабин, будучи Рабином, столь же быстро занял позицию позади Спока, защищая его с тыла, и прошептал ему что-то вроде: "Ты превратил фильм кунг-фу в фильм Джона Вэйна, да?"

Это был единственный логичный шаг. Трюк. Или кинотрюк. Но он оставил этот довольно слабый каламбур при себе.

- Вы,- сурово сказал Спок ромуланскому центуриону. -Подойдите сюда.

Ромуланин благоразумно повиновался, знаком приказав своим воинам, которым явно было не по себе, последовать его примеру. Центурион был чуть ниже Спока ростом (на 1.2 сантиметра, машинально отметил Спок) и достаточно молод, чтобы позволить себе мимолётную радостную улыбку, прежде чем придать лицу надлежащее официальное выражение. Он чётко отсалютовал Споку.

- Я Руанек, центурион Империи. Из дома Минора Стревона. Я официально прошу защиты для себя и своих подчинённых.

Хорошо. Он сообразителен, этот молодой человек. Да иначе он и не смог бы дослужиться до звания центуриона в столь юном возрасте.

- Просьба удовлетворена,- сказал Спок. Он повысил голос, чтобы слышали все, не обращая внимания на протест ноющих мышц. -Я заявляю, что эти люди находятся под моей защитой. Они были не врагами, а лишь орудием врага. Им не следует причинять вреда.

Готовы ли были Верные смириться с этим? Вероятно, нет; утратившие иллюзии, как правило, желают уничтожить создателя этих иллюзий, а если это невозможно, то его помощников.

Но тут вперёд выступила Старейшая, двигаясь удивительно легко для своих лет.

- Войны не будет,- сказала она, и это была не просьба.

Повинуясь её спокойному жесту, кочевники окружили Спока, Середа, Маккоя, Рабина и даже ошарашенных ромулан. Повинуясь её суровому взгляду, они взяли наизготовку оружие и...застыли неподвижно плотным непроницаемым кольцом.

- Войны не будет,- повторила Старейшая и важно кивнула Споку.

- Мир,- согласился он, и так же торжественно поклонился.

- Мир,- подтверждая свою сообразительность, повторил центурион и прошептал Споку, -кроме того, благодаря Вам, я взял неплохой куш.

Прежде чем Спок успел подыскать логический ответ, снаружи раздался оглушительный шум, очень знакомый - приземляющиеся шаттлы? Транспорт Федерации? Да, точно. Маккой и Рабин произнесли в один голос:

- А вот и конница показалась из-за холмов!

Они замерли, изумлённо глядя друг на друга, затем разразились смехом, говоря что-то вроде: "Вы тоже?" - "Старые вестерны?" - "Люблю их!"

Что ж, подумал Спок, удерживаясь, чтобы не потирать мышцы, ноющие так, что их не мог заглушить никакой контроль, смысла в этом не меньше, чем во всём, что случилось сегодня.

Конница, можно сказать, и вправду прибыла.

Глава 27

Обсидиан, пустыня и форпост Федерации.

5-й день 1-й недели месяца сияющий чара

Год 2296

Спок поборол желание снова согнуть пальцы, проверяя, целы ли они. Он уже удостоверился, что у него нет переломов, и что ссадины на пальцах, полученные, когда он наносил удар, называемый землянами "апперкот", уже начали затягиваться. Землянин на его месте позволил бы себе расхвораться, предположив, что по крайней мере, одно ребро у него треснуло, а возможно, и сломано, и что он чувствует себя, будто по нему прошло бешено мчащееся стадо чучаки. Маккой, без сомнения, стал бы отпускать иронические комментарии, которые у Спока не было ни малейшего желания слышать.

К счастью, Маккой был занят Середом. Пришедший в сознание, но избитый не хуже Спока безумец позволил набросить себе на плечи плащ, который, хоть и испачканный кровью, всё же защищал его от лучей Локи, но не от боли. Его бока и грудь были все в синяках, так же, как и у Спока, и его челюсть распухла вдвое.

На каждом из нас кровь другого. Мысль была не из приятных.

Глаза у Середа были затуманены, третье веко то и дело скользило по ним, и его сознание отступило почти до кататонии. Он стоял - и это было лучшее, что можно было о нём сказать.

Его необходимо доставить на Вулкан, где его станут лечить и допросят - и займётся этим кто-то другой, а не Спок.

Прикосновение к помешательству Середа будет хуже, чем это отвратительный древний тип преступления, изнасилование - причём не для Середа.

Покойная Т'Пау знала с самого начала, понял Спок. Любое расследование должно будет включить то, что она, несомненно, хранила в подробных личных записях. Возможно, это окажется достаточно важным, что бы кто-то, равный по должности Т'Лар, вошёл в контакт с катрой Т'Пау.

"Весь Вулкан в одной упаковке",- однажды сказал о ней Джим Кирк. Она предпочла отказаться от места в Совете Федерации, но не открыть, кто были вторгшиеся на гору Селейя. Было ли это предательством?

Нет, Т'Пау защищала своих.

Спок тоже защищал своих даже тогда, когда больше всего на свете ему хотелось погрузиться в вулканский целительный транс. Многие из этих "своих", воины-кочевники, с такой готовностью последовавшие за ним на битву, стояли теперь среди песков Те-висат-карак, ловя каждое его движение. Даже некоторые бывшие Верные решились последовать за ним, простирая к нему руки, умоляя его остаться с ними и быть их новым Мастером.

- Вам не нужен Мастер,- терпеливо сказал им Спок. -У вас есть Закон. У вас снова будут свои мудрые вожди. Уважаемая Старейшая поможет вам выбрать их. И дружба этого хорошего человека.- Он жестом указал на капитана Рабина.

- Давайте-ка отойдём от скал,- сказал Рабин. -С приземлением первого шаттла чучаки кое-как смирились, но их терпению есть предел. Вам ведь не хочется возвращаться домой пешком, верно?

Среди кочевников послышались смешки, и Рабин улыбнулся.

- Разумная предосторожность.- Слова Спока относились как к шаттлам, так и к Рабину, сумевшему шуткой снискать дружбу этих людей.

Кто-то один не смеялся. Спок оглянулся на ромулан, находящихся теперь под его защитой. Не смеялся Харик, родственник центуриона Руанека; двое ромулан не спускали с него глаз. Спок отметил мысленно, что наблюдать выражение гнева на лице подцентуриона с его вулканскими чертами...неприятно.

Руанек, повинуясь приказанию Спока, не отходил от Маккоя на тот случай, если помешательство Середа вновь примет буйный характер. Спок услышал, как Маккой говорит Руанеку:

- Обо мне не беспокойтесь. Подумайте лучше, какой контрабандой протащить лошадей через Ромуланскую Нейтральную Зону.

Лошадей?

- При условии, разумеется,- продолжал Маккой, -что Вы выиграли достаточно, чтобы стать коннозаводчиком.

Коннозаводчиком? Возможно, оставить Руанека мишенью для юмора Маккоя является унижением военнопленного!

Но Руанек рассмеялся в ответ - для вулканца это было бы нарушением самоконтроля, но ромулане, видимо, придерживались других правил. Маккой явно сумел завоевать симпатию Руанека.

Вполне возможно, именно потому центурион, да и большинство остальных ромулан, поддерживали меня во время поединка.

Хотя ни один из покинувших Вулкан не знал дисциплины Гол, в ромуланах были заложены вулканские способности. Сражаясь с Середом, Спок ощущал их силу, их волю, поддерживающую его.

Моя победа - ваша победа, мысленно обратился он к ним, не зная, слышат ли они. Если он мог чувствовать их волю, их поддержку, то возможно, придёт день, когда ромулане узнают не только учение Сурака, но и Гол.

Когда в следующий раз ромулане будут стоять на вершине Селейя, пусть они будут там как паломники и послы мира.

Маккой - Спок не сомневался в этом - сказал бы, что его цели ясны, задачи определены.

- Я клянусь Вам,- сказал Рабин Старейшей, -душой моей матери. Я вернусь с помощью, а если не я, то мои дети.- Он начал было три ритуальных поклона, но Старейшая не позволила ему, обняв его, как равного.

Затем капитан отстранился. Мягко освободившись от рук двоих детей, уцепившихся за его ноги, он подошёл к Споку. Помахав на прощание кочевникам, он драматическим жестом опустил забрало шлема.

Какому киногерою он подражает теперь? С интересом подумал Спок. Неважно; это действует.

Рабин махнул рукой. Спок поглядел в указанном направлении и увидел приближающиеся шаттлы, горящие в лучах Локи. Довольно усмехнувшись, землянин захлопнул передатчик Маккоя. Спок машинально приподнял руку, желая взять у него передатчик и ещё раз попытаться связаться со своим кораблём.

Нетерпение? спросил он себя. Нелогично.

Солнечные вспышки прекратились, но попытаться воспользоваться тарнспортатором всё ещё было рисковано. Если Ухура до сих пор не выходит на связь, значит, у неё есть веская причина. Более мощные средства связи, имеющиеся на базе, помогут им выяснить это.

- Они сперва подобрали наших людей,- сказал Рабин. -Энсина Принца и остальных. Их хотели сразу же доставить назад в Калара, но они настояли, что не станут возвращаться, пока мы не окажемся в безопасности. Я подумываю вынести им всем выговор за нарушение субординации.

- Несомненно,- бесстрастно заметил Спок, -ваш лазарет вполне сойдёт за гауптвахту.

Рабин со смешком вновь указал на приземляющиеся шаттлы.

- В этот раз пилотирует не Фейсал. Думаю, для него это вполне достаточное наказание.

Из шаттлов высыпали офицеры службы безопасности с лицами, скрытыми, за забралами. При виде ромулан они напряглись. Спок и Рабин вышли вперёд, как раз когда из шаттла вылезла небольшая группа знакомых офицеров довольно потрёпанного вида. Один из них стал указывать через плечо в сторону люка, в то же время подняв забрало, чтобы все увидели на его лице выражение неодобрения.

- Это как называется? Да такое приземление на глазах у капитана - позор для нас всех!

- Фейсал!- вскричал Рабин, тоже поднимая забрало. -Видеть вас всех - просто отрада для глаз!

Он быстро заморгал, не только от солнца, догадался Спок, но от волны эмоций столь сильных, что даже землянин пытался сдержать их.

- Сейчас же опустите забрало,- продолжал Рабин всё ещё неровным голосом. -Вы что, ослепнуть хотите?

Энсин Принц едва не дрожал, сдерживая желание кинуться вперёд и обнять своего капитана - а возможно, также и Спока, и всех остальных - но заставил себя остаться на месте и даже стать навытяжку, в особенности когда Рабин сказал что-то по-арабски, отчего он гордо вскинул голову. Спок наблюдал, как его друг каким-то образом сумел обратиться к каждому по имени, хлопнуть каждого по плечу, сохраняя при этом некоторое подобие военной выправки.

Он тоже заботится о своих.

- С возвращением к цивилизации Вас, лейтенант Дивер,- продолжал тем временем Рабин. Надеюсь, мои люди позаботились о Вас должным образом.

- Они сделали всё возможное, чтобы мы все остались живы,- отвечала та.

- Лейтенант ещё должна досказать сказку о трёх принцах Серендипа,- с улыбкой вмешался энсин Принц. -Спасатели прилетели как раз, когда они нашли принцессу.

Перехватив непонимающий взгляд Рабина, лейтенант Дивер слегка покраснела.

- Вас...э...просто не было там, сэр.

- Понимаю. Ладно. Выходит, Обсидиан встретил Вас не слишком приветливо. Вам стоит вернуться сюда. Возможно, когда у нас появиться шанс восстановить озоновый слой. Мы сможем прогуляться по окрестностям, и ты, Спок, тоже; попробовать местную еду; Вы, лейтенант, сможете прокатиться на чучаки.

Лейтенант Дивер поглядела на Тагари-Шар с жадностью геолога.

- При таких интересных формациях скал, сэр, только попробуйте удержать меня!

Офицеры службы безопасности окружили ромулан.

- Они под моей защитой,- сказал Спок.

- Но - ромулане!- запротестовал один из стражей. -Сам факт, что они здесь, в пространстве Федерации - это уже нарушение договора!

Спок поднял всю в синяках руку, призывая к молчанию.

- Рассуждая с точки зрения генетики, они мои родственники, дальние родственники. Это логически избавляет от необходимости думать о них, как о ромуланах.

Конвоиры неохотно отступили, не желая спорить с офицером Звёздного Флота - в особенности с вулканцем. Рабин украдкой показал Споку поднятый большой палец.

Я знаю, это означает одобрение. Думаю, Джим тоже одобрил бы.

В конце концов, Джим всегда старался избежать конфронтации с ромуланами и не пренебрегал определённой...творческой интерпретацией фактов.

- Что ж,- сказал Рабин, -теперь, когда всё улажено, можно и вернуться позаботиться о лавке.

Спок вздрогнул.

- Всего лишь я,- сказал Маккой. -Вовсе не хотел тебя пугать,- он провёл слегка гудящим трикодером возле грудной клетки и почек Спока, -учти, внутренности у тебя располагаются не так, как у нормальных людей.

Спок смолчал. Лучше пусть доктор думает, что он вздрогнул от неожиданности, чем извиняться за то, что он потерял контроль, услышав выражение "позаботиться о лавке", - выражение, которое так любил повторять его умерший друг - из уст живого друга.

- Ничего серьёзного,- пробормотал Маккой.

- Вы разочарованы, доктор?- поднял бровь Спок.

- Нет. Треснувшее ребро, множество ушибов - не так уж плохо для призового бойца-любителя.

Спок позволил Маккою помочь ему влезть в шаттл. Это было проще, чем спорить. Он вынужден был признать, что сидеть, как гласила пословица кочевников, намного лучше, чем стоять.

- Отдыхай и ни во что не вмешивайся,- сказал Маккой, -или я тебе успокоительное вкачу.

Прежде чем Спок успел ответить, доктор вылез наружу и вернулся с Середом, находившемся в состоянии, близком к кататонии. Усадив его в кресло и пристегнув ремнями, доктор с ехидной улыбкой вернулся к Споку.

- Санитарный поезд отправляется.

Спок подавил вздох.

Давид Рабин едва поспевал за Споком, шагая вслед за ним вдоль исписанных изречениями стен форпоста в центр связи.

- Энсин, соедините меня с "Интрепидом-2".

Невозможно поверить, что корабля больше нет, подумал Спок. Он был связан со своим кораблём, хоть и не так, как Джим с "Энтерпрайзом"; будь корабль уничтожен, он бы почувствовал, как много лет назад почувствовал гибель первого "Интрепида".

За его спиной персонал форпоста окружил своего командира.

- Да, капитан Рабин,- говорила лейтенант Олбрайт. -Это был для меня урок. И я - мы все рады вашему возвращению.

Ей почти удалось говорить ровным голосом.

- Я пытаюсь, капитан Спок.- Энсин с беспокойством поглядел на него.

Спок мог видеть своё отражение в отполированной панели приборов. Он готов был согласиться с доктором и, вероятно, с этим молодым человеком - интересно, все люди Давида Рабина так беспокоятся? - что сейчас ему место в лазарете, а не на капитанском мостике. Тем не менее, он поднял бровь, что было молчаливым приказом энсину попытаться снова. Он слышал, как Рабин говорит лейтенанту Олбрайт:

- Не волнуйтесь. Когда у Вас появиться опыт работы в полевых условиях, Вы по другому станете смотреть на такие вещи. А пока что пришлите кого-то принести нам поесть и воды...

- Есть, сэр!- её голос снова обрёл твёрдость.

Связист облегчённо вздохнул, и внимание Спока переключилось на связь.

- Есть связь, сэр.

Послышалось знакомое потрескивание. Спок почувствовал, что ему стало легче.

- Говорит Спок, коммандер Ухура,- официально сказал он.

- Капитан Спок!- несомненно, это была Ухура. -Рада Вас слышать!

Послышался треск статических разрядов. Спок знал так же хорошо, как если бы сейчас видел лицо Ухуры, что она упрекает себя за проявление эмоций. Надо будет дать ей понять, что он никого не упрекает за поведение в соответствии со своей природой.

Связь тут же возобновилась.

- Корабль в полной исправности, капитан,- голосу Ухуры вернулась деловитость. -Мы переместились в тень Обсидиана. Уровень радиации был в пределах допустимого для корпуса, никаких сообщений о его превышении не поступало, сейчас уровень снижается до нормального.

- Направьте наряд службы безопасности в транспортный отсек, коммандер. Откомандированный отряд возвращается, плюс ещё семеро.

- Возражаю, капитан,- Ухура почти перебила его. Она усилила громкость, и Спок поднял брови, заслышав у-ур у-ур у-ур боевой тревоги. -Ромуланский корабль в непосредственной близости от нас. Он невидим, так что непосредственной опасности нет, но до прибытия подкрепления я подняла защиту. Я начала переговоры с их командиром, Авраком. Он сын сестры сенатора Пардека.

Вот как. Очаровательно.

- Вполне понятно, коммандер. Вы подготовились к любому повороту событий. Мои комплименты.

- Благодарю, капитан. -От нотки удовольствия в голосе Ухуры у Спока прошла боль, о наличии которой он до этой минуты и не подозревал.

- Спок?- Давид Рабин стоял за его плечом. -Поскольку ты пока ещё никуда не отправляешься, я хотел бы кое-что с тобой обсудить.

- Что ж.- Спок последовал за Рабином в комнату совещаний, где был накрыт стол. Еда, вода и горячее питьё. -Я вижу, ты подготовился к такой возможности.

- Сядь,- сказал Рабин. -И пусть это даже покажется тебе банальным: поешь. По дороге сюда я обдумал кое-какие планы и хотел бы, чтобы ты занялся их осуществлением. Теперь, когда мы заручились сотрудничеством кочевников и избавились от ромуланского вмешательства, я хочу определить приоритеты.

- Разумно.

- Прежде всего, необходимо обо всём рассказать. Больше никаких мифов. Никакой секретности. Никакого страха. Затем приступаем к восстановлению озонового слоя. Я знаю, у нас всего лишь статус форпоста, но при сотрудничестве населения Обсидиана - всего населения,- добавил он с нескрываемым удовлетворением, -мы сможем просить об изменении планетарного статуса, чтобы здесь можно было задействовать технологию Федерации.

- Главная Директива?- Спок приподнял бровь.

- Это деградирующая культура,- напомнил Рабин Споку. -Держу пари, палеоархеологи и архивисты смогут точно указать момент, с которого началась регрессия.

- Продолжай,- кивнул Спок.

- Озоновый слой будет нашим долгосрочным проектом,- сказал Рабин. -Где нам немедленно необходимо добиться успеха, так это в области медицины. Сюда бы первоклассный онкологический центр...- он покачал головой. -Я хочу, чтобы эпитафией мне стало, что во многом благодаря моим усилиям единственное, отчего здесь болеют дети - это местный эквивалент ангины. Мы можем вылечить большинство случаев рака и стабилизировать остальные до следующего обострения. Ты со мной, Спок?

- Не буквально. Я возвращаюсь на Вулкан - доставить Середа. Но я считаю твои приоритеты безупречно логичными. Подозреваю,- добавил он, чуть приподняв уголок рта, -что ты больше не услышишь прозвища Добрый Дурак. У меня только ещё одно предложение.

- Какое?- Рабин налил Споку горячего чаю и смотрел на него, пока он пил.

- Новые дипломатические миссии для работы с кочевниками в отдалённых пустынях. Старейшая, с которой мы познакомились - могущественная союзница. Несомненно, она связана с большинством племён на планете.

- Спок,- покачал головой Рабин, -всё, что я могу сказать - я хотел бы, чтобы ты был здесь и занялся этим. Похоже, ты прирождённый дипломат.

Спок поставил чашку почти поспешно. Рабин мог приписать дрожание тому, что Спок держал чашку повреждённой рукой. Дипломат. Как его отец. Отец, пытавшийся заставить его идти путём, определённым ещё до рождения Сурака.

Но я вырвался и избрал свой путь. Теперь...куда этот путь ведёт меня?

Он взглянул мимо Рабина через огромное, от пола до потолка, окно поляризованной плёнки в сад, вспоминая разговор с матерью в оранжерее много лет назад. В небе, далеко от смертоносного Локи, сияли ромуланские звёзды. Возможно, идея Середа всё же была правильной, хотя средства, которыми он пытался претворить её в жизнь, были столь же извращены, как и ум. Если бы ромулане и вулканцы доброй воли могли говорить друг с другом честно и открыто...Может, нужно время, чтобы выросло новое поколение, лишённое старого нелогичного страха, так долго удерживавшего родственные расы вдали друг от друга. Поставил же на него Руанек.

Чуткое ухо Спока уловило сигнал в центре связи, и он поднялся, чувствуя, как запротестовало избитое тело.

- Коммандер Ухура с "Интрепида",- сказал энсин. -Её комплименты, и она будет рада поднять капитана Спока на борт сейчас. Она говорит, только капитана, сэр.

Интересно.

Спок направился к транспортным кабинкам.

- Пожалуйста, Давид, позаботься ещё немного о моих людях.

Рабин усмехнулся и дал оператору транспортатора знак отойти от пульта.

- Больше не забывай писать. Шалом, Спок.

Он отсалютовал Споку вулканским жестом, имевшим, как он однажды сказал ему, религиозное значение для его народа. Спок отсалютовал в ответ.

- Живи долго и преуспевай, Давид Рабин. И...- как сказал бы это соплеменник Рабина? А, вот. -Не будь незнакомцем!

Прежде, чем Рабин успел ответить, он ощутил эффект транспортации.

Глава 28

"Интрепид-2".

Год 2296

На мгновение Спок ощутил совершенно нелогичное сожаление, что не смог материализоваться на борту "Интрепида" без своих травм. Его приветствовал молодой офицер.

- Лейтенант Дучампс, сэр. Коммандер прислала меня ввести Вас в курс дела по дороге на мостик.

- Похвальная действенность.- одобрил Спок, направляясь к ближайшему турболифту. Ухура даже позаботилась послать офицера, способного поспеть за его быстрым шагом. Она не ожидала, что он вернётся не в самой лучшей форме.

- Мостик,- приказал Спок.

Турболифт загудел и качнулся. Опять завыла сирена боевой тревоги, и свет погас. Спок потянулся к аварийным кнопкам, не обращая внимания на боль в мышцах. Снова зажёгся свет, и лифт двинулся, хотя и медленнее обычного.

- Экономим энергию,- без особенной необходимости пояснил Дучампс. -Капитан - я хочу сказать, коммандер Ухура приказала переключить энергию на щиты чтобы компенсировать недостаточное вооружение.

Капитан Ухура. Он всегда ценил и уважал офицера связи, но не представлял, что она сумеет так быстро превратить команду мостика в единый боевой экипаж.

Гудение лифта смолкло, двери открылись, и Спок шагнул на мостик так быстро, как только позволило его избитое тело.

- Капитан!- радость в голосе Ухуры при виде его сменилась тревогой. Спок надеялся, что быстрая смена красного света и тени, сопутствующая боевой тревоге, скроет нахмуренное выражение, мелькнувшее на его лице.

- Ничего серьёзного,- уверил он её и шагнул вперёд. Ухура буквально выпрыгнула из капитанского кресла, давая ему сесть, и стояла рядом, пока он быстро просматривал её записи за последние дни. -Остоумное усовершенствование для повышения эффективности вооружения,- заметил он.

- Научно-исследовательский корабль не в состоянии тягаться в открытом бою с Хищной птицей, поэтому я стала блефовать. Думаю, Аврак поверил!

Если дипломатия сработала с клингонами, насколько эффективнее она будет с нашими ромуланскими родичами?

- Мы предоставим ему ещё одно доказательство истинности Вашей логики, коммандер,- сказал Спок Ухуре и заметил, что напряжённость её поубавилась.

Он обвёл взглядом команду, замечая почти неуловимые различия. Коммандер Ухура сделала их таким же слаженным коллективом, какой создал Давид Рабин на Обсидиане. (И уж не почувствовал ли он на миг обычной земной зависти, что ей удалось то, что не удалось ему? Невозможно). Экипаж смотрел на него. Они все распрямились. Один или двое даже улыбнулись.

- Настройте частоту связи,- кивнул Спок.

Дучампс обернулся, обмениваясь улыбкой с Ухурой.

- С удовольствием, сэр! То есть, есть, сэр.

Спок наградил его иронически поднятой бровью и получил в ответ улыбку.

Экран мигнул, и на нём возникло изображение тесного мостика Хищной птицы с Авраком, племянником Пардека, сидящем в капитанском кресле.

Гражданские войны - самые худшие войны, частенько говаривал Маккой. Всё же, если бы и ромулане, и вулканцы захотели этого, они могли бы со временем опять стать единым народом. Внезапная догадка: уж не потому ли Т'Пау столько лет упорно отказывалась обсуждать этот вопрос, хотя могла бы внести громадный вклад в Совет Федерации - для того, чтобы у семьи был шанс помириться?

При виде Спока глаза Аврака расширились.

- Коммандер Аврак,- без обиняков начал Спок. -Признаем, было бы грандиозно померяться мощью наших кораблей и отвагой экипажей. Грандиозно, но нелогично. Ваша попытка саботировать миссию Федерации на Обсидиане провалилась, а ваш заговор использовать с этой целью перебежчика раскрыт.

- Лейтенант,- обернулся он к Дучампсу, -свяжитесь с форпостом на Обсидиане. Комплименты капитана Спока капитану Рабину, и не будет ли он добр включить трансляцию из лазарета и тюремной камеры?

Второй экран также ожил, и на нём стал виден Серед, неподвижно лежащий на диагностической кровати, глядящий пустыми, ничего не видящими глазами, явно не сознающий происходящего.

- Вы слишком положились на ненадёжную опору, коммандер,- сказал Спок Авраку. -Коммандер Ухура уже вызвала подкрепление, но она ...не обладала достаточной осведомлённостью.

- Ваша леди офицер - серьёзный противник, капитан.- В голосе звучало нескрываемое восхищение, а возможно, и нечто большее. Стоявшая рядом со Споком Ухура застыла, и он ощутил, как напряглась её рука на спинке командного кресла.

Интересно, отметил Спок и запомнил это обстоятельство.

- Я должным образом ценю своего офицера, коммандер. Она поступила совершенно правильно, вызвав подмогу. Но у неё не было доступа к определённой информации.

Спок сделал повелительный жест, не хуже, чем Серед, и на экране появились центурион Руанек, его родственник Харик (всё ещё под охраной) и остальные уцелевшие ромулане.

- Вы не только подкупили вулканца с расстроенным здоровьем - вулканца, который должен быть возвращён на Вулкан для оказания ему медицинской помощи,- начал Спок, холодно перечисляя факты, -вы также незаконно высадили вооружённый отряд на планете, находящейся под защитой Федерации. Вы пересекли Нейтральную Зону и обстреляли корабль Звёздного Флота. По крайней мере, два из этих поступков являются военными действиями, а первый мой экипаж мог бы назвать бесчеловечным. Вы в самом деле хотите, чтобы вся Федерация - и ваш Претор - узнали, что это Ваших рук дело? Или же нам следует проявить вежливость и назвать всё это...незначительным просчётом или недоразумением? Выбор слова я предоставляю Вам.

Аврак бросил мимолётный взгляд на Середа и больше не обращал на него ни малейшего внимания. Но он был не в силах отвести глаз от ромулан в тюремной камере Обсидиана.

- Мои воины,- только и сказал он.

Спок поднял бровь.

- Все они, кроме одного, дали мне слово. Я взял их под защиту, чтобы спасти им жизнь. Они достойны более благородных целей, чем эта.

- Они достойны лучшего, чем тюрьма Федерации!

- Верно, коммандер,- согласился Спок. -И у нас нет желания быть их тюремщиками. Поэтому я возвращаю их вам.

- На каких условиях?

- Коммандер Аврак, какие условия могут быть в подобной ситуации, кроме честных? Капитан Рабин, ответьте, пожалуйста.

Рабин наверняка был рядом с той самой секунды, как Спок вызвал форпост.

- Капитан Спок,- официально отозвался он.

- Это коммандер Аврак с корабля "Адамант". У него небольшая проблема с исчезновением персонала. Не могли бы Вы помочь ему?

- С лёгкостью, сэр,- Спок услышал, как Рабин включил передатчик. -Транспортный центр? Шестерых на...?

- Коммандер?- спросил Спок. -Вы передадите координаты на Обсидиан?

Судя по взгляду Аврака, он с гораздо большим удовольствием отдал бы приказ подвергнуть Спока медленной казни. Он сделал короткий жест. Центурион отсалютовал. Рабин кивнул.

- Координаты получены. Приготовьтесь принять шестерых.

Вокруг ромулан возникло мерцание, образуя светящиеся столбы. Их тела исчезли, и мерцание прекратилось. Аврак повернул голову, словно прислушиваясь, как офицер в должности, эквивалентной оператору транспортной установки докладывает, что на борт подняты шесть воинов.

Как сказал бы Давид, удачи тебе, Руанек. Думаю, тебе понадобится весь твой ум.

- Мои воины вернулись,- бросил Аврак. -Те, кто остался жив. Я доложу об обстоятельствах, при которых погибли остальные. Теперь, что с вулканским перебежчиком?

- Я доставлю его на Вулкан для лечения и допроса. Любые сведения, содержащиеся в его повреждённом рассудке, ценны для нас.

- Не завидую Вам, сэр. Не слишком приятный у Вас будет спутник.

- Зависть - эмоция, сэр. Это вопрос долга, а не...удовольствия.- Последнее слово он произнёс с лёгким презрением.

- Отлично сыграно, капитан Спок,- усмехнулся Аврак. -Буду с нетерпением ждать нашей следующей встречи. И...-его глаза перебежали со Спока на Ухуру. -Мои комплименты Вашему офицеру.

Он посмотрел на Ухуру с откровенным восхищением. Присутствующие на мостике с усмешкой переглянулись. Ухура пожала плечами.

- Игр не будет,- спокойно сказал Спок, -если мы сможем действовать, как друзья. А со временем, возможно, и родственники. Опять.

Взгляд Аврака переметнулся на Спока. Ромуланин в задумчивости приподнял бровь.

- Случались и более странные вещи,- признал он.

Изображение его исчезло с экрана. Немедленно вслед за тем на ромуланском корабле включилось устройство невидимости.

- Проверьте, осталось ли у них радиоактивное излучение,- приказала Ухура, оборачиваясь к сканерам лейтенанта Ричардса. -Прошу прощения, сэр,- обратилась она к Споку, -но я готова держать пари, что коммандер Аврак оставит эту неисправность, чтобы мы могли проследить, как он покидает пространство Федерации.

- Держать пари на несомненные вещи нелогично, коммандер.

Спок обернулся к лейтенанту Дучампсу.

- Мистер Дучампс, свяжитесь с Обсидианом и спросите у доктора Маккоя, когда его пациент будет в достаточно стабильном состоянии для доставки на борт.

- Есть, сэр.

Спок позволил себе коснуться спиной командного кресла. Даже эта более расслабленная поза была неудобной. Это кресло не подходило ему ни в прямом, ни в переносном смысле.

Логика требовала точной оценки собственных возможностей. Он вполне удовлетворительно справлялся с командованием, но командование было задачей, где "удовлетворительно" было недостаточно. Он был также, он это знал, выдающимся офицером по науке, и Джим нередко называл его "лучшим первым помощником на Флоте". Эти его роли в прошлом. Что в будущем?

Ты прирождённый дипломат, сказал ему Давид Рабин. Много лет назад, мальчишкой, он оказался прав насчёт Спока и Звёздного Флота. Не был ли он прав и теперь? При всём своем юморе и желании всегда быть на переднем крае, заставлявшем его так же тщательно избегать продвижения по службе, как Джим Кирк, Рабин обладал умом, способным к интуитивным скачкам, которые - Спок только сейчас начал это понимать - могли представлять собой иную форму логики, совершенно новую для него.

Надо будет, решил Спок, серьёзно обдумать тему, которую он поднял в разговоре с Авраком.

Возможно, мною тоже руководила интуитивная логика? Подсказывающая мне то же, что и Давиду?

Примирение Разрыва будет достойной целью, величайшей научной экспедицией его жизни.

Сигнал Маккоя с Обсидиана застал Спока в его каюте, где он настроил регулятор климата на роскошное подобие освежающей вулканской жары.

- Тебе следует быть в санчасти,- упрекнул Маккой, хмурясь на него с экрана.

- Ещё нет, доктор.

Рядом с Маккоем был Давид Рабин. Отрадно, подумал Спок, видеть, что между ними установилось согласие.

- Они улетели, Спок,- заверил его Рабин, -хотя ты, наверно, уже знаешь. Центурион Руанек забрал своё слово...посмотрим, помню ли я точно его слова...- Подвижное лицо Рабина приняло отвлечённое выражение. -Я беру своё слово назад, чтобы быть свободным, как подобает воину из дома Минора Стревона, вассалу Аврака, сына сестры Пардека.

- Центурион говорит достойно,- чуть заметно кивнул Спок.

- Достойно,- согласился Маккой. -Может, ты и не сделал его богачом, но когда его ставки окупились, он, по крайней мере, сумел быть благодарным. И он знает, как прикрыть...э...свой тыл.

Это хорошо. Столь способный молодой человек не должен пропасть.

- Каково состояние Вашего пациента?- спросил Спок.

Маккой отозвался после некоторого колебания.

- Будь это землянин, я бы сказал, что у него шок. Не реагирует на окружающее, но не до степени кататонии. За землянином я бы установил наблюдение, чтобы он не покончил с собой. Но учитывая то, что я узнал о физиологии и психологии вулканцев,- он с иронией поглядел на Спока, -я бы сказал, что несмотря на своё сумасшествие, он такой же крепкий орешек, как вы все.

- Это технический термин?- мягко спросил Спок.

- Технический дальше некуда! Думаю, любые неврологические повреждения можно будет устранить, когда мы доставим его на Вулкан. Мы направляемся на Вулкан, насколько я понимаю.

- Доктор, Вы наконец-то усваиваете логику.

- Я пропускаю этот комментарий от будущего пациента,- отвечал Маккой: его способ отмщения. Рабин откинулся назад и широко улыбнулся. Доктор продолжал. -Как я уже сказал, думаю, в Академии смогут устранить любое повреждение. Однако, если и когда к Середу вернётся здравый рассудок, то последствия...Вы можете представить себе вулканца с комплексом вины?

- Я не уверен, что хочу,- сказал Рабин.

Его взгляд встретился со взглядом доктора с полным, хоть и ироническим, понимаем.

- Капитан Рабин, благодарю Вас за гостеприимство и помощь.

- Серед готов к доставке на "Интрепид"?- спросил Спок.

- Спок, я буду ждать тебя в санчасти,- отвечал Маккой.

- Нет, доктор. Я сам встречу Вас в транспортном отсеке. С охранниками. Я не стану больше рисковать Вами.

- Уже иду,- Маккой торопливо встал.

- Приглядывайте за ним, доктор,- сказал Рабин.

Маккой поднял бровь в столь вулканской манере, что Рабин улыбнулся.

- Приглядывать за ним? Он сказал бы Вам, что всё как раз наоборот.

- А для чего же ещё друзья?- спросил Рабин. -Шалом, Спок.

- Я подумаю о том, что мы обсуждали. Живи долго и преуспевай. Конец связи.

Несомненно, Маккой потребует от Рабина объяснений. В конце концов, как начальник медслужбы "Интрепида", Маккой был обязан участвовать в любых значительных решениях.

Спок вызвал службу безопасности.

- Вооружённый наряд в транспортный отсек.- Он меленно поднялся, позволив себе передёрнуться, поскольку никто его не видел. Пожалуй, день-два в санчасти и правда пойдут ему на пользу, пусть даже придётся выслушивать речи Маккоя.

Он понизил температуру в каюте. Совершенно нелогично давать Маккою повод для удовлетворения отттого, что он, Спок, поддался соблазну физического комфорта.

А затем, чуть поджав губы, Спок снова настроил регулятор на вулканскую температуру. Будет не более логичным дать доктору повод упрекать его за то, что он лишил себя благоприятствующих лечению условий.

Как бы то ни было, присутствие доктора будет весьма желанным.

Глава 29

"Интрепид-2" и Вулкан.

21-й день 10-й недели месяца тасмин

Год 2296

Дневник капитана, дата 9835.7. Спок помолчал, приводя мысли в порядок, затем продолжал:

Рассмотрев действия экипажа "Интрепида-2" я подтверждаю поощрения, объявленные коммандером и исполняющей обязанности капитана Ухурой лейтенантам Дучампсу и Ричардсу, а также лейтенанту коммандеру Атертону из инженерной службы.

Я также обьявляю дополнительные поощрения: начальнику медицинской службы Леонарду Маккою за отвагу и гуманитарную помощь на Обсидиане, а также коммандеру Ухуре. Вношу рекомендацию, чтобы при следующей аттестации ей предложили командование кораблём. Возможно, именно этим кораблём.

Её реакция на это будет весьма интересна.

Навигатор докладывает, что мы скоро прибудем на орбиту Вулкана, где Серед будет поручен заботам Вулканской Академии Целителей.

За дверью каюты кто-то был. "Конец записи", -заключил Спок и закрыл дневник.

- Войдите,- произнёс он, и двери открылись, пропуская Маккоя.

- А, доктор Маккой. Я Вас ждал.

Он поднял бровь. Маккой облачился в новенькую форму для жаркой погоды, во всеоружии для встречи с вулканской жарой.

- Если уж я собираюсь быть консультирующим врачом в Вулканской Академии,- объяснил Маккой, -я не могу позволить себе выглядить как что-то, что притащил сехлат.

- Доктор, то, что тащит сехлат, представляет больший интерес для патологоанатомии, чем для психиатрии.

Маккой буркнул что-то в знак согласия и поставил на стол бутылку ромуланского эля.

Спок снова поднял бровь.

- У меня кончилось сауринское бренди, и раз уж мне не удалось приучить тебя к мятным ликёрам, придётся обойтись этим.

- Полагаю,- сказал Спок, -что этот эль является частью вашей...думаю, подходящий термин в данном случае "кооперация"...с центурионом Руанеком.

- Славный юноша, верно? Заслуживает лучшего, чем...

Не договорив, он достал с полки стаканы и наполнил их.

- Спок, ты, случаем, не собираешься помочь им, как когда-то клингонам?

- У Вас дар вмешательства, доктор.

- Чёрт подери, Спок, а для чего ещё друзья?

Спок отсалютовал Маккою стаканом, как при ритуале воды.

- За отсутствующих друзей,- на этот раз он подразумевал и живых, и ушедших.

Они оба выпили, и Спок продолжал.

- Я начинаю думать, что друзья заставляют оставаться честным перед собой - дар, который у Вас с Давидом общий. Фактически, доктор, я сам скоро обратился бы к Вам. Я думал произвести определённые перемены...

- Чёрт возьми!- взорвался Маккой. -Прочь со сковородки - самая подходящая метафора для Локи, если хочешь знать моё мнение - навстречу Познанию. Ухура мне рассказала, что ты спрашивал её, хочет ли она быть капитаном, и она думает над этим. Что теперь?

- Капитан Рабин полагает, что у меня есть способности к дипломатии. Поскольку он первый в своё время предположил, что я подхожу для Звёздного Флота, логика диктует прислушаться к его мнению.

Маккой поставил стакан, опёр локти о стол и подался вперёд.

- Как врач пациенту, если не возражаешь. Это правда, у тебя нет способности Джима к командованию или манеры, заставляющей Дучампса подтянуться всякий раз, когда Ухура улыбается ему. У тебя свои таланты: мы видели это со Старейшей на Обсидиане - да хоть и с теми детьми. Если хочешь услышать чистую правду, я скажу, что способности твои такие же, как у твоего отца, и дар у вас один и тот же. Наверно, именно потому вы двое боролись столько лет, как...сехлат и ле-матья. Вернее, как сехлат и ле-матья, изучавшие логику у ног Сурака. Ты прекрасно понимаешь, что я хочу сказать.

Спок наклонил голову.

- Спок, ты же уже решил, верно? А если так, какой же смысл вызывать своего домашнего доктора?

- Доктор, Вы сами себя вызвали. "Смысл", как Вы выражаетесь, заключается, однако, в том, что у землян, насколько мне известно, называется "контрольная проверка".

Маккой осторожно отхлебнул эль.

- После того, как тебе пришлось иметь дело с Середом, захотелось убедиться, что "крыша на месте"?

Спок бесстрастно поглядел на него.

- Логика говорит о неизбежности изменений. Даже Вы со временем изменитесь, доктор. Может, даже вернётесь когда-нибудь на Обсидиан. Полагаю, между моим сигналом на базу и Вашим ответным сигналом Давид пытался перетянуть Вас.

- Не в первый раз Звёздный Флот устраивает мне этот трюк. Чёрт подери Спок, я врач Звёздного Флота, а не...детский онколог.

- Прежде всего, Боунз,- он намеренно обратился к нему по старому прозвищу, -ты целитель. Ты отправишься туда, где ты нужнее всего. И так же должен поступить я.

- Мы говорим не обо мне, Спок.

- И не обо мне,- ответил Спок. -Мы говорим о логике и переменах.

Маккой возвёл глаза с выражением "Боже-дай-мне-силы", и тут раздался сигнал Дучампса с мостика.

- Капитан, я связался с послом Сареком.

Спок чуть сильнее сжал свой стакан. Логика и изменения, как же.

- Пожалуйста, переключите сигнал от посла на мою каюту.

- Я тебе здесь не нужен. Нет, не спорь. Передай своему отцу мои наилучшие пожелания,- Маккой улыбнулся и выскользнул из каюты, сама тактичность и деликатность.

Спок транспортировался один на поверхность Вулкана во время захода солнца в Шикаре, выбрав место, откуда открывался вид на дом, бывший когда-то его домом.

С вершины низкого холма он мог любоваться сиянием красного света, который заливал Кузницу, выковывашую личности, цивилизации и тысячелетия истории с неутомимостью художника. Шавок взмыл в небо и плавно заскользил по направлению к Кузнице. Спок несколько секунд наблюдал за его полётом. За Кузницей лежала Огненная Матка, где среди клубов серы и страха состоялось его рождение, как офицера Звёздного Флота. Вечерний воздух был ароматным, ветер доносил запахи пустыни.

Вуаль скользнула на его глаза, когда он обернулся к ослепительному свету, вглядываясь сквозь него, пытаясь различить очертания своего дома, стояшего в саду, посаженном некогда его матерью. Воздух и зрелище родного дома были...чрезвычайно приятны. Пусть Маккой называет это гиперболическим языком, если хочет.

И дом, и сад содержались в безупречном порядке. Небрежение, конечно же, было нелогичным, как и сожаление. Однако, пока мать Спока была жива, казалось, чувствовался какой-то продуманный беспорядок в камешках на дорожках, в каком-то одном цветущем кусте, расположенном с едва заметной и очень приятной асиметричностью по отношению к остальным, даже в упавших на камни увядших листьях. Ничего этого больше не было.

Хотя Спок знал код двери с тех пор, как подрос достаточно, чтобы самостоятельно выйти из дому, он сообщил сигналом о своём прибытии. Сарек официально приветствовал его у входа и церемонно пригласил в дом.

Всегда закрытый от вулканской жары, пыли и сухости, дом теперь казался загерметизированным от внешнего мира. Звуки отдавались эхом в аскетично обставленных комнатах. Спок подумал, что Сарек теперь путешествует так же налегке, как и он сам.

- Могу ли я предложить тебе воды с дороги?- официально спросил Сарек.

- Твоё гостеприимство - честь для меня,- столь же официально отвечал Спок. -Благодарю тебя.

Он низко поклонился, сын отцу, гость хозяину, и принял воду, которую Сарек принёс из колодца во внутреннем дворике в чашках старше, чем сам дом. Они были вырезаны из агата и горели теперь в свете заходящего солнца.

Отец и сын отсалютовали друг другу и выпили. Сарек указал Споку на стул. По крайней мере, подумал Спок, это не стул, предназначенный для почётных гостей.

Они сидели, любуясь закатом, пока он не погас. Мягкий свет исходил из стен дома, освещал сад.

- Я получил доклад Академии и последнем пациенте,- заговорил Сарек после длительной, почти медитативной паузы. -Я поражён симметрией ваших с Середом действий.

- Доктор Маккой сказал бы, что "всё возвращается на круги своя" или "колесо совершило полный оборот".

Какой-то миг он был уверен, что отец отринет метафору.

- Да,- сказал Сарек. -События обладают симметрией эстетичной правильной, а также и логичной.- Пауза. -Хотя это одно и то же.

- Капитан Рабин и я послужили средством возвращения Середа на Вулкан, как когда-то мы способствовали его изгнанию.

- Серед сам выбрал изгнание,- поправил Сарек. Несомненно, прежде чем безумие охватило его, он обладал достаточным рассудком, чтобы обратиться за помощью. Вместо этого...

Эта размеренная, логичная беседа была совершенно нормальна - между друзьями, но не в семье.

- Т'Пау знала его истинную цену,- сказал Спок и к своему огорчению - ещё одна эмоция - услышал в собственном голосе критицизм.

Сарек выпрямился с видом, которого так боялся Спок в детстве.

- У тебя нет права судить то, к чему ты не принадлежишь,- сказал он на древневулканском. -Ты сделал свой выбор.

Но Спок больше не был мальчишкой, покорно глотающим незаслуженные упрёки.

- Отец, мы оба знаем, почему я выбрал Звёздный Флот. Нелогично спорить о прошлом.

Сарек чуть склонил голову, но промолчал, зная, как и Спок, что их последняя ссора повлекла за собой восемнадцать лет молчания. Без примиряющего влияния Аманды любая ссора теперь может стать необратимой. Сделав глубокий вдох, Спок опять заговорил, на этот раз осторожнее.

- Всё же, отец, именно о своём прежнем выборе я хочу говорить сейчас.

Слово "прежний" заставило Сарека поднять голову резче, чем было необходимо, и глаза его странно заблестели.

- Пойдём, сын мой,- сказал Сарек и поднялся, тоже слишком быстро.

Спок последовал за отцом в сад Аманды. Память её была жива здесь, словно некая земная сущность, родственная катре, осталась с тем, что она столько лет дарила любовью и заботой.

- Отец,- начал Спок, -у меня сформировалась рабочая гипотеза, касающаяся решения долгосрочных проблем. Для меня было логичным прийти к выводу, что это решение стало результатом именно сделанного мною в юности выбора отправиться к звёздам и служить с представителями многих рас.- Пытаясь игнорировать напряжение Сарека, он продолжал. -Однако же, я пришёл к этому выводу, как выразился бы доктор Маккой, "по ходу дела".

Напряжение спало.

- Доктор, по своему обыкновению, говорит метафорами.

- Доктор, по своему обыкновению, говорит эмоционально,- согласился Спок. -Но, как мы оба имели возможность убедиться, в его словах всегда есть логика. Я...думал о том, чтобы изменить свою жизнь. Поскольку ты самый опытный ксенодипломат на Вулкане, а возможно, и во всей Федерации, логика велит, чтобы я посоветовался с тобой. И не только логика, но и...- он замялся, подыскивая слово, которое не было бы слишком эмоционально, и остановился на, -лояльность.

- Говори, сын.

Не было ли дыхание Сарека затруднённым? Спок бросил на него быстрый взгляд, но не заметил никаких признаков сердечной недостаточности. Лучше быстро и сжато сказать то, после чего не будет пути назад.

- Мне нужен совет, как обратиться в Вулканскую Академию с просьбой о приёме для изучения дипломатии и инопланетных культур.

- Ты оставишь свою должность?- голос Сарека прозвенел над Кузницей.

Слова эти, вопреки всякой логике, причинили боль. Служба, напомнил себе Спок, есть служба, в любой вариации. И логично служить там, где можешь принести наибольшую пользу.

- Сэр, я не стану оскорблять должности, которую ищу - и которую Вы сами исполняли с такой честью - пытаясь занимать и её, и свой теперешний пост. Как только Звёздный Флот подтвердит мой выбор замены, я выйду в отставку.

Дело сделано.

Сарек стоял, глядя на него, выражение его было трудно уловить. Спок поколебался.

- Твоя рекомендация была бы большой помощью.

- А если я откажусь, ты, несомненно, используешь свои рекомендации.

- Несомненно. Тем не менее, я ценю твоё одобрение. Потому что я...считаю, что оно этого стоит. -Совершенно нелогично Спок почувствовал стеснение в груди, словно он был землянином, страдающим от недостатка триокса. -Я всегда так считал.

Рука Сарека, протянувшаяся было поправить ветку, отягощённую ароматными белыми цветами, замерла. Он протянул было руку к Споку, но опустил её и быстро отвёл взгляд.

- Я прошу прощения за потерю контроля,- тихо сказал Сарек.

- Не вижу причины для извинений, сэр.

Чёрт подери, Спок, рявкнул в его мозгу голос Маккоя, иногда бывает слишком много логики!

Пусть так и будет. Спок положил руку на плечо отцу, давая прикосновению выразить то, что не мог сказать вслух.

Сейчас он меня оттолкнёт. Отвергнет. Опять.

Но Сарек не упрекнул его. Они стояли молча, отец и сын, а потом Сарек сказал чуть слышно:

- Благодарю тебя.

Спок убрал руку, и, по безмолвному согласию, они снова двинулись вперёд.

- Отец,- сказал Спок, -мы с тобой оба изучали земную культуру. За последние несколько лет я...вновь ознакомился с текстами землян, столь же древними, сколь изречения Сурака. Например: "всему своё время, всему под небесами; время рождаться и время умирать; время сеять, и время пожинать плоды..."

- "Время любить,- голос Сарека смешался с ночным ветром, -и время ненавидеть; время для войны, и время для мира..."- он помолчал. -Мне знаком этот текст.

Ну конечно же. Если бы Спок поискал, если бы он смог заставить себя просмотреть вещи своей матери, он нашёл бы толстую потрёпанную книгу, которую она привезла с собой с Земли, и из которой она порой читала вслух, когда Спок был ребёнком, или когда ей, как и её мужу, требовалась медитация и размышление. А он всегда считал, что её жизнь так безмятежна.

- Твоё объяснение в высшей степени неортодоксально, сын мой. Тем не менее, логика твоя весьма...красноречива. Если позволишь использовать ещё одну цитату, я процитирую твою мать, которая испытавала глубокое удовлетворение, повторяя: "Мы очень гордимся Споком".

- Вы делаете мне честь, сэр.

- Нет никакой чести в том, чтобы говорить правду.

- Напротив, отец, нет большей чести, чем эта.

Отец и сын стояли рядом, ветер касался их и затихал вдали. Звон колоколов прозвучал и затих, оставив тишину слишком торжественную, чтобы нарушить её. Наконец, Сарек вздохнул и заговорил.

- Без твоей матери дом кажется лишённым гармонии. Поэтому я часто обедаю в столовой Академии. Не хочешь ли ты сопровождать меня? Это было бы идеальное начало.

Ему одиноко, внезапно понял Спок. Моему отцу одиноко.

- Отличная мысль, отец.

Вместе они направились к зданию Академии, освещённые звёздами. Согласие между ними, по крайней мере, в этот миг, обладало гармонией музыки, подумал Спок, приятной как эстетически, так и логически, хотя, как сказал Сарек, эти две концепции были едины.

Ветеран Звёздного Флота, видный учёный, Спок теперь мог войти в Вулканскую Академию, как равный, а не по снисходительности, оказанной сыну Сарека - полукровке. По собственному выбору он вернулся домой, и по собственному выбору снова отправится к звёздам.

Он глядел на звёзды, определяющие границы Ромуланской Империи, и видел не только их свет, ни и лица тех, кого ему довелось встретить, и тех, кого встретит в будущем.

Я иду к вам, мысленно сказал он им.

Они будут ждать его.

Copyright © TsPok & SilverWind

2014